хаос

знаю, что тебе лень будет разогревать, поэтому я просто купил цезарь мира отдергивает себя от попытки написать сообщение с коротким «спасибо». поэтому единственное, что остается: позавтракать салатом и отгонять мысли о том, что все это выглядит не настолько жалко, каким кажется на первый взгляд. просто у него какая-то тяжесть на спине и плечах, когда он снимает тяжелое пальто в съемной квартире. когда вылезает из кроссовок и несколько неровной походкой в сторону кухни идет. в кофе из кофе-машины в два раза больше положенного вливается вишневый ликер. жить с магой в одной квартире — всего лишь стечение обстоятельств, ведь у халилова там какая-то странная история с отключением воды уже которую неделю. не сказать, что его бесит чужое существование на его территории, но некоторые бури злости вызывает уж точно. — если ты у меня дома, то нам точно будет тесно. — мира кривит лицо, когда встречает немытую гору посуды в раковине. — ничего страшного, привыкнешь. — а мага глаза закатывает, когда колпаков в пятый раз за день включает пылесос. пустые бутылки и грязные бокалы. гитара пылится в углу. и даже скрежет входной двери не отрывает миру от мыслей, что пора уже это сожительство прекращать. — а потом еще будешь говорить, что я плохой сосед. — мага снимает обувь. — видишь, даже пожрать тебе оставил. провокации на миру не действуют, как халилов и рассчитывал, и это его неизменно бесит, до трясучки доводит. он проводит рукой по волосам, взъерошивает жёсткую челку и резко бьет по тому подоконнику, где в пятницу была лишь одна сигарета. одна чертова сигарета лишь сейчас доходит, что не стоило присаживаться рядом с колпаковым тогда поздней ночью, не стоило подставлять губы под поцелуи и позволять снимать зеленую футболку, позволять так мягко касаться дурацкого — все еще что-то, оказывается, чувствующего — сердца. эмоции в голове находятся, не в сердце. магомед одергивает себя, на часы взгляд не бросает, только включает кран с горячей водой и руки запускает в кипяток. знает же, что со стороны — так точно ненормальный. и когда мира поворачивает голову, когда на секунду взглядом его цепляет, у маги мурашки по спине, он почти слышит то самое «как же ты меня заебал, блять» на ухо, он почти помнит эти пьяные объятия и стеклянные взгляды в небо, звёзды считая. и бьет это похуже, чем топ-16 когда-то по лицу и наотмашь. а ледяному колпакову весело, он поправляет челку одним быстрым движением, мило общаясь с какими-то сучками в чате. — решил перед отъездом разгромить мне всю хату? мага в ответ только усмехается, вспоминая его багровые засосы на шее, отметины ногтей на спине и джинсы, свисающие с бедер. мирослав был безупречен в ту ночь и его не мучала совесть, когда он оставлял глубокий, почти нежный поцелуй на чужих губах. — так ты меня выгоняешь? колпаков только выкидывает контейнер из-под салата и глаза не поднимает. прячет руки в карманах домашних штанов и успешно перекрывает воду. — я же говорил, что нам будет тесно. магомед только хватает чужое предплечье и притягивает парня к себе. он горячо дышит мире в лицо, буквально заставляет того поднять наконец-то глаза, но вместо каких-то глупых слов колпаков в губы впивается и тянет магу за футболку на себя. на халилова обрушивается запах нового мятного шампуня, а ещё вкус гранатовой пасты на языке. — свали нахуй из моей квартиры уже. и желательно из жизни тоже мира отталкивает так же резко, как и целует. проводит пальцами по чёрной футболке мимолетно, что можно даже решить, что магомеду показалось, но нет, такое не кажется. халилов отходить не собирается, все так же смотрит в медовые карие глаза. — окей, я сам с-соберу твои вещи. — поэтому колпаков отходит сам. хочется все-таки напоследок дать мире по ебалу, но портить такое личико кажется преступлением. единственное, что остается; беспомощно смотреть тому вслед, пока чемодан не заполняется до самых краев. ведь мага в него полностью, по самые уши а мире он и даром не нужен и мирослав обязательно аккуратно сложит вещи в сумку. обязательно спрячет где-то в глубине шмоток записку с коротким «спасибо». и обязательно забудет положить один худос, чтобы у халилова был повод прийти сюда еще раз. как они могут быть такими холодными и нежными друг к другу одновременно?