Подмена героя

      Империя Роботника работала как отточенный механизм, направленный на уничтожения всякого несогласного, кто был еще в силах хоть что-либо противопоставить всей мощи, которая только была за спиной великого гения, способного на многое благодаря своему уму.       После того, как один из городов был освобожден из его рук, конечно, последовала реакция. Реакция, которую никто бы не хотел увидеть, будь он мобианцем рядом с прифронтовой зоне. Это было то, что никто не забыл, когда после такой значимой победы сопротивления…       Вдруг прогремела череда взрывов на освобожденных территориях. Айво это просто так не оставил, да и кто бы не оставил? Его, как он считал, территорию смогли отбить какие-то грызуны, из-за чего его гнев был послан с самих небес на столицу и остальные города Королевства Акорн.       Противовоздушная оборона Королевства работала почти сутки, отбивая ракеты Империи Роботника. Казалось, что их бесконечное множество, ведь каждую секунду выпускались залпы по позициям армии, по мирным жителям, по больницам, школам и домам.       Конечно, ПВО работало, оно исправно выполняло свои функции, но качество, к сожалению, уступало количеству выпущенных снарядов и ракет со стороны Империи Роботника. За один день было уничтожено пять тысяч домов, десять тысяч мобианцев и это только в одном городе.       Армия Роботника стала маршировать вперед, чтобы отбить территорию обратно. Пришлось задействовать резервы Королевству Акорн, вызвать героев вновь, но даже так не удалось сохранить несколько городов. Пять деревень были стерты с лица земли за несколько часов.       Роботы никого не оставили в живых, просто пустое поле с разрушенными домами и посевами оставались за ними, чтобы не было больше сопротивления во вновь захваченных территориях. Тот город, который был отвоеван совсем недавно, наполовину вновь принадлежал Империи Роботника.       Солдаты возвращались измученными, раненными физически и морально. Коллаборационисты вновь торжествовали, получали награды, даже листовки сбрасывали на другие города, чтобы к ним присоединялось как можно больше мобианцев, чтобы остаться в живых.       А с новостью, что открылся парламент, так и вовсе авиация Роботника нацелилась на тех мобианцев, которые собрались там принимать новые законы. Каждый день мог быть последним для депутатов, для Королевы, но улучшенные системы противовоздушной обороны не давали этого сделать.       Но это только малая часть потерь. День за днем, но армия Роботника вновь продвигалась вперед. Смерть окрашивала их приход, в захваченных городах устраивались показательные казни, чтобы никто не смел восставать против нового порядка.       И вновь карты сменились. Если в начале месяца Королевство Акорн охватывало хотя бы тридцать процентов своей территории, то сейчас оно упало до двадцати. К счастью, продвижение затормозило у Империи Роботника, армия нуждалась в новых силах и запасах.       Чем помогло Королевству Акорн сгруппироваться и выдержать несколько штурмов о всему фронту. Герои вновь ликовали, продолжая тяжкий бой против Империи Роботника, дня от дня набирающую силу, могущество и, что самое главное, страх в глазах всего Мобиуса.       И в данную секунду Айво был доволен результатами. Еще несколько государств были запуганы, поэтому отменили всякую помощь Королевству Акорн, убивая итак еле работающую экономику у Салли, понижая надежды на светлое будущее и тем более на победу.       Гений находился в своей главной базе, наслаждаясь тем, что в его руках не только почти все Королевство, но и пять изумрудов хаоса вместе с Мастером Изумрудом. Он смотрел на них, осталось еще две реликвии, как он сможет запустить великое производство вновь.       Благодаря энергии этих реликвий производство роботов, экономика его Империи была стабильна, была лучше, чем во всем Мобиусе. Энергия изумрудов как алмаз для него, ценный, дорогой, и никому он это не отдаст, а только уничтожит, если попытаются украсть.       «Еще два изумруда хаоса и мою армию не остановить, — думал про себя Роботник. — Еще чуть-чуть и последняя преграда к моему величию падет… еще чуть-чуть…»       И он был всецело уверен в этом. Еще несколько удачных находок, еще несколько миссий для его роботов, так он сможет захватить весь Мобиус, превратив его в идеальное общество, идеальный мир, в котором он главный, в котором он Император, а остальные его рабы.       Были грандиозные планы по переустройству всей планеты под идеальное виденье, но до этого еще далеко, до этого нужно дожить, а затем посмотреть на великие свершения, задуманные его гением. А сейчас рядом с ним находилась еще одна капсула с роботом.       Он уже узнал, что модель Металл Тейли была уничтожена, что очередная модель была ликвидирована из-за сбоя в системе, из-за неадекватного поведения. Какая это по счету неудача по этой модели? Он не считал, он не волшебник, чтобы чинить искусственные интеллекты каждый день.       Если другие роботы его самосовершенствуются, становятся великими созданиями, за которых можно только гордиться, то все модели Металл Тейли были пригодны только для пыток рабов, а затем и экспериментов над ними, а на все остальное не хватало или ума, или сразу сбой.       Роботник решил поступить иначе. Он не хотел совершать одну и ту же ошибку каждый раз, нет, он сделал выводы из последней ситуации с моделью Металл Тейли, понял, что это бесполезно адаптировать характер оригинала под искусственный интеллект, а потому и решил…       Больше никогда ее не делать. Тому есть несколько причин: во-первых, недолговечна Металл Тейли. Если другие модели могли быть уничтожены в битве с Соником, своими оригиналами, то она вечно погибала то ли из-за собственной глупости, то ли и-за своих же друзей.       Во-вторых, ему надоело каждый раз исправлять ошибки искусственного интеллекта лисицы, которые все равно не удаляются, нет, а преобразуются, тем самым ломая все вокруг. В-третьих, жалобы Металл Соника и Металл Салли на каждую попытку создать опять лисицу.       И поэтому Роботник решил сделать нечто другое. В капсуле воссоздавалась другая металл-модель, которая должна была переплюнуть Металл Тейли по всем параметрам, стать нормальной, а, что самое главное, долговечной, как и другие модели ее серии, находившейся на базе.       В капсуле находилась модель, которая должна была имитировать Эми Роуз. Металл Эми все еще не готова к использованию, над ней работали автоматизировано, сплавляя корпус, внедряя чипы, а затем и искусственный интеллект, который должен был напоминать оригинального носителя.       Она должна была заменить Металл Тейли во всем, поэтому вместе с этим Роботник добавил чуть-чуть от лисицы в корпус розовой ежихи, а именно знание о науке, о экспериментах, так как она теперь управляла научным отделом, который работал и без лисицы.       В комнату зашел Металл Соник. Он посмотрел в сторону капсулы и съежился, если можно было так сказать. Он сразу же стал анализировать, заметил изумруды хаоса, а затем понял, что Роботник воссоздавал Металл Эми, первую в серии модель, напоминающую розовую ежиху во всем.       И это пугало. Металл Соник знал, как Эми ведет себя, какой надоедливой она может быть, когда хочет достичь своего, какой слегка чокнутой она может быть, если вдруг что-то ей не понравится. Он знал, как она сильно любит героя, из-за чего сразу же захотелось протестовать.       — Может не надо? Нам ведь хватило Металл Тейли и, — не успел договорить Металл Соник, как его прервал создатель.       — Надо, — спокойно ответил Роботник. — Как бы я не относился к этим зверушкам, но без командной работы тут никуда.       — Но вы ведь за основу возьмете ее характер, из-за чего она будет следовать за мной как хвостик, — Соник издал что-то похожее на недовольный фырк.       Айво засмеялся. Для этого это было забавно, особенно слышать такое от Металл Соника, похоже уже слишком сильно напоминающего Соника во всем, даже в мыслях, если можно было так сказать. Роботник повернулся в сторону своего механического создания.       — Разве это не самое занимательное? Следить за тем, как твои творения стараются быть похожими на свои оригиналы, — злобный гений улыбнулся. — Скажи спасибо на том, что вы — лишь роботы. Если бы вы были из плоти и крови, то весна на вас очень плохо повлияла.       Знание того, что делается с мобианцами из-за их особенностей, из-за того, что они почти животные, но только с интеллектом и мозгами, с социальным началом, это сразу было понятно на что намекал Роботник. Металл Соник, конечно, мог сказать что-то умное, но…       — Я… даже думать об этом не хочу, — тихо ответил робо-еж.       — И не надо. Над преобразованием моих творений в живую плоть мы будем думать в последнюю очередь, — заявил Роботник, будто это не просто мысль, а будущие его действия.       Преобразование роботов в живых существ? Эта мысль не выходило из головы Металл Соника. Правда он не думал о том, чтобы стать живым. Нет, ему было интересно, можно ли было провернуть нечто подобное, но наоборот. И сей вопрос он решил озвучить вслух.       — А если попробовать преобразовать живую плоть в сплошной металл, который будет подчиняться только вам? — предложила копия героя.       — Идея интересная. Даже очень. Если бы у меня были такие технологии, то можно было бы преобразовать всех этих зверушек из БзС в моих металлических рабов, — произнес Роботник, ведь роботизация жрала слишком много ресурсов, а такой вариант был бы замечательным. — Вот только я об этом уже думал и даже пытался создать вирус, который бы охватывал любую органическую ткань…       Он не слишком хотел об этом вспоминать, слишком много провалов в лаборатории, не было тех результатов, которые он хотел, да и тогда Металл Тейли сказала, что идея полный бред, ведь существует роботизация, которая уничтожает полностью мобианцев, пересобирая их вновь, но только уже в рабов.       — Так что не так пошло? — спросил Металл Соник.       — Абсолютно все. Более ста экспериментов и все закончились никак, — он пожал плечами. — Идея хорошая, но реализовать ее невозможно. Так что жди в ближайшее время свою любимую розовую ежиху.       — Одна неадекватная сменится на другую… — буркнул Металл Соник.       — Уверяю тебя, эта будет получше прошлой, — произнес Айво. — Тем более… Я вижу, что тебе по душе больше железные королевы, да?       — Кхм… — Металл Соник отвернулся. — Я не знаю о чем вы…       Вновь дверь открылась, на этот раз в комнату зашла Металл Салли. В ее руках пара документов, можно было заметить ее подпись, но было место и для подписи Роботника. Она посмотрела в сторону Металл Соника, задержала свой взгляд на нем и он тоже.       Они застыли на месте, смотря друг на друга, не хотелось уже уходить или что-то еще, только взглядами пересекаться, но не для этого она пришла сюда. Металлическая королева продвинулась чуть-чуть вперед и увидела уже в капсуле и Металл Эми, понимая, что теперь она вместо Металл Тейли.       «Ага, не знает о чем я, конечно, — усмехнулся тихо Роботник. — Скрывать они так и не научились.»       — Создатель, я подготовила документы, — произнесла Металл Салли. — Осталась ваша роспись.       — А что это?.. — спросил Металл Соник.       Металл Салли поднесла документы Роботнику. Он взял их, а затем стал читать, чтобы удостовериться, что все написано так, как он и хотел. Пока он проверял, то Металл Салли подошла к Металл Сонику, почти впритык, а затем остановилась справа от него, разворачиваясь Айво.       — Пакет реформ для нашей великой Империи, — произнесла Металл Салли. — Я изучила опыт других государств, плюс того, что происходит в Королевстве Акорн, поэтому проанализировала, что нам тоже нужны некоторые ограниченные изменения, чтобы после победы, Империя Роботника и дальше функционировала, как часы.       — А нам это разве надо? — удивился Металл Соник.       — Да. Мы передовая Империя, поэтому должны идти вперед, а не смотреть назад, — заявила Металл Салли, даже механическая улыбка появилась. — Власть Роботника абсолютна, но слишком мало органов регулируют положение в государстве… Я сгладила углы для лучшего функционирования государства.       — Да, мы никакие-то дилетанты, чтобы захватить все, а потом развалиться, — Айво произнес, мини-робот подлетел к нему и подал ручку. — Хм, думаю, что это будет хорошая идея, стабильность нам нужна в любом случае.       Он стал подписывать документы. Металл Салли от этого засеяла, если можно было так сказать, ее идеи смогут реализоваться благодаря ее создателю. Она даже сжала руку Металл Соника от такого трепетного момента, а он не стал хоть как-то противиться, наоборот, его ладонь тоже сжимала ее.       — Вот-вот, мы будущее, а все остальное прошлое, — произнесла Металл Салли. — Империя вечна, а все остальное рано или поздно сгниет.       — Хах, улыбка на твоем лице тоже будущее, — произнес тихо Металл Соник.       — Твоя тоже, — прошептала Металл Салли.       «Они понимают, что я не глухой?» — подумал Роботник.       Пока Роботник заполнял оставшиеся документы, то в другой части базы расположились Скордж с Фионой. Еж не хотел отдельного дома среди остальных мобианцев, ведь понимал, что его нахождение здесь строго секретно, тем более карты показывать наперед нельзя.       Фиона же была здесь из-за того, что и Скордж был. Она в принципе могла жить среди подчиненных полностью воле Роботника мобианцев, но решила, что рядом с тем единственным, который понимает ее, лучше, чем среди тех, кто, возможно, недолюбливает ее.       А может и вовсе презирает за спиной. И сейчас они находились в ее комнате, кровать рядом, другие принадлежности для жизни, шкаф и компьютер для работы, если вдруг пригодиться. Еще в наличие был стол большой, стулья, можно было сказать, что ее комната огромных размеров.       Находились же они здесь не просто так. Скордж вместе с ней думали как же отыграться за все унижение лисицы в тюрьме тому, кто ее туда и посадил, а именно Соник. Нужен был надежный план, который смог бы остановить ежа или вовсе порвать его на части.       И они все думали, пытались, но ничего не выходило. Фиона предлагала пару вариантов с использованием армии Роботника, но они итак истощены после длительного похода, нужно было время, чтобы не дать и развалиться полностью, тем более герои сейчас сильны.       Нужно было нейтрализовать Соника так, чтобы никто этого не заметил, не смог бы понять, даже не осознал бы. Но это слишком трудно, нужно было что-то такое, что полностью парализовало любые попытки догадаться, что ежа в последствии подменили на другого.       Они все думали и думали. Скордж предлагал пару вариантов, но они тоже были не работающими, ведь такое иногда проворачивал сам Айво, поэтому эффективность на нуле. Раздумья прерывались тем, что они пили алкоголь, затем закусывали пиццей, а потом вновь думали.       — Все не то, все не то, Скорджик… — Фиона откусила кусок пиццы, смакуя каждое мгновение, запивая это ромом. — Нужно что-то такое… что-то незаметное или… не знаю…       — Использовать армию Роботника невыгодно, могут сразу догадаться, что что-то не так, — Скордж тоже ел свою пиццу, запивая ромом. — Хм… Нужно выманить ежа незаметно, под покровом ночи… что-то такое, что заставит его выйти из столицы…       — Не знаю… сложно… Есть что на уме? Можно просто продолжать выслеживать его, а потом ракеты в то место? — произнесла Фиона.       — ПВО работает у них хорошо, я вообще думал, что за эту неделю все Королевство Акорн разбомбят, так нет, держатся еще… — Скордж вздохнул, доедая кусок пиццы. — Я вот что думаю… Соник это Я… Только наборот, так?       — Да, только наоборот, — улыбнулась Фиона. — Эгоистичный кусок говна, который не может освобождать рабов.       — Вот-вот, — подчеркнул Скордж. — Я такой же.       — Ты хуже, — засмеялась Фиона.       — За это ты меня и любишь, разве нет? — Он придвинулся к ней, улыбка на его лице стала шире.       Фиона даже покраснела на секунду от того, что он пододвинулся к ней. Она сглотнула, а затем прикоснулась рукой к его губам, отодвигая его. Конечно, она и за эти черты его любила, и за другие, но ей нравилась эта настойчивость, которой не многие обладают.       — Придержи коней, Ромео, — усмехнулась Фиона. — Нам нужно понять как заманить этого засранца в ловушку.       — А ты отличная ловушка, я в твой капкан угодил по самый не балуй, — он лишь поцеловал ее палец.       — Ой, да иди ты! — Фиона еще больше залилась краской.       Ей нравилось такое внимание с его стороны. Мощное, почти невозможно сопротивляться, но этой буру она могла оседлать. Скордж лишь продолжил есть пиццу, запивая ромом. Она задумчива ела свой кусок, пытаясь хоть как-то придумать о идеальной ловушке для героя.       — Ну так вот, я не закончил, — произнес Скордж. — Раз он эгоист, герой и любитель быть в центре внимания, хоть этого явно и не показывает, то мы должны ударить по его самомнению… Скажем… Затронуть больную тему, чтобы он хотел разобраться с нами наедине…       — Больную тему… — Фиона стала думать. — У него… не знаю… есть такие?..       — Есть, поверь мне, — Скордж поудобнее расположился на стуле, закинув ногу на ногу. — У каждого есть слабости, и, кажется, я знаю, какая у него.       Фиона наострила свои ушки, ей было интересно, может наконец-то они смогут что-от придумать за этим вкусным ужином. Она хотела поскорее разобраться с этим, так как нужно было отработать доверие Роботника, чтобы затем жить припеваючи где-то заграницей или прямо здесь.       — И какая же? — спросила Фиона. — Ты же не хочешь сказать, что…       — Хочу, — он улыбнулся. — Родители. Больная тема.       Больная тема не только для Соника, но и для него. Родители… На всем Мобиусе, Анти-Мобиусе, Моебисе и ежи с ними, родители обязаны любить своих детей, нет, они априори их любят, лелеят, они должны заботится о них, растить, несмотря ни на какие трудности.       Родители это то святое, что всегда поддержит, всегда укажет праведный путь. Родители это то, что все любят, пытаются защитить любой ценой… но что делать, если так называемые родители клали на ребенка огромный болт, относись на «авось и так вырастет».       Скордж знал это не понаслышке. Он почувствовал это на собственной шкуре в детстве, когда мать бросила, стала шляться с другими мобианцами, пропадать целыми сутками, возможно, проституткой работать? Он не знал, да и вряд ли хочет это знать и по сей день.       В общем мать была не из лучших. Скордж уже и не помнил как ее звали, ее тепла тоже не помнил. С отцом у него дела обстояли хуже, настолько, что он не хотел даже говорить об этом. Настолько, что это вызывало у него злость, ярость и желание разбить кому-то лицо.       Отец тоже о нем не слишком уж и заботился после того, как мать их бросила. Воспитанием там и не пахло, даже, наоборот, после того, как его отец стал правителем Королевства после свержения законного короля, то так и вовсе на сына внимание больше не обращал.       Скордж долго рос, долго пребывал в состоянии ненужного элемента в семье. Да и семья ли то была? Поэтому в один момент Скордж самолично захватил власть, убив при этом отца в своем измерении. Он самолично уничтожил родную кровь, поставив на трон Алисию Акорн.       Жалел ли Скордж об этом? Нет. Как отцу было плевать на него, так и Скорджу было плевать, когда он сворачивал ему шею, когда ломал позвоночник, когда ногами избивал так, что органы вылазили из рта, когда скакал на трупе, будто на деревянной лошадке.       — Родители Соника… — Фиона задумалась. — Что-то припоминаю… — в ее голове что-то щелкнуло, и она радостно воскликнула. — Точно! Я же была той, кто уничтожил его деревню.       — Ты убила его родителей? Ха-ха… — Скордж даже коварно улыбнулся. — Меньше от тебя и не ждал, сто процентов они были… — он на секунду задумался, — мудаками?..       Если тут пошло все наоборот. Если все, что здесь было приняло тот вариант, где счастье на первом месте, то… родители Соника любили его всей душой? Была та забота, о которой мог только мечтать в детстве Скордж? Было то, чего ему не хватало с самого рождения?       Он затих, предпочитая и дальше есть пиццу, будто не хотел слышать ответ на поставленный вопрос. Послышался вздох с его стороны, тихий, слишком тихий, будто он что-то вспомнил, но не хотел об этом говорить. Он посмотрел на Фиону, а затем вновь улыбнулся.       — На этом можно сыграть, — заявил синий еж.       — Кажется я понимаю, что ты хочешь сделать, — подметила Фиона. — Можно дразнить Соника этим… Хм… Можно подключить Металл Салли к взлому компьютера сопротивления, чтобы передать компроматы на меня, чтобы Соник это увидел и разозлился.       Скордж только кивнул. Если грамотно разыграть карты, то настроение Соника упадет ниже плинтуса и тогда можно будет сыграть на его нервах, как на скрипке, заманивая в ловушку. Остался последний кусок пиццы, они оба потянулись за ним, но остановили руки.       — Ешь, — тут же выдал Скордж, предпочитая и дальше пить алкоголь. Фиона взяла желанный кусочек. — Разозлив Соника, мы сможем и дальше тянуть ниточки, а затем заманить его под предлогом, что ты хочешь сразиться с ним… От злости он забудет о самосохранении.       — Да! — прожевывая, произнесла Фиона. — А потом подключить Металл Соника и Роботника, чтобы захлопнуть капкан.       — Именно, — кивнул Скордж. — Думаю, что можно запутать ежа… — у Скорджа родился еще один план. — Ох! Сначала Металл Соник и Роботник разбираются с ним, конечно же у них не выйдет ничего, а когда Соник полностью внимание на них переведет, то тогда уже выхожу я на сцену.       — В итог у нас в плену Соник, а ты вместо него запудриваешь мозги всем остальным, — усмехнулась лисица. — Идеально.       Они чокнулись рюмками, понимая, что только что придумали идеальную цепочку, чтобы разорвать ежа не только физически, но и морально. Отпивая ром, они чувствовали себя еще лучше, чем прежде. Наконец-то, план, который сможет положить конец сопротивлению.       — Я тогда скажу этому «яйцу», что у нас есть надежный план, как мобианские часы, — Скордж стал вставать изо стола.       — «яйцу»? Ты про Роботника? — впервые она слышала что-то похожее о его телосложении. — Хах, впервые слышу, чтобы его так называли.       — Тут не принято давать клички? — Скордж пожал плечами. — Но знаешь… мне как-то плевать… тут все его бояться, поэтому не могут в юмор или что-то еще, но я лично этого пузатого недоросля не боюсь, — он даже улыбнулся. — «яйцо», «яйцочеловек» хм…       Фиона видела, как Скордж пытается придумать как лучше назвать Айво, отражая все его выделяющиеся черты. На Мобиусе никогда не было такого, все называли Роботник и точка, ведь боялись, даже герои не придумали ничего такого, но вдруг у нее родилась самая подходящая кличка для ученого.       — Эггман?.. — предложила Фиона.       — Эггман? Да… Эггман, — засмеялся Скордж. — Грозный и ужасный Эггман! Ха-ха-ха-ха-ха!       Впервые эта кличка прозвучала из их уст. Эггман? Это было смешно, карикатурно даже. Эггман звучало не так страшно, как Роботник. Эггман, возможно, тот, кто никогда бы не воевал такими способами, как Айво сейчас. Эггман, возможно, шут, а не ученый, позволяющий себе многое.       — Ладно, лучше не говорить ему это, а то расстроится, — отмахнулся Скордж. — Ты уже спать будешь ложиться?       — Да, — Фиона отошла от стола, подтягиваясь. — Уже поздно… Завтра важный день будет.       Скордж уже выходил за комнаты, его рука тянулась к выключателю света, чтобы Фиона могла спокойно лечь на кровать и закрыть глаза, но тут он услышал писк с ее стороны, как только его рука нажала на выключатель, будто кто-то ее схватил, он резко включил свет обратно.       — ЧТО?! — резко воскликнул Скордж.       Он увидел, что Фиона дрожала в кровати, будто то, что он выключил свет, ударило по ней больше, чем вся тюрьма за эти года. Она сглатывала, пытаясь прийти в себя, все ее тело тряслось, а она уставилась только в сторону выключателя света, как на ту вещь, которую нельзя трогать.       — Н-н-н-не выключай свет… — выдала она из себя. — Просто… Оставь свет, хорошо?..       — С чего ты… — Скордж нахмурился.       — П-просто не выключай, хорошо?.. — Фиона стала говорить чуть спокойнее. — Я себя так лучше чувствую…       Скордж мог уже выйти из комнаты, чтобы доложить о том, что появился план для поимки Соника, но он задержался. Его пальцы перебрали по стене, когда он смотрел в сторону Фионы, он вздохнул, разворачиваясь в сторону ее кровати, стал подходить к ней.       — Что случилось, Фиона? — произнес Скордж. — Это тюрьма на тебя так повлияла?..       Он снял свою кожаную куртку, кинул ее на ближайший стул, свои очки он поставил на тумбочку, залезая в кровать к Фионе, он придвинулся к ней, смотря прямо в ее душу своим взглядом. Лисица уже меньше дрожала, но можно было заметить, как ее шерсть вся взъерошилась.       — Н-наверное, я сама не знаю… — она попыталась улыбнуться. — В тюрьме такого не было…       Фиона медленно успокаивалась, она постепенно переставала дрожать, зрачки пришли в норму, голос уже не заикался. Скордж находился рядом, лежа на кровати вместе с ней. Он осторожно, будто боялся испугать, одной рукой стал притягивать ее к себе.       — Иди ко мне… — произнес Скордж.       Постепенно он окутывал ее в свои объятия, его руки обвились вокруг нее, начиная прижимать Фиону к себе. Она не сопротивлялась, позволила себе расслабиться в его объятиях, ее нос уткнулся ему в грудь, а руки сжались вокруг его спины, ни за что не отпуская.       — Это нормально… страхи после того, что ты пережила, естественны… — произносил Скордж.       — Н-наверное… я просто… не хочу опять просыпаться там… — произнесла лисица.       — И не проснешься, — Скордж прижал свой носик к ее шее. — Я тут… ты не в тюрьме… ты тут, ты свободна…       — Д-да… я свободна… и ты рядом… большего и не надо… — шептала Фиона.       Его рука свободна поднималась к ее затылку, еще мгновение, как он стал гладить ее волосы, прикосновения нежные, осторожные, ласковые, будто сама подушка обнимает ее. Еще несколько секунд, как ее тело расслабилось полностью в его объятиях, в его хватке.       — Попытайся заснуть… этот яйце-хват подождет… — он улыбнулся, его пальцы перебирали ее волосы, а затем ладонью продолжал гладить волосы. — Никакие ночные чудики или что-то другое не потревожит тебя, если что… Я их всех отгоню, хе-хе.       Еще несколько мгновений затишья, его присутствие успокаивало ее, несмотря на то, что она пережила в прошлом, несмотря на оставшийся в глубине души шрам от каждого периода ее жизни, от заключения в детстве до заключения в тюрьму. Каждый год одна боль.       И теперь эта боль рассеивалась, медленно, постепенно, начиная от того, что душа металась в разные стороны, заканчивая спокойным биением сердца, расслабленным дыханием, закрытыми глазами и спокойствием, столь желанным и нужным для нее в эти секунды.       — Спасибо, Скорджи… — ласково произнесла Фиона.       — Ш-ш-ш, засыпай, завтра будет еще лучше, чем сегодня, — тихо шептал Скордж.       Сколько минут прошло? Он не считал. Сколько часов? Тем более. Он лежал рядом с ней, объятия сильные и ласковые одновременно, он наблюдал, как она расслаблялась полностью, как она начинала засыпать, как медленно и постепенно проваливалась в мир сновидений.       И все рядом с ним. Медленно, каждую секунду он гладил ее волосы, что-то насвистывал тихо ей на ухо, будто колыбель. И все это продолжалось неизвестное количество времени, все это продолжалось до тех пор, пока она полностью не окунулась в дивный сон.       И он все еще здесь, рядом с ней, продолжая поглаживать, продолжая быть рядом, даже тогда, когда можно было уже уходить. Он все продолжал и продолжал насвистывать спокойную мелодию, пока не посмотрел на время, пока сам не устал, полностью отдаваясь объятиям.       Еще несколько минут прошло. Только звук тикающих часов был шумом в этой комнате. Фиона спала в его руках, расслабленно, так, как никогда в своей жизни. Он стал медленно подниматься, чтобы не разбудить ее, осторожно отодвинулся, встал с кровати.       А затем одеялом прикрыл ее, подправляя подушку рядом, чтобы в случае переката ей было еще приятнее спать. Он тихо взял свою куртку, очки. Всего секунда, как он вновь был в своей привычной одежде, как он был возле выхода и выключателя света. Он не знал, что и делать.       Оставить включенным? Возможно, стоит, но он точно был уверен, что она проснется только под утро, поэтому все будет в полном порядке. Он выключил свет, выждал пару секунд, понял, что никакой реакции со стороны Фионы не было, а затем со спокойной душой…

Скрылся за дверью.