Подмена героя

      Находясь в лаборатории Тейли, можно подчеркнуть много нового и интересного для себя. Это та кладезь знаний, которая направляет развитие Мобиуса только вперед, оставляя все другие планеты позади в восхищении от того, что существует такой ум именно здесь.       Именно двухвостая лисица принесла в Королевство Акорн то самое оружие, которым они останавливают армию Роботника на подступах к столице каждый раз, когда дело доходит до этого, когда вновь армия врага приближается слишком близко, почти вплотную к мирным жителям.       Средства противовоздушной обороны были разработаны после одного случая специально для того, чтобы ни одна ракета не упала в частный дом или в другие важные объекты. Эта защита доведена до идеала, поэтому ракеты противника обычно приземлялись на полях.       Но так было не всегда. Системы развивались у двух государств. Айво подстраивался всегда под изменения быстро, поэтому приходилось все время работать уму Тейли, чтобы не допустить лишних жертв среди мирного населения. Противовоздушная оборона каждый год обновлялась.       Обновлялась так, что ее можно было и не узнать. Теперь на всех территориях, которые еще остались за Королевством Акорн, теперь находилось столь ценное орудие, спрятанное в земле и реагирующее только на снаряды противника благодаря улучшенным системам наведения.       Также Тейли разработала специальную противомеханическую оборону, которая реагировала на приближение изобретений Айво каждый раз, когда те были слишком близко к столице. Это давало время, чтобы подготовиться к отражению атаки, а затем, если получится, перейти к контратаке.       Со временем лисица добавила туда и то, что эта защита могла уничтожать роботов, которые подходили под такую категорию, уже немало жизней было спасено такой находчивостью, когда приближение врага оповещалось еще и ракетами по позиции противника.       К счастью само оружие разрабатывала не Тейли, а конструкторы, которые были одними из лучших на всем Мобиусе, проживающие в Королевстве Акорн, где им хорошо платят за все те нововведения, которые они привносят в армию.       Но главное предпочтение, конечно, отдавалось подруге королевы, а именно Майли, которая с легкостью могла сообразить из простенького изобретения нечто великое, то, что точно сможет защитить их от Айво, пока другие думают как контратаковать противника.       Ее лаборатория в столице самая лучшая из всех тех центов, которые выделялись для других ученых, но оно было и не мудрено, ведь каждый день под чистым небом, когда снаряды противника приземляются на подступах к столице, уже показывало многое о умениях лисицы.       И в данный момент она сидела за компьютером, собираясь с очередными мыслями, чтобы отогнать все инстинкты от себя в этот весенний день. Она ненавидела этот период, конечно, ведь ее эмоции зашкаливали до предела, ее мысли были только об одном, а именно…       Завести семью с Соником. Сначала с половым созреванием у нее не было таких мыслей, только лишь привязанность, которая укреплялась с каждым новым днем. А затем уже в шестнадцать впервые появились те мысли, от которых бросало в дрожь, ноги подкашивались.       Но она пыталась их отгонять, пыталась изо всех сил держать себя в руках, чтобы быть и дальше лучшим другом Соника, не пересекая никаких черт, красных линий и иного. Конечно, именно в то время инстинкты заострились только на Сонике, не давая ей покоя по ночам.       И именно тогда она стала думать только о нем и ни о ком другом. В народе ходило поверие, что инстинкты — это путеводитель мобианской жизни, ведь предки им подчинялись, старшее поколение тоже. Все на Мобиусе больше предпочитали инстинкты нежели что-то разумное.       И это было не мудрено. Их подкласс — социальное животное, к сожалению, но никак иначе. Но что сделать с этим? Ничего. Только принять. Тейли не хотела этого принимать, но с каждым годом все труднее и труднее, ведь именно инстинкты определяли будущего партнера.       Именно они указывали на того одного единственного, который будет до конца жизни. И инстинкты никогда и ни у кого не ошибались. Так было у ее родителей, пока они были живы. Так было у ее бабушки с дедушкой, пока они были живы. Так будет и у нее.       Но что-то внутри боялось этого, боялось сильно и не доверяло. Внутренние смятение затуманивали ее разум, из-за чего работать за компьютером и составлять планы было сложнее, из-за чего было практически невозможно сосредоточиться на чертежах нового вооружения.       В данный момент ей девятнадцать, но она до сих пор боится. Обычно именно в это время уже зарождались какие-то романтические отношения у остальных, а если и нет, то хотя бы был объект, по которому многие невольно вздыхали, но боялись признаться напрямую.       И она именно второй вариант. Она слишком сильно боится. Внутри подсказывало все нутро, то, что подчинялось инстинктам, что все будет хорошо, что Соник примет ее, будет с ней, никогда не предаст, у них будет большая семья, о которой она только и мечтает.       У инстинктов были свои причины так действовать, из-за чего сидя на стуле у нее ноги подкашивались, будто тело нагревалось от только одних этих мыслей, которые еще заставляли ее тихо, но так тяжело дышать, будто она не могла контролировать собственные эмоции.       Ей плохо. Слишком плохо, чтобы думать о том, что она рисует очередной чертеж боевого оружия, спасающего мобианцев от снарядов Роботника, от роботов Айво, от самого существования Империи. Нет. Она думала о другом, разум полностью затуманился на минуты.       И она хочет признаться Сонику, но боится. Она хочет быть рядом с ним, но пока что довольствуется титулом лучшего друга. Тот титул, который невозможно разрушить, если, конечно, не предать. Тот титул, который подогревает ее сердце к чему-то большему.       И она хотела переступить черту эту очень много раз. Сколько уже? Она забыла. С шестнадцати лет по сегодняшний день, а это считай три года она пыталась сблизиться, но Соник сам уклонялся от этого. Боялся? Или не хотел? Или у него были свои причины отказать?       Она не знала. Еж никогда с ней на эту тему не говорил, будто бы боялся, не хотел подвергать ее опасности. Но она всякий раз пыталась примерить эту опасность на себе, хотела быть рядом, но не могла, желала, но не достигала своей цели. Был ли способ это исправить?       Она не знала. Инстинкты били особенно сильно сейчас из-за того, что произошло за столом, из-за того, что именно Банни дразнила, задавала такие провокационные вопросы. Конечно, подруга может подшутить над подругой, но бить по больному месту было слишком низко.       Ревность — она не контролируется, когда наступают дни и мозг почти не функционирует без инстинктов. Нет. Ревность только накапливается, из-за чего многие мобианцы ведут себя возле своих пассий так, будто защищают от угрозы любой ценой, хотя угрозы нет.       И это включилось у Майли. Она хотела защитить Соника любой ценой, не видела преград, но ставила их перед собой, чтобы контролировать себя, чтобы не быть социальным животным, а быть обычной мобианкой, не поддаваясь тому, что сочтут слишком вульгарным.       Банни просто шутила, так зачем на нее злиться? Тейли не злилась. Она отпускала эту ситуацию, ведь трезвый разум говорил это сделать, иначе полностью потеряет контроль над собой, подчиняясь инстинктам и наделывая столько глупостей, что и не повернуть ничего назад.       Тогда ведь Соник просто помог Салли, ведь если бы не поймал ее, то она бы упала? Правда ведь? Это просто помощь другу и ничего больше, но из-за возбужденных до предела инстинктов Тейли видела в этом только то, что ее ежа, которую она, к сожалению, не призналась…       Хотели отобрать прямо у нее на глазах. Прямо и беспощадно, будто тыкая в лицо, что она ни на что не способна. Но это в ней говорят инстинкты, а никак не реальность. Она не должна их слушать сейчас, нет, она должна подчиняться трезвому рассудку, но никак не этим бушующим эмоциям.       Соник ведь не подчиняется? Да. Он не подчиняется, он их отводит в сторону, пытаясь и дальше быть героем. Так чем она хуже? Чем? Она может тоже, что и он, она такая же, как и он. Она контролирует себя, когда нужно, не выставляя на показ глупую ревность и желания.       Если ревность можно было побороть, хоть и сложно порой из-за инстинктов, то желания почти невозможно. Все это время, пока Соник был рядом, она ощущала себя так, будто была готова наброситься на него в любую секунду, оставляя лишь за собой одежду.       Она и сейчас, сидя за компьютером, ощущала жар между ног, пытаясь не поддавать виду, что инстинкты возбудили тело настолько, что оно готово к оплодотворению в любую секунду, к тому, что Соник сделает с ней, если они останутся наедине.       Тело не подчинялось, но она твердо решила, что продолжит делать чертеж, во что бы то ни стало, она продолжит сидеть, не поддаваясь ни тому, что в глазах все плыло из-за жажды обладать Соником, ни тому, что ее когти впивались уже в клавиатуру, пытаясь успокоиться.       Благо, для таких моментов ее клавиатура была подготовлена, ведь от себя в таком состоянии можно было ожидать все, что угодно. Тейли продолжала рисовать чертеж нового изобретения, которое поможет в борьбе против улучшенных моделей роботов, дабы у Айво не получилось получить преимущества.       Но мысли кружились о том, чтобы вкусить запах Соника, вкусить его самого, прижаться к нему, лечь на кровать, отдаться полностью, быть с ним вечно, быть только его, быть только с ним, быть вечно с ним. Она бредит? Возможно, но пыталась держать себя в руках.       Она не знала, как успокоить бушующие инстинкты внутри себя, а осознание того, что Соник сейчас находился в другой комнате с Салли, разрабатывая очередной план нападения с ней, заставляло ее уже вжаться в стул, чтобы не думать ни о чем, не думать о…       Зависти. Зависть, смешанной с ревностью. Она четко понимала, что Соник не ее сейчас, что, возможно, не будет ее, но ведь он сейчас с Салли в одной комнате! Может проверить как у них все? Может они уже давно не планы разрабатывают?!       Но она отгоняла эти мысли, ведь она доверяла Сонику, видела в нем опору, видела то, что он и сам иногда сдерживается возле нее, а значит их чувства взаимны. Они боятся признаться, но любят. Бояться, но любят. Этого достаточно, чтобы доверять ему, ведь он ее лучший друг.       Который никогда не предавал ее, хотя мог давным-давно. Она хотела подслушать разговор Соника с Салли, но тогда это будет необоснованный контроль, будто недоверие. Она не могла этого допустить. Она держится, она дальше рисует чертеж нового изобретения.       Ее тело ныло слишком сильно, слишком, она хотела Соника, хотела и не могла держаться, хотела так, что готова биться головой об стол, чтобы заглушить эти эмоции, ведь не время, ведь он не ее, но мысли, разогнанные инстинктами в это время, невозможно остановить.       «Что я делаю?.. — думала про себя Тейли, пытаясь дальше чертить. — Я должна признаться… Что я делаю?.. Я хочу признаться… Что я делаю Что я делаю?.. Я боюсь…»       Она не осознанно убрала свою правую руку с клавиатуры, продолжая левой прогонять чертеж через программы, ее правая рука переместилась на ее колено, сжимаясь там, будто пытаясь болью заглушить все, что она чувствовала в этот момент, все, что только горело в ней.       Но это не помогло. Тело слишком горячее, тело слишком неподконтрольное. Тело жаждет. Тело хочет. Тело подчиняется инстинктам. Ей нужен Соник, как кислород, ей нужны его объятия, ей нужно все, что с ним связано. Она хочет заботиться о нем, хочет лелеять его.       И хочет всегда быть рядом. Ее рука неосознанно забралась в шорты, а затем и в трусы, она не могла терпеть, проводя пальцами по себе же. Секунда, как она согнулась за компьютером, ее язык высунулся, а она тяжело вздыхала, пытаясь хоть как-то поймать воздух.       «Я хочу Соника… хочу… хочу… хочу… заметить меня… должен… должен… — мозг плавился под натиском инстинктов. — Н-нужно продолжать чертить… блять…»       Ее правая рука не слушалась, от чего ее тело продрожало от подступающего удовольствия. Мысли только о Сонике. Мысли только о нем, только о том моменте, когда они будут вместе. Она больше не могла сдерживаться, зная, что у нее есть время на то, чтобы сбросить инстинкты другим способом.       «Что я делаю?.. Я… думаю о Сонике… Это приятно… — вздрогнула Тейли, потирая свою плоть рукой. — Не хочу останавливаться… ах… блять… не могу…»       Из ее рта послышался тихий стон, который она прикрыла левой рукой, дабы никто не услышал. Тело немое, она не могла встать, не могла больше ничего поделать, кроме как пытаться сбросить накопленный жар инстинктов с себя, чтобы вновь прийти в норму, а значит нужно было продолжать.       — С-Соник… — прошептала Тейли.       И пока она продолжала, то в соседней комнате во всю шло обсуждение дальнейшей стратегии, которую должны были применять против Роботника. Салли разложила карту, в которой были отчерчены главные базы, расположенные на захваченных территориях.       Именно там Айво располагал опорные пункты, подчиняющие роботов для того, чтобы подавлять сопротивление всеми доступными способами. Если их разрушить или подчинить себе, то территория быстро перейдет под контроль Королевства Акорн, как это было до нападения.       Но защита таких баз — это наивысшая точка, из которой никто не возвращался живым, если был врагом Империи Роботника. Каждый раз, когда Соник захватывал их, то возвращался в таком состояния, в котором обычный мобианец не смог и пошевелить хоть какой-то конечностью своего тела.       Но герой выживал, герой адаптировался, поэтому вчера и смог одолеть врага, захватив базу и отодвинув границу хоть на один город назад. Соник с интересом смотрел на карту, не пытался шутить, ведь понимал всю серьезность, понимал, что от этого зависят их жизни.       В любой другой ситуации герой бы шутил над злодеем, если бы он был неудачником, но за все эти годы Соник перестал шутить над всем. Конечно, у него был еще юмор колкий и закалистый, но не в ситуации с Роботником, который с первого дня своих завоеваний поставил себя в выгодное положение.       Существовало ли понятие «Эггман» в этой вселенной, какая может быть из тысячи других? Нет. Герой не придумал это прозвище, ведь его враг, против которого направлены все силы, отнюдь не пенсионер с деменцией и игрушечными роботами, а достойный противник.       Противник, которого все боятся, включая и самого героя, иногда достоин уважения. Все со страхом произносили Айво Роботник, так и не придумав никакого Эггмана или яйцоголового. Никто не акцентировал внимания на его теле, ведь не до этого на войне.       Салли проводила левой рукой по одному из пунктов, где засело сопротивление, финансируемое «Борцам за Свободу». Именно они будут теми, кто поможет герою проникнуть на базу, дабы никто больше не смог ему помешать. Акорн была уверена в силах королевства.       — Тебе поможет Наклз… — произнесла Салли с улыбкой. — Из-за того, что Мастер Изумруд давно находится у Роботника, он согласился вступить к нам и помогать.       — Наклз? Это же великолепно, эта гора мускул нам точно поможет! — с улыбкой произнес Соник.       — Он не только гора мускул, но и довольно умелый боец, вспомни, как он тебе лицо набил, — усмехнулась Салли.       Соник стал вспоминать такой момент, из-за чего возникла даже фантомная боль. Первая встреча Соника и Наклза несколько лет назад была не такой радужной, как у остальных друзей ежа. Нет. Это было противостояние двух противоположностей: скорости и силы.       Первая встреча была на Острове Ангела. Еж точно помнил, что летел в своей супер форме благодаря собранным изумрудам хаоса, позади него летела Тейли на Торнадо, пытаясь догнать скоростного ежа, а затем внезапно, будто из ниоткуда, прямо по подбородку Соника…       Прилетел мощный удар. Удар такой силы, что в одну секунду заставил упасть, так этого было мало, этот удар также заставил изумруды хаоса выскочить из супер-формы, а затем упасть на землю, будто подзывая всех воров и злодеев к тому, чтобы их забрали в одно мгновение.       Соник сглотнул, вспоминая это слишком подробно, даже подбородок почесал, а затем тяжело вздохнул. Первая встреча с Наклзом была тем еще праздником для Айво, но не продолжительным, ведь вскоре синий еж с ехидной стали друзьями, которые противостояли злу.       — Я тогда аж упал… — вздрогнул Соник.       — Он вместе с отрядом как раз разведал обстановку, благодаря ему мы сейчас имеем данные о подземных ходах на базы Роботника, чтобы проникнуть с наименьшим количеством погибших, — продолжала Салли, указывая левой рукой на метку. — Вот здесь начинается сбор.       Соник внимательно слушал королеву, не пропуская ни единого слова мимо ушей. Он кивал, когда Салли разжевывала ему план действий, понимал, что от этого многое зависит, поэтому не собирался валять дурака, а только взять все в свои руки. Действовать, чтобы победить.       — А вот тут еще… — Салли попыталась указать на еще одну метку, но уже правым предплечьем, из-за чего застыла. — Мф…       Соник видел, что она все еще пытается действовать правой рукой, несмотря на то, что ее нет, только огрызок, оставшийся после того рокового нападения на дворец. Он видел ее сиюсекундную печаль в глазах, в душе, в самом ее существовании, но она быстро испарилась.       На лице вновь серьезное выражение, а ее левая рука быстро указала на склад с боеприпасами, в котором лежали также медикаменты на случае ранений, которые нужно будет заглушить обезболивающими.       Салли вновь обратила внимание на Соника, улыбнулась ему, ведь он внимательно слушал весь ее план. Главная задача — захват базы, перехват связи с роботами и постепенное отключение от сети Роботника, чтобы вернуть еще один город под контроль Королевства.       И вместе с этим у Соника будут товарищи, которые пойдут на все ради выполнения поставленной королевой цели. Ей, с одной стороны, нравилось, что еж верит в ее правление, в ее волю, в ее силы, в ее мудрость на троне, но, с другой стороны…       Она хотела лишь того, чтобы война закончилась. Война — тормоз всех реформ, которые она только задумала: открыть парламент, сделать достойную конституционную монархию, стать той, кто провел мобианцев от деспотии до демократического народного правления.       И она верила в это. Действительно, все ее поддерживают, аристократия давно настаивала на обновлении системы, поэтому Салли нашла выход из этой ситуации, чтобы все были удовлетворены: и низшие слои населения, и высшие слои, которые не потеряют ничего из этого.       В ее голове давно заложен план реформ. Осталось лишь одно: уничтожить Империю Роботника, а затем переустраивать и восстанавливать Королевство Акорн, чтобы оно стало не только маяком надежды для всех мобианцев от зла, но и маяком демократии и свободы.       И для нее не было никаких «но» и «если», только одна проблема и одно решение, в котором ей поможет всегда герой, способный на многое благодаря своей силе. За это Салли и уважала Соника — за то, что он идет до конца, не останавливается и спасает мобианцев.       Они друзья, несмотря на разный статус, но она благодарна за каждую секунду, что на нее тратит еж, ведь любой другой бы струсил, будь он в главных ролях в этой войне. Но не Соник. Он верит в Королевство Акорн, в саму Салли, и лоялен до конца своих дней.       — Как твоя рука? — спросил Соник, наконец-то отойдя от карты.       — Знаешь… — Салли вздохнула. — Хоть и прошло много времени, но я до сих пор чувствую пальцы… это как… не знаю даже… я будто ими управляю иногда, хотя их нет на месте… Я их чувствую, хотя нервов, да ничего в том конце нет. Это странно… И пугает иногда.       Разобрав план, она свернула карту, чтобы больше не смотреть на те территории, которые до сих пор под управлением Империи Роботника. Она отвернулась, смотря на свое правое предплечье, это то, что осталось от той атаки, это то последнее напоминание о потери семьи.       А затем внезапное чувство, которое только успокаивало ее. Она ощутила руки Соника на себе, его объятия со спины, которые только сильнее успокаивали ее. Акорн чувствовала поддержку, чувствовала всем своим сердцем, что ему жаль, что он хотел для нее лучшее.       Но жалеть ее не стоит. Она понимала, что у многих есть погибшие родственники, семьи, родные, которых больше никто никогда не увидит. Она ни первая, она ни последняя в таких потерях, но столь теплая и приятная поддержка Соника только сильнее подталкивало ее к тому, чтобы дать волю эмоциям.       — Все будет хорошо, Салли… Рано или поздно, но Айво будет у твоих ног… — произнес тихо Соник.       — Вот ты всегда так… — вздохнула Акорн, слегка покраснев. — Знаешь как поднять мне настроение.       — Ну, ради этого и нужны друзья? — усмехнулся Соник.       — Конечно… просто… давай постоим так еще чуть-чуть… — Салли прижалась спиной к его торсу сильнее, а затем наклонила голову на его плечо.       Ей уютно, ей спокойно в эти самые мгновения. Ничего не могло помешать им, ничего и не мешало, кроме того, что время все идет и идет. Объятия нужны ей, это символ того, что она идет в правильном направлении и ее поддерживает тот, кто обычно всегда рядом.       Тем временем Тейли не могла спокойно закончить чертить еще один проект. Она смотрела на время и понимала, что вот-вот Салли и Соник зайдут в ее главную комнату и спросят про новый чертеж, а она не то что не в состоянии подняться, даже мыслить разумно и что-либо говорить не могла.       Все ее мысли были забиты ежом. Ей очень хотелось ощутить его тепло и заботу. Хотелось на секунду забыть про все ужасы этой войны при помощи синего ежа, но Тейли продолжала смотреть в экран компьютера, где виднелся чертеж новой разработки, которую она закончила наполовину. Ей в первую очередь нужно было думать именно об этом, а не о синем герое.       Она старалась выкинуть Соника из головы, но тот, словно по волшебству, вновь оказывался в ее разуме. Все сильнее и сильнее, из-за чего невозможно было контролировать жар мыслей, жар тела. Она тихо стонала, пытаясь хоть на чем-то сосредоточиться.       Она уже так долго скрывала свои чувства к синему ежу. И также долго хотела уже наконец-то открыто признаться, что Соник для нее — нечто большее, чем просто друг. Но каждый раз, когда Тейли набиралась решимости и подходила к нему, вся ее решимость мгновенно испарялась.       Вместо этого в голову лезли всякие ужасные мысли, которые пугали лисичку: «Вдруг Соник ответит мне отказом?». Да, это звучит глупо, ибо буквально все замечают, как Соник и Тейли меняются в лице, когда находятся рядом друг с другом. Все видели в них будущую пару, которая будет не разлей вода.       Двухвостая лисица может быть уверена и непоколебима в своей борьбе против Роботника, но признаться Сонику — это уже отдельная песня. Но как долго это будет продолжаться? Как долго Тейли будет тянуть с признанием? Соник, конечно, один из самых ловких и сильных ежей…       Но он постоянно получает от Роботника ранения, почти несовместимые с жизнью. Он постоянно подставляет свое лицо и тело под удар, чтобы Майли была в порядке. Но вдруг Соник однажды просто не вернется? Из-за подобных мыслей Тейли на мгновение помрачнела, ибо… это ведь война.       Тут почти каждый день умирают мобианцы. Роботник постоянно совершенствует свои изобретения и каждый день может стать последним. В конце концов Соник — такой же мобианец как и все остальные. Он может совершить ошибку, которая может привести его к… Нет. Не нужно об этом думать. Соник уже столько лет воюет против Роботника и ничего!       Да, он получает ранения, терял много крови. Но этот упрямец даже в самый сложный для себя момент отказывается умирать. Словно что-то держит его в этом мире. Может Соник просто не хочет оставлять своих друзей в такую трудную минуту, а может и… не хочет… оставлять… ее…       «Твою же мать… моя рука отказывается меня слушаться, — подумала про себя Тейли, когда правая рука продолжила гладить ее плоть».       Майли нужно было срочно успокоить свой разум, пока ее друзья не вернулись. Они ведь не будут весь день сидеть и обсуждать план. Но единственный способ успокоить жар внутри себя — это позволить отпустить себя, позволить хотя бы насладиться этими мгновениями.       Шум позади раздался, лисица точно слышала, что кто-то уходил, что один из них ушел и больше не будет в лаборатории. Она прикусила губу, пытаясь хоть как-то прийти в себя, но она не могла, ее движения пальцев заставили рассудок вновь и вновь думать только о Сонике.       Она полностью забыла о чертеже. В голове иные мысли. Экран компьютера погас из-за длительного неиспользования, а она была занята только тем, что пыталась успокоить свои инстинкты, чтобы подавить бушующий жар внутри себя.       Она услышала шаги, которые приближались к ней, к ее двери, нужно было остановиться, нужно было успокоиться, нужно было прийти в себя, во что бы то ни стало. Еще секунда, дверь почти открылась, как ее правая рука выскочила из ее одежды, будто ничего и не было.       — Эй, Тейли, Салли передала, что ей нужно обратно в штаб «Борцов за Свободу», — произнес позади Соник.       — А… Да… План уже разработали?.. — Тейли пыталась говорить спокойно, но ее голос выдавал смятения.       — Конечно, завтра опять буду в зоне боевых действий, — вздохнул Соник.       Тейли пыталась дышать ровно, она смотрела на Соника. Он прямо тут. Прямо перед ней. Просто протянуть руки и схватить за плечи. Просто вцепиться в него и не отпускать ни разу. Ее взгляд метался от стороны в сторону, она хотела, желала и не могла остановить свои порывы.       — Я с тобой… да?.. — спросила Тейли.       — Салли решит… — заявил Соник. — У нее вроде есть специальное задание для тебя.       — Я хочу с тобой… — тихо произнесла Тейли.       — М? — спросил Соник, не услышав ее слов.       Он подошел ближе, но тут он почувствовал ее запах, столь дурманящий, что он только застыл на месте, пытаясь не подходить ближе. Нет. Тут что-то не так. Слишком сильный и резкий запах, будто феромоны на таком высоком уровне, что невозможно сдержаться.       Он попытался не дышать, ведь понимал, чем это чревато, но в эту секунду его подсознание запретило это сделать. Ее запах, как нектар для него, невозможно не дышать. И вот она тут, рядом с ним и никого нет рядом, чтобы помешать.       Но он оттягивал себя от этих позывов, понимая, что лишь сделает ошибку, если сдаться сейчас, если даст волю эмоциям, чувствам. Тейли может пострадать из-за этого, пострадать от Роботника, если он узнает, если хоть где-нибудь просочиться информация, что герой выбрал свою пассию.       И он попытался отстраниться, но… но не смог. Не смог из-за того, что Майли подскочила со стула и встала прямо перед ним. Ее глаза, ее сбивчивое дыхание, ее лицо — все манило Соника. Он сглотнул, пытаясь что-то произнести, но голос предавал его сейчас.       — Соник… — произнесла тихо Тейли. — С тобой… можно?..       Этот вопрос должен был относиться к миссии, к тому, чтобы она отправилась на опасное приключение рядом с Соником. Но для него… для него это иные слова, иной смысл и для нее тоже. Смысл иной. Смысл, который только они оба друг для друга выстроили.       Она стала еще ближе, еще настойчивее. Он впивался в нее взглядом, сердце билось еще сильнее, а от осознания того, что она полностью под инстинктами, заставляло его… не сопротивляться? Нет. Просто смотреть, что будет… Не отстраняться, только не сейчас, когда никого нет.       Им могут помешать? Нет. Никто. Никогда. Тейли стала прижиматься к герою. Ее теплые и в какой-то степени мокрые от жара ее тела объятия обволакивали Соника. Их взгляды принадлежат только друг для друга, воздух становился жарче, чем обычно рядом с ними.       — М… Можно… — только и смог произнести Соник.       «Можно» на опасное задание? «Можно» на что-то еще? На что? Его руки медленно проводили по ее спине, посылая дрожь по всему ее телу, она вжималась в него сильнее. Дружеские объятия? Дружеские? Ведь так? Ее левая рука прижималась к его затылку, чтобы его лицо было еще ближе к нему.       «Можно» на отношения? Так легко? Так просто? И без страха? Страх исчез, из-за того, что инстинкты завладели полностью сознанием. Страх отказа исчез, когда она услышала разрешения, несмотря на то, что оно могло относиться совершенно к другому, не относящегося к чувствам.       Но для них это чувства, для них это лучшая дружба, перерастающая в что-то большее. Ее губы рядом с его губами. Соник отстранится? Соник откажется? Герой отодвинет ее, чтобы еще больше не запутывать отношения, несмотря на всю опасность рядом?..       — М-Майли… — Соник прошептал ее имя.       — Пожалуйста… — только и смогла выдать Тейли.       И он не мог отказать. Не сейчас. Раньше, конечно, мог, ведь пытался держать себя в руках, но тогда ведь и Тейли пыталась контролировать себя. Но сейчас. Сейчас все иначе. Сейчас они не могут больше оборачиваться назад, сейчас они не могли больше отказываться друг от друга.       Губы все ближе и ближе, невозможно остановить это. Неважно, кто именно был тем, кто двинулся вперед, но их уста одновременно соединились друг с другом, не оставляя больше ничего, кроме бушующих эмоций, ничего, кроме того, что в душе разливался жар.       Еж крепче сжал ее в своей хватке, а Тейли сжала свои руки на его теле. Губы сплетались. Их первый поцелуй. Ее первый поцелуй и его первый поцелуй — они друг у друга, они только друг для друга, они поддались тому, что так долго сдерживали, так долго пытались подавить в себе.       И наконец-то сорвались. Она не отпускала, пытаясь еще сильнее чувствовать его тепло, он же вжимался в нее. Оба не пытались отстраниться, оба поглощены наконец-то тем, что сдерживали так долго. Языки смогли достигнуть друг друга, языки стали сплетаться.       И никак не отступали. Дыхание сбивалось у обоих, дыхание подводило, но они продолжали поцелуй, столь сладкий, столь страстный, столь близкий для сердец друг друга. Ее руки задевали его иголки, сжимали их, пытаясь найти реальность, пытаясь мыслить разумно.       Но не могла. Поцелуй забирал каплю разумности. Она наконец-то получила то, чего хотела. Она наконец-то чувствует его тепло, его губы, его запах, обволакивающий ее уста, их смешивание, создающее на инстинктивном уровне что-то неразлучное до конца жизни.       — С-Соник… — вздрагивала Тейли.       Сквозь поцелуй раздавался ее голос, столь манящий для него, столь дразнящий его инстинкты. Еж не мог понять себя в данный момент, он точно был против отношений, пока не закончится война, но сейчас... сейчас он хотел быть рядом с ней каждую секунду своего существования.       Она его. Она для него. И он это понимал, осознавал и впитывал каждую минуту. Их губы разъединились, воздух вновь подступил в легкие, когда они переводили дыхание от столь длительного первого поцелуя. Еще мгновение, как их губы вновь сплелись.       Его руки спустились на ее ягодицы, сжимая их через шорты. Тейли вздрогнула от новых ощущений, но не отступала. Их губы вновь вместе, их губы и языки сплетались друг с другом, а это еще сильнее разжигало в них только одни желания, только одни инстинкты.       — Тейли, я… я не могу больше… — вымолвил из себя Соник. — Я… давно…       — Люблю тебя… — одновременно произнесли оба.       Вновь губы соединились, еще сильнее жар заполнял их сердца, когда они больше не скрывали друг от друга ничего. Еще сильнее хотелось ощутить друг друга, познать каждый уголок тела. Инстинкты активировались на полную у обоих, создавая для них отдельный уголок для всего.       Языки прикасались друг к другу, а затем Соник ощутил, что его тело поддается жару, поддается так сильно, что невозможно терпеть это напряжение. Тейли тоже это ощущала, поэтому видела в его глазах то же, что и в ее. Одна страсть, одна любовь, одни эмоции на двоих.       — Майли… Моя Майли… — Соник вновь отцепился от ее губ. — Я… Я хочу…       Но даже сейчас произнести это было для него слишком. Слишком, но тела друг у друга уже напряжены, они хотят, они жаждут друг друга. Вновь поцелуй, вновь все сплеталось, когда мир погас в их сознаниях. Тейли только кивнула, ведь понимала о чем он говорил.

— Я тоже… Пойдем… Пойдем в мою комнату… — с искренней улыбкой произнесла Тейли.