Чужой среди чужих

      – Гиблое это дело, видели уже таких не раз, как с гуся вода будет, – ворчал опер, вальяжно развалившись в кресле в кабинете у Ольги Викторовны.       Подобные посиделки друг у друга были в отделе явлением само собой разумеющимся. Особенно сотрудники поначалу всегда интересовались новым работником, поэтому незванные гости наведывались к Ольге часто, что абсолютно не вызывало у неё восторга. Она всегда держала с другими людьми дистанцию и не особо любила общение, не касающееся напрямую работы. Хотя, богатого опыта у молодой девушки на новом месте пока что и не было, а вот энтузиазма — хоть отбавляй. А свое первое серьёзное дело она очень хотела завершить идеально.       Потому, сидя за своим столом, она сверлила недовольным взглядом несносного, в её понимании, коллегу, который тщетно старался развести её на отвлеченные темы.       – Вообще-то это отдельное поручение, – отчеканила она, – я что, должна зачитывать тебе должностные инструкции?       – Ты здесь всего ничего, – заметил он, – а я уже седьмой год, и поверь мне: соскочит.       – Хватит! – и девушка ударила ладонями по столу. – Паша, твоя задача искать! А демагогию будем потом разводить, понял?       – Ну-ну, – буркнул он. – Упыря этого Кащея, или как там его, я сегодня тебе, конечно, приволоку, хоть с этим проблем не будет, а вот Суворова этого ты не расколешь.       – Расколю.       – Не получится.       – В пресс-хату его тогда, – хладнокровно бросила Ольга и отвела взгляд.       Она нервно поднялась со своего места, подошла к окну и посмотрела на улицу. Точнее, сделала вид, что смотрит. Потому что совесть предательски дала о себе знать.       – Ого, да ты не милиционер, а монстр в юбке, – съязвил он все больше понимая, что Ольга со своим скверным характером ему совершенно не импонирует.       – Называй меня, как хочешь. Но чем быстрее ты всё сделаешь, тем лучше.       – А если зеки палку перегнут — ты ведь будешь крайняя. Я понимаю, что это издержки нашей службы, да вот только готова ли ты взять на себя ответственность за его гибель?       – Какие мы благородные... Так вот и следи, чтобы не перегнули, – и Ольга повернулась к нему лицом, – это в твоих интересах тоже.       – Ты не ответила на мой вопрос. Если, выбивая с него нужные показания, его случайно забьют в камере, то чем тогда ты будешь лучше тех, кого так рьяно пытаешься засадить?       Ольга осеклась и недовольно поджала губы. Она думала об этом ночами. Много думала, но так и не нашла ответа на этот вопрос. Решив, что иногда ради справедливости можно чем-то пожертвовать, она себя этим и успокоила. Вот только червячок сомнения продолжал постепенно гложить её, ведь и она играет чужими жизнями, прикрываясь справедливостью. Однако, она изо всех сил старательно гнала подобные мысли прочь, а потому лишь холодно бросила:       – Убийца должен быть наказан, поэтому Суворов должен сказать, что убил именно он. Можешь выполнять.       – Ты не моё начальство, – процедил Паша, поднимаясь.       Ольга снова отвернулась, давая понять, что разговор окончен. Когда за спиной хлопнула дверь, и она осталась одна, то, наконец, смогла выдохнуть с облегчением. Строить из себя сурового сотрудника было непросто, но и выбора у неё не было: иначе здесь просто сожрут и не подавятся.

・゜゜・．

      – Известно ли вам, с какой целью вас вызвали?       – Чё ж неизвестно-то, – небрежно откинувшись на спинку стула, усмехнулся Кащей. – Про Вовчика нашего базар вести будем.       – Я попрошу вас быть более сдержанным в выражениях, – отчеканила Ольга Викторовна, – в каких отношениях вы были с гражданином Суворовым?       – Щенок вернулся совсем недавно с Афгана и сразу порядки свои устанавливать начал. Про наш конфликт вы знаете, начальница.       Последнее слово было произнесено с нескрываемой издёвкой, но Ольга постаралась пропустить это мимо ушей. Слишком уж ей нужна информация. Несмотря на нежелание представителей уличных группировок как-то сотрудничать с милицией, этот человек явно преследовал цель закопать Суворова, как можно глубже, чем, собственно, и мечтала воспользоваться Ольга Викторовна.       Куй железо, пока горячо, — так ведь говорил Ильдар Юнусович?..       – Я задала конкретный вопрос.       – Во вражеских, – в тон ей ответил Кащей.       – Следствие интересует пистолет. Как он попал в руки гражданина Суворова?       – Когда меня с района временно подвинули, то Универсаму остался общак и кой-чего по мелочи, – охотно отозвался парень. – В том числе и пистолет.       – Так, значит, именно Суворов из него стрелял?       – А кто ж ещё-то? – прищурился он. – Меня на тот момент не было, именно Вовчик возглавил Универсам, а, значит, и наган был у него, как у старшего.       – Значит, вы допускаете, что он убил человека из данного пистолета?       – Да. У вас ещё есть сомнения?       – Повторяю, здесь вопросы задаю только я, – напомнила она. – А гражданин Туркин?       – Этот молокосос-то? – презрительно фыркнул Кащей. – Точно нет.       – Почему вы так в этом уверены?       – Ему-то какой смысл? Он этого Жёлтого даже не видел ни разу, а вот Адидасика с братцем и Зимой отпиз... кхм. Отмудохали. Чё ему, пошёл, взял пистолет, да шмальнул. А Турбо даже в руки наган этот не брал, зуб даю.       – У него нашли пистолет, есть свидетели.       – Ну, ну. Вот только парниша-то этот небось и выстрел произвести не сможет, а вот Вовка — другое дело, он с оружием обращаться умеет.       – Значит, вы утверждаете, что именно гражданин Суворов взял данный пистолет и именно из него производил выстрелы?       – А больше и некому. Доступ к сейфу был только у него, уж это подтвердит каждый пацан.

・゜゜・．

      Ожидание неизбежности всегда мучительно. Когда не знаешь, что тебя ждет в ближайшем будущем, — с этим ещё можно смириться, но когда всё предопределено, то сама жизнь становится в тягость.       Вова не был наивен, он прекрасно понимал, что рано или поздно его переведут в камеру, а там уже его ждёт русская рулетка. Впрочем, и это навряд ли, тем более Наташа ему ясно дала понять, что его ждёт. Хотя, поначалу он не придал важного значения её словам, в тот момент он лишь упивался долгожданной встречей с любимым человеком, однако потом, оставшись наедине с собой, в полной мере смог обдумать и понять сказанное.       Все-таки нет ничего хуже, чем ждать и догонять.       Раздался противный лязг металла, оповещающий о том, что к нему пришли. Володя до сих пор к этому так и не привык, каждый раз невольно вздрагивая. В проёме показались двое мужчин, один из которых держал в руках наручники.       – Гражданин Суворов. – пробасил он и потряс браслетами. – На выход.       Он молча подошёл и протянул руки вперёд.       – Спиной, – снова скомандовал мужчина.       Вова повиновался, повернувшись. Когда на запястьях застегнулись металлические оковы, его подтолкнули в спину, вынуждая двигаться вперёд. Этот путь, казалось, тянулся бесконечно. Они шли по нескончаемым лабиринтам коридоров, пока не подошли к массивной железной двери, открыв которую, командир посторонился, тем самым давая понять, что это конечная точка.       Когда освободили руки, Вова шагнул в тёмное, грязное помещение и первое, что он почувствовал — брезгливость. Это место, судя по всему, практически не знало солнечных лучей, которые навряд ли бы смогли проникнуть через столь маленькое продолговатое окошко, находящееся практически под потолком. Сырость и затхлость ощущались здесь даже кожей. В воздухе витал запах какой-то тухлятины, пота и ещё чего-то невероятно тошнотворного. На парня уставилось по меньшей мере шесть пар пристальных глаз.       Уж насколько Вова обычно считал себя стрессоустойчивым и готовым, если не ко всему, то ко многому, сейчас же он почувствовал себя жалким и беспомощным перед теми, кто здесь являлись настоящими хозяевами. Кровожадные взгляды присутствующих, казалось, ощущались физически и прожигали насквозь, не предвещая ничего хорошего. Однако, он быстро взял себя в руки и, набрав в легкие омерзительный воздух, сказал:       – Вечер в хату, мужики.