Масти

      Тёмные масти любят контроль. Красные - подчиняются хаосу. Смириться с этим оказалось легко. Принять на свой счёт - сложнее. Раньше, Чарли мог часами просиживать на одном месте, стараясь запечатлеть «кусочек моря» в разные промежутки времени. А мог мчаться на другой конец города ради деревенского пленэра. Мог без зазрения совести пялиться на проходящих в парке людей, делая лёгкие зарисовки их лиц и силуэтов. Мог тратить краски вёдрами, стараясь добиться идеально подходящего оттенка, чтобы поставить им лишь один мазок в углу натюрморта. Так много всего мог. Так много всего хотел...       Апатия затапливала сознание, потушив внутренний огонёк привычной эмоциональности. Ноги не болели. Разве что, немного в коленях от слишком частого теперь сидячего положения. Данте говорил что-то на периферии сознания, но его речь не долетала до погрузившегося в себя парня. Источник недавнего нервного срыва сидел на стуле, подальше от кровати. Его чёрно-белый силуэт подмечался боковым зрением, однако ненависти не вызывал.       Холсты с красками стояли у стены, опираясь на розоватую поверхность и казались какими-то нереальными. Такими же как те предметы, что Чарли видел сквозь рамки картин на полотнах. Притрагиваться к этим вещам не хотелось. Возможность разрушения этой странной композиции ощущалось как нечто кощунственное. Всё-таки всё это сложил туда он - человек, который занимал отдельное место в сердце, несмотря на все свои поступки.       – В чём дело? - чужой низкий голос, казалось, вернул в сознание. Приваленные ко стене мольберт и несколько небольших холстов уже не казались такими нереальными, как тогда, пару месяцев назад. По крайней мере, сейчас Чарли чувствовал. Точно мог сказать, что розовый закат, окропивший комнату именно в этом углу, вызывал неприятную чесотку где-то под кожей, от которой срочно хотелось избавиться. Идентифицировать это ощущение, правда, всё ещё не удавалось.       – Всё в порядке, - чувствуя, что пауза затянулась, ответил Чарли и улыбнувшись, добавил, - правда в порядке. Куда поедем дальше?       Маршруты составлялись быстро и, кажется, впопыхах. Билеты почти никогда не покупались заранее. Чарли частично улавливал напряжённую атмосферу поездок, словно за ними кто-то гонится. Поэтому, ответ Рикардо его озадачил.       – Туда, куда захочешь, - пожал плечами мужчина, - завтра мы выезжаем домой. Так что, если есть какие-то пожелания, лучше озвучивай сейчас.       – Хммм...       Ответ пришёл сразу и был однозначным. Бордо - город виноградников, исторических памятников, музеев, парков. Когда-то он прожужжал Рикардо все уши о желании самолично узреть фреску, вдохновлённую Рубенсом. Кажется, тогда Чарли искренне увлёкся граффити, пропадая на заброшках родного города. Это всё казалось таким далёким, таким древним. Но желание осуществить давнюю мечту никуда не ушло, хоть и не пылало больше страстным пламенем.       Чарли чуть приулыбнулся. Рикардо там, наверняка, тоже бы понравилось. Хотя, в этом случае, мужчину скорее привлекла бы другая сторона города, тяготеющая к алкогольному искусству. Может сам Чарли и не до конца понимал, чем вообще одно вино отличается от другого, увлеченность партнёра ему нравилась. Особенно, когда обычно мрачный Риккардо отходил от разговоров о работе, начиная рассказывать о шедеврах долголетней выдержки.       Парень уже раскрыл рот, собираясь озвучить последнюю остановку их небольшого отпуска и... растерянно прикрыл. Рикардо выглядел нервно, то сжимая, то разжимая кулаки, видимо, болезненно впиваясь ногтями в кожу. Пробежавшая по светлому виску капля пота, блеснула в свете утреннего сумрака, очерчивая контур зажатой челюсти. Это было знакомо. Слишком знакомо. Иногда Армет вёл себя похожим образом. Особенно явно это проявлялось в последние несколько месяцев после того, как операция на зрение не дала ощутимых результатов. Его нервный почти невидящий взгляд метался, не желая замереть на чём-то одном. Из рук всё валилось, несмотря на, по словам самого Армета, бившее ключом вдохновение. Чарли не всегда понимал чужого отчаянья. Жизнь была прекрасна. А у Армета всегда была рядом прекрасная Мантия, вытаскивающая друга из наркотического трипа. Видимо, стоило приглядываться к друзьям внимательнее. Столкнувшись с произошедшим, Чарли очень смутно представлял, что вообще стоит делать. Хотя, одно предположение всё же было.       – Сегодня я хочу посетить только кровать, - улыбнулся парень, смотря Рикардо прямо в помутневшие красные глаза, - составишь компанию?       Чарли еле удержался в вертикальном положении, несколько болезненно впечатавшись затылком в жесткую спинку отельного дивана. Рикардо жадно сминал его губы, не давая возможности даже толком вздохнуть, не то, что ответить на поцелуй. Отвлечь любимого человека от ломки сексом всё ещё удавалось с переменным успехом. На долго ли?       Одежда быстро полетела в неизвестном направлении. Горячие руки ощупывали тело, вызывая толику странного отдающего щекоткой ощущения. Внутри завязывался клубок, неприятно распирая внутренности иррациональным чувством стыда. Давно Чарли не переживал этого. Тело реагировало, видимо по привычке отзываясь на прикосновения. Сознание молчало, не желая принимать в происходящем участия. И от этого было тошно. Тошно и жутко обидно на самого себя.       Прикосновения горячие, от которых пробивало мелкой дрожью. Чарли искренне подставлялся под влажные губы, пытался сам ласкать до чего мог дотянуться. Желания по-прежнему не было. А было ли вообще после того кровавого случая?       Чарли откинулся на подушки, тихо застонав, чувствуя распирающее чувство внизу поясницы. Несмотря на все свои порывистые движения, Рикардо был с ним всегда предельно аккуратен. Будто тот был ценным керамическим экспонатом, что мафиози впаривал строящим из себя искусствоведов ходячим кошелькам. Беспокоиться не стоило и можно было полностью отдаться, погружаясь в свои мысли.       Темно и пусто. В общем-то как обычно. Затопившее сознание бесчувственность по-прежнему не позволяла выплыть на поверхность. Оргазм ощущался почти болезненно. Единственное, что от него осталось - тянущее ощущение в спине и тяжесть чужой головы на грудной клетке, не позволяющая нормально дышать. Хотя, нет. В этот раз было кое-что ещё. Привычное и одновременно непривычное ощущение. Что-то сдавливающее до болезненных судорог, которые почему-то желали перейти в улыбку. Чарли всё пытался понять, что это, внезапно поймав себя на перебирание двуцветных прядей. Рука сама скользнула по чёлке вниз, очерчивая тонкую светлую бровь, где только-только проклёвывались новые волоски.       – Избавить от возможного триггера?.. Разве это так сложно? - внезапным воспоминанием ворвался голос малознакомого молодого человека. Чарли иногда видел этого юношу с необычным разрезом глаз рядом с доктором Данте, но никогда с ним не общался.       – Думай, что ты предлагаешь, - фыркнул тогда на это изречение Рикардо, - мне что, свалить до конца его терапии, чтобы он забыл обо мне как о страшном сне?       - Зачем? - незнакомый парень выглядел не сильно заинтересовано и как-то даже устало, словно чужие слова его в край доконали, - почему просто нельзя изменить внешность?       Остальные голоса сливались в единую кашу из интонаций и тембров. Память не желала воспроизводить ничего далее. Почему он вообще вспомнил об этом? Может, потому что на следующий после разговора день Чарли не впал в привычную истерику при виде мафиози. Это по-прежнему был Рикардо. Да, в крайне нестандартной гавайской рубашке. Да, с непривычно растрёпанными и торчащими в разные стороны волосами. Да, с подведёнными, видимо гримом Мима, глазами. Но это всё ещё был Рикардо. Хотя... кое-что в нём всё же было не так, от чего паника отступала. Только сейчас Чарли мог с уверенность сказать, что именно «было не так», проводя пальцами по вновь отрастающей светлой брови. Стоило признать - способ действительно сработал. И эта немного странная забота со стороны мафиози умиляла.       – Не спишь? - чуть хриплый голос мужчины заставил непроизвольно вздрогнуть.       – Нет, - покачал головой Чарли, в общем -то даже не надеясь, что его услышат. Но, видимо его ожиданиям не суждено было сбыться.       – Это хорошо, - бросил Рикардо, подрываясь с места, удивительно быстро находя и натягивая на себя раскиданную недавно одежду. Чарли тоже приподнялся на трясущихся от усталости руках. Он, конечно, знал, что секс на его партнёра влияет совершенно противоположным образом, нежели на самого художника. Но видеть воочию все те энергичные порывы, пока самого неумолимо клонит в сон, было в новинку.       – Хочу встретиться кое с кем перед отъездом - уже повязывая шейный платок, произнёс Рикардо и, обратив тяжёлый взгляд на парня, задумчиво добавил, - пора тебя с ним познакомить. Одевайся.       Тихое, спокойное местечко вдали от любопытных глаз. Небольшая, украшенная живой гирляндой беседка в самом углу местного парка навевала умиротворение. Чарли успел приметить несколько прогуливающихся парочек, пока Рикардо вёз его сюда, делая собственные выводы о выборе места встречи. Если бы не контекст, можно было решить, что мафиози вывез его на свидание.       – Ты по кустам что ли пробирался? - внезапно бросил Рикардо куда-то в сторону.       – А как иначе от хвоста отбиться то? Этот город просто кишит агентами «Тораппу», - ответил ему незнакомый голос. Сквозь шуршание листвы через секунду показался невысокий молодой человек в берете. Выругавшись на непонятном Чарли языке, он вытянул из кустов зацепившуюся сумку и... пару костылей.       – Принёс, - не дожидаясь вопроса, произнёс парень, устало приземлившись на скамеечку. Костыли звякнули рядом.       – Это Элиджио, - бросил Рикардо, пока Чарли в открытую пялился на пришедшего. Внешность у него была не слишком примечательна. Не то русые, не то рыжие волосы торчали из-под берета; веснушки окропили нос и щёки, расползаясь едва заметными пятнами по всему лицу; серые глаза смотрели на мир усталым взглядом. Не то чтобы третий молодой человек вызывал интерес. Скорее это выходило бессознательно, по сохранившейся из прошлой жизни привычке.       – Элиджио, это Чарли, - представил отдышавшемуся парню своего компаньона Рикардо.       – Будем знакомы, - резво кивнул всё ещё молчавшему Чарли Элиджио и повернул голову к мафиози, - я всё сделал, как вы просили. Доклад передан непосредственно боссу. Расчёт оплаты должен быть произведён в течение недели. Могу я вернуться к своим прямым обязанностям?       – Нет. Это настолько важно? - сквозь секундное молчание, за которое Чарли так ничего и не понял, спросил Рикардо. Элиджио тоже на секунду замолк, видимо обдумывая сказанное.       – Думаю, бухгалтерия справится и без меня, - наконец ответил он, - если боссу что-то нужно...       – Тебе уже ломали ноги, так что ты единственный в моём окружении, кто может ими... - Рикардо кивнул на костыли, - нормально пользоваться. Обучи его.       Чарли озадаченно открыл рот. Сквозь темноту безэмоциональности прорвалось вполне искреннее удивление. Он взглянул на веснушчатого парня рядом, встретив не менее офигевающий взгляд.       – Прямо сейчас? - пытаясь заглушить повисшее молчание, произнёс Чарли.       – Да, - бросил Рикардо, разворачивая захваченную по пути газету, - пообщайтесь заодно.       Ноги ощущались как-то странно. Стоять на них спустя столько месяцев оказалось жутко непривычно. Боли не чувствовалось. Даже полный контроль почти не был утрачен. Разве что...       Голову не покидало навязчивое чувство страха. Казалось, что где-то там возле щиколоток всё ещё существуют глубокие порезы. И стоит лишь оторвать ногу от земли, как они ползут дальше, разрывая кожу и мышцы, отделяя ступню от кости... Чарли сглотнул, волоком передвигая ноги.       – Так. Аккуратнее, - придерживая его за плечи, говорил Элиджио, - держи спину ровно. Облокотись на них полностью. Да, так. Распредели вес...       От его комментариев легче не становилось. Страх всё ещё стягивал грудную клетку, щекоча сознание. Чарли, выставляя костыли параллельно негнущимися ногам, на секунду задумался, что этот удушающий страх может перебороть только другой, ещё более сильный, доводящий до панической атаки. Прямо как тогда, когда у Рикардо случился приступ. В тот злополучный день казалось, что внутри разорвалась петарда, ослепляя ужасом возможной потери. Замершие чувства внезапно захватили сознание. Тело работало на адреналиновом допинге, игнорируя неприятные ощущения в ногах. А потом... Потом эти остатки нервозности вылились в накопленную любвеобильность, когда понимание того, что Рикардо ничего не угрожает стало основополагающим.       На то короткое мгновение, Чарли вновь почувствовал себя живым. Даже сейчас он всё продолжал отыскивать крохи тех будоражащих чувств, исчезнувших после секса, словно кто-то закрутил его эмоциональный вентиль обратно.       – Вот! - протянул Элиджио, поддерживая уже за талию и заставляя ощущать толику напряжённости, - а теперь не подволакивай ноги, а попробуй поднять и перешагнуть. Да нет же. Нормально поднимай! Ну, не тупи...       Раздражение из-за чужих слов хлестнуло по сознанию, вызывая желание пойти наперекор. Хотелось поиздеваться, нарочито строя из себя ничего не понимающего дурачка. И, возможно, Чарли так бы и сделал.       – Хватит, - оборвал тренировку Рикардо. Чарли озадаченно покосился на него, отмечая нервно сжимавшиеся, почти рвущие газетные страницы кулаки, несмотря на холодный тон мафиози. Снова ломка?       – Пора выезжать, - констатировал мужчина, сминая в руках остатки новостного издания и подтолкнул к Чарли инвалидную коляску, - забирайся.       Сиденья в самолёте привычно тесные. Довольно твёрдые подлокотники впивались в локти сложенных на коленях рук. Рикардо тихо дремал, опустив голову к иллюминатору. Последние несколько дней Чарли вообще не помнил, чтобы тот спал, либо отлучаясь из отеля, либо работая по ночам, либо таская его по различным культурным мероприятиям. Музеи, памятники, статуи, архитектурные шедевры сливались в памяти в одну сплошную кашу с пометкой «было красиво». Даже сквозь толщу безразличия, чужая заинтересованность согревала сердце. И теперь, глядя на спокойный сон Рикардо, Чарли мог бы испытывать закономерное спокойствие, подкрепляемое нежной благодарностью. Мог бы...       По левую сторону сидел Элиджио, напрягая одним только своим наличием. Одновременно хотелось спросить, почему он вообще здесь и отвернуться, абстрагируясь от чужого присутствия и шороха перебираемых документов. Сложно сказать, чего хотелось больше. Не так давно пробуждающееся эмоции вновь канули в лету, оставляя лишь призрачную чувственность. Казалось, они появлялись лишь в не самых комфортных условиях, состоящих сплошь из стресса и недовольства. Возможно, стоило попытаться эту теорию проверить.       – Так... кем ты работаешь? - произнёс Чарли, открывая ящик Пандоры. Обращение на "ты" совершенно не добавляло дружественной атмосферы. Нельзя было точно сказать, почему, но молодой человек в берете ему не нравился. Может тому виной был факт того, что Элиджио работал на мафию, из которой Чарли отчаянно хотел вытащить Рикардо. Может причина крылась в некотором навязывании чужой компании, которое осознавалась даже сквозь барьер посттравматического синдрома. А может в чём-то совершенно личном, неком подсознательном, которое сложно обосновать. Бывает же, когда люди просто не нравятся друг другу и ничего с этим не поделаешь.       – Бухгалтером, - ответил Элиджио, прерывая поток чужого самокопания.       – Оу... - задумчиво протянул Чарли, толком не зная, что спросить ещё. Странно. Обычно, ведение разговора ни о чём давалось ему куда проще.       – Расчёты значит ведёшь? И многих так насчитал? - всё же продолжил Чарли. Внутренне недовольство едва-едва щекотало сознание.       – Достаточно, - хмыкнул Элиджио, не отвлекаясь от бумаг, - зарплатой копировальщиков занимался не я, если тебя это интересует. Поэтому попрошу без претензий.       – Копировальщиков? - зачем-то повторил Чарли, чувствуя, как внутри просыпается толика злости.       – Ну, ты копируешь знаменитые картины, чтобы твоими работами можно было заменить оригиналы в музеях, - отчеканил парень, - разве эта не работа ксерокса?       – Я не ксерокс, а художник. Рисование, вообще-то, не такое просто занятие, как ты думаешь, - сорвался Чарли.       – Хм, правда? И сколько же своих собственных картин ты продал? - голос Элиджио звучал заинтересовано, почти без злорадства, но Чарли всё равно насупился. Ответ на вопрос был слишком очевиден. При том, не в пользу художника. Эмоции начинали закипать, просачиваясь сквозь моральный барьер.       – Не пойми меня неправильно, - мужчина наконец соизволил отвлечься от бумаг, укладывая их в сумку, - я не собираюсь обесценивать твои знания, умения и что там у тебя ещё. Просто предпочитаю называть вещи своими именами.       Чарли на это только тихо фыркнул. Нахлынувшая злость быстро отхлынула, словно организм сам отказывался тратить эмоциональный запас на кого-то постороннего. Всё-таки единственным на кого чувства распространялись охотнее был, оперевшийся на плечо и щекочущий мерным дыханием открытую кожу шеи, Рикардо.       – Полагаю, ты на меня обиделся, - голос Элиджи разорвал сонную идиллию.       – Нет, - вполне искренне ответил Чарли. Чувства снова посадили себя на цепь, порождая привычное безразличие. Элиджио смерил парня изучающим взглядом и нахмурился.       – Я не хочу с тобой конфликтовать, - негромко произнёс он, кивая в сторону Рикардо, - босс мне этого не простит.       – Мы и не будем, - пожал плечами Чарли, - как долетим до Италии разбежимся и больше никогда не увидимся. Я с тобой встреч искать точно не собираюсь, не беспокойся.       – О... - только и протянул парень, видимо задумавшись о чём-то своём. Чарли больше не хотелось развивать общение. Рикардо рядом был непривычно спокоен, почти трогательно утыкаясь лицом в плечо художника, скрываясь от скачущих по иллюминатору солнечных зайчиков. И этот вид из окна на кучевые белоснежные облака, подсвеченные золотыми лучами, навевал безмятежность. Хотелось замереть в моменте. Хотелось... Впервые за долгое время рисовать.       – Ты слышал про Аль Капоне?       Чужой голос, видимо мог испортить что угодно, однако вопрос всё же вызвал толику интереса. Чарли оторвал взгляд от своего островка спокойствия, оборачиваясь к Элиджио.       – Возможно, - неопределённо ответил он.       – Единственное, за что его смогли привлечь к ответственности, это неуплата налогов. Потом подтянули остальные преступления и посадили далеко и надолго, - Элиджио бросался словами так, словно это очередной для него ничего не значащий разговор.       Чарли не до конца понимал, чего вообще его вынужденному собеседнику нужно и зачем его отвлекали от созерцания более приятных вещей.       – А там до развала его «империи» рукой подать. Кстати, всё это смогли провернуть благодаря чиновнику министерства финансов Элмеру Ирейью, - Элиджио как-то едко усмехнулся, - фактически бухгалтеру.       В Италии было до странного солнечно. Вода в канале переливалась серебристыми отблесками. Они ехали явно куда-то не туда, не на привычную квартиру. Червь сомнения, что начал точить ещё с перелёта, сейчас буквально прогрыз дыру, сквозь которую рассматривались неутешительные перспективы. Элиджио был предателем мафии. По крайней мере собирался им стать, ну, или хотел, чтобы о нём так думал Чарли. Чарли не думал. Откладывал мысли о неприятном человеке в дальний угол, но они всё равно прорывались в центр внимания. Да, Элиджио был предателем. Предательство мафии в нынешних условиях было равносильно предательству Рикардо, вызывая смешанные чувства. Это напрягло, заставляло беспокоиться за мафиози и... полностью коррелировалось с собственными действиями Чарли несколько месяцев назад. Это пугало. Совсем чуть-чуть...       – Приехали, шеф, - раздался гулкий голос шофёра такси. Рикардо кивнул, сбрасывая тому конверт с деньгами, на что мужчина тихо присвистнул.       – За молчание, - отчеканил Рикардо, покидая тесную машину. Элиджио помог Чарли встать на костыли. Ощущать его прохладные руки, придерживающие подмышками, было по-прежнему неприятно. Однако открывшийся вид перекрывал всё внутреннее недовольство. Милые маленькие, словно игрушечные, дома шли вниз по косогору. Зелень садов успокаивала это буйство красок архитектуры. Маленькие, выложенные светлым камнем улочки, белыми змейками бежали вниз, сплетаясь в незамысловатых узорах. Этот пейзаж вызывал какое-то непривычное щемящее чувство. Такое древнее, словно из далёкого детства, но от этого не менее желанное.       – Нравится? - хмыкнул Рикардо, поравнявшись с Чарли возле розоватой стены дома.       – На мою квартиру не похоже, - негромко ответил тот, разглядывая двухэтажный домик с садом и низкой калиткой, обвитой сочным зелёным плющом, - красиво...       Атмосфера тишины и спокойствия захватывала сознание. Чарли опёрся плечом на Рикардо, насколько позволяли костыли. Хотелось почувствовать тепло любимого человека.       Сбоку что-то неприятно грохнулось. Элиджио негромко матернулся, затаскивая очередной чемодан в дом, окончательно разрушая своим кряхтение всю атмосферу.       – С сегодняшнего дня будешь жить тут, - голос Рикардо звучал словно гром среди ясного неба, а последующие слова окончательно выбили землю из под ног, - Элиджио за тобой присмотрит.       – Ха? - не понимающе протянул Чарли, - чего? Почему?       – Оставаться на твоей старой квартире небезопасно. Нет никаких гарантий, что основной офис не пересмотрит наказание и не реши избавиться...       – Да меня не это волнует. Почему этот... Элиджио? - фыркнул Чарли ощущая грудной клеткой царапающее изнутри недовольство, вкупе с щекочущем нервы беспокойством, - ты разве не понимаешь? Он же... - парень понизил голос до шёпота, - собирается использовать финансовые махинации, чтобы закрыть тебя в тюрьме.       – Знаю.       Чарли ошарашенно уставился на мафиози, не до конца уверенный, что правильно расслышал скользнувшее со вздохом с чужих губ слово. Рикардо смотрел куда-то вдаль, молча дожидаясь, пока ворчание его подчинённого за спиной сменится удаляющимся шагами. Чарли не мешал. Ему тоже не хотелось говорить при посторонних.       – Именно поэтому, оставляю тебя на него, - продолжил мафиози, не отрывая взгляда от цветастого южного пейзажа, - он приемлемо владеет огнестрелом, умеет шифровать информационные линии и знает, что делать с... этим... твоим состоянием. У вас куда больше общего, чем ты думаешь.       Повисло гнетущее молчание. Чарли казалось, что трели птиц в листве стали оглушительными, поглощая сознание и недавно произнесенные любимым человеком слова.       – Обещаю навещать тебя в каждый свой свободный день, - Чарли на это изречение лишь хмыкнул, чувствуя, как чуть подрагивающая рука крепче обнимает его за плечи. Сейчас художника больше беспокоил этот симптом вновь просыпающейся ломки. Что это вообще был за наркотик такой, если последствия всё ещё напоминали о себе? Надо было срочно чем-то отвлечь Рикардо, пока ситуация не начала приобретать плачевный исход. Проще и эффективнее всего по-прежнему было переместиться на какую-нибудь горизонтальную поверхность, вот только... Делать что-то такое во время чужого присутствия...       – Босс, я пригоню вам машину, - чуть хрипловатый голос вынужденного сожителя в непосредственной близи резанул слух. Макушки невесомо коснулось что-то непонятное. Чарли вздрогнул, неосознанно оборачиваясь.       Тонкий шарф совсем размотался, колыхаясь концами на ветру. Искривлённая шея со старым грубым рубцом, пересекающим бледную кожу от кадыка до сонной артерии, мгновенно бросалась в глаза своей неестественностью. Элиджио наклонял голову влево, пытаясь хотя бы внешне выровнять свой силуэт. Сидящий на нём кривовато берет создавал визуально симметричную композицию, почти не бросающуюся в глаза, если скрыть основу всего дефекта за шарфом. Довольно умно.       – Не торопись, - бросил ему Рикардо, - если прибудешь часа через два, штрафовать не буду.       Внутри дома было просторно. С мастерской не сравнится. Или так просто казалось из-за отсутствия привычно валяющихся повсюду материалов для экспериментальных композиций. Но, по крайней мере здесь Рикардо ни за что не запинался, пока нёс на себе вцепившегося в него Чарли, пока самого художника занимали страстно ласкающие его губы. Мягкие, удивительно нежные, несмотря на ту жадность, с которой они впивались в его собственные. Которские пульсирующие импульсы непонятного чувства, расходились прямо от лица, оседая на сердце приятным теплом.       Ощущение твёрдой поверхность под спиной несколько выбило из колеи. Рикардо разорвал поцелуй и Чарли, не желая прекращения, потянулся за мафиози, опираясь локтями в разъезжающуюся под ними хлопковую материю. Сцепившись губами обратно и опустив ноги с чужой талии, Чарли мысленно приметил обстановку. До спальни они, видимо не дошли. По крайней мере, гудящего где-то справа холодильника рядом со спальным местом наблюдаться точно не должно. Что ж. Секса на кухне у него ещё ни разу не было.       Любимая жёлтая футболка повисла на согнутых за головой руках. По разгорячённой коже пробежался лёгкий ветерок, вызывая непреднамеренную дрожь. Чужие горячие руки прошлись по бокам, задевая чувствительные рёбра, посылая очередных мурашек под кожей. Они же потянули свободные брюки за резинку вниз.       – Хэй! Погоди-ка, - Чарли остановил своего партнёра сжимая запястья. Было это довольно проблемно - всё ещё свисающая футболка тянула затылок, заставляя изворачиваться.       – В чём дело? - озадаченно произнёс Рикардо. Чарли чувствовал, как его руки напряжённо подрагивают.       – Мне холодно, - издевательски хмыкнул художник, отпуская Рикардо и развалившись обратно на столе, - не хочешь согреть меня своей... обнажённой натурой?       Мафиози всё ещё озадаченно смотрел на парня, не до конца понимая, чего вообще от него хотят. Его проглоченная реплика о том, что они сейчас в южной части Италии и здесь вполне тепло, продолжала витать в воздухе. Чарли недовольно выдохнул. Что ж, стоило признать - флирт у него выходил прескверно.       – Раздевайся, - прошептал в самые губы художник, потянув Рикардо за не развязанный шейный платок.       Ощущение чужого горячего тела, прижимающегося грудью к его собственной, затмевало всё. Можно было даже простить жёсткость стола под лопатками. Руки Чарли обвивались, путались в отросших на затылке тёмных волосах, пытаясь притянуть как можно ближе. Чужие губы скользили вниз по шее, зубы впивались в податливую плоть, распаляя сильнее. Когда влажный язык очертил ореол соска, проходят по наиболее чувствительному кончику, Чарли почти подбросило, словно от разряда током. Будто в бреду, оперевшись на ножку стола он отчаянно пытался притереться своим возбуждением к чужому. Чарли слышал собственный голос, хнычущий, просящий. Чувствовал грубые ладони, ласково придерживающие его за бёдра, отчего по телу электрическим разрядами бежало вожделение. И... совершенно не понимая, когда и почему вообще плотину привычного уже оцепенения прорвало. Он уже ничего не понимал, да и не хотел понимать, наслаждаясь внезапной чувственностью, трепетом отзывающейся в груди.       Он не заметил, где Рикардо достал лубрикант, принимая в себя сразу два пальца с каким-то остервенением ласкающих его изнутри. Упустил из виду откуда в руках мафиози появились контрацептивы. Всё его существо сконцентрировалось на распирающем ощущении внутри, перетекающем из едва саднящей наполненности в закономерное наслаждение.       Стук собственного сердца стоял в ушах, заглушая собой всё вокруг. Казалось, мир за пределами этой небольшой кухоньки растворился в небытие. Это единение было сейчас таким интимным, до мурашек, пробегающих по позвоночнику, до трепещущих бабочек в животе, до текучей по венам неги, скручивающейся внизу живота возбуждением.       Дыхание давно сбилось. Чарли чувствовал это и от Рикардо, ловя губами его судорожные вздохи. Воздух, казалось, накалился от температуры в комнате. Струйки пота щекоча стекали по спине и груди. Едва стянутая с плеч рубашка Рикардо, судя по всему, липла к телу. Мафиози так и не соизволил толком раздеться, полностью ощущая тёплый климат юга. Чарли в порыве цапнул воротник, оттягивая его назад.       – Сними уже, - сквозь вздохи вожделения, шептал он, - жарко же.       – Жарко... - повторил за ним Рикардо и хмыкнул, видимо решая что-то про себя. В следующую секунду опора под спиной пропала, заставляя вскрикнуть и сжаться от внезапного перемещения. А когда вновь появилась, обдала леденящим холодом. Чарли вновь вскрикнул, но уже не от неожиданности. Член мафиози уткнулся в чувствительную точку внутри, посылая по телу резкую волну удовольствия, от которой сводило мышцы. Чарли толком не понимал, на что ему вообще реагировать: холодную дверцу холодильника, к которой его прислонили или на слишком открытую позу, в которой всё внезапно ощущалось острее. Оставалось только глухо стонать, надеясь, что соседи его не услышат.       – Не сдерживайся, - интимный шёпот Рикардо пробежался дрожью по всему телу, - здесь никого кроме нас.       Мерные движения вверх-вниз, трение о самое чувствительное местечко внутри заставляло непроизвольно сжиматься. Собственный голос уже звучал как-то надрывно, а это чувство дикого желания быть единым целым всё не проходило. Сквозь пелену желания Чарли видел алые пятна на острых скулах, приоткрытые влажные губы и недлинные светлые ресницы, обрамляющие глаза яркого кровавого цвета, устремлённые в его собственные. Этот пронзительный взгляд доводил до исступления, словно пожирал саму душу. Крепче вцепившись в свою единственную опору, Чарли выгнулся, изливаясь на живот.       В голове шумело. Вероятно, он ударился ею о стенку холодильника, но это сейчас казалось неважным. Пальцы постепенно расслаблялись, отпуская сильные плечи мафиози. Возможно, у Рикардо останутся следы от чужой хватки – это было чуть важнее. Чарли физически чувствовал, как воздух вокруг начинает остывать, окатывая вспотевшее тело лёгким ветерком. Чужое сбитое дыхание щекотало кожу. Спиной ощущалась твёрдость кухонного стола. Но сонливость затапливала собой всё, не оставляя времени на размышление. Где-то на задворках крутилось желание не засыпать, лишь бы не проснуться в мире, где Рикардо долгое время не будет рядом. А ещё хотелось запомнить и, спустя долгое время, зарисовать все выплеснувшиеся сегодня чувства, во всей своей красе и яркости. Сквозь засыпающей сознание проскользнуло ощущение перемещения и приятной твердости чужого плеча под головой. Это тоже нужно будет запомнить, прочувствовать и зарисовать. Понадобится много оттенков красного.       Дни, недели, месяца протекали удивительно спокойно. Может сама атмосфера юга Италии располагала, но Элиджио оказался не таким плохим соседом, как ожидалось. Особо не говорил, не скупился на закупку готовых блюд по просьбе Чарли, на заказ иных более специфических товаров, регулярно вывозил художника к психологу, старался меньше прикасаться, помогая разбираться с костылями... Но главное, не приносил плохих известий и помогал грунтовать холсты. За это, пожалуй, Чарли мог стерпеть хамоватую манеру речи.       – Есть новости, - не поздоровавшись бросил веснушчатый мужчина, пока Чарли самозабвенно разглядывал новое своё творение, развернув голову набок, - босс известил, что приедет на этой неделе. Приказал передать тебе «привет» от некого... этого... Сократа.       – Кого? Ааа! Данте! Хорошо, - также отрывочно бросил Чарли, не отрываясь от работы. Элиджио фыркнул подходя ближе. Обычно художнику не нравилось, когда кто-то заглядывал через плечо, рассматривая его наброски. Но в этот раз работа была почти завершена и фактически нуждалась в зрителе. Хотя... ещё пара штрихов ей бы не помешали.       – Расслабься. Боссу и так понравится, - хмыкнул Элиджио, по-дружески хлопнув Чарли по плечу и почти сразу отдёрнулся. Смотрящие на него с холста кроваво-красные глаза, казалось, могли прожечь дыру. Художник на это лишь кивнул, улыбнувшись чему-то своему.       Красные масти подчиняются хаосу. Лишь поддерживающий контроль тёмных не позволяет сгинуть в нём окончательно.