Феи тут больше не живут

      Помешивая мисо в чашке, Незуко невольно задумывалась о побеге. Этот человек был опасен, хоть и мог найти объяснение всем своим деяниям. И что ещё за синдром, о котором он говорил?       Он причинял ей боль играючи. Да, для него человеческие жизни были не более, чем игрушками. Только большинству своих игрушек он не позволял пережить «игры».       Незуко осознавала, что на неё давило не осознание того факта, что Столп Ветра мог в любой момент обезглавить её. Нет, она уже привыкла жить, ходя по острию. Нет, Незуко ощущала потребность, острое желание свободы. Ей хотелось просто выйти на улицу.       Забавно, не правда ли? Такая ненавистная улица, источник всех её горестей, болей и страданий. Она звала девушку к себе, просила вернуться. Вызывала, конечно, не чувство ностальгии и желания вновь прятаться по закоулкам, согревая руки около скудного огонька от тлеющей бумажки. Но всё же было какое-то желание, неподвластное Незуко.       — Я пойду, прогуляюсь, — тихонько буркнула девушка, оставляя на столе Столпа чашку с ужином.       — Куда? — Санеми поднял взгляд на Незуко, оценивающе глядя на ту.       В коем-то веке, по прошествии ещё двух дней он окончательно оправился от ранений. А ещё удосужился подыскать для Незуко нормальную одежду. Где Столп Ветра только достал всю эту одежду — оставалось лишь гадать.       — Хочу просто пройтись по улице, — Незуко слегка виновато пожала плечами, отходя к двери. Она всеми силами убеждала себя в том, что ни в коем случае не просила сейчас разрешения у Столпа. Тот лишь проводил её взглядом.       — Возьми хаори, — Санеми окликнул девушку, когда та уже собиралась выйти из дому. — И не задерживайся.       — Волнуетесь? — внезапно осведомилась Незуко, с лёгкой улыбкой доставая хаори.       Санеми счёл нужным промолчать. А Незуко, испытывая судьбу, решилась продолжить свой допрос. — Наверное, сложно победить тьму, живущую в душе?       — Тебе ли не знать, — фыркнул он. Любой волшебный дар он считал тёмным и яро отрицал любую возможность наличия в них чего-то светлого.       — Откуда ваш магический дар? — девушка обернулась, взглянув на Столпа.       Тот с силой сжал зубы. В его руке легко, словно они были какими-то прутиками, треснули палочки. Эта феечка умела одними словами доводить Санеми до такого состояния. Самым странным всё же оставалось то, что он позволял ей это.       — Мои родители были людьми, — сквозь зубы процедил он.       — Поэтому вы не похожи на волшебника, — пробормотала Незуко, явно жалея о своём любопытстве.       — Верно. Насколько я знаю, — Столп Ветра поднялся из-за стола, — это очень редкий случай. Когда волшебная сила находится у ребёнка, родители которого не владели магией. Тебе интересно ещё что-то?       Его тяжёлый взгляд заставил девушку замереть на несколько секунд. Но, стоило Столпу сделать шаг в её сторону, как Незуко мгновенно очнулась.       — Я, пожалуй, пойду, — протараторила она, спешно накидывая на плечи хаори и выскакивая на улицу.       Санеми лишь тяжело вздохнул, опустившись в кресло. Эта девчонка делала с ним то, что пока не удавалось никому. Она общалась с ним. Пусть со страхом, пусть она ненавидела его, но она не прекращала попыток общения.       Изредка девушка задавала какие-то вопросы, один раз даже рассказала немного о своём прошлом. У Санеми никогда не было друзей, да и он считал, что оные ему не нужны. В случае же с Незуко всё складывалось иначе. Он чувствовал, ощущал на подсознательном уровне, что чем больше времени будет рядом, тем потом тяжелее ему будет выжить без неё. Ведь она могла бы стать ему даже другом.       Проведя рукой по лицу, Санеми словно стянул с него паутину. Что за бред. Да она же ненавидит его всеми сердцем и душой, как она в теории может стать ему другом? Верно, никак. Лишь ищет возможности подставить его, уничтожить или… сбежать.       В мозгу словно что-то щёлкнуло. А что, если эта феечка решилась на побег? Так легко покинув его дом, она совершенно не планировала возвращаться. Чертовка, провела его! В груди полыхнул чёрный огонь, опалив на мгновение сознание, а затем и полностью поглощая его.       Столп Ветра выхватил из комода револьвер, проверил магазин на наличие патронов и, спешно накинув на плечи хаори, выскочил из дому.       Или Незуко забыла, что он чувствует её?..       А девушка в это время лишь беспечно прогуливалась по улочкам города, вдыхая запахи улицы. Машинное масло, дым, сырость. Всё это, настолько далёкое для многих людей, но такое родное для Незуко, заставляло её морщить носик. Ей не нравилось то, что хоть что-то связывало её с таким местом.       Ох, как хотела бы Незуко убежать. Куда-то далеко, на восток, на юг. Куда угодно. В любое место, лишь бы в этом месте она получила возможность быть свободной. Как чёрная чайка, лететь вдаль, выделяясь на фоне остальных, но оставаясь неприступной.       Мечтам Незуко, конечно же, не суждено было сбыться. Выезд из страны был строжайше запрещён для всех, кроме главных чиновников. Хотя последние на деле никогда столицы-то и не покидали. Если судить по новостям в жёлтой прессе, они вообще был домоседами и тихонями, если можно было так назвать людей, с каждым годом ужесточавшие режим в стране.       Складывалось стойкое ощущение, что у властей одна цель — избавиться от народа. Тот и без более тяжких мер недоедал, а мясо видел только в сладких грёзах. Конечно, были люди и побогаче, они могли позволить себе окорок на праздник или даже сладости на день рождения сына или дочери. Но таких людей — единицы. В общем и целом чиновники придерживались мыслей о том, что, если народу не давать разжиреть, у них не хватит сил поднять восстание.       О да, власть очень боялась очередного восстания. Ведь она прекрасно знала, к чему приводят такие вещи. В одно время по всему миру вспыхивали революции и народные восстания против режима и власти. И к чему они в итоге приводили? Разрушенные страны, стёртые с лица Земли города, люди, оставшиеся без крова, потерявшие родных и близких.       И ради чего, спрашивается? Хоть бы одна веская причина. И хоть бы один «великий революционер» задумался над тем, а к чему же могут привести его действия?       Сотни, сотни невинных людей убиты. Думаете, что мысли одного человека не способны подавить ход восстания? Возможно. Но если так подумает каждый третий — некому будет выходить на митинги. Люди не будут гибнуть ради пустых слов.       Если разобраться, ради чего была устроена революция предыдущего даймё? Ради собственной выгоды, конечно же. В любой ситуации найдутся люди, которые найдут способ извлечь выгоду из любой резни.       Только вот никто не знал, что и в это время в Японии существовал человек, которому была открыта вся истина. Он как на ладони видел происходящее. Ему нужны были силы, и он имел их. Накапливал годами. Только за ним стояли уже не люди, нет. Идея. Нося в себе свою идею, этот человек готовился к восстанию. Вновь.       Его сила была бесконечна, влияние — безмерно. Он не боялся смерти, ведь идее клинки не страшны. Нет, идею нельзя убить. Её нельзя покалечить или затолкать в тесный ящик. И самое главное — никто не знал его лица. Сотни людей видели его каждый день, но не замечали ничего подозрительного.       А вот он в данный момент видел маленькую фею, одиноко прогуливавшуюся по улицам. Она — единственная могла нарушить его план. Со своей внутренней силой эта девчонка, сама того не подозревая, причиняла кучу неудобств Идее.       Воздух у лица Незуко с невероятной скоростью рассекла стрела. С ужасом обернувшись, девушка с трудом успела отскочить в сторону. Предназначенная для её сердца, следующая стрела благополучно вонзилась в плечо.       — Кто Вы?! — поднимаясь на ноги, Незуко утёрла со лба пот, наблюдая за тем, как закутанный в плащ, её несостоявшийся убийца перезаряжал свой скорострельный арбалет.       И где он только достал такую игрушку?       Но рассуждать времени не было. Парень не счёл нужным отвечать, выпуская следующую очередь стрел. Незуко упала на землю, со стоном ощутив, как несколько острых наконечников прочно засело в её груди.       Удерживаясь на руках, она бессильно наблюдала за тем, как одежда вновь пропитывалась кровью. Боли девушка не ощущала, лишь ужасное жжение. Яд? Чудно! Пусть магия и спасала Незуко от смерти, но ощущать себя нашпигованной стрелами, как ёж колючками, — не самое приятное зрелище. Да и ощущения, прямо так сказать, так себе.       — Сдохни.       Прикрывая лицо рукой, Незуко даже не сразу сообразила, что голос донесся из-за её спины. Поздно осознав этот факт, она хотела обернуться, но уже было поздно.       Звук выстрела гулко отразился от стен пустого переулка. На брусчатку упало бездыханное тело с ровным отверстием во лбу. Рядом о камни звякнул арбалет.       — Наконец-то, меткость вернулась, — довольно улыбнулся Столп Ветра, убирая ружьё за пояс.       Он приблизился к Незуко и в первую очередь выдернул стрелу из её плеча, вызвав болезненный стон. Девушка подняла глаза на Столпа и попыталась улыбнуться тому в благодарность за спасение. В ответ же она получила лишь сухое:       — Дурёха.

***

      — Тебя на цепь посадить или так оставить? — заботливо осведомился Столп Ветра, опуская девушку на диван в гостиной, на котором несколькими днями ранее лежал он сам. В чуть более ужасном состоянии.       — Что?..       — Ты хотела сбежать, — без ярости, но всё же прошипел Санеми.       Он отказался позволять Незуко идти до дома пешком, аргументируя это для себя тем, что он не желал давать ей возможности побега. На деле же ему просто стало её жаль, но внутреннее злое «я» упорно твердило, что быть того не может. А сейчас он уже даже не злился на девушку. Её близость уничтожала ярость на корню.       Незуко лишь удивлённо округлила глаза. А затем, недовольно нахмурившись, выдала:       — Если бы я хотела сбежать — у вас ушло бы чуть больше времени на поиски моей персоны, — она недовольно фыркнула. — Неужели я настолько плохо пряталась от вас раньше?       — Нет, — признался Санеми, улыбнувшись. — Снимай хаори.       — Что?..       — Ты головой там где-то об брусчатку приложилась? — заботливо осведомился Санеми. — Не тормози. Я, конечно, убийца и изверг, не спорю, но не планирую позволять тебе ходить с открытыми ранами.       Незуко удивлённо захлопала глазами. Он собирается обработать её раны? Каким, интересно было бы узнать, способом? В руках Столпа она не наблюдала никакого подобия антисептика или бинтов.       Явно сделав для себя вывод о том, что девушка таки стукнулась о брусчатку и её реакция замедлилась, Санеми вздохнул. Присев около неё, он распахнул её хаори, при этом максимально аккуратно приспустив кимоно с плеч Незуко. Щёки девушки вспыхнули румянцем. Он, конечно, и до этого видел её обнажённой, но в те секунды Незуко об этом совершенно не задумывалась. Хотя и сейчас потоку мыслей назойливо мешала боль, распространявшаяся по телу неприятным жаром.       — Если ты думаешь, что легко отделалась — советую не расслабляться, — Санеми легко толкнул девушку, заставляя ту прилечь на диван. — Судя по всему, стрелы были отравлены. Хотя не понимаю, зачем это такому меткому стрелку. Если бы не твоя реакция — он бы разнёс тебе голову первым же выстрелом.       — Так вы это видели? — слегка растерянно прошептала Незуко, всё ещё смущаясь под испытующим взглядом Столпа.       — Это сложно было не заметить, — доставая из столика, стоявшего около дивана, какие-то мази, отозвался Санеми.       — И вы наблюдали?..       — Заряжал ружьё, — холодно ответил он, резко переводя взгляд на Незуко.       — Почему ты пытаешься изображать какие-то положительные эмоции, если при общении со мной испытываешь лишь отвращение?!       Его слова — словно удар плетью. Опешив, Незуко даже на мгновение забыла о боли, о чём тут же и пожалела. Отвращение? Она задумалась о том, что же на самом деле испытывала к этому человеку. Ненависть? Он убил её близких. Убил, хладнокровно и без толики сожаления. Но нет, всё ещё не оно. Какие-то тёплые чувства? Откуда бы? Хотя на этой мысли Незуко невольно споткнулась. А что, если она и правда начинала что-то чувствовать к нему?       — Лишь жалость, — тихонько проговорила Незуко, жмурясь, ожидая очередного удара. Словами или чем-то другим, не важно.       Столп Ветра умел одинаково виртуозно делать больно как физически, так и морально.       — Жалость? — стараясь удерживать тонкое душевное равновесие, Санеми легко коснулся антисептиком раны девушки. — И почему же ты жалеешь меня? Кажется, ты находишься в более плачевном положении.       — Вы работаете на правительство. Но при этом ненавидите его.       — С чего ты это взяла? — Санеми удивлённо вскинул брови. Его перепады настроения уже переставали пугать Незуко.       — В вашем кабинете висит портрет даймё. Но вы закрываете его, говорили, что он вам не нравится. Но разве вы любите того, кто на портрете? — Незуко, поддавшись какому-то внезапному душевному порыву, пальцами коснулась запястья Столпа. Возможно, таким образом она пыталась определить, будет ли его ответ правдивым.       — Нет, я не люблю даймё, — Санеми спокойно перехватил руку Незуко, сплетая их пальцы. — Это не значит, что я не люблю правительство в целом.       — В целом? Разве страной не заправляет этот человек? — девушка удивлённо взглянула вначале на их руки, а затем и в глаза Столпа Ветра.       Тот лишь хохотнул, на мгновение задумавшись о том, а стоило ли говорить с этой феей о политике? Посчитав это нужным скорее для себя, нежели для неё, Санеми покачал головой.       — Его нет, Незуко. Местного даймё не существует, страной правят чиновники.       — Что эти слова значат? — Незуко, поражённая услышанным, лишь хлопала ресницами, подобно игрушке, кукле.       — Закон превыше всего, — совершенно спокойно отозвался Санеми. Он вёл себя настолько спокойно, держался расслабленно, словно не он только что раскрыл этой фее страшнейшую государственную тайну. — Удивлена, Незуко? — наклоняясь к ней, он выдохнул в губы девушки, позволяя той вздрогнуть и ни на мгновение не отпуская её руки.       — Ещё спрашиваете, — она сглотнула. — Не думаю, что вам в принципе удастся ещё чем-то меня удивить.       — А я разве когда-то пытался? — изогнув одну бровь, Столп Ветра сделал крайне задумчивое выражение лица. — И не задавайся, у меня всегда найдется пара-тройка козырей в рукаве. И я не буду пытаться, я лишь…       — Вы так давно пытаетесь, — особенно подчеркнув голосом это слово, Незуко легко улыбнулась уголками губ. — Добиться моего признания, что я, право, начинаю сомневаться в ваших способностях.       С трудом поборов внутренний порыв свернуть эту тонкую девичью шейку, Санеми лишь прорычал:       — Я во всём добиваюсь успеха. Так что лучше не противься мне, фея.       — Не фея. Смотря, что вы будете делать, — девушка лишь пожала плечами, совершенно уже не ощущая, с каким огнём она сейчас играла.       — Увидишь.       — Возможно, — прервав поток мыслей Столпа Ветра, вновь ответила Незуко. — Почему вы считаете, что даймё не существует?       — В этой стране даже постельная сцена переходит в обсуждение политики, — Санеми фыркнул, откидываясь на спинку дивана.       — Постельная сцена ещё не начиналась, не надо! — отозвалась Незуко, прикрывая руками грудь. Она хотела добавить, что данная сцена и в планы её не входила, но сочла нужным промолчать.       — Я лично был на собрании, — нехотя процедил Санеми. — Ничего интересного, хочу тебе сказать. Но должность обязывает. Даймё поднял восстание, устроил революцию. В итоге его убили, причём именно за то, что он, подняв восстание, решил воспользоваться полученным положением.       Окружавшие его люди, чиновники, которых он собрал для поднятия восстания, убили его. И, заимев власть, пользуются ею до сих пор.       — Но кто же правит страной?..       — Чиновники, — повторился Санеми.       — Но ведь даймё ненавидел фей, почему же другие люди продолжили его идею? — удивлённо, но оттого не с меньшим опасением поинтересовалась Незуко.       — Он не имел ничего против них, — Столп Ветра покачал головой. — И нынешняя власть не имеет к ним ни капли ненависти, насколько мне известно. Просто даймё нужен был рычаг, который позволил бы ему управлять людьми. И он нашёл его в тех, кто был не похож на людей. А чиновники продолжили его дело, просто чтобы, как говорится, держать марку.       — А почему вы ненавидите фей?       — А кто сказал, что я их ненавижу? — осведомился Санеми, одарив девушку ледяным взглядом. Та слегка поёжилась.       — Но ведь вы убиваете их…       — Это моя работа. И не более.       — А я…       — А ты — моя головная боль.

***

      Меряя шагами слабо освещённое помещение, человек в чёрном хаори изредка поглядывал на часы. Идеально настроенные часы. Время на них совпадало со временем на циферблате городской ратуши с точностью до секунды.       В кресле напротив него восседал молодой киллер. Перспективный парень, давно зарекомендовавший себя как лучший из убийц этого города.       Бравший задаток в две трети стоимости «заказа», он считался профессиональным работником. Чётко знавший своё дело, он умел сливаться с собственной тенью. За что и был прозван прессой «теневым убийцей».       — Твой предшественник погиб, — тихо констатировал его собеседник, останавливаясь напротив окна так, что слабый лунный свет, проникавший из-за тонких штор, идеально очертил его тёмную фигуру.       — Он просто был недостаточно профессионален, — голос наёмного убийцы был холоден, словно всё его существо изнутри покрывал лёд.       — Это опасное задание. Твоей целью будет фея, — чёрная фигура сложила руки на груди.       Голос заказчика напротив же, был мягок, чертовски приятен. Он, подобно дурману, окутывал, завлекая в тёмную бездну. Отвлекая от происходящего, сбивая с толку, обезоруживая, уничтожая бессильную жертву этими бархатными интонациями.       — Фей уничтожает полиция. Почему я должен браться за эту работу?       — Потому что я за это плачу, — тихий смешок заставил наёмного убийцу нахмуриться.       Он не любил это липкое чувство, когда к тебе относятся небрежно, как к ребёнку. Пойди мол, мальчик, поиграй. Тут взрослые дяди делами занимаются, не видишь? Эта небрежность, так и сочившаяся из каждой фразы заказчика, заставляла киллера мелко дрожать, проклиная этого человека.       — Полиция уведомлена об этой фее? — осторожно поинтересовался парень.       — Знай они про её существование — я бы не обращался к тебе, — отрезал заказчик.       — Когда приступать к выполнению работы?       — Немедленно, — мужчина выглянул в окно, на залитую лунным светом улицу.       — Её имя — Незуко. Завтра ты сможешь встретить её около этого дома, — он указал пальцем в чёрной перчатке на карту города, лежавшую на столе. На ней красным крестом был отмечен один из домов на улочке в старой части города.       — Это же дом Столпа Ветра… — убийца сглотнул.       — А ты его подчинённый?       — Нет.       — Тогда откуда такие нервы? Это совпадение, не более. Фея никак не связана с этим человеком. Приступай к работе. Задаток ты получил, — заказчик небрежно махнул рукой, позволяя этому наёмнику покинуть его покои.       Идее нужно было орудие, и он нашёл его в лицах людей, готовых нажиться на убийстве феи. Была лишь одна проблема — Столп Ветра.       От одной мысли о том, что в его идеальном плане что-то могло пойти не так — Идея дрожал, его пробивал холодный пот. Нет, он не сможет и во второй раз помешать киллеру расправиться с ней.       — Почему ты не хочешь умирать, Незуко? Я же дал тебе шанс, множество шансов, — он сжал в руке фото девушки. — Ты мешаешь мне, очень мешаешь, Незуко.       Мужчина вздохнул, поднеся фото к огоньку свечи, одиноко горевшему на письменном столе. Пламя легко ухватилось за угол фото, расползлось по всему краю, а затем внезапно потухло. Идея вздрогнул.       — Ведьм сжигали на костре, Незуко. Почему же ты не хочешь гореть? Не заставляй меня лично искать тебя. Ты же знаешь, что эта встреча станет роковой для тебя.       Она не знала.