Гора Луаньцзан безжалостна

      Пристань лотоса всё ещё отстраивалась после нападения ордена Цишань Вэнь. Белоснежные лотосы рассекали своими стеблями водную гладь, распуская на поверхности бутоны и обнажая золотистую сердцевину. Сейчас их цветение было по особенному символичным. Орден Юньмэн Цзян, при прогулке по которому чуть ли не в каждом водоёме можно было встретить эти растения, вновь распускал свои бутоны, пробиваясь сквозь огонь войны, несчастье и горе, возвращая всю свою былую красу. И пусть новой его хозяйке – Цзян Яньли – было сложно, особенно после того, как она была вынуждена самостоятельно сжигать тела адептов своего ордена, заказывать поминальные таблички с именами своих родителей и во все услышанные объявлять о пропаже двух младших братьев, но она закалила свой характер. Какой нежно и мягкой она не была ранее, но сейчас она взрастила внутри себя стальную волю.       – Юная госпожа Цзян, – заискивающе начал Цзинь Гуаньшань, идущий вслед за главой ордена Цзян, что в такое тяжёлое время вместо того, чтобы увянуть окончательно, зацвела прекрасным цветком в его глазах. Словно сама война стала для неё удобрение, а кровь людей заменила воду, – так что на счёт помолвки с наследником Ордена Цзинь – Цзинь Цзысюанем? Сыграем её по окончанию войны или…       – Никакой помолвки не будет, – даже голос Цзян Яньли стал громче и твёрже. Это больше не было мягким утренним пением птиц, ласкающий слух. – В таких тяжёлых обстоятельствах мне эта помолвка будет невыгодна, да и время сейчас не то, чтобы рассуждать об этом.       – Но как же так, дева Цзян, – поражённо прошептал Цзинь Гуаньшань, улыбка которого застыла, подобно нефритовой маске, – но вы ведь любите моего сына!       – Думаете, что я не знаю почему вы так торопите события? Сейчас наследник считается без вести пропавшим, про первого ученика я промолчу. Матушка и глава Ордена Цзян погибли. Весь орден находится в моих руках, но после брака на правах моего мужа наследник ордена Цзинь может прибрать мой орден к себе. А вы этому и будете рады, вот и торопите события, желая загрести себе как можно больше власти, – Цзян Яньли закрыла глаза. Лицо её всё ещё было мягким, но уже говорило о том, что возражений она не примет. Ей было больно говорить это. Она любила парня, что должен был стать ей мужем, но сейчас была вынуждена расставлять приоритеты правильно. – Я разрываю свою помолвку, так и передайте наследнику Ордена Цзинь и его матушке.       – Но, дева Цзян… – попытался дозваться до неё Цзинь Гуаньшань, не веря в такое поражение по всем фронтам. Но взгляд золотистых глаз, уверенный и даже несколько холодный, не оставил и шанса на то, чтобы мужчина сказал хоть слово против.       – Если это все вопросы, которые вы хотели обсудить, то я откланяюсь. Пристань Лотоса всё ещё нуждается в восстановлении, а я должна за всем проследить. На этом мы с вами прощаемся, хорошей вам прогулки.       Это были её последние слова, прежде чем она поклонилась на прощания, сохраняя ровную осанку, не опуская головы ниже нужного, и ушла. Походка её была едва слышна даже для опытного заклинателя, но шаг при этом стал твёрд. Она словно смешала в себе положительные качества обоих родителей: мягкость, доброту и нежность от Цзян Фэньмяня и уверенность, достоинство и силу от Юй Цзыюань. Она стала так похожей на них, но при этом и не была как они. В голове единственная лишь ассоциация – словно видишь лицо из своего сна, но при этом ранее человека не знал. Цзинь Гуаньшань только сейчас отметил то, насколько же прекрасной могла быть невеста его сына. Может лицом она едва лучше простушек, но вот характер сделал её самой настоящей красавицей.       Да вот только в этой красоте он видел только проблемы. На девушку не выйдет надавить морально, она уже лишилась близких ей людей. Не выйдет вновь уничтожить Пристань Лотоса, она вновь восстановит её. Не выйдет надавить на жалость, она развернётся и уйдёт, наступая себе на горло. И всё ради того, чтобы удержать последнее от своих близких в своих руках. Орден Юньмэн Цзян.       Это злило. Мужчина, как узнал о чужой трагедии, сразу замечтался. Он уже представлял, как пройдётся по Пристани Лотоса, словно по своим владения. Хотя они и будут его владениями. Как симпатичные юньмэнские девушки с резкими чертами лица будут заливаться алым румянцем при виде привлекательного заклинатели и грезить о том, чтобы сесть на его хер.       Прибыл он сюда в прекрасном распоряжении духа, уже начиная вальяжно вышагивать и несколько возбуждённо обмахиваться веером. Радость сладостью осела на языке, уголки губ сами тянулись к верху, пока глаза хитро и счастливо прищуривались от солнечного света. Он нисколько не сомневался в том, что перенести помолвку пораньше будет легче простого. Цзинь Гуаньшань прекрасно помнил робкую, уступчивую девушку Цзян Яньли.       Но она твёрдо отказала ему. Разорвала помолвку, подобно тому, словно семейное счастье для неё стало не более, чем навязчивым и ненужным шумом.       В этот момент он даже подумал, что он сейчас спит в повозке, а всё происходящее лишь жуткий кошмар. Но злость внутри него клокотала совсем настоящая. Она билась об грудную клетку и рвалась на волю, чтобы прямо на месте придушить эту наглую девчонку. Это должна была стать его Пристань Лотоса.       Цзян Яньли оставила позади себя растерянного, разъярённого мужчину, пока не скрылась с его поле зрения за одним из недостроенных домиков. Строители отошли на перерыв, испить холодной воды, да перекусить чего, а потому юную хозяйку здесь никто не мог увидеть. Она спешно вытерла рукавом слёзы с своих покрасневших глаз.       Она не хотела быть главой, но обстоятельства заставили. Она хотела быть счастливой женой и матерью, но орден Вэнь отнял этот шанс, дав ей весы. На одной чаше семейная жизнь, на другой же орден. Ответ уже стал очевиден.       И она не смела жалеть о своём решении. Разве, только совсем немного. Но она этого не признает. Сейчас она должна быть сильной. Сильнее, чем когда-либо.       Лёгкое поглаживание Цзыдяня на её указательном пальце смогло успокоить девушку окончательно. Теперь она понимала эти махинации своей матушки. Кнут напоминал о весе ответственности за орден, а также о том, что его хозяину следует быть таким же гибким, но при этом крепким, чтобы ничего не могло его сломить. Он словно выражал духовную поддержку. От этого и правда становилось легче.       Взгляд вновь наполнился холодом. Вскинув подбородок, дева Цзян отправилась к главному зданию. Взгляд её невольно цеплялся за каждый опавший с дерева листок, за каждого ребёнка, громко смеющегося, играющего со своими товарищами, за каждую бродячую собаку, которых так боится Вэй Ин, за каждый лотос, на цветение которых Цзян Чэн так любил поглядеть, хоть и отрицал это. Она всё ещё помнит каждую деталь характера своих младших. Даже их лица она всё ещё могла увидеть перед глазами.       Минул уже месяц с того момента, как они пропали. Месяц ужасающей работы над восстановлением ордена, слёз и истерик его новой главы. Месяц с объявления войны против ордена Вэнь. Но активных действий ещё никто не принял.       Это расстраивало. Сильно. Она никогда не была сосудом для мести как её братья и матушка, но даже она сейчас хотела, чтобы злодеи получили по заслугам. Но остальные главы поджали свои хвосты и отказались отлипать задницы от места, чтобы начать действовать.       – Юная госпожа Цзян! – послышался голос юного адепта, раскрасневшегося и запыхавшегося от продолжительного бега. Нагнав девушку, он согнулся, уперевшись руками в свои колени. Грудь его быстро поднималась и опускалась, пока дыхание, казалось, можно было услышать на расстоянии нескольких ли от него. – Юная госпожа Цзян, поисковой отряд, направленный в сторону Илин, оказался перебит орденом Вэнь. На месте преступления они оставили надписи кровью наших людей!       – Что за надписи? Что они гласили? – нахмурившись, поинтересовалась Цзян Яньли. Адепт едва заметно вздрогнул, заметив изменения в мимике новой хозяйки Пристани, стараясь не замечать её покрасневших глаз.       – Цитирую: «Орден Цзян ничего из себя не представляет после пропажи наследника и первого ученика. Мы отправимся вновь на вас, чтобы окончательно уничтожить.», – неуверенно подняв взгляд от свитка, ученик робко поинтересовался. – Что нам следует делать?       Цзян Яньли долго молчала, задумавшись. Хоть она и занималась совершенствованием, но ядро её было едва ли сильнее обычного, что, впрочем, хватало Цзыдяню. Орден только восстанавливался, и адепты были ещё слишком слабы для противостояния против ордена Вэнь. Да и она была не слишком хорошим учителем. Куда лучше бы справился А-Чэн и А-Сянь, но никак не она.       – Соберите самые сильные артефакты в нашем ордене, – начала девушка. Взгляд её на несколько тонов потемнел, словно она сама была не уверена в своём решении, но выбора иного не было. – Желательно, чтобы это были защитные и атакующие. Чем больше найдёте, тем лучше. Закопайте их в нескольких точках Юньмэня, формируя заклинание барьера. Мы его активируем, когда орден Вэнь будет надвигаться к нам.       – Но он ведь сможет сломаться…       – Именно поэтому мы берём и атакующие. Построим несколько башен внутри барьера, с которых будут наблюдать перемещение врагов к нам. Снарядим их ещё оружием, лучше всего луками с духовными стрелами. Когда враги будут близко они пошлют нам сигнал. Активируем барьер, что будет отражать чужие атаки, а также атакующие артефакты их будут убивать. Ученики на башнях тоже будут отстреливаться от врагов. Далее соберём самым лучших заклинателей, они вступят в схватку. Каждому выдадим атакующие, защитные печати, а также взрывающие. Когда кто-то из них погибнет, то этот талисман взорвётся, унося с собой и врагов.       – А если ничего не получится? – поинтересовался адепт, записывая всё на свиток. Он боялся смерти, но понимал, что иного выбора нет.       Цзян Яньли замолчала, смотря уставшим взглядом на то, как лотос медленно распустил свои лепестки, являя образец самой стойкости и чистоты. Сейчас она думала о том, что никогда не сможет быть такой же. Она всегда была слабой и не сможет пробиться через войну и проблемы, но у неё не было выбора. Однако взгляд зацепился за девственно белоснежные цветы, отчего она расширила на мгновение глаза, а после продолжила.       – Пошли сигнал в Орден Гусу Лань, – ученик удивлённо поднял на неё взгляд, а она продолжила. – Они тоже пережили нападение ордена Вэнь, и я уверена, что за ними тоже вернуться. Возможно, они и начнут с Ордена Лань, а значит они должны нас понимать и согласятся с нами сотрудничать. Если другие ордены желают сидеть и ждать своей погибели, то я сделаю первые шаги, – Цзян Яньли вновь погладила Цзыдянь на пальце, словно желая получить ответ того, а правильно ли она всё делает. Но спрашивать было не у кого, она теперь одна.       – Насколько я знаю, они восстановились быстрее, уже почти всё отстроили. Но их лекари не могут справиться с некоторыми больными из-за недостатка лекарств, – кивнул ей ученик, наконец-то уловив причину такого решение.       – Предложим им нашу помощь во врачевании больных. Ещё можно отправить сообщение в Орден Цинхэн Не. Их глава не желает сидеть сложа руки, а потому может согласиться нам помочь взамен на нашу помощь в войне.       Взгляд парнишки наполнился восхищением к своей хозяйке. От своего едва живого отца он знал, что матушка их главы была женщиной суровой, никогда не просящей чужой помощи и не принимающей её. Наверное, это и сгубило её. Именно из-за этого она считала, что справиться со всем сама, даже если сами небеса упадут, то она сможет их удержать. Но она не выдержала испепеляющих ярких лучей солнца, сгорая в них. Его отец опасался, что и дочь её будет такой же, но Цзян Яньли другая. Она трезво оценивала силы и возможности ордена и свои, все риски, грозящие ей при том или ином решение.       – А если ещё отправить сообщение в орден Ланьлин Цзинь? Ваш жених же оттуда! – радостно предложил он, но заметив то, как потемнело лицо Хозяйки Пристани смолк, понимая, что сказал не то.       – Помолвка с ними разорвана. Пристань Лотоса останется в моих руках, и я сделаю всё, чтобы никому её не отдать. Только наследник получит её, – твёрдо ответила ему девушка, намекнув тем самым, что брак мог забрать из её рук орден.       Адепт кивнул, записав о том, что о разрыве стоит огласить. Иначе Цзинь Гуаньшань может и не признать это, ведь ему это будет невыгодно. А после он всё же робко добавил:       – Юная госпожа Цзян, но ведь наследник погиб вместе с первым учеником. Их тела так и не найдены, как и оружие.       – Пока их тела не найдены, я буду их искать. Если они и правда мертвы, то я должна их хотя бы достойно похоронить, а не оставлять гнить в канаве какого-то городка.       Адепт кивнул. Он записал каждое слово Хозяйки, а после поклонился, прижимая свиток с куском уголька к себе, дабы не выронить их. Цзян Яньли кивнула ему, разрешая уйти, чем он не преминул воспользоваться, чтобы передать всё другим.       Напряжённые плечи девушки опустились, пока она склонила голову. От этого движения простая шпилька, слабо держащая причёску, уже стремилась упасть на землю. Но она не стала поправлять её. Она всего лишь хотела недолгой передышки и вновь оказаться в не самом приветливом кругу семьи.       Она вновь желала наблюдать за перебранкой младших братьев, когда один глупо шутил, а второй стремился того поколотить. Желала увидеть недовольный при виде Вэй Усяня взгляд матушки и то, как она скривит свои губы. Девушка знала о ревности этой женщины, но при этом видела едва заметную взгляду заботу о ребёнке, хоть куда больше она всё же стремилась отдать ей и Цзян Чэну. И как же хотелось вновь увидеть мягкую улыбку отца, когда тот протягивает своей жене очередную искусно вырезанную шпильку из разных драгоценных камней в качестве подарка. Матушка тогда часто ворчала на эти подарки, говорила о том, как же они бессмыслены, но при этом всё равно хоть раз, но одну из них добавит в свою причёску. Она даже скучала о том, как младшие братья стремились её защитить от Цзинь Цзысюаня, защищая честь своей шицзе. Эти воспоминания заставили её горько улыбнулся уголками губ, а глаза вновь неприятно защипать.       Подняв свой взгляд, она увидела ступеньки, ведущие под навес перед полем, где обычно тренировались адепты. Цзян Яньли увидела своих потерянных родных. Вот родители вновь о чём-то негромко ругаются, при этом отец пытается мягко урегулировать конфликт, а матушка на это вестись не хочет. Вот там стоят ученики, держа на своих плечах тяжёлые грузы, едва держась на ногах. Среди них её младшие братья, но в отличие от остальных они стоят уверенно, их ноги не дрожат, а спина выровнена. Но стоило лишь моргнуть, как это видение рассеялось.       Зрение стало размытым из-за скопившихся слёз, что стремительно потекли по щекам. Это всё было уже утеряно и ничего не вернуть. Теперь она одна.       Цзыдянь мягко заискрился на её пальце, словно призывая прийти в себя. Это его действие было так похоже на мягкое потряхивание спящего, которого надо разбудить. Цзян Яньли опустила на него взгляд и осторожно погладила кольцо, окончательно успокаиваясь. Спешно вытерев слёз на своём лице рукавом, уже второй раз за день, она направилась в главное здание. Всё же стоит обозначить места, где артефакты следует закапать, а ещё лучше будет перекопать древние свитки, чтобы найти наиболее сильную и подходящую печать, чтобы было больше шансов в том, что они выживут. Но перед этим написать письмо в два ордена и далее отдать ещё одно распоряжение адептам. Все же уходить от Пристани Лотоса пока нельзя, надо оставаться на месте и в непредвиденной ситуации успеть раздать поручения.