В чём твоя проблема, Вельвет?

      Венир с замиранием сердца наблюдал за тем, как ворота тюрьмы со скрипом разъезжались перед ним, открывая вид на шоссе, и густую рощу за ней. Прохладный ветер колыхнул волосы, лизнув голый висок. — Такой простор…— прошептал он, улыбнувшись. — Ага, и погодка что надо,— отозвался Брук. — Так, не стойте столбом, идите!— прикрикнул конвоир, заставив колонну заключённых двинуться вперёд.       В сопровождении вооружённой охраны с собаками, они вышли за пределы тюрьмы. Венир взволнованно выдохнул, робко шагая наружу. Да, с момента заключения прошло не так много времени, от силы пара месяцев. Но даже этого хватило, чтобы вид свободного от решёток пространства, воли, заставлял его затрепетать от восторга. Мимо проезжали машины. В них сидели свободные люди. Они могли ехать куда угодно. Хоть в магазин, чтобы купить ящик колы и мятных конфет. Хоть развернуться, да рвануть домой, смотреть телевизор. Или вообще выйти из машины, и лечь на траву. Венир улыбнулся одним уголком губы. Как раз тем, что не был подбит.       Здание психиатрической лечебницы было слишком близко. Венир неотрывно вглядывался в чёрные провалы окон, перекрытых решётками, силясь разглядеть там знакомый силуэт. Брук, глядя на эту картину только вздохнул. — Обалдеть... Мы с Велв буквально сидим в соседних зданиях, и при всём этом не можем даже одним глазком друг на друга взглянуть. Какая же подстава... — Судьба - дама с характером,— сказал Брук, положив ему руку на плечо,— С ней не забалуешь. Но давай займёмся делом? А то, вон, Робертс уже на нас странно поглядывает, и что-то шепчет своей служебной псине. Этот волкодав явно планирует, с каким гарниром нас жрать.       Венир, наконец оторвавшись от окон, охотно кивнул. — Давай.       На возведение лесов вдоль стен ушло в разы меньше времени, чем Венир себе представлял. Для комфортной работы требовалось всего два яруса, но пролёты между ними были довольно большими. Так что Венир оказался одним из немногих смельчаков, что вызвался карабкаться на такую верхотуру, непринуждённо насвистывая заевшую попсовую песенку из восьмидесятых. Как раз ту, что всё утро слушал Брук, брея медово-рыжую бородку.       Закрутив очередную перекрёстную опору на первом ярусе, он отложил здоровенный разводной ключ, и протяжно выдохнул, встряхивая заболевшие от натуги запястья. Венир, определённо, привык махать шваброй, но держать что-либо тяжелее отвёртки оказался не готов. — Ну всё, теперь полезай выше!— сказал Брук, вскарабкавшись на его уровень. — Без проблем, но там ещё настил не закреплён. — Всё нормально, я придержу связи,— ответил Брук, подсаживая его выше. — Говоришь так, будто никогда меня не уронишь,— хмыкнул он, всё-таки взбираясь на шаткие доски. — Вот-вот, просто доверься мне. Я тебя не подведу.       Венира передёрнуло, а лицо перекосило так, будто ему только что врезали под дых. Заметив встревоженный взгляд Брука, он выдавил из себя непринуждённую улыбку. — «Просто доверься мне, Венни! Я тебя не подведу,»— говорила Вельвет после выступления на фестивале, протягивая ему руку. Впервые за долгие годы её лицо было озарено чистым, неподдельным счастьем, — «Теперь ты понимаешь, зачем всё это было? Эти люди в восторге от нашего выступления! И в восторге от танца, который поставил ТЫ!»— в груди Венира парным молоком расплылось тепло. Он, тихо выдохнув, взял руку Вельвет в собственные ладони, и крепко сжал,— «Всё это было сделано ради нашей цели,»— одухотворённо говорила она, заражая Венира странной, неестественной эйфорией,— «Ты со мной, Венни?»       Венир затряс головой, плотно сцепив зубы, начав планомерно закручивать стяжки, стараясь вести себя как ни в чём небывало, но голос сестры не выходил из мыслей. — «Ты со мной, Венни?»— полупрозрачное тельце безвольным комочком лежало внутри флакона. Все просьбы Флойда отпустить его замелькали нескончаемым гулом в ушах. Он сморщился, будто от сильной боли. Захотелось хорошенько врезать. И, что самое ужасное, врезать самому себе. Он затянул гайку потуже, выжимая все силы из захвата. Не помогало. Вспомнились слова Вельвет на суде, и её бледное лицо с лихорадочно блестящими глазами. Зажмурившись, Венир ударил ключом по болту, пытаясь отогнать воспоминания. Потом ещё и ещё, беря всё больший замах. — Эй! Ты чего? Да что с тобой!— крикнул Брук, пытаясь держать перекрытия лесов ровно, что от такой тряски разъезжались всё сильнее и сильнее. Доски соскользнули, и Венир, выронив ключ, полетел вниз. Стукнулся о первый ярус, переворачиваясь в полёте, и шлёпнулся лицом в землю, тихо мякнув. — Венир!— раздалось сверху. Несмотря на плотное телосложение, Брук резво соскочил вниз, переворачивая его на спину,— Венир, ты как? Чего это на тебя нашло? — позвал Брук, похлопав его по щеке.       Пытаясь сфокусировать взгляд, Венир часто заморгал, избавляясь от пелены непрошеных слёз. — А? — Как ты, говорю?       Венир заозирался. Некоторые заключённые, охрана, и мистер Робертс неотрывно смотрели в его сторону. Неловко вышло. — Да нормально,— ответил он, и прикоснувшись ко лбу, тихо ойкнул,— Но, кажись, будет шишка.       Брук покачал головой, и невесело усмехнулся. — Скоро весь синий станешь. — Ага, прям как Флойд,— засмеялся Венир, но Брук только непонимающе склонил голову,— Ну, помнишь, я тебе рассказывал про Флойда? Того самого тролля, которого мы с сестрой похитили? Ну вот. Он был синий,— пояснил он, привставая на локтях, и неловко улыбаясь,— Хотя, не совсем,— задумчиво отвёл взгляд, надув губы,— Скорее... Пыльно-серо-голубой... Или серо-голубым он был потому что мы вытягивали из него всю жизнь... Э-э-э... — М-да, Венир, тебе голову, видать, напекло,— сказал Робертс, склонившись над ним,— Посиди пока в тени, если тебе плохо. — А что, так можно было?— крикнул кто-то из заключённых, и Робертс, грозно нахмурив брови, рыкнул,— Нет, Джордж! Возвращайся к работе, если не хочешь лишиться возможности участвовать в программе! — Как всегда... — Так может, мне тоже пора?— начал было Венир, но Робертс покачал головой. — Посиди минут пять. Ты и так носишься, как в зад ужаленный.       И Венир, пожав плечами, сел на земле, по-турецки сложив ноги, и подперев ладонями подбородок. Остальные заключённые снова засуетились, возвращаясь по местам, чтобы продолжить возведение лесов. Охранники, тихо переговариваясь по рациям, пристально наблюдали за всеми. Робертс стоял совсем рядом, контролируя ситуацию. Собака на его поводке с интересом обнюхивала Венирово лицо. Склонив над ним крупную, испещрённую мелкими шрамами морду, она тяжело дышала, шумно пофыркивая, и лениво виляя закрученным хвостом. — Что, малыш, заставляют работать, а у тебя лапки?— грустно улыбнулся он, и собака, зевнув, тонко протянула жалобное "Аув", демонстрируя ряд крупных белых клыков,— Ах ты бедняжка! Ну как можно такую булочку заставлять работать, так ещё и оставлять без "поглада"?— видимо, ускорившееся виляние хвостом было явной просьбой эти "поглады" выдать,— Да ты ж моя зайка!— он с энтузиазмом зарылся тонкими пальцами в густой бурый мех, почёсывая щёки разомлевшей "зайке", что была восемьдесят сантиметров в холке.       Решив, что сегодня её счастливый день, собака, радостно поскуливая, повалила Венира на спину положив огромные лапищи ему на плечи, и начала активно лизать его лицо, покрывая слюнями щёки. Венир засмеялся, жмурясь, и тиская мягкие, словно плюшевые, уши. Робертс в это время что-то сосредоточенно бубнил в микрофон рации, напряжённо оглядывая фигуры заключённых, выискивая потенциальных нарушителей порядка, или халявщиков. Однако, настоящий нарушитель порядка, и пушистая халявщица, уже, не скрываясь, веселились, возясь на земле. — Ну что за сдобная пампушечка! Ну что за сахарный щенок! Клянусь, не отбери приставы всё моё имущество, то купил бы такой сладуське малахитовую конуру! Как тебе идея? Бип!— он жмякнул пальцами чёрный мокрый нос, и "сахарный щенок" издал воодушевлённое "Ауа!", бухаясь всей своей тушей на землю, предлагая Вениру почесать ей брюшко,— Кто хорошая девочка? Неужели, ты? Да! Представь себе, это же ты!,— приговаривал он наблюдая за тем, как от добротного почёса, задняя лапа этой клыкастой махины начала быстро дёргаться. — Семнадцатый, глянь, пожалуйста, чем заняты Рой и Остин, и... Что ты сказал? Повтори, пожалуйста, я не расслышал, тут у меня кто-то прямо под ухом бормочет. Венир, это ты?— он наконец опустил взгляд, и глянул на Венира,— Венир! Венир, фу!... Э... То есть, Плюшка, фу!— приказал он, и собака, подскочив, вытянулась, и подобралась,— К ноге, Плюшка! Венир, ты что устроил? Ты хоть думаешь, что творишь?       Венир, спрятав руки за спину, и отведя взгляд, тихо ответил: — Ну да... Я собачку гладил. — Собачку? Это служебная собака! И она натренирована откусывать рожу любому, кто попытается сбежать! — Ну так... Я ведь сбежать не пытался,— мило улыбнулся он, и мистер Робертс, тяжело вздохнув, буркнул: — Ладно. Видимо, ты действительно в порядке. Лучше иди, займись работой. Но сперва...— он пошарил у себя в кармане, и достал оттуда ручку, и крохотный блокнотик с покрытым розовыми блёстками переплётом,— Моя дочь... Она, знаешь, часто спрашивает как у тебя дела, и это...— он замялся, неловко почёсывая в затылке,— Она попросила меня взять у тебя что-то типа... Автографа.       Венир от такого аж подпрыгнул, удивлённо хлопая глазами, и неловко улыбаясь. — Серьёзно? У меня?       Робертс кивнул, протягивая ему блокнот. И Венир, взяв его, замялся. — В моём положении довольно странно давать автографы... И немного неправильно. — Я ей о том же всё время говорил! Нельзя просить автографы у преступников!— подхватил Робертс. — Верно,— он задумчиво почесал ручкой в затылке,— А как насчёт того, чтобы вместо автографа, я напишу ей просто небольшую записку?— Робертс неуверенно кивнул,— Отлично! С чего бы начать? Точно! Как зовут зовут юную леди?— он улыбнулся, взмахнув ручкой, как волшебной палочкой. — Сесиль. — Супер! «Дорогая Сесиль! Привет от Венира.»— начал он аккуратно выводит скруглённые печатные буквы в крохотном дневничке, диктуя самому себе,— «Спасибо, что не забываешь меня! Я это очень ценю. Но помни, что я больше не звезда, и в тюрьме нахожусь за дело. Может быть, моя история станет для тебя примером, как поступать не надо. Будь сильной, слушай только себя, своё сердце (и, наверное, ещё твоего замечательного папу!)»— Венир заговорщицки подмигнул слегка стушевавшемуся Робертсу,— «Не иди ни у кого на поводу. Наверное, это звучит банально, но я на своей шкуре понял, насколько это Важно, солнышко...»,— он сделал небольшую паузу, смотря в небо, и задумчиво прикусив колпачок. — Скажи ей, чтоб ела овощи,— втянулся Робертс, с интересом заглядывая в его записку. — « Ешь побольше овощей, и люби себя, Сесиль! Мне нравится твой блокнот, у тебя отличный вкус! А я убегаю красить стены! Целую. Венир.»— букву "V" в своём имени он превратил в вытянутое сердечко, и закрыв блокнот, вернул его Робертсу,— Дело сделано! Это, как бы, и не автограф, но и Сесиль будет рада, правда? — Формально... Это всё ещё автограф, Венир...— пробормотал он,— Но и классическую роспись с закорючкой, что штампуют звездули вроде тебя, особо не напоминает. Так что... Компромисс найден,— он хмыкнул,— Может, она хоть тебя послушает, и начнёт есть брюссельскую капусту. — Чего? Фу! Тут даже я умываю руки, начальник! Надейтесь на госпожу Фортуну!