if we survive the great war

Нил осознает, что парень из Дистрикта-2 — его первая жертва. В Капитолии по каждому трибуту ведут строгую статистику, на нее в первую очередь обращают внимание, когда делают ставки. Среди прочего там есть списки жертв. Нил думает, что формально на его счет записали мальчика, сражавшегося с ним с рюкзак, ведь во всеобщем побоище у Рога Изобилия было непонятно, кто его убил.  Хотя то было совсем другое. Он ведь мог и не умереть. Парня из Дистрикта-2 убил непосредственно Нил, и знал, что убьет его.  От рук Нила погибло множество зверей, да и людей, но косвенно, а непосредственно—  только один человек.  Не просыпаясь, но захлебываясь в слезах, Нил вспоминает разговор с Эндрю: «Думаешь, есть разница?» Поразительно, что убийства животных и людей похожи в том, что касается исполнения. А какая огромная разница в последствиях. Нил убил парня, имени которого даже не знает. Где-то у него есть семья, которая теперь его оплакивает. Возможно, у него была девушка, верившая, что он вернется... Потом Нил вспоминает об Эндрю, которого он спас, и мысль о парне отступает на второй план. По крайней мере, пока. Судя по небесным сводкам, сегодняшний день был беден событиями. Смертей нет. Помимо смерти, произошедшей от рук Нила. Он не хочет об этом знать. Прикрывает  ухо краем мешка, чтобы не слышать гимна, не осознавая до конца, что Эндрю Миньярд до сих пор рядом с ним в пещере, там же, куда притащил рыжего, дабы тот не умер от шока, очнувшись и увидев под собой мертвое тело и лужу крови.  Сверху, рокочущий как гром, раздается голос одного из распорядителей, начинающего свою речь с поздравлений шестерке выживших. Нил не открывает глаза, не приходит в себя, однако неосознанно, без любой попытки осмысления, вслушивается в слова, доносящиеся из ниоткуда.  Дальше следует нечто из ряда вон выходящее. В правилах Игр произошли изменения. Изменения в правилах! Уже одна эта фраза ставит в тупик. Как будто есть какие-то правила, о которых стоило бы говорить! Разве что: не покидать круг, пока не пройдут шестьдесят секунд, да еще негласный запрет есть друг друга. И вот теперь еще одно правило: если последними выжившими оказываются два трибута из одного дистрикта, оба они будут объявлены победителями. Распорядитель делает паузу, словно знает, что нужно время, чтобы переварить услышанное, и повторяет снова. До Нила не доходит, что значит эта новость. В этом году могут победить двое. Если они из одного дистрикта. Они оба могут остаться в живых. Они с Эндрю оба могут остаться в живых. Прежде чем Нил оказывается в силах себя остановить, прежде чем осознает, что Эндрю сидит рядом с ним, с его губ срывается крик. *** Эндрю сидит на холодном полу пещеры, ожидая, пока Джостен придет в себя. Борется с желанием выяснить мотивы защитить, спасти, отгоняя от себя все мысли о случившемся. Эндрю не замечает, как Нил во сне мается и мечется, стараясь то ли проснуться, то ли не просыпаться вообще. Эндрю не слышит ни бормотания Джостена под боком, ни поздравлений оставшейся шестерке выживших. Осознавать происходящее он начинает лишь когда распорядитель Игр повторяет, что в живых могут остаться двое. Двое из трибутов, если они из одного Дистрикта. Эндрю трясет головой. "Не может быть". Слышит неосознанный вопль, сорвавшийся с уст рыжеволосого. Он не один слышал объявление? Эндрю бросает взгляд на Нила, стараясь не задерживать его. Джостен не открывал глаз. Он все еще без сознания? Миньярд снова смотрит на Джостена, который к тому же еще и ранен. Рыжеволосый теперь его союзник. Все опасения на его счет не имеют смысла: теперь, если любой из них убьет другого, то станет изгоем в родном дистрикте.  На месте зрителей Эндрю бы сразу проникся отвращением к любому трибуту, который в данных обстоятельствах не захотел бы объединиться с земляком.  Неожиданно Эндрю в голову приходит мысль. Не слишком умная, чтобы на ней зациклиться. Не слишком глупая, чтобы ее забыть. Если они с Нилом притворятся несчастными влюбленными, помощь сердобольных спонсоров окажется в разы более вероятной. Несчастные влюбленные из Двенадцатого дистрикта просто обязаны быть вместе. С чего бы еще распорядители решились на такое неслыханное изменение в правилах? Вероятно, невиданное спасение Эндрю дало зрителям с богатым воображением почву для новых фантазий. Шанс для двоих. По всей видимости,  «союз» Эндрю и Нила снискал такую популярность у аудитории, что без этого изменения Играм грозил бы провал. И заслуги Нила тут нет ни капли. Все, что он сделал полезного, так это прикончил ненароком трибута из Дистрикта-2. Однако Эндрю все же вспоминает, что Нил спас таким образом его жизнь и рискнул своей собственной.  Выходит, Джостен никогда не был его врагом. Эта мысль вызывает легкую ухмылку. Эндрю убирает руки с лица и обращает его к лунному свету. Оно должно быть хорошо видно на экранах. «Лежи на месте, Миньярд, и постарайся заснуть", - приказывает себе, хотя не терпится уже сейчас разбудить Джостена. И Эндрю засыпает. Спит недостаточно долго, чтобы Нил очнулся, но достаточно, чтобы при пробуждении неосознанно взглянуть на соперника. /Или союзника?/ Зрачки Нила все еще бегают под веками. Эндрю, будто в бреду, думает, что Джостен чувствует сейчас, во сне, в какой-то пещере, рядом со своим «заклятым врагом», которому он спас жизнь. Искалеченным и избитым. он, возможно, /только возможно/, ожидал, что вообще не выживет, что профи из Дистрикта-2 наконец разрежет его пополам и прервет его жалкую, по его же словам, жизнь. А что, если он и не собирался выживать?