Secret love

Со Чанбин — только одно имя крутилось в моей голове после нашего разговора в кафе, не желая уступать бразды правления никому и ничему другому. Я уселась в такси покусывая губы лишь бы сдержать свой восторг, ёрзала по сиденью туда-сюда, разглядывая прохожих в окнах, на которых отбрасывали свет фонарные столбы и неоновые вывески магазинов. Каждая имела свой цвет и уникальность: от разных цветов до размеров светодиодов и охвата освещения, поражая своей красотой. В приоткрытое стекло автомобиля резкими дуновениями проникал прохладный весенний воздух, вселяя ощущение чего-то нового. И когда я стала замечать такие мелочи? Мужчина в офисном одеянии устало брёл по тротуару, печатая в телефоне. Милая парочка шутливо бранилась около круглосуточного магазина, а навстречу нам проехало уже несколько курьеров. Неужели это снова влияние Чанбина? Весны? Или же того восторга, что обуял меня после нашей беседы, заставляя обращать внимание на красоты города? Но думать об этом в тот момент не хотелось. Я вышла из такси и, с максимальной вежливостью поблагодарив водителя, крутанулась на месте, вздыхая. Губы расплывались в улыбке. Взгляд упал на свет отброшенный фонарём, и я подняла глаза. «Как уличный фонарь посреди одинокой ночи, я всё ещё выгляжу ярко», — всплыли слова Чанбина в голове вместе с задумчивостью. Что он имел ввиду под этой фразой? Хотел ли он сказать о своём одиночестве и трудном пути? Вере в себя? Или о чем? Я прекрасно понимала, что он говорил о песне, вышедшей или нет — не ясно, а я даже не спросила названия. И, конечно, можно было залезть в интернет и найти её, но мне почему-то в миг стало боязно. Она важна ему — несомненно, ведь эта цитата стала первой в его списке предложенных, пока на лице отражалась некая задумчивость. Готова ли я открыть эту тайну, сделать шаг на сближение, попытавшись уловить что-то тайное в тексте? Словно заглянуть в его прошлое, а может быть, и настоящее, проникнуться, а что дальше? Он придёт ещё раз, быть может, мы снова хорошо проведём время, придумаем какие-то мотивации для доски. Мы можем даже обменяться номерами телефона и интересоваться о делах друг друга, пока готовится его кофе, а дальше? Что дальше? Зарыться в собственных мечтаниях, утопая в надеждах получить хоть один мимолетный взгляд и тёплое слово? Нет. Лучше оставить всё как есть и просто наслаждаться временем, проведённым вместе. Мне не хотелось бежать от Чанбина, но и собственноручно привязывать себя к нему тоже. Пусть будет, как будет. Я опустила голову и, улыбнувшись, открыла дверь подъезда, забегая по ступеням наверх. Стоило оказаться в своей спальне, как я запрыгнула на кровать, сгребла в охапку своего зайца и упала на подушку, вглядываясь в теневые узоры от ночника. Внутри бушевал восторг, готовый вылиться в тихий писк, лишь бы хоть немного унять это переполняющее чувство. А ведь Чанбин ещё предложил помочь мне выучить танец. Неужели он сказал это серьёзно? Я замотала головой, прикрывая лицо ладонями, не в силах убрать с лица улыбку, которая по ощущениям не сходила с лица с момента наших посиделок в кафе. Следовало успокоится, вот только предвкушение новой встречи лишь сильнее раззадоривало захлеставший водоворот эмоций. Я подскочила и резко потянулась за телефоном. Может, стоило поискать цитаты, чтобы показать свою заинтересованность и не ударить в грязь лицом? Нет. Телефон полетел под подушку, а глубокий вдох и глоток воды смогли хоть на йоту сбавить мои эмоции, чтобы попытаться заснуть. И кое-как, быть может, через пару часов, у меня всё-таки получилось. Утром я забежала в кафе, где Соджун уже раскладывал кофе, и резко затормозила. Неужели он сегодня тут? А как же тогда наша вечерняя встреча? — Соджун, — тихо позвала я, и он отвлёкся, оборачиваясь, тут же просияв. — О, ты вовремя. Привет! Хотел спросить, ты пробовала кофе, который я заказывал? Тебе не кажется, что он кислит? — Кому-то нравится, — пожала плечами я, вешая куртку на крючок, и вытянула шею в сторону кассы, столешница которой была пуста. Выдохнув, я округлила глаза. Точно, Томас! Он же приглашал меня погулять, не принимая отказа, о чем я благополучно забыла. Теперь и его ждать сегодня уж очень не хотелось, чтобы Соджун стал свидетелем нашего общения. — Не ожидала сегодня тебя увидеть. — Нет, надо всё же его заменить. Прошлый был лучше, вот его и заказал, — поднял упаковку в руке Джун. — Как тебе? — Да, он очень хороший. Так ты… — А я до вечера, наверно, но если раньше освобожусь, то слиняю, на меня не рассчитывай, — хохотнул Соджун. — Мне надо заполнить кое-какие бумаги и сегодня ещё поставки. Что думаешь на счет молочных коктейлей? — не унимался он, деловито роясь в коробках, охваченный собственными идеями. — Хорошая мысль, — я поджала губы и взглянула на чистую доску, прежде чем надела фартук. — Ещё ничего не написал? — Твоя же смена. — Ну, Соджун, — заныла я. — Ты же знаешь, как мне тяжело это даётся. — Мне не легче. Так что давай пиши. Я обернулась к доске, поджимая губы. И что мне писать? Складывалось ощущение, что мне легче приготовить десять кружек вкуснейшего кофе, чем написать одну строчку мелом. Вновь использовать фразу Чанбина? Нет. Почему-то его слова в одну секунду показались мне слишком личными. Я усмехнулась и, ещё раз взглянув на Соджуна, занятого кофе, взяла мел. «Секрет успешного продвижения — это начало», — старательно вывела я, более менее красивыми буквами, и, отряхнув руки, скрестила их, победно разглядывая надпись. А что? Печенье с предсказаниями оказались достаточно неплохими помощниками в этом вопросе. — Ну вот, — разогнулся Джун. — Можешь, когда хочешь. — Угу. Стоило включить кофемашину и сварить первые две кружки, кафе сразу наполнилось терпким ароматом кофе, усиливая и без того лёгкий шлейф, оставшийся с прошлого дня. Мы с Соджуном проверяли холодильник, убирали старые десерты и попутно обслуживали гостей. Хотя, что касается последнего пункта, этим занималась исключительно я. Моя же смена. И всё входило в привычное русло. Кофе, общение, обед. Джун ушёл к управляющему, а я продолжала приветствовать новых людей, пока не заметила приближающуюся копну светлых волос. Томас. И мне бы хотелось максимально избежать нашей встречи. Не желалось во второй раз объяснять то, что было не понятно с первого. Но сияющая улыбка выдавала его максимальную уверенность и положительный настрой. — Привет, — кивнул он, когда подошла очередь. — Мне латте. — Ты и правда любишь кофе, — усмехнулась я, проводя оплату. — Я же говорил, — он отвлёкся, оборачиваясь на кого-то из своих знакомых, и я тут же рванула к кофемашине, изображая максимальную сосредоточенность. Быть может, Томас и вовсе забудет о своём предложении? — Кстати, Сохи, что на счёт вечера? — всё же спросил он. Не забыл. Я выдохнула, смешивая ингредиенты, подмечая на входе Соджуна, остановившегося рядом с каким-то мужчиной. Только этого ещё не хватало. Джун считай мой начальник, а кафе с моим появлением уже начало обрастать романтическим уклоном, хоть и Томас заверял в обратном. Кому это понравится? — Томас, — шепнула я, поглядывая в сторону Джуна, — мы уже обсуждали этот вопрос. Я сегодня занята. — А в другие дни? Тяжелый вздох вот-вот норовил вырваться из груди. Моя тактичность не служила помощью в этом разговоре. Её просто не понимали. — А в другие дни я учусь. — Неужели ты не встречаешься с друзьями? — забрал стаканчик с кофе Томас и сделал шаг. Подцепил крышечку, надевая её на края. «С друзьями», — резонировали его слова внутри, и губы невольно сжались. Я старалась сильно не печалиться о теме разлуки с друзьями. Как только школа осталась позади, каждый занялся своей жизнью, разбредаясь по разным городам, университетам, находя новых знакомых. И со временем начали теряться старые контакты. Это ведь нормально? Да? В университете мне так и не удалось найти соприкосновения хоть с кем-то. Оно и не удивительно, учитывая, что бывала я там реже, чем на подработках. Я взглянула на Соджуна и слегка улыбнулась. Можно ли считать его моим другом? Несмотря на то, что наши пути разошлись, они свели нас вновь, совершенно в другом городе и при удивительных обстоятельствах. А ещё и Минджи тут. Быть может, и с ней удастся наладить общение. Я кивнула сама себе и перевела взгляд на Томаса. — Но мы не друзья, — пожала плечами я и, в надежде на новых посетителей, оглядела кафе. Томас вставил трубочку в крышку и задумчиво нахмурился. — Но я предлагаю ими стать. Я снова выдохнула. Наверно, я была слишком категорична, или же почвой для моей раздражительности стали эти глупые печеньки, что резали глаза в стеклянной чаше. Томас не сделал мне ничего плохого, чтобы грубить ему, не настаивал на романтических связях. Но почему-то мне не хотелось соглашаться на прогулку. — Может быть, в другой раз, — кивнула я, замечая, что Соджун уже направлялся к рабочему месту. — Всё, Томас, иди, пожалуйста, — начала шептать я, в воздухе подгоняя его руками. Он круглил глаза и, проследив за моим взглядом, улыбнулся. — Я тебя понял, — сделал глоток он и развернулся, удаляясь. — У меня ещё одна доставка, — буднично начал Джун, и вовсе не заметив нашего диалога. — Кстати, идея с коктейлями руководству понравилось. — Это же отлично! — просияла я, ещё испытывая лёгкую неловкость от собственной паранойи. — Когда начнём? — А ты умеешь их делать? — Научусь! — Ну, вот тогда и начнём, — хохотнул Соджун, распаковывая какую-то коробку, приводя рабочий день в спокойное русло. Кафе вмиг оживилось, наполняясь приветственными речами, и мы с Соджуном любознательно подняли головы. Девушка с длинными кучерявыми волосами, на каштановом цвете которых бликовало солнце из окон, слегка кланялась, дефилируя между столиками. Точёную фигуру облегала чёрная кофта, резинка голубых джоггеров окольцовывала осиную талию. Миниатюрные черты лица, пухлые губы и большие глаза, сразу привлекали внимание. Она словно персонаж из аниме, приковывала взгляды и дарила всем свою белоснежную улыбку. — Это кто? — шепнула я Соджуну, и тот выпрямился. — Черён, — коротко бросил он, — но не из ITZY. — Это я уже поняла, — кивнула я и нахмурилась. Где-то я уже слышала это имя, но где? Точно! Минджи упоминала его. — Она трейни? — Ага. Её мама француженка, а отец кореец, поэтому как псевдоним, она выбрала себе имя Мишель. По крайне мере, пока что. — Сложновато для Кореи, — задумчиво выпятила губу я. — Ну, что поделать, одна Черён у нас уже есть, — пожал плечами Соджун. Мишель вырвалась из дежурного общения с работниками и подошла к кассе, отчего я даже сначала тушевалась. Было в ней что-то неимоверно притягивающее в один момент и отталкивающее в другой. Будто за этой лучезарной улыбкой и ровной осанкой таилось что-то ещё. Плохое ли? Не знаю. — Здравствуйте, — она взмахнула пушистыми ресницами, поднимая глаза на меню, — мне айс-американо, пожалуйста. О, привет Соджун. — Здравствуйте. Да, конечно. Не дожидаясь оглашения счета, она достала свою карту, удерживая её пальцами с длинными ногтями и шикарным маникюром в темных тонах, уже готовая прикладывать её, когда рядом появился Джун. Я огласила счёт, и, стоило пройти оплате, как я отошла к кофемашине, но как бы мне не хотелось — взгляд всё равно тянулся к разворачивающемуся рядом общению. — Привет, Черён, — улыбнулся Джун. — Давно ты не заходила. — Минджи вызывалась сходить сама, — пожала плечами Мишель. — А сегодня я что-то припозднилась, значит буду работать до ночи. — Как обычно. — Ну, не правда, теперь я раньше заканчиваю. Заслушавшись их разговором, я ойкнула, когда лёд полетел мне на руку вместо стаканчика, чем привлекла внимание. — Ты, значит, новенькая? — улыбнулась Черён. — Моя бывшая одноклассница, — Джун поднял большой палец, указывая на меня через плечо. — Ким Сохи. — Всё так и есть, — я выставила стакан с кофе перед гостьей, и Мишель кивнула, делая шаг в сторону. Забрав крышечку, прижала её к краям, и, засунув трубочку, сделала глоток. — Неплохо, весьма неплохо, — в оценивающем изумлении она повертела стакан в руках и улыбнулась. — Спасибо большое. Стоило ей отойти, а Соджуну помахать ей, как я выдохнула. Странное ощущение рядом с этой девушкой. Она словно обволакивает своей давящей энергетикой всё пространство, забирая внимание. Или же мне так только казалось? Красивые девушки всегда приковывают взгляды и мужские, и женские. Только пока первые восхищаются, вторые могут и позавидовать, обесценить и фыркнуть, что мол нет ничего в этом особенного, потому что сами в себе не уверены. Я же не испытывала зависти. Но что явно давило, так это непоколебимая уверенность и стойкость, что чуялись за версту, оставляя после себя странное послевкусие от короткой встречи. — А она давно стажируется? — Да, шесть лет, — кивнул Соджун, возвращаясь к каким-то бумажкам. — Раньше она частенько задерживалась тут по ночам, и, пока я разбирал коробки, приходила за кофе. Я хмыкнула, ещё раз взглянув в сторону коридоров. — Так значит вы неплохо ладите. — Я бы не сказал. — Почему? — с сомнением уточнила я. — Соджун, ты забыл поставить подпись, — показался мужчина в свободной белой рубашке, и Джун тут же затушевался, нахмурившись. — Серьезно? Иду, — скинул он с себя фартук, оставляя на одной из столешниц, и взглянул на меня. — Потом поболтаем. Удивительно, но чем больше времени в кафе я проводила, тем больше встречала уникальных личностей. Конечно, в айдолах должно быть что-то цепляющее. Взять ту же красоту Минджи с потрясающим голосом, или Черён, которая окутывала своей харизмой. А что уж говорить об уже дебютировавших девушка и парнях. Но к такому изобилию уникальности сложно привыкнуть. Взять Хёнджина, который заглянул за кофе ближе к вечеру. Максимум эстетики в плавных движениях его рук, обилии украшений и уложенных тёмных волосах. К такому сложно привыкнуть, но возможно — учитывая, как повседневно вёл себя с артистами Соджун. Да и я уже потихоньку начинала осваиваться. — Так, — начал Соджун, укладывая бумаги в файлы, когда за окном уже показались сумерки. — Я всё сделал. — Ага, ты весь день тут торчишь. Считай отработал, — хохотнула я, протягивая ему стакан с горячим зелёным чаем. — Спасибо, я не хочу. — Ну и ладно, — фыркнула я, взглянув на часы, которые так и норовили пустить стрелку за девять, подбавляя мне волнения. Одно радовало, Джун закончил раньше. — Что? — взглянул он на меня. — Посидеть тут с тобой часик? Я замерла, так и не присев на стул, забывая об обжигающем чае в моей руке. И только боль в подушечках пальцев вернула меня в реальность. Я шикнула, поставив стаканчик на столешницу. Посидеть со мной? Это ещё что? — У тебя что, других дел нет? — шутливо закатила глаза я. — Ну, вообще нет. — Ну уж нет, иди давай тогда. Отдыхай. У тебя завтра смена. — Точно? — с подвохом взглянул на меня Джун. — Точно. — Ну ладно, — пожал он плечами, улыбаясь. — Тогда увидимся. — Давай. Стоило Соджуну выйти из кафе, я вздохнула, ещё раз поглядывая на часы. И если бы не музыка, играющая из колонок, то скорее всего их тиканье било бы по вискам в этом нервозном ожидании в пустующем кафе. Интересно, сегодня Чанбин тоже придёт? Задержится ли? Он уже явно дал понять, что старается выполнять свои обещания. Одинокий стул, за которым я учила конспекты, вновь стал моим другом на этот вечер. — Эй, Сохи, — заставил подскочить меня голос Соджуна. — Забыл отдать, лови! — Он сделал пару шагов и кинул мне печенье, которое я поймала не сразу, чуть ли не жонглируя одной единственной вещью. — Было с утра у кассы. Твои поклонники — нечто, — подмигнул он и скрылся в недрах коридора, лишая меня возможности возмутиться. Я взглянула на прозрачную упаковку и, повертев её в руках, устало выдохнула, опуская вниз. Ну зачем? Опять? Вот что больше всего раздражало в Томасе — его попытки подружиться. Или это мог быть кто-то ещё? Черезмерная настойчивость и глупые знаки внимания. Глупые ли они? Может и нет, но непонимание и неуверенность в личности того, кто их подкладывает, вызывала раздражение. Я положила печенье на стойку и села обратно, открывая конспекты. Нет, ну сколько можно? Детский сад какой-то. Моё негодование охватывало всё пространство: то чашка не так стоит, в лекции непонятное предложение, а музыка в динамиках слишком громкая. И только минут через пять мне довелось понять, что так нельзя. Я делала упор не на те вещи или же просто бежала от волнения в виду предстоящей встречи. Я вновь взглянула на часы и, сделав несколько медленных вдохов и выдохов, начала выписывать нужные мне термины, стараясь отвлечься на более полезное занятие, чем раздражение. И как бы я не отвлекалась каждые несколько минут на часы и шаги разносящиеся по коридору, мне всё же удалось выписать парочку-тройку определений. — Сегодня я не опоздал, — голос Чанбина раздался в каждом уголке кафе и отозвался трепетом где-то внутри меня. Я подняла взгляд на его улыбку и заразилась ей сама. — Привет. — Привет, — конспекты резко остались на заднем плане, пока моим вниманием завладел лишь один человек. — Хочешь кофе? — самым первым пришло мне в голову. — Я сегодня выпил уже три, — замялся Чанбин, потирая ладонью заднюю часть шеи. — Есть кола? — Да, конечно, — я тут же подалась к холодильнику и зависла, слегка оборачиваясь и стараясь не заострять внимания на подрагивавших от переизбытка эмоций руках. — Тебе же холодную? — Да, можно. — Хорошо, — я взглянула на терминал оплаты и прикусила губу. Желание сделать что-то для Чанбина, превышало все остальное. Он уже несколько раз покупал мне кофе, и заставлять его джентельменствовать ещё раз не хотелось. Да и не в этом дело. Мне хотелось просто сделать ему приятное, пусть оно даже и останется скрытным. Я забрала из холодильника две банки коллы и обошла своё рабочее место, выходя к столику, который уже занимал Чанбин. Поставив колу перед ним, я села рядом, уже подготовив блокнот, чтобы в этот раз не играть с ним в прятки в недрах моей сумки, и Чанбин вяло улыбнулся. На этот раз на его лице красовался макияж, а усталый вид говорил сам за себя. Мне даже стало как-то не по себе, что вместо отдыха ему приходится сидеть здесь, дабы помочь придумать мотивирующие изречения для других. — Как прошёл день? — вкрадчиво начала я. — Хорошо, — Чанбин поддел пальцем язычок банки и потянул на себя. — Работали над новыми песнями, а позже были на фотосессии. А твой? — Как обычно, — пожала плечами я, кивая в сторону кассы. — С запахом кофе и множеством болтовни о делах насущных, — засмеялась я и, заметив несколько прядей что спадали на глаза Чанбина, мягко улыбнулась. — Думаю, фотосессия вышла восхитительной. — М? — У тебя очень стильная укладка, да и образ в целом, — кивнула я в сторону его выпрямленных и уложенных волос. — Хотя с кудряшками милее, — улыбка невольно озарила моё лицо, и Чанбин замер на доли секунды, выискивая что-то в глазах. Но что? Правдивость слов? Попытки понравится? Или же просто изучал? — Почему ты так смотришь? — У тебя сегодня другой блеск на губах? — как-то неуверенно начал он. — Тебе очень идёт. В этот же миг мне захотелось взять зеркальце, но собственные уговоры остаться на месте всё же возымели эффект. И правда, именно сегодня я не смогла найти свой любимый блеск для губ и наспех накрасилась ягодным, который уже несколько месяцев валялся в сумке без дела. От осознания комплимента заполыхали щёки. Лёгкое волнение готово было перерасти в цунами от моего смущения, и я закрыла лицо руками, пряча в ладонях своё умиление. — Я что-то не то сказал? — Нет-нет, — тут же запротестовала я. — Спасибо, но я думаю, он выглядит обычно, — в лучших традициях вежливости начала отнекиваться я, пока внутри всё бушевало от восторга. Чанбин улыбнулся, упираясь взглядом в стол, и, постучав пальцами по банке, обратил внимание на доску. — Ты писала? — Ага, взяла подсказку из печенья с предсказаниями, — хихикнула я и осеклась, вспоминая эти инкогнито комплименты. — Хорошая идея, — кивнул Чанбин и потянулся к карману джинсов, выуживая оттуда телефон. — Я тут накидал тебе несколько вариантов. Какие-то из них уже укоренившиеся поговорки, что-то из серии «лучшее враг хорошего», а что-то я взял из песен. Например, «мы загнаны в ловушку узких суждений об идеале». — Вторая звучит восхитительно, есть над чем подумать, — улыбнулась я. — Ты так думаешь? — Угу, — сделала глоток колы я. — Твоя песня? — Да, — поднял глаза Чанбин, более не отводя их. — Потрясающе. Чанбин задержал изучающий взгляд на моём лице, и меня словно пронзило током, от его мягкости с примесью сомнений. Он вновь принялся листать свою подборку, и только в этот момент до меня снизошло понимание. Он. Искал. Искал все эти мотивационные речи вне кафе, вне нашего общения. Несмотря на свою занятость и бешеный темп работы в связи с недавним выходом альбома. И эта мысль тронула меня до глубины души, проходясь волной трепета от кончиков пальцев и рухнув где-то в районе груди. Я мельком подняла глаза, оглядывая его сосредоточенный взгляд и поджатые пухлые губы. Крепкие руки удерживающие телефон и серебряный браслет с подвесками, украшающий запястье. Чанбин красив. А его внимание и доброта выходят на какой-то иной уровень, который можно разглядеть не только в обещаниях и их выполнениях, покупке кофе, но и в еле заметных мелочах, которые на самом-то деле огромны, если заострить на них внимание. — Чанбин, — тихо позвала я, и стоило столкнутся прямым контактом с этими заинтересованными глазами в ожидании моих слов, как во рту пересохло, — спасибо большое, — мягко проговорила я, стараясь вложить в эти слова максимум нежности. — За помощь. Губы Чанбина задрожали в попытке сдержать смущенную улыбку. Но не вышло, и он резко запустил пятерню в свои волосы, поправляя причёску. — Ты будешь всё так записывать? — кивнул в сторону блокнота он. — Или может я скину тебе в Какао? — А, точно, — нырнула я в карман за телефоном и скорее продиктовала номер. — Ага, мне пришло. Спасибо огромное! — Отлично, — кивнул Чанбин. — Не за что благодарить. Надеюсь, что помог. — Конечно! Очень! — затараторила я, одним лишь тоном пытаясь выразить свой восторг, пока на другом лице красовались полное удовлетворение проделанной работой и радость от моей благодарности, пока мы снова не сошлись взглядами и не замолчали в лёгком смущении. Чанбин отвлечённо разглядывал кафе, а я пыталась прочитать хоть одну из цитат, но не запомнила ни единого слова. Миссия нашей встречи выполнена. И что дальше? Просто побеседовать на отвлеченные темы? Я даже не представляла, как сильно нас связывали эти мотивационные речи. И теперь эта связь треснула, и никто из нас не знал, как вести себя дальше. Но мне максимально не хотелось на этом заканчивать. — Кстати, что там насчёт танца? — вцепилась я за эту соломинку, в попытке прознать его дальнейшие планы на наше общение. Стоило ли мне расчитывать на дружбу? Или же это действительно был жест вежливости и не более. Чанбин сверкнул взглядом, распаляясь лёгким задором. — А ты всё ещё хочешь, чтобы я тебя научил? — просиял он. — Ага, — как болванчик затрясла головой я, поддаваясь чуть ли не детскому восторгу, и в глазах напротив зажглись звёзды, оживляя его мимику. — Я обязательно это сделаю. Только не сегодня. — Хорошо. Напряжение растворилось в блеске его глаз, и мне вмиг показалось, что это ещё не конец. Что наше неловкое общение зарождает что-то большее. И хоть пока мы прощупывались границы друг друга, не имея позволения лезть в душу, с каждым разом мы вновь и вновь находили точки соприкосновения, что прокладывало тропы к дальнейшему общению. — Кстати, — Чанбин ещё раз взглянул на доску, читая: — «Секрет успешного продвижения — это начало», а фразы в этом печенье действительно неплохие.