Минувшее и забытое

— Блять, залупа, — крикнул Звездкин, нарушая умиротворенную атмосферу в комнате Беличенко громким дребезжанием гитары. Саша невольно вздрогнул и перевел взгляд с экрана телефона на парня, сидящего на краю его кровати. — Аккорд не тот опять, — безразлично протянул Беличенко, возвращаясь к просмотру ленты ВК. — Не опять, Сашенька, а снова, — не глядя на Сашу, проговорил Звездкин, устраивая гитару на своих коленях по-удобнее. — Да поебать, запутался ведь, — отрешенно пробормотал парень и, поймав на себе взгляд Васи, фыркнул и замолчал. Комнату вновь наполнили звуки мелодии, уже гудевшей в ушах Саши. Она ему порядком надоела, ведь он слушал ее уже около 3 часов. Будучи толерантным человеком, Беличенко еще не выгнал гитариста из своей комнаты восвояси. Да и смысл? Васю будет слышно из любого угла шаровской квартиры. К тому же, Саше было совершенно нечем заняться, поэтому он, который час, слушал звуки гитары и иногда, мимолетно и незаметно, кидал недвусмысленно-теплые взгляды на ее владельца. За все эти годы, Беличенко так и не смог побороть чувство влюбленности к этому парню с пепельно-белыми волосами. Он часто повторял себе, что все минувшее несколько лет назад было не всерьез. Сотню раз убеждал себя, что шутки про «Сасилия» уже изжили свое, к великому сожалению Саши и помидорок. В те времена он наслаждался всеми подкатами Васи и игриво отвечал на них. Саша так и не смог тогда признаться Звездкину в своих чувствах. А порой так хотелось взять Васю за руку, сплести их пальцы и, заглянув в глаза, прошептать слова, постоянно вертящиеся на языке. Но Беличенко боялся, до чертиков боялся быть отвергнутым. Поэтому, даже не допуская, что это может быть взаимно, молчал, часто скрывая истину за доебами, подколами и выражением в целом полного безразличия. Из потока мыслей Сашу выдернул победный клич Звездкина, после которого парень упал на кровать, обнимая гитару. — Неплохо, — усмехнулся Беличенко, в голове которого проскользнула мысль о том, что он был бы совсем не против оказаться сейчас на месте гитары и утонуть в обьятиях Васи. Он был уверен, что они бы были ровно такие же, какими он их представлял. Теплые и долгие, в которых можно почувствовать себя таким защищенным и нужным. — О чем задумался? — нарушая тишину и поворачивая голову к лежащему Саше, спросил Звездкин. — Да так, забей, — замкнулся тот. Вася пожал плечами и устремил взгляд в потолок. Оглядев парня, Беличенко вновь вернулся к прокручиванию своих давних желаний. Жить в одной квартире с Шарами было для него на грани возможного из-за вокалиста. Саша стал молчалив, редко выходил из своей комнаты, взахлеб смотрел всевозможные фильмы и сериалы. Делал все, чтобы лишний раз не видеть Звездкина. Молчание затягивалось. -Сааш, а помнишь, как мы записывали видео про фанфики? — протянул Звездкин, проводя рукой по грифу гитары. — Хах, конечно помню. Было весело, — откликнулся Беличенко. — Как думаешь, помидорки все еще пишут фанфики по нам? — Не знаю, — задумался Вася. — Давай проверим, все равно делать нехуй, — на вдохе, как можно равнодушнее, сказал Беличенко, что получилось у него плохо. Вася заметил эту фальш, но промолчал. Беличенко уселся на диване, опираясь спиной о стену. Звездкин, недолго думая, поставил гитару на пол, не забыв проверить ее устойчивость, и упал рядом с парнем, задев последнего плечом. Саша вздрогнул в ответ и был удостоен удивленным и вопросительным взглядом Звездкина. Гитарист сделал вид, что не заметил его и продолжил смотреть в телефон, ожидая отклика поисковика на его запрос, а затем и запуска фикбука. «Что-то здесь не чисто», — подумал Вася. С Беличенко явно творилось что-то неладное. Он вздрагивал буквально от каждого прикосновения Васи, потуплял взгляд и замолкал при каждой пошлой шутке. Мало того, он замолкал в присутствии Звездкина в целом. Отдельных слов стоит поведение Саши при Васиных заигрываниях с Никоном. Звездкин все чаще наблюдал изменения в друге после переезда в общую квартиру. Возможно сейчас самое время все прояснить. Они находятся одни в квартире, Никон и Антон вернутся лишь завтра утром. К тому же, Вася беспокоился о Саше не только как о своем друге, но и как о своей давней любви. Удивительно, но этот парень начал сводить его с ума буквально с их первой встречи. Звездкин просто не мог не влюбиться. Парень часто намекал, заигрывал с Сашей, но Беличенко видимо не принимал это за чистую монету. А как Вася наслаждался временами, когда они «играли» пару для фанатов. Тогда он мог вести себя с Беличенко так, как ему давно хотелось. Но, это происходило лишь для публики, для обоих было настолько очевидно, что они НИ РАЗУ не обговаривали этот факт. — Ого, видимо и не собирались прекращать, — удивленно произнес Саша, листая список работ и уходя все ниже. «Может и нам не стоило прекращать», — пронеслось в голове у Васи. Ни один их парней так и не понял, как закончилась эра «Сасилия». Просто вдруг стало слишком много работы и туров. Просто вдруг парни одновременно решили закрыть эту тему и больше не возвращаться к ее обсуждению. Довольно таки смазанный и резкий конец, но как есть. «Странно, что Саша не начинал разговор об этом. Как и я, собственно. Так, стоп. Это… Будто что-то болезненное для него. Неужели… Ну нет, мы же не можем быть оба два отсталыми тюленями и не заметить влюбленности друг друга? Или можем?.. Неужели, это были не шутки, а искренность?.. Блять. Блять. Блять.» Васю эта мысль повергла в шок. Почему он никогда не думал о том, что их чувства могли бы быть взаимными? Ведь тогда вся картинка складывается воедино. Неужели за все эти месяца у него не нашлось часу времени на анализ этого? Кхм, ну да. Отсталый тюлень, что есть, то есть. — Ваась, мы будем читать? — озадачено спросил Беличенко. Звездкин немного подался головой назад и поднял глаза на парня, вплетая пальцы в свои патлы и убирая их с лица. — А, что? — осоловело переспросил он. Оказывается Саша уже успел высказать свое мнение о неугомонности помидорок и предложить Звездкину прочитать случайно выбранную работу. — Читать будем? — задаётся вопросом тот. — Да, давай. Только небольшой и ты за автора. Через несколько минут Саша начал читать. Начало фанфика очень подробно описывало отношения парней, рассказывая об их теплоте и нежности. Автор удивительно точно попал в поток их подробного описания. Это заставило Васю предположить, что тот скорее всего влюблен и выносит свои эмоции и чувства через пару канона и возвратиться к тем давно отложенным в дальний уголок памяти воспоминаниям. Звездкин был частой жертвой невзаимной любви, поэтому не шибко страдал от равнодушия Саши или принятия того, что он опять припал не к тому. Но, тем не менее, воспоминания о заигрываниях с Беличенко были самыми теплыми и атмосферными. Вася был привязан к парню, но эти чувства, как обычно, пришлось засунуть куда подальше. Ведь кто он такой, чтобы его любил тот самый Саша Беличенко? Сам того не осознавая, Звездкин уложил свою голову на плечо парня и прикрыл глаза. Вася почувствовал знакомый и уже такой родной запах кофе и стирального порошка. Голос Саши, как и все его тело, содрогнулось от этого действия. Парню пришлось остановиться на мгновение и лишь после продолжить. «Как же ты меня боишься… Нет, надо все прояснить.» Вася в доли секунд обрел решительность и желание расставить все точки над I. Вздрагивания и рваные вздохи Беличенко болезненно отзывались где-то в области сердца парня. Он просто больше не мог жить в догадках. Надо рассказать, прояснить, узнать, поинтересоваться и еще несколько десятков синонимов необходимого действия. Да, он готов сделать это. — Ну, Звездкин, блять, твоя же реплика. Ты со мной вообще? «Конечно Саш, конечно я с тобой. Ты, милый, всегда обитаешь в моей голове» Ответ последовал через несколько секунд молчания и шумный вдох. — Саш, думаю нам надо поговорить… Вася пересел, сложив ноги в позе лотоса, чтобы видеть Беличенко. Выглядел он крайне взволнованно и озадаченно. Саша хотел было съязвить, что в фанфике такого нет, но серьезный вид Звездкина заставил его промолчать. Вася не хотел начинать издалека, поэтому произнес: — Саш, с тобой явно что-то не так. Мы можем поговорить об этом? Я беспокоюсь за тебя. Беличенко будто выпал из пространства. Нет, нет, нет. Он не будет говорить о том, что с ним происходит. Тем более с вокалистом. Он не может этого сделать. Все эти чувства, они лишние в их дружбе, они все портят, они мешают Саше нормально жить. Парень постоянно думает о Звездкине. Все 24 часа в сутки. Все 1440 минут. Все 86400 секунд. Он ложится спать и видит во снах Васю, просыпается к полудню и слышит его голос из соседней комнаты, идет на кухню, пересекаясь взглядом с вокалистом, наливает им обоим кипяток в кружки, потому что был сопровожден фразой: «Ой, Беличенка, завари ромашковый чай». Парень вяло протестует, но следом слышит «Ну чувак, пожалуйста, по старой дружбе». После он проводит весь чертов день в своей комнате в компании чертового литра кофе и чертовски скучного и монотонного сериала. Парень устало валится на кровать не потому что хочет спать, а для того, чтобы день наконец закончился и вновь видит Звездкина с цветочным венком в ярко-бордовых волосах, лежащего рядом с ним в кровати на рассвете. — Может не стоит? — тихо попросил он, надеясь, что разговора на эту тему можно будет избежать. — Стоит. Твое поведение как-то связано с нашими отношениями в прошлом, так ведь? Саш, я хочу помочь. Прошу, позволь. — Вась, давай не будем об этом, — проговаривает гитарист. — Нет. Саш, выслушай меня, — Звездкин не собирается сдаваться так просто. — Вась, мы не будем говорить на эту тему, — голос Беличенко решителен и уперт как никогда. — Саш, но, — протестует парень. — Вася, я сказал нет! — гитарист срывается на крик. — Мать твою, Беличенко. Что блять не так?! На мгновение комнату наполняет тишина. Вокалист смотрит в глаза парня, которые тщетно пытаются скрыть отчаяние и страх за злобой. Звездкин приходит в себя и успокоившись продолжает: — Саш, пожалуйста, — вновь пробует он. — Нет, Вася, нет, — Саша все ещё не готов говорить о подобном. — Я прошу, — звучит жалобный голос. И снова лишь тихий шум ветра из открытого окна и два одинаково пристальных взгляда. Беличенко хмуро втягивает воздух и сдается, его громкий шепот сменяется отчаянным криком к концу: — Я влюблен в тебя, Вася блять Звездкин. Влюблен с тех самых пор, когда мы строили из себя пару. Доволен?! На несколько секунд в комнате все затихло. По лицу Звездкина и не скажешь, что внутри него сейчас мысли носятся со скоростью 120 км\час, складывая картинку и пытаясь заставить парня не прыгать от счастья. Чего не скажешь о Саше. Сердце Беличенко отчаянно пыталось разбить его ребра и выйти наружу, а в голове можно было спокойно делать запись крика коршунов в степи на фоне песчаных дюн и проносящегося перекати поля. Но следующее действие Васи заставило парня отключиться от реальности и потерять контакт с рассудком. — Безмерно, Саш, безмерно доволен, — хитро улыбаясь, промурлыкал Вася, лукаво щуря глаза и двигаясь в сторону лица парня. Он решил взять себя в руки и немного поиздеваться над несчастным Беличенко. Когда расстояние меж их лицами было максимально сокращено, Звездкин, положив одну руку на шею парня, а другой цепляясь за плед и пытаясь не потерять равновесие, накрыл губы Беличенко своими. Саша был шокирован, а следовательно абсолютно податлив, поэтому Звездкин практически сразу оторвался от его губ, не углубляя поцелуй. Вася отпрянул от парня и принял исходное положение, только теперь находясь в разы ближе. Гитарист озарил ошалевшего парня лучезарной улыбкой. — Саш, если честно, — Вася положил ладонь на руку Беличенко, слегка сжимая ее. — Все то время… В общем, я был тогда серьезен. Я влюблен в тебя. Давно, сильно и безбашенно. С самой первой нашей встречи. Я люблю тебя, Саш… Беличенко обомлел. Все его тело приняло статику, даже рука, чесавшая затылок, сиюсекундно остановилась. Его сердце пропустило пару ударов, а следом стало гулко бить, подступая толчками к горлу. Саша, смотревший некоторое время куда-то в футболку Васи, поднял глаза выше, встречаясь с выразительным взглядом Звездкина. Глаза Васи были подобны двум океанам. Такие же бездонные, томные, притягательные и завораживающие. Беличенко сжал ладонь Звездкина, сплетая их пальцы и уверенно притянул к себе. На этот раз поцелуй был более проникновенным и глубоким. Вася отстранился лишь раз, чтобы пересесть к Саше на колени и вдохнуть хотя бы немного кислорода. Беличенко целовал напористо и жадно, прижимая Васю к себе и проводя одной рукой по затылку парня. Звездкин, заметив это нескрываемое желание происходящего, улыбнулся в поцелуй и прильнул к Саше еще ближе, вплетая музыкальные пальцы в волосы Беличенко. Оба парня забыли обо всем на свете, в головах не было ни единой мысли. Происходящее сейчас было настолько заветно желаемым, что внутри обоих происходили крохотные, едва ощутимые взрывы. Звездкин купался в теплоте, рассеивающемся по телу и блаженстве, пока не почувствовал едва заметные покачивания своего тела от усиленного биения сердца, нарастающий зуд в дыхательных путях и легкое чувство паники. К сожалению, жизненная емкость легких Васи была куда меньше Сашиной. Беличенко этого не знал, а потому ослабил хватку затылка Звездкина лишь после того, как последний начал мычать и упираться руками в плечи парня. Вася отпрянул и, повернув голову влево, сделал пару глубоких вдохов. — Эй, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Саша, водя большим пальцем руки, державшей Звездкина за талию, по его ребрам. Вася помолчал пару десятков секунд, косо посмотрел на Сашу, улыбнулся и повернулся в анфас, делая максимально спокойное лицо. — Да, просто мой лучший друг чуть не убил меня, перекрыв доступ к кислороду. Со всяким бывает, — как бы невзначай ответил он. — Нуу, мог бы по-явственней намекать что-ли, — озадаченно ответил парень. — Договорились, в следующий раз получишь по ебалу в знак этого, — отпарировал Звездкин. — Извини, я не хотел, — начал оправдываться Саша. — Ну да, ну да, маньячина. Недоуменно взглянув на Звездкина, Саша одним движением надавил на его талию, повалив тем самым парня на кровать и падая поверх. После секундного зрительного контакта, Беличенко коротко поцеловал Васю в лоб. Гитарист заключил его в крепкие обьятия, предназначенные для обездвиживания «маньяка», и вскоре Беличенко устроился на плече Васи и затих. Парни ненадолго замолчали. Саша периодически терся о ключицы и шею друга носом, а тот еле заметно проводил ладонью по его предплечью. — Так я друг, да? , — донеслось откуда-то из района ключиц Васи. Звездкин наклонил голову чутка вбок, чтобы посмотреть своими округлыми и широко распахнутыми глазами в глаза Саши. — Что? — переспросил тот. — Ты назвал меня самым лучшим другом. Я друг? — Даа, самый лучший, — ехидно съязвил Вася, на лице которого мигом нарисовалась улыбка. Уединение и умиротворенность прервал, ворвавшийся через открытое окно, ветер, который скинул листы со стола на пол. То ли подтверждая свои слова, то ли желая спасти от ветра, гитарист поцеловал Беличенко в макушку и, притянув ближе, обнял крепче нынешнего. Саша изловчился и припал губами к шее Звездкина, привлекая его внимание и вынуждая последнего на миг прикрыть глаза и едва поднять уголки губ. — Вась, — тихо позвал Саша. — А? — отозвался тот. — Ты будешь моим парнем? — Ох, даже не знаю. Дай-ка подумать, — наигранно ответил гитарист. Беличенко поднялся на локтях и затянул Звездкина в сладостно-тягучий поцелуй. На этот раз, Саша позаботился о том, чтобы не доставить дискомфорт парню и отпустил, как только заметил снижение его активности в процессе. — Подумал? — Да. С этой минуты, вы, Беличенко Александр Евгеньевич, становитесь моим парнем. Ну, а я вашим, соответственно. В ваши обязанности входит веганский завтрак в постель, поцелуи перед сном и… — загибая пальцы произнес Вася. — Иди нахуй, Звездкин, с такими обязанностями, — парировал гитарист. — О, на Никоновский? Ты отпустишь? — широко улыбнувшись и взбодрившись, сказал гитарист. - И не надейся, — ласково проговорил Беличенко и, наваливаясь на Васю, нежно накрыл его губы своими.