Secret love

С каждой минутой шторм противоречий захватывал меня с новой силой, накрывая волнами страха, без возможности вздохнуть полной грудью. В какой момент я окончательно потеряла тот стержень, который старательно взращивала все это время? В какой момент моя уверенность потерпела крах? Или это всё наслаивалось один за одним, благополучно подкармливаясь собственными наплывами самобичевания, неуверенности и фантазий, которые я раскручивала при малейших угрозах? Чанбин стал моей отдушиной и самым большим страхом. Я увязала в сомнениях: как с этим справиться, не потопив нашу связь? Как поступить правильно, чтобы наши отношения не пострадали? Я медленно посеменила по прихожей, не включая свет, и упала на кровать. За окном фоном слышалось дребезжание двигателей проезжающих машин и голоса людей, пока я падала в пугающую поросль страха. За Чанбина, себя и за наши чувства. Может, Минджи права? И я заимела связь, которая мне не по силам? Быть может, на моё место подходит кто-то другой? Смелый, уверенный и тот, кто находится с ним на одной волне. Может, Мишель? От одной мысли становилось тошно. В голове то и дело мельтешила улыбка Минджи, наполненная странной надменностью. Изменилась ли Джи вовсе, как я думала раньше? Ощущение, что всё-таки нет. Как и в школе, клацала клыками, убеждая в том, что её речи — единственно правильные. Только раньше это касалось докладов и будущего, а теперь коснулось и Чанбина. Она кидала угрозы так открыто, что мне в миг показалось, что все мои помыслы о нашей возможной дружбе были в одночасье растоптаны под подошвой её лакированных ботинок. Джи выдавала свои суждения без возможности апеллировать, и, думаю, прекрасно понимала, что её подозрения на счет наших отношений с Бином оправданы. И на чьей же она стороне? Всё склонялось на сторону Черён, словно Минджи и вовсе не недолюбливала её, а просто играла свою роль. Подобралась ко мне ближе, ссылаясь на собственный эгоизм. Или же это снова мои волны страха? Быть может, вся её злость крылась в неудачной проверке, о которой я даже не спросила? Приложив раскрытые ладони к лицу, я провела ими сверху вниз, выдыхая. Неужели наши чувства могут принести столько проблем? Они встречаются и в каждых отношениях, но отношения с айдолом, с самым прекрасным на свете парнем, с наложенными на него карьерой правилами, и подавно. Всё запутывалось, как сотни клубков, скинутых в одну корзину. Словно болтала там руками, превращая некогда аккуратно сложенные нитки в паутины неразберихи, и помощниками в этом деле выступали люди, работающие в компании. Что делать? Как поступать? Смела ли я так нагло распоряжаться карьерой Чанбина в угоду своим желаниям? С другой же стороны, злость кричала о несправедливости. Почему прихоть всего одного человека могла перечеркнуть наши отношения? Бессилие — вот что царствовало во мне под гнётом эмоций. Я была одна в этом сражении, не желала втягивать Чанбина, испытывала себя на прочность и совершенно не понимала, к чему это приведет. Так же, как и встреча с Мишель. Всю ночь я проворочалась в легкой дремоте. Краткое сновидение, наполненное вспышками папарацци, явно не прибавляло мне уверенности. Я не переживала так даже во время экзаменов, переезда, возможности отчисления. Могла себя контролировать, здесь же поддалась панике, и сама же её усугубляла. Слишком многое стояло на кону и зависело лишь от моего решения. Варианта действий было три: рассказать Чанбину и попытаться обойти эту ситуацию, втянув его в водоворот недоверия и создать множество проблем. Ничего не делать и наблюдать, воплотит ли Мишель свой план, или же поддаться шантажу, чем укрепить в глазах таких людей его действенность. Но что, если я поддамся? Расстанусь с Чанбином? Оставлю в покое его, дабы обезопасить себя и его, где уверенность, что подобное не повторится с кем-то другим? Как Чанбину и вовсе быть счастливым в этом котле, за пределами которого кишат гиены, следящие за каждым его шагом.Телефон зазвонил стоило мне выйти из душа. Чанбин. Я совершенно не понимала, как сохранить стойкость в разговоре с ним, не выдать себя с потрохами. — Ало? — стараясь придать голосу больше позитива, проговорила я, убирая фен. — Привет. Я соскучился. Я поджала губы, сильнее стискивая телефон в руке. Голос Бина расходился во всем теле, отдавая в груди новой волной трепета. Становилось невыносимо тоскливо от осознания, в какую ситуацию мы угодили, и совершенно не понятно, чем всё это может обернуться. — Я тоже... — Ты получила билет на выступление? Я скинул тебе электронный. Убрав телефон от уха, я зашла в приложение и слабо улыбнулась, возвращаясь к разговору с Чанбином. — Да, получила. — Ты же придёшь? — Конечно, — я закрыла баночку с румянами, и что-то неприятно заныло в груди. Могла ли я давать ему такие обещания? — Если не позвонят из университета. — Выступление ближе к вечеру. — Да, — вздохнула я, убирая тушь в косметичку. — Я понимаю, но мало ли. В телефоне повисла тишина, нагнетающая ещё больше. Хотелось ударить себя по лбу за лишнюю драму, которую явно прочувствовал Чанбин. — Всё хорошо? Я оперлась рукой на раковину и вдохнула, напоминая себе: соберись, Сохи, еще ничего не решено. — Конечно! Просто я немного на взводе из-за этого. — Я понимаю, — послышался глубокий вздох. — Ты не хочешь остаться сегодня у меня? — Мне нужно заниматься. — Ты можешь позаниматься у меня, — с легким весельем парировал Бин, вызывая мою улыбку. Но как же я могла дать согласие, если даже не понимала, в каком русле может пойти наш разговор с Черён? — Сегодня дома, — улыбнулась я. — А то очень много конспектов. — Хорошо, — бодро отозвался Чанбин, и голос Джисона раздался в отдалении. — Ладно, Сохи, мне пора. — Хорошей работы. — Спасибо. Сохи, — позвал он. — М? — Скажи, если передумаешь. Мы с гуськом скучаем по тебе. Ты же помнишь, что можешь приходить когда захочешь? Я улыбнулась, опустив голову, перебирая пальцами украшения на раковине. — Хорошо. И в сердце вновь зарождалась легкая уверенность после столь теплых слов, закрывая засов лезущих цепкими лапами не радужных фантазий. Солнце припекало голову, вынуждая прикрываться рукой по пути к месту встречи, озвученному Черён. Напряжение в ногах ощущалось в каждом шаге, и пусть мне становилось легче от того, что мы наконец-то могли обойтись без посредников, несчастная тревога мельтешила внутри, как зудящий комар, от которого не отделаться. Этот разговор мог стать решающим в нелегкой ситуации, как бы мне хотелось уповать на обратное. Воля случая, что привела меня к Чанбину, не могла быть проста. Меня снова спускали на землю, заставляя столкнуться с суровыми реалиями звездной жизни и борьбы за место. Звон колокольчика привлек приветливый персонал. Я переступила через порог, замечая Мишель в дальнем углу у окна, и сглотнула. — Добро пожаловать, — вежливо поклонилась девушка в темном фартуке. — Спасибо, — скомкано кинула я, не забывая о правилах приличия. Нас с Мишель разделяли углы одного и того же помещения, которое вмиг заполнилось духотой, несмотря на работающие кондиционеры. Черён склонилась за столом, белая керамическая чашка виднелась через темные кудри. Я взглянула на часы и выдохнула. Была не была. — Привет? — я обогнула стол. Черён подняла взгляд и, заблокировав телефон, отложила его в сторону, приветливо кивая, ломая все мои предположения о ее надменности во время встречи. Но рано говорить об ошибке моей теории. — Привет. Присядешь? — А, да, — стянув лямку сумки, я уместила ее на соседнее сиденье небольшого диванчика, присаживаясь рядом. Официант тут же подоспел ко мне с приветливой улыбкой. — Кофе. Американо, пожалуйста. — Конечно. Я взглянула на Мишель, не в силах разгадать её настрой. Она выглядела как обычно: прекрасный макияж, облегающая кофта, подчеркивающая грудь, распушенные длинные волосы, светло-карие глаза и аура «идеальности». Да даже пахло от неё приятно, разнося около нашего столика цветочный ненавязчивый аромат. Такая девушка под стать мировой звезде, но она смотрела дальше, она и сама хотела стать ею. Мишель водила пальцем по краю кружки, опираясь на стол с полным спокойствием, ожидая, пока я усядусь поудобнее. — Сохи, что происходит? — М? — нахмурилась я. — Что происходит? — Я же могу обойтись без формальностей и сразу перейти к основному вопросу? — Хотелось бы, — я улыбнулась официанту. Он выставил чашку напротив меня, образовывая паузу в нашем разговоре, и, еще раз поклонившись, удалился. — В чем заключается твоя неприязнь? — Что? — я обомлела от подобного вопроса. Черён изогнула брови в ожидании ответа, но мной овладело замешательство. Неужели это её ход, чтобы удостовериться в наличии наших отношений с Бином? Я совершенно запуталась, уже не отличая истину и искренность от лжи, всё смешалось в единый холст с буйством красок и темных клякс. — Я уже не первый раз замечаю, что ты уделяешь мне много внимания, словно тебе хочется что-то сказать, — хмыкнула она. — Но вместо того, чтобы поговорить, ты просто обходишь меня стороной? — Нет, — наконец-то вернулась в реальность я, почему-то продолжая защищать Минджи и поддерживать свою тайну, а если быть честнее, то просто опасалась очередной игры. — Я ни о чем хотела разговаривать. Это просто любопытство. — Ты не похожа на любопытного человека, — Мишель хмыкнула и, оглядев зал, вздохнула. — Хорошо, тогда могу я задать вопрос? — Да. — Тебе нравится Чан? — Чан? — в неверии переспросила я, и Черён деловито кивнула, пока наш разговор всё более напоминал полный абсурд. Не знаю, позабавило ли её моё удивление, но к подобным вопросам я точно оказалась не готова. На лице напротив появилась легкая задумчивость, словно она сканировала мою реакцию, и мягкая улыбка коснулась её лица после недолгих размышлений, вынуждая меня вспомнить об ожидании ответа. — Нет, не нравится. Мишель с пониманием кивнула. Её вид стал более расслабленным. — Что тебе сказала Минджи? Я невольно округлила глаза. Если вчера мне казалось, что меня загнали в клетку, то теперь же захлопнули её дверцу, отрезая пути отступления. Стоило ли мне цепляться за эту наживку, выдавая бывшую одноклассницу, или хранить всё в секрете, пытаясь выяснить всё самой? — Ничего. — Сохи, — прочистила горло Черён, — давай так. Я тебе не враг. — А мне откуда об этом знать? Мишель слегка повела бровью и усмехнулась. — Ты можешь спросить у Чанбина. — У меня нет с ним такого контакта, чтобы задавать такие вопросы, — резво бросила я, и губы Мишель поджались в попытке сдержать улыбку или смех. — Что? — Нет, ничего, — загадочно просияла она и приняла более серьезное выражение. — Ладно, Сохи, давай иначе. Я решила поговорить с тобой, потому что не поверила в то, что ты встречаешься с Чанбином, симпатизируя Чану, и твоя неоднозначная реакция при моих появлениях выглядит, мягко сказать, необычно. — Что? — Как-то так, звучит странно, не правда ли? Особенно учитывая, какой счастливый стал Бин. Я растерянно блуждала взглядом по помещению с четким ощущением, что нахожусь зажатой в сидении американских горок. Кому верить? Или всё это сговор двух коллег, решивших показать мою никчемность? — Я не понимаю, о чём ты. — Правильно, — кивнула Черён. — Так и надо, ты молодец. Самое главное в этом — до победного сохранять тайну от окружающих. Мишель оглянулась на небольшой телевизор в углу с рекламой предстоящей премии, с интересом разглядывая экран. Подобное спокойствие располагало, и даже поубавилось тревог во мне, хоть и один единственный вопрос зудел в голове. — Разве тебе не нравится Чанбин? Черён медленно обернулась с легким удивлением. — Мне? — она сделала глоток кофе и улыбнулась. — Если только как самый чудесный старший брат. — А Минджи? — вдруг осенило меня, и Мишель изогнула бровь, вновь проводя пальцем по бортам керамики, делая для себя какие-то выводы. — Думаю, это и так уже понятно, — хмыкнула Черён. — Так она тебе что-то говорила, раз такие вопросы? — Нет, — всё еще старалась сохранять легенду я, не понимая, кому же верить. — Можешь не говорить, я сама поняла. Сохи, нет смысла выгораживать людей, которые ведут против тебя грязную игру. Я видела фото в её телефоне, — пожала плечами Мишель. — Путь, который ты выбрала, очень сложен, и только тебе решать, готова ли ты с ним справиться. Есть ли в тебе эти силы. — Фото в её телефоне? — Ага, — кивнула она, делая глоток. Мысли хаотично крутились в голове, путая ещё больше. Я катала по блюдцу кубик сахара, поглядывая на прохожих сквозь панорамное окно кафе. — Я не совсем понимаю, зачем ты решила позвать меня на разговор? Мишель отклонилась на спинку стула и улыбнулась. — Хотела убедиться, что ты в действительности не испытываешь ничего к Чану. — Потому что испытываешь ты? Она многозначительно улыбнулась и поджала губы, скрывая улыбку. — Потому что я очень хорошо отношусь к Чанбину. Мы знакомы столько лет, — задумалась на мгновение. — Приятно видеть его таким. — Таким? — вкрадчиво начала я. — Счастливым, — дополнила Мишель и вновь села ровно, делая ещё глоток. — Ладно, будем честны. Как ты понимаешь, до меня дошли слухи о подобном. И хоть я не в праве лезть в такие дела, мне показалось, что этот разговор нужен. Не знаю, интуиция это или наблюдательность. Салфетка с загнувшимся кончиком не давала мне покоя, раздражая не меньше, чем сам разговор, погружающий в брод сомнений. Мишель действительно хитра, умна, но насколько она искренняя? Какова вероятность, что всё это только часть большого мерзкого плана? Или же я сама уже накрутила себя настолько, что доводила ситуацию до абсурда, не замечая очевидного? — Неужели ты разговариваешь со всеми, чей взгляд покажется тебе странным? — Конечно нет, — улыбнулась она. — Но не все имеют столько внимания в компании. Еще не стоит забывать, что я собираю команду из отобранных компанией кандидатов, с которой, возможно, мы пойдём рука об руку. И помимо талантов, мне нужно лучше узнать о тех, кто находится рядом. Так что можно сказать, что я приглядываюсь. — Звучит интересно. Экран её телефона показал новое сообщение. Мишель подцепила пальцами гаджет и вытянула губы в прямую линию. — А вот теперь мне пора. За кофе я заплачу. — Не надо. — Сохи, — карие глаза впились прямо в меня без права на отказ. — Будем считать это нашим нормальным знакомством. Оно нам пригодится. — Пригодится ли? — Смотря насколько ты готова, — пожала плечами Мишель. — И да, Сохи, не забывай, что на этом пути ты не одна. — Что ты имеешь в виду? — Я понимаю, что ты что-то скрываешь. Не хочешь говорить мне — не надо, но по этому пути ты идешь не одна, — подмигнула она, прикладывая карту к подоспевшему официанту с терминалом. — Сомнения в этом деле — не помощник, и если тебя что-то беспокоит, лучше решить это сразу. — Как ты? — хмыкнула я. — Пришла на разговор. — Можно и так.