One of the girls

«У вас новое уведомление» Девчонка потерла уставшие от недосыпа глаза, немного привстала. Тело ломило. В горле ужасно сухо. Включила телефон, посмотрела время. На часах семь пятьдесят утра. Снова опоздает в школу только потому, что досиделась в переписке с анонимным пользователем. Она называла его просто: инкогнито. Прожужжала лучшей подружке о нем все уши; улыбалась, когда яро чатилась с ним и даже отправляла свои фото. Там обычно она стояла в зеркале с домашним котом или же по приколу высылала свой глаз, на что инкогнито всегда отвечал: «О боже», но на фотографии с котиком умилялся. Он, кстати, сказал, что у него собака есть, но и котов тоже любит. Диана только хотела спросить про собаку, как он тогда ответил, что она в родном городе у родителей. Сам он по работе отъехал на пару сотен километров. Встала с кровати. Прислушалась. Родители на работе. Слава богу, иначе она бы точно не справилась с очередными нотациями как важна учеба в последнем классе. Тем более, Каримова толком и не знает на кого поступать. Только фыркала и глаза закатывала, когда её об этом спрашивали. Отмазывалась, мол, на адвоката поступать будет. Открыла чат. Это инкогнито. Только он мог написать ей в семь утра. «Я проснулся. Улыбнулся. Ужасно спать хочу. На работу надо», — в конце отправил смайлик. Диана минуту или около того думала над ответом, а потом наобум ответила: «Что это за работа?», — но на сообщении не было двух галочек. Значит, отключил либо интернет, либо сам телефон. Не заправляя постель, она направилась в ванну. Сняла резинки с брекетов, которые носила около восьми месяцев. Выкинула их в урну, умылась ледяной водой. Взглянула на себя в зеркало. Вид удручающий, жалкий. Копна черных волос запутана, а под такого же цвета глазами синие, даже фиолетовые синяки. Потерла веки до разноцветных кругов и снова умылась холодной водой. Решила не париться. Нарезала сыр на черный хлеб и в микроволновку отправила, попутно чайник на плиту поставила. Написала однокласснице, одновременно с этим и лучшей, и единственной подруге, мол она опоздает. Первый урок всё равно физкультура. «Я опоздаю» «Дай угадаю, Нито?» «Че?» «Инкогнито», — в конце смайлик с закатывающими глазами отправила: «Знаешь же, что Динарка опять ругать будет», — Динара — классный руководитель одиннадцатого «А». Диана ничего не ответила, только реакцию поставила. Отложила телефон, вытащила из пачки витамины. Положила перед собой. Как совпало, что и чайник, и микроволновка издали звуки одновременно. Заварила себе кофе, достала горячие бутерброды. Одновременно с этим сериал смотрела. «Слово пацана» называется. Недавно вышла новая серия, но она её пропустила из-за учебы и курсов по подготовке к ЕГЭ. Не заметила, как прошло полчаса. Айгуль изнасиловали, как печально. Диана очень привязалась и к ней, и к актрисе — Анке Пересильд. Порой понимала саму Айгуль, ибо тоже однажды когда-то в одного хулигана влюблена была, который после девятого класса свалил. От него потом и слуху, и духу не было ни видно, ни слышно. Впрочем, как подметила потом сама Диана, это была выдуманная влюбленность. Симпатия быстро пропала после двух недель учебы в десятом классе. Турбо распиздел универсаму и остальным. А его девчонка продолжила эти слухи. Ахмерову травить начали. Диана сжала челюсть. Ненавидела она этого персонажа: Турбо, а-ка Валерий Туркин. Он был ей очень далек. А хотя и соглашалась с тем, что он довольно красив, симпатичен. Сам актер в её галерее сверкал, но она быстро те фото удаляла. Не любит всю эту шумиху вокруг… как его там? Вячеслав Копейкин? Не любила новых актеров, особенно смазливых, как этот Копейкин. Считала, что его популярность пройдет после популярности самого сериала. Хотя в некоторых моментах являлась и ярой поклонницей сериала. Ей безумно Иван Янковский нравится и его «дуэт» с Дианой Пожарской. Быстро убрала посуду. Замочила. В ванну быстро зашла, новые резиночки на брекеты нацепила. Не досмотрела серию, снова. В комнату побежала, тотчас постель заправила. Стала собираться. Решила белую кофту с небольшим вырезом надеть и штаны серые, широкие. Сверху серую кофту на замочке. Красилась она долго, но в этот раз решила просто ресницы черной тушью выделить, да блестки в уголки глаз добавить. Второпях собрала портфель по памяти, ключи и наушники на столе нашла. Кота своего покормила и выбежала из квартиры, закрыв дверь на три поворота. Школа рядом с домом находилась, поэтому не было нужды тратить время еще и на дорогу. Вбежала в класс. Сейчас второй урок уже шел. Математика. Какой дурак ставит алгебру вторым по счету, особенно в понедельник? Села к подруге. К Гульназ. — Бля, — выматерилась Диана. — Выглядишь не очень, — подметила Шарипова. — Опять он? Ответил что-то? Каримова показала подруге переписку. Гульназ вздохнула и губы в единую полоску сложила. Дала Диане тетрадь, чтобы она домашнее задание списала. Каримова снова забыла про домашнюю работу. Меланхоличный голос учительницы порой заставлял Диану клевать носом парту, так как он действовал как колыбель, лучшее снотворное, а Гульназ — отличница, только внимательно слушала и конспект записывала, примерчики решала. Половина от урока. Весь класс самостоятельно примеры с учебника решает. Они проходили интегралы. Гульназ хорошо объяснила подруге эту тему, поэтому Диана с легкостью решила все три номера. Дала на проверку. Ей ответил инкогнито. «Я в компании работаю алкогольной. Инвесторов ща ищу», — Диана нахмурилась. «Поэтому в семь утра встаешь?» «Не», — тут же последовал ответ: «Я для себя встаю… на пробежки хожу». «Зимой?» «Вот любишь ты докопываться, золотце», — а он так её называл потому что ненавистной ей учительницей была Мария Золотухина. Та ещё стерва. Он её стебал. «Я настырная» «Я это уже понял. За три месяца то общения» «Какие планы на день?» — сама того не понимая впервые поинтересовалась его распорядком дня. Обычно они общались непринужденно, так и не зная полную информацию друг о друге. Могли не общаться пару дней, а потом начинали снова, как ни в чем не бывало. Вопрос девушки его, кажется, удивил. Он долго печатал, стирал, и снова печатал. «Я работаю до вечера. Домой приду, в душ схожу и спать лягу сразу» «Ясно» — а Диана и не удивилась. Он всегда либо спит, либо работает. «А у тебя?» — его вопрос её тоже удивил. «Школа и курсы» «Скукота. Сама то не устала?» «А ты? Постоянно спишь, да работаешь. Скучно живешь, Нито» «Что за Нито?» «Это сокращение от инкогнито. Просто первое слово дольше писать. Поэтому, ты Нито» «Далеко пойдешь с таким то воображением» «Ага» — Гульназ передала ей тетрадь. На полях красовалась пятерка. Диана улыбнулась, приобняв одноклассницу: «А ты смотрел Слово Пацана?» «Смотрел» — в конце смеющийся смайлик добавил. «И как тебе? Поступок Турбо не очень, согласись? Мудак, всегда его не любила» «Как по мне всё правильно сделал, но да, поступок дерьмо» «Защищаешь его?» «Считаю, что другого и не могло быть. А как тебе сам актер? Сыграл круто» «Тоже дерьмо» А Нито удивленный смайлик ей отправил. Диана улыбнулась. «Что ж ты так не взлюбила его?» «Раздражает. Не люблю смазливых. А он смазливый, так ещё и странный. Очень» «В чем же его странность?» «А ты то че так заинтересован? Влюбился?» «Нет, просто интересно» — в конце такую скобочку слащавую добавляет, якобы стебась над Каримовой «Ну, он просто мне не нравится из-за шумихи вокруг него» «Типо, не такая как все?» «Ага» — Диана явно недовольна его расспросом: «Мне пора, урок» «Удачки» На этом выключила телефон и как раз звонок прозвенел. Быстро собралась и Гульназ ждала, которая так и выпрашивала дополнительное задание ради оценки. Спустя долгие две минуты уговоров ей дали задание. Гуля улыбалась, явно шла вприпрыжку, а Диана только грубо фыркнула. Ей показалось странным, что подруга так кичится насчет учебы. Гульназ медалистка, на красный аттестат идет, а так и хочет доказать свою преданность учебе. Впрочем, Диану это не волновало. Волновало только то, что Нито был так заинтересован в её нелюбви к именитому актеру и самому персонажу. Ей казалось странным вообще, что такой «занятой» человек станет тратить время на какой-то там сериал. Следующие уроки прошли спокойно. Нито не писал. Был в сети как раз тогда, когда она с ним переписывалась. Нито её раздражал порой. Своим чрезмерным игнором, частой сухостью в сообщениях. Хоть и общение было непринужденным, но всё же. По его словам он такой занятой, что и кушать забывает. Диану такое не устраивало. Она могла и сказать, что привязалась к странному анониму. Он ей отправлял фото своей собаки, отправлял разные панорамы видов на его родной город. Москва. Жил он в Москве. Проучился все одиннадцать классов, поступил даже сам не помнит на кого в самый дешевый университет. Отучился. Получил диплом и на работу устроился, а потом не по специальности пошел. Это всё что знала Диана о Нито. Возраст и даже его имени не знала. Анонимный чат на то и анонимный, что никогда не знаешь кто сидит по ту сторону экрана. Гульназ была недовольна. Говорила вдруг Нито окажется старым извращенцем или маньяком. Но, за все те три месяца свободного и ничем не примечательного общения Нито не просил голых фотографий, не общался с Дианой на пошлые темы. О Диане он тоже немного знает: ученица одиннадцатого класса, к государственному экзамену готовится почти всё свободное время, из друзей только одна подруга и то, которая является ей одноклассницей с первого аж класса. Жизнь Дианы скучна и однообразна, такая же как у Нито. Они не знали друг друга, но порой отмечали, что очень похожи. Он ей говорил, что в одиннадцатом классе тоже не знал кем быть. Выбрал профессию наобум, даже не задумывался, а родители только поддержали его в этом. Он ей говорил, что толком рвения к учебе особого и не проявлял. Делал то, что от него требовалось и всё. В компанию свою попал случайно, мол, искали рабочих и он подал резюме, так его и взяли. В другой город по ошибке поехал. Его перепутали с другим рабочим, а потом не стали заморачиваться над этим. Главное платят, а остальное Нито и не волновало. Нито о личной жизни молчал. О разбитом сердце мельком говорил и на этом всё, потом ради приличия спрашивал о парнях Дианы, на что она всегда фыркала и отвечала однообразно, мол даже в щечку ещё то за восемнадцать лет не целовалась, поправочка, семнадцать. Совершеннолетие только в этом году. И Каримова отвечала, что сразу съедет. Куда угодно, хоть под мостом жить будет. Надоели ей родительские нотации и нравоучения. Она не робот. Училась хорошо, но не отлично. Предметы знала средне, но Гульназ всегда помогала. Порой ей казалось, что родители больше подругу любят, отчего раньше ревновала. Сейчас ей все равно. Сердце болит, а в душе нет того разочарования или грусти. Её общение с Нито особенное. Оно непринужденное. Каждый пишет то, что хочет и когда хочет. Она чувствует с ним себя свободно. От неё ничего не требуют, даже простого внимания. Нито говорил, что общаться с ней ему тоже приятно, поскольку в анонимном чате большинство озабоченных и тех, кто друзей на постоянку ищет, а он такое, видите ли, не любит. Ему просто скучно бывает, как и ей, поэтому они и чувствуют себя комфортно в этом общении. Её жизнь не изменится, если Нито перестанет писать, отвечать или вообще пропадет. Она порой думала не встретятся ли они когда-нибудь, а сами не знают, что это именно они. Думала, что он когда-то пришлет свое фото, когда доверять станет, но так и не прислал. Думала, что он просто её разводит, а как оказалось ему действительно скучно. Её это не расстраивало. Ей тоже скучно. Диана перебирала ногами, думала о своем. В ушах композиция известного ей артиста. Гульназ после уроков осталась, так как в школьном совете была. Каримова только улыбалась на это мило, была тронута преданностью подруге школе. Гульназ была лучшей ученицей в выпускных классах. Гордость школы, гордость семьи. Полная противоположность Каримовой. Но, Гульназ была очень добра и заботлива по отношению к Диане. Порой заменяла ей семью. Диана ей высказывалась, плакала в плечо, а Гулька то обнимала её, вкусности приносила на следующий день в школу. Была всем. И Диану такая дружба очень устраивала. Но, иногда Нито заменял ей Гулю. Он её тоже поддерживал, по крайней мере старался, так как полностью сути её проблем не знал и толком то не вникал. Просто слова заботливые говорил и всё на этом. Дошла до дома. В подъезд зашла. Пятый этаж. Ноги то уже привыкли. Открыла дверь, а из кухни запах приятный шел. Мама дома. Папа ещё на работе до вечера будет. Диана сразу куртку сняла, шапку, шарфик. Портфель в комнату унесла, быстро в домашнюю одежку оделась и ручки помыла. Телефон так и не проверяла, оставив его в комнате. За стол села, улыбаясь. Мама блинчики испекла. На стол мёд, варенье положила и чай дочке заварила. — Как дела в школе? — начала Алия Каримова, — Тебя потом подвезти до курсов? — Не, я сама, — зная, как мать устает на работе, ответила Диана. — Ну, хорошо, — поцеловала дочь в макушку. — Оценки получила? — Алгебра пять. — Умница, — Алия потом вышла из кухни. Телевизор смотреть. Сама не голодна была. Только об учебе вечно спрашивают. Это расстраивало, делало больно, но Диана привыкла. Её родителей только школа волновала, да оценки. Хоть это. А так бы к каждой мелочи прикапывались. Телефон включила, открыла чат с Нито. Решила впервые поинтересоваться его личной информацией. «Нито» хорошая кличка, погоняло, но не хотела она его так называть всё время. «А как тебя зовут?» — долго думала отправлять или нет, даже дыхание затаила. Сердце бешено стучало, а руки предательски дрожать стали. Неужели ей действительно страшно писать Нито? Впервые за всё их общение такое странное предвкушение. Отправила. Сразу телефон выключила и от себя отложила. Не могла толком и жевать. А если Нито ничего не ответит? Как-нибудь отошьет её, закончит общение, мол это анонимный чат, значит анонимный. Долгие десять секунд. Диане казалось, что она словно считает про себя. Запила чаем. Кипяток обжигал стенки горла, растворяясь, тепло свое отдавал, отчего девчонка немного расслабилась. Нервно руками перебирала, пальцами хрустила. Уведомление. Тотчас открыла переписку с Нито. А он ей одно слово, от которого в груди странно затрепетало, задрожало. Сердце быстрее стало стучать, настойчивее. Чувствовала, как ноги ватными становятся. Даже чуть блинами не подавилась. Телефон в руках дрожал. Голова болела, затылок стрелял. А перед ней только одно слово. Одно имя. Не Костя, не Миша, Дима, Гена, Кирилл. «Слава» Его зовут как актера, которого она ненавидит. Зовут как того смазливого Копейкина, который словно лихорадка в её теле стал сидеть, как муха или червь, настойчиво надоедая. «А тебя?» — напечатал он. «Диана»