Феи тут больше не живут

      — Знаешь, а мы ведь давно знакомы, — протянул Столп Ветра, наблюдая за робко кутающейся в одеяло девушкой. — Камадо Незуко.       — То, что вы знаете мою фамилию — не удивительно. Вы ведь видели досье моих родителей, — буркнула Незуко, не совсем понимая, о чём говорил Столп.       Тот лишь цокнул языком.       — Когда я впервые встретил тебя, я ещё не был даже Столпом.       — Мне ни о чём это не говорит, — девушка мучилась, разыскивая взглядом свою, с позволения сказать, одежду.       — Да? Мой отец отвёл тебя в детский дом, — констатировал Санеми, с удовольствием продолжая наблюдение за тем, с каким удивлением Незуко взглянула на него.       Она на минуту даже забыла о том, что собиралась прикрываться одеялом, и зарылась пальцами в свои растрёпанные волосы. Спохватившись, девушка вновь подхватила край одеяла.       — Так это были вы, — не веря себе, выдохнула Незуко. — Но как вы узнали меня?!       — Когда я встретил тебя во второй раз, тогда, во время твоей тщетной попытки сбежать, ты поранилась, — напомнил Столп. — В надежде проскочить мимо меня ты зацепилась плечом за лезвие моего оружия. И ночью я заметил шрам у тебя на плече. Да и до этого что-то подозревал, заглядывая в твои глаза, но ночью убедился.       Приблизившись, Столп Ветра спустил одеяло с плеча девушки, касаясь пальцем следа от своего меча. Никакой боли не было, шрам давно уже затянулся, оставив лишь неприятные воспоминания. Но Незуко невольно дёрнулась, вспоминая те ощущения, которые так давно канули в небытие.       — Этот шрам помог мне избежать работы в исправительном лагере, — буркнула Незуко, не поднимая глаз на Столпа.       — Каким образом? — тот присел на край дивана, глядя на свою собеседницу. Даже сейчас в ней, такой слабой, беспомощной, запуганной, растрёпанной и уставшей, была частичка той девочки, с которой Столп встретился несколько лет назад. Маленькой, улыбчивой, верящей в чудеса. Её розовые глаза всегда были грустными, но это чем-то привлекало Столпа. Он почему-то не чувствовал внутри такого желания уничтожить её. Хотелось лишь доказать свою правоту, не более.       — Когда я по вашей милости попала в лагерь, меня осмотрел врач. Он сказал, что я непригодна для работы, и велел мне два месяца провести в лазарете. Рана была очень глубокой, лезвие задело сухожилия и разорвало много тканей. А после я, насколько вы знаете, сбежала, — Незуко пожала плечами.       — Но ты совершенно не кричала, когда поранилась, — задумчиво протянул Столп, ничем не выдавая своего замысла. Сейчас он собирался раз и навсегда доказать девушке то, что все это время пытался выбить из неё.       — Да, я тогда была в шоке. Не почувствовала, наверное, — Незуко не нашла ничего лучшего, чем сказать правду. Она почти ничего не знала о своей магии, не могла пояснить, что концентрация внимания на очаге боли убирала саму боль.       — А почему у тебя остался шрам? — Столп задал вопрос в лоб, предчувствуя победу.       — Эта магия не способна справиться с настолько глубокими ранениями. Или я просто не приложила достаточно… — Незуко замерла, прикрывая рот ладошкой. Но было уже поздно. Столп Ветра торжествующе улыбнулся. — Н-нет, — голос её задрожал. — Я не…       — Фея, — услужливо подсказал Столп, наклоняясь к девушке и вновь прижимая ту к мягкому покрытию дивана. — Наконец-то.       Она выдала себя, потеряла бдительность. Но почему? Незуко не могла совладать с мыслью о том, что она, возможно, на мгновение доверилась этому человеку. Нет.       — Знаешь, а я ведь так и не добился от тебя признания, — слегка разочарованно протянул Столп Ветра, заглядывая Незуко в глаза. — Ты так и не сдалась. Хотя услышанное меня вполне устраивает. Теперь я могу…       Санеми не успел закончить фразу. На мгновение Незуко показалось, что она оглохла. А затем, что её тело бросили в печь. Прогремевший взрыв разнёс половину здания, в том числе и боковое крыло, в котором находился кабинет Столпа. Девушку взрывом выбросило в окно, а затем ещё и отбросило на добрых два десятка метров.       Незуко зашипела от боли, мгновенно блокируя ту. Кожа на левом боку пузырилась от ужасного ожога, покрывавшего всю левую руку, рёбра и бедро. В свою очередь, правая часть тела была иссечена осколками стекла. Некоторые из них вошли под кожу, остальные лишь разорвали мягкую ткань. В некоторых местах до мяса.       С трудом Незуко поднялась на ноги. Она окинула взглядом остатки правого крыла департамента. Не оставалось ни одного целого окна, а стены выше второго этажа превратились в груду камня. Повсюду были кровь, огонь, тела людей. Ещё даже не успели подтянуться медики и полиция. Значит, Незуко не успела потерять сознание. В ушах звенело, перед глазами всё плыло. Незуко лишь с трудом замоталась в остатки пододеяльника, ощущая как холод пробирается по телу. Собравшись убраться куда подальше, девушка перепрыгнула через обломки камня, медленно пробираясь к краю площади, на которой было расположено здание.       Взгляд её зацепился за знакомое лицо. Остановившись, Незуко с ужасом созерцала тело Столпа. Окровавленное, оно казалось безжизненным. Лежа как тряпичная кукла с неестественно вывернутыми конечностями. Незуко, перебравшись через очередную груду обломков, опустилась рядом на колени. Коснувшись пальцами сонной артерии, она с трудом, но всё же прощупала пульс.       Внутри у девушки сейчас вновь случился ужаснейший конфликт. Она могла забрать его с собой, попытаться исцелить и спасти жизнь этому человеку. Ранения Столпа были совершенно несовместимы с жизнью, он бы ни в коем веке не дождался начала спасательной операции.       Светлый ангел в её душе убеждал девушку в правильности этого выбора, ведь когда-то Столп спас её от голодной смерти. Да и пощадил сейчас, когда мог убить. Тёмная же сторона яро протестовала, заявляя, что он сломал жизнь маленькой девочке, да ещё и убил её друзей, а в придачу ещё и изнасиловал бедняжку. На что светлый ангел услужливо напоминал ей слова самого Столпа о том, что изнасилование без сопротивления вроде бы и не считается таковым.       В итоге свет всё же победил, сказав девушке о том, что её магический дар светлый. Да и где, как не здесь, его использовать? С трудом взвалив себе на плечи не подающее признаков жизни тело Незуко чертыхнулась. Ночью он не казался ей таким тяжёлым. Запустив руку в карман его форменных штанов, она нащупала там удостоверение личности. На карточке значился адрес, и, благо, этот дом находился всего в пяти минутах ходьбы от места происшествия. А в кармане помимо карточки обнаружились ещё и ключи.       Вскоре добравшись до дома Столпа Ветра, девушка совершенно не обратила внимания ни на фасад, ни на общее окружение. А вокруг словно была мёртвая зона. Ни один из окружающих домов не был заселён. Люди боялись близости с жильем этого человека. Пробравшись в его дом, девушка спешно уложила Столпа на диван в гостиной. Столько бранных синонимов к словосочетанию «тяжёлый мужчичина» она не подбирала ещё никогда. Присев около него, Незуко тяжело выдохнула. Она не знала, с чего начать, как стоило проводить исцеление. Она только знала, что для него нужен контакт. И чем больше — тем эффективнее исцеление.       «Я делаю это только ради исцеления этого… подонка!» — мысленно убедила себя Незуко, слегка распахивая его хаори и обнимая Столпа. Тот лишь тихо застонал, стоило девушке прикоснуться к открытым ранам. Её импровизированное платье мгновенно оросили капли крови. Незуко прилегла на край дивана, продолжая обнимать этого человека. Дыхание его постепенно выровнялось, а кровь мгновенно свернулась. Сердцебиение постепенно становилось всё более спокойным. Все его внутренние ритмы приходили в норму, но Незуко понимала, что для полного исцеления потребуется несколько дней. Несколько дней провести рядом с ним…       Ну, нет, Незуко буквально отмахнулась от таких мыслей. Очнётся, сможет ходить — тогда-то она и исчезнет. Она не подписывалась лечить его и быть сиделкой. Всего лишь вытащила с того света. Ну и что? Любой на её месте поступил бы так же. Или нет. Большинство людей ещё бы и добило его. Всё-таки его боялись. А страх порождает ненависть, эта истина проста и стара как мир.       Незуко сползла с дивана. Найдя на кухне полотенце, она смочила его водой и положила влажную ткань на лоб Столпа. Он лишь вздохнул, однако не очнулся. От таких ранений любой бы погиб. Ему просто повезло. Присев рядом, Незуко задумалась о том, что во сне он не казался таким грозным. С такими мыслями Незуко и сама вскоре задремала. А каково же было удивление Шинадзугавы, когда он, проснувшись, обнаружил рядом с собой мирно дремлющую фею. Та опустила голову на его грудь, а рукой сжимала его ладонь. Санеми лишь улыбнулся, поправив растрепавшиеся волосы Незуко. Прикрывая глаза, он планировал вновь уснуть. Если бы чутко спавшая Незуко не ощутила это невесомое прикосновение к своим волосам. Открыв глаза, девушка мгновенно вскочила.       — Что?.. Я уснула?       Санеми хмыкнул, делая тщетную попытку подняться.       — Чёрт! — стон боли заставил Незуко вздрогнуть.       — Не двигайтесь, вы ранены, — промямлила она. Беря заготовленное заранее полотенце, она смущённо присела рядом со Столпом, не решаясь высказаться.       — Что произошло? — Санеми с интересом разглядывал девушку.       — Взрыв. Отчего — мне не ясно. Вы сильно ранены.       — Я чувствую, — Санеми прикрыл глаза. — Так понимаю, ты спасла мне жизнь, — он пожевал губами. — Зачем?       — Давайте без глупых вопросов? Сама не знаю, — Незуко вздохнула. — Мне нужно промыть ваши раны. Можно я… — всё больше смущаясь, девушка взглядом указала на хаори.       — Можно, — Санеми предпринял тщетную попытку улыбнуться. Окровавленные губы с трудом слушались, успев онеметь.       Дрожащими руками Незуко спустила хаори с его плеч. Можно было смело сказать, что этот кусок ткани уже непригоден. Ужасаясь ранениям Столпа и тому, как он вообще умудрился выжить, Незуко положила одну руку на непоражённый участок тела и лишь затем прикоснулась влажным полотенцем к ранам, которые уже перестали кровоточить.       — Я прикасаюсь только чтобы остановить боль! — оправдывалась девушка, мягко протирая раны и шепча что-то под нос.       — Я всё-таки угадал твою магию.       — Я не фея, — Незуко упрямо улыбнулась. Пусть он это знает, сейчас это было слишком очевидно. Но она не признается.       — Незуко, — санеми сжал руку девушки в своей, когда та коснулась полотенцем его рёбер. — Посмотри на меня. — Незуко сглотнула, упрямо глядя куда-то вниз, изучая взглядом паркет. — Не бойся, — пересиливая свою внутреннюю панику, Незуко всё же подняла глаза, встречаясь взглядом со Столпом. В его глазах плясали искры. Она нервно сглотнула. — Ты спасла меня, — Санеми констатировал факт. — И сейчас продолжаешь спасать. Незуко, что ты сейчас чувствуешь? Признавайся.       — Холод, — честно отозвалась девушка.       Санеми, не сдержавшись, потянул её на себя, заставив ту прилечь к себе на грудь. Незуко лишь тихонько пискнула, не в силах отстраниться или отнять руки от груди Столпа, боясь спровоцировать вспышку боли.       — Думаю, так будет теплее.       — Что вы…       — А ещё, я думаю, что ты вполне можешь плавно перейти на «ты», — Санеми подбадривающее опустил руку на голову девушки, зарываясь кончиками пальцев в её спутанные волосы. — Что чувствуешь сейчас? Скажешь, тепло, — Санеми опередил уже открывшую рот девушку. — Придушу.       Незуко всем своим существом сжималась, в голове перекатывая из угла в угол мысль о том, что он действительно мог её задушить. Вот этими руками, которыми сейчас прижимал её к своей рельефной груди. Или не мог?       — Когда вы успели настолько хорошо изучить мою речь, чтобы угадывать, что я отвечу, — Незуко недовольно фыркнула, пытаясь приподняться, но Санеми ей не позволил.       — Не уходи от вопроса. Девушка с трудом сдержала такой сильный душевный порыв показать ему язык. Множественные ранения нисколько не мешали Столпу прожигать Незуко своим испытующим взглядом.       — Если не хотите лежать тут в гордом одиночестве — не мучайте меня допросами по поводу того, расслабляет ли меня это, — пробурчала она, даже и не замечая, что выдаёт себя с головой.       — Так значит, расслабляет, — Санеми хмыкнул, замечая, как краснеет девушка.       — Пока вы не исцелитесь… я могу остаться здесь?       — А ты действительно думала, что я куда-то отпущу тебя? — Санеми удивлённо вскинул брови. — Фея.       — Не фея. И сейчас вы даже на месте меня удержать не можете, так что, — Незуко пожала плечами. — Не думаю, что смогли бы удерживать меня силой.       Она всё же нашла в себе силы подняться и заглянуть в глаза Столпа. Тот, кажется, впервые на её памяти улыбался уже несколько минут подряд.       — Всё равно затем я бы нашёл тебя. Насколько ты могла видеть — у меня это неплохо получается, — с трудом приподнимаясь на локтях, Санеми зашипел от боли. Но он всё ещё не позволил Незуко отнять руку от его груди. Её лёгкое касание заглушало любую боль, тем более не позволяло ранам вскрыться. — На втором этаже слева — спальня. Можешь спать там.       — Не могу, — Незуко покачала головой. — Нельзя вас надолго оставлять. Ранения, которые вы получили, совсем уж несовместимы с жизнью. Мне придётся оставаться тут какое-то время.       — Тогда ты можешь найти кухню и поесть что-то. А ещё… — оценивая ткань, в которую замоталась девушка, Санеми для себя отметил, что, встав на ноги, он обязательно переоденет её. — … можешь и меня накормить.       Фыркнув, Незуко встала. Она планировала что-то приготовить, хотя не особо в этом разбиралась. Но, прожив несколько месяцев с бездомными, Незуко переняла некоторые навыки готовки у этих людей.       Вслед ей донеслась всего одна фраза:       — Эй, а ты слышала про «стокгольмский синдром»?       Незуко лишь бросила короткое «нет», заставив Санеми рассмеяться. Уж он прекрасно был знаком с этим термином.