Мы друзья, верно?

Сынмин плелся вдоль города в квартиру Джисона, в которой не был никогда в жизни. Парень понятие не имел, как туда дойти, поэтому включил навигатор и шел по нему. В наушниках играл любимый трек «Silent cry», в котором был очень чистый вокал у артиста в припеве. На телефон пришло уведомление, поэтому пришлось прерваться. Felix: Извини, сегодня я остаюсь у Хенджина. Не скучай) Все же нормально? Феликс обещал подойти чуть позже, ближе к вечеру, но в итоге не смог. Сынмин быстро напечатал ответ, немного расстраиваясь. Kim: Ахаха все нормально. Надеюсь, ты хорошо проведешь время и завтра придешь не с красными опухшими губами: D Навигатор громко прокричал «поверните направо» и парень послушно свернул к многоэтажке, которая, по всей видимости, являлась домом Хана. Ну, если он правильно вбил адрес. Или же, если ему правильно его дали. Вариантов не было, поэтому Ким просто набрал код от подъезда и начал ждать ответа по ту сторону, слушая ужасно-противный гудок ожидания. — Я слушаю вас, — произнес знакомый голос Джисона из динамика. — Это Сынмин, впустишь? — Секретное предложение. — Чего…ты не говорил никакого…-недоуменно начал Ким, но его перебили. — Секретное предложение. — Феликс курица гриль. — Нет. — Минхо любит котов. — Нет. Сынмин замолчал на пару секунд, продумывая ответ. — У Хана и Лино сегодня будет самая жаркая, незабываемая и горячая… Звук открытия двери громко раздался из домофона и парень прошел, улыбаясь своей тактичности. «Всегда получается их смущать». Через пару минут Ким уже был на восьмом этаже около двери, которая оказалась открыта. Джисон стоял в прихожей и быстро обувался, когда заметил друга. — Проходи, — протараторил тот, — я сейчас сгоняю за ключами и вернусь, пять минут, — и вылетел из квартиры. Сынмин вздохнул и прошел вглубь помещения. Дома у Хана было просторно. Он наугад выбрал первую попавшуюся дверь и не прогадал: это оказалась спальня. На кровати сидели Чонин и Минхо, о чем-то разговаривая. Ким не хотел мешать и уже почти развернулся, но его заметили. — Привет! — радостно начал Йени, — ты встретил Хана? — Привет, да. Ким открыл дверь и прошел в комнату. Здесь был небольшой беспорядок, но можно было сказать, что творческий. Парень тихо присел на кресло в углу и начал барабанить пальцами. Очевидно, что когда он зашел, братья прекратили свой разговор. Было неловко вот так прерывать их, поэтому Сынмину стало некомфортно. Чонин, с которым у них была непонятная химия, так еще и Лино, которому вечно что-то не нравилось. Ким понял одну вещь: с этими братьями почему-то только у него появляются лишь проблемы. Он вздохнул, погружаясь в свои мысли, но голос Йени вырвал его из сознания. — Феликс с Хенджином придут? — Нет, — грустный голос выдавал Сынмина с поличным, — они останутся у Хвана на всю ночь. — Ох уж эти голубки, — первое, что сказал Минхо после того, как Ким нарушил их с братом беседу. — А где Чан? — спросил Сынмин, пытаясь разбавить тишину. Он заметил, что слишком часто задает этот вопрос, но так уж вышло. — Он должен был прийти, но отец снова загрузил его, — ответил Чонин, — в последнее время он совсем не отдыхает. — Я что-то с этим сделаю, — сказал Лино. Снова повисла звенящая тишина. Наверное, Ким никогда не был так рад приходу Джисона, который нарушил ее. — Я стащил ключи, так что погнали, — врываясь в комнату, начал парень, — не забудьте захватить пледы. Минхо взял пару пледов и вручил каждому, кто находился в спальне. — А зачем они нам? — неловко спросил Сынмин, не до конца понимая, что вообще происходит. — Ну вы что не рассказали? — недовольно начал Хан, а после того, как увидел лица братьев, продолжил, — я взял ключи от крыши у консьержки и сейчас мы пойдем туда, чтобы кайфануть и посмотреть на звезды. Ты же за? — Я обожаю звезды, — сказал Ким, беря плед. — Ну а кто их не любит, — в шутку толкая друга в плечо, ответил Йени. Парни вышли из квартиры и Джисон закрыл ее на ключ. Кстати говоря, Сынмин заметил, что дома не было родителей. Ребята поднялись на последний этаж и остановились около большой серой двери. Хан игриво потряс ключами, а потом вставил их, открывая проход. Дальше была еще одна лестница, не такая большая, как первая, но Чонина передернуло, потому что он вспомнил недавно посещенную заброшку. Они по очереди забрались на крышу, потому что проем был очень узкий, а после закрыли за собой дверь. Легкий теплый ветер моментально обдул кожу, а грудь наполнилась свежим воздухом. Йени расстелил два пледа недалеко друг от друга и плюхнулся на один из них. Ким последовал его примеру и расположился рядом, а Джисон и Лино, соответственно, на втором. На улице уже с каждой минутой становилось темнее и небо покрывалось еле заметными блестящими пятнышками. Пока парни разговаривали между собой, обсуждая все на свете, наступил поздний вечер. Сидеть на крыше дома и смотреть в ночное темное небо, на котором светились яркие звездочки, было так приятно. Просто отдыхать от размеренной рутины, словно жизнь приостановилась или замедлилась. Впереди виднелось множество ярких огоньков, которыми были окутаны дома рядом. В такие моменты весь город стоит в полумраке, но только эти желтые, красные и фиолетовые фонарики сияют также ясно, как и днем. Птицы, бесшумно летающие из места в место, искали себе ночлежку. Единичные жители города, которые сидели на своих любимых пейзажах или поздно гуляли с собаками, не спешили идти домой. Пляшущие световые лучи от фар и прожекторов добавляли свой шарм и создавали неповторимый образ в ночных звездах. Было отчетливо слышно, как по полупустым шумным дорогам гоняли автомобили, спеша домой. Как магазин через дорогу продолжал свою работу без прекращений, словно никакой ночной тишины не было. Свет фонарей около него освещал окрестности и создавал какую-то романтическую атмосферу. Казалось, что заведение увязло в своих заботах и не имело никакого представления о волшебной красоте на небе и улице. Но этот вид заставлял думать о тех, кто работает ночью и делает жизнь лучше и комфортнее. В соседском окне на последнем этаже ругались соседи, выясняя какую-то глупость и ссорясь просто так. «Зачем? — пронеслось в мыслях у Сынмина, — зачем ссориться?» Но эту тихую лунную ночь нельзя было перебить ничем. Под боком лежал Чонин, и это все, что было нужно для счастья. Небо было чистым и ясным, а на нем блестели миллионы звезд. В своем родном городе Ким не привык видеть такого большого количества ярких точек и огромного неба. В мегаполисе, среди многоэтажек, оно не выглядело таким огромным и бесконечным. Ему казалось, что он находился прямо сейчас на другой планете, где правили необычные законы и правила жизни. Но в тоже время эта картина была успокаивающей и умиротворяющей, как будто небо заливало своей красотой и теплотой душу. Уши были поражены тишиной и одновременно мелодией ночи. Видеть огни города, далекие звезды, отображенные в окнах невысоких домов — завораживающая картина. Хочется верить, что можно прочитать любой смысл в ярких огнях, лучах звезд и сумеречном свете. Очень часто люди не замечают до тех пор, пока не присматриваются. И только когда наступит ночь, можно наслаждаться красотой звездного неба, тишиной и спокойствием. На часах было уже двенадцать ночи. Когда Минхо увидел, что Йени засыпает, решил, что пора закругляться. Оказывается, парень остается у Джисона, поэтому парочка радостно помахала друзьям с порога, пожелала приятной дороги, а затем захлопнули дверью, отшивая их. Таким образом, Ким остался с Чонином наедине. Они решили, что дойдут до дома вместе, поэтому направились в сторону леса. У Сынмина были неоднозначные чувства. Он был честным человеком в принципе, но более откровенным самим с собой. Поэтому парень с легкостью мог признать, что у него есть чувства к Йени. Возможно, это был обычный интерес или легкая симпатия, но в любом случае эти чувства заканчивались мыслями о том, что они находятся в разных городах. С Чонином было просто хорошо и комфортно: разговаривать, лежать, умиляться, гулять. Казалось бы, чем не Феликс? Но с Ли они дружили давно и знали друг друга наизусть, и уж тем более не испытывали чего-либо. А с Йени было иначе. Сынмин любил просто смотреть на него, любил часто трогать, даже немного касаясь, любил всматриваться и читать тайны в его милых глазах-полумесяцах. Все эти факторы громко кричали, что это не просто так. Но еще одним большим препятствием, помимо расстояния, был Чан. Ким понятия не имел, что у ребят происходило до его приезда, но после, очевидно, все изменилось. Сынмин не давал побыть им наедине, но это происходило не намеренно, а как-то само собой. Просто так складывались обстоятельства, он никакой не неразлучник. Но с другой стороны, между Крисом и Чонином ничего нет, зачем переживать? Вот только Лино, который иногда не сводит глаз с Кима…пугает. Возможно, это банальная братская забота, но Сынмин чувствовал, если будет так мыслить, то глубоко заблудиться. Он часто думал над всем этим и вот, наконец, настало самое время спросить. Как там говорят, сейчас или никогда? — Йени, — прервал их беседу парень, перед этим откашлявшийся, — я хотел спросить, — он чуть помедлил, переводя дыхание, а после выпалил, — что между нами? Чонин, видимо, сначала не очень понял и просто вопросительно смотрел. Возможно, Ким спросил слишком резко, неожиданно и прямо, но а как иначе? Они шли через колючие кустарники, а от деревьев падали огромные темные тени. — В каком смысле? — спросил младший, заметно нервничая и в тоже время смущаясь. Теперь замолчал Сынмин, пытаясь подобрать слова. Разговор выходил трудным и не клеился, но раз сказал один, говори и два. — Просто…наши взаимоотношения иногда не похожи на дружеские. Йени покраснел, пряча свое лицо в темноте ночи. — А на что тогда похожи? — На симпатию…? — Ким сам не понял, утвердил он или задал вопрос. — Честно…я не знаю, — как-то неуверенно ответил Чонин. — А что было у вас с Чаном? — Сынмин постарался спросить аккуратно, но ему в правду было интересно. — Думаю, на это я тоже ответить не смогу. — Слушай, — останавливаясь на середине тропинки, начал Ким, — честно скажу, что ты мне симпатичен. Мне нравится проводить с тобой время, ты безумно милый и красивый, но единственная проблема, которая не дает мне покоя, это расстояние, — с грустью продолжил Сынмин, — мы живем в разных городах и мне до боли обидно, что так вышло. Эта компания просто замечательная…я бы хотел быть с вами, но увы, так сложилось. В любом случае, я очень рад, что познакомился с тобой и что Феликс дал шанс хотя бы попробовать, — закончил парень, продолжая идти к дому. Йени не знал, что ответить, и пару минут шел молча, но в конце концов обрел дар речи. — Ты тоже привлекаешь меня, — проговорил тот, всматриваясь в блестящие звезды на небе, — но я понимаю, что расстояние рушит все желания, — Чонин взял Кима за руку, разворачивая и притягивая к себе для объятий, — в любом случае ты мне небезразличен и я буду скучать, — еле слышно прошептал младший, — и я приеду к тебе когда-нибудь. Но Сынмин услышал. Он чувствовал безумную радость и тепло в груди от этих слов. А также огромную боль и горькую правду, что надежды на продолжение не будет. — Все нормально, — поглаживая по спине, тихо ответил Ким. Под звездным небом стояло двое парней в обнимку. У них не могло быть будущего лишь из-за глупых обстоятельств жизни. Зарождающаяся влюбленность с треском рушилась, а сердце обливалось кровью. Было больно осознавать эти мысли, но выхода не оставалось. Один из друзей винил во всем себя: за то, что был слишком прямолинейным и вообще начал этот разговор. Второй — за то, что дал надежду, а потом с легкостью потерял ее. Под звездным небом стояло двое парней в обнимку. У них не могло быть будущего. — Хани, если ты будешь так лежать, то скоро заснешь, — тихо проговорил Минхо, гладя парня, который удобно устроился у него на животе, по зеленоватым волосам, — может, нужно было все-таки выбрать комедию? — Я захотел романтику, — ответил Джисон, перекатываясь на другую сторону, — и не засну. Парень закинул в рот попкорн, пытаясь вникнуть в сюжет. Лино перевел на него взгляд и не смог отвести назад. Милые беличьи щечки и приоткрытые влажные губы так и манили парня. Ли пытался держать себя в руках, но когда Хан потянулся, оголяя свой живот, крышу снесло моментально. Сколько можно терпеть? Недолго думая, Минхо полез к Джисону за поцелуем, при этом ухмыляясь себе под нос. На секунду почувствовался вкус карамельного попкорна, а тепло от дыхания обожгло щеку. Лино повернул голову в сторону телевизора, который так мешал. По нему шла та самая слащавая дорама, в который именно в этот момент начиналась постельная сцена. Ли закатил глаза и быстро нашел пульт, а затем выключил, потому что им не была нужна помощь, у них и самих тут намечается интересная сцена. Парень еще на секунду задержался около Хана, а после отодвинулся, переводя дыхание. Он вернулся на свое место, ощутив, как свежий и чуть терпкий аромат оседает в носу, вызывая странное напряжение в груди. Джисон сидел неподвижно и, кажется, не дышал несколько секунд, а затем резко повернул голову. — Минхо? — Ммм. — Хочу кое-что сделать. У Лино что-то вздрогнуло в груди, а с губ сорвался обреченный выдох. Он до конца не понял, что именно хочет Хан, но это его уже не волновало. Парень снова прижался, а руки сами сползли вниз к талии. Джисон ухватился руками за кофту Ли на груди и сжал ткань в пальцах, робко отвечая на прикосновения. Он дрожит. Минхо чуть раздвинул его губы языком, предлагая продолжить и углубить поцелуй. Не встретив никаких возражений, коснулся кончика его языка, обвел по кругу, едва задевая, затем снова, но напористее. Хан огладил ткань кофты руками по груди вверх, обхватывая шею Лино и сжимая так сильно, будто ребенок — любимую игрушку, которую хотят отнять. Джисон начал двигать языком увереннее, притягивая Ли ближе. Жадно, раскрепощено, увеличив темп, и Минхо стало невыносимо жарко от смазанных, резких и мокрых поцелуев. Он рывком притянул к себе парня, прижимаясь еще теснее прежнего. Хан не привык к такой жажде и скорости. Не привык к стекающей по подбородку слюне. К ногтям, впивающимся в шею. К укусам за язык и губы. Но все это сейчас ощущалось хорошо до покалывания щек и головокружения. А самое главное, хотелось большего. Сколько они целовались, Лино не знал, но нога ощутимо чувствовала упирающегося в нее все это время Джисона, который явно был уже твердый, а дыхание сбилось до судорожных и резких вдохов, отдающихся жжением в легких. Парень неохотно отстранился, не выпуская лицо Хана из ладоней. — Секунду. Минхо встал и стянул с себя майку с шортами, открывая вид на шикарное подтянутое тело. Он направился к столу, судорожно что-то выискивая. Джисон сглотнул слюну. От одного только взгляда на накаченные обнаженные бедра в голове пустело, и хотелось мгновенно их оседлать, вобрав в себя полностью большой член. Он точно готов. Ли уверенно вернулся к кровати, нависая над Ханом. Из легких будто бы выбили весь воздух, а сердце стучало в бешеном ритме. Когда перед тобой такой горячий и сексуальный Лино, силы словно покидают тело. А его хищная ухмылка и желающий взгляд вообще выбивают все мысли из головы. Минхо стянул вещи с Джисона и начал целовать ключицу, грудь, пресс, спускаясь все ниже и ниже. После того, как Ли проделал всю процедуру подготовки, то приставил член в Хана, немного наклоняясь. — Готов? — Да, — простонал Джисон, сгорая от желания. Ли начал аккуратно входить, рыча что-то про себя, а потом остановился, давая привыкнуть своему партнеру. Но Хан сам подвигал бедрами, изнывая и прося уже двигаться. Минхо просить несколько раз не пришлось, поэтому он прижался к губам парня, а сам медленно начал. Дыхание сбилось окончательно, а пульс подскочил, наверное, под триста. Было так приятно, словно в животе поселилось что-то сахарное и сладкое, а тело обострилось в миллион раз, дрожа от каждого прикосновения. — Все нормально? — прохрипел Лино, еле сдерживая свой медленный темп. — Более чем, — прерываясь на стон, ответил Джисон, потому что парень попал по чувствительной точке, — Минхо, сделай так еще. И он сделал. Нашел нужный угол, ускорил темп, а Хан сильно выгнулся, совсем не стесняясь стонать. В любом случае в квартире никого нет и их никто не услышит. Ли был прямо сейчас перед ним, такой огненный и безумно возбужденный. Но почему-то мысли, словно крапива, расползлись по телу, оставляя неприятный осадок. В голове всплыли лица девушек из школы, которые вечно крутились около парня. — Минхо, — снова позвал его Джисон, еле собирая буквы в слова, — кто они тебе? Сону и Юна, так их зовут? — Кто? — Лино точно было сейчас не до этого, ведь его член внутри, руки затерялись где-то волосах, а щека прислонилась к Хану, — какая Сону? Юна? — Те девуш… — Джисон не смог договорить, потому что изо рта вырвался громкий стон, а перед глазами заплясали звездочки. Ли снова, будто специально или для того, чтобы он замолчал, начал толкаться сильнее, задевая простату. Хан уже не помнил не только имя девушки, но и свое собственное. — Которые вечно таскаются с тобой по школе, — вновь обретая дар речи, прошептал Джисон. — Забудь о них, ладно? Они просто иногда достают меня. Немного странно говорить об этом во время секса, ведь сейчас они должны принадлежать лишь друг другу, но почему-то Хан не мог не продолжить. — Так ведь нельзя… — за свои слова парень получил еще более резкий толчок, и вдобавок Минхо дотронулся до члена Джисона, начиная ритмично водить ладонью, — черт. — Нельзя говорить глупости, когда занимаешься любовью с любимым человеком, — Лино замер, приостанавливаясь на секунду и приподнял голову, — любимым ведь? — Да, — выдохнул Хан. Ли удовлетворился ответом и продолжил свое движение, лишь наращивая темп. Он снова припал к груди Джисона, вырисовывая круги языком, в то время как рука ритмично работала. Хан, не выдержав, кончил себе на живот, пачкая Минхо. Он толкнулся пару раз, а затем вышел, быстро-быстро доводя себя до финала рукой и тоже кончил с хриплым стоном. Оба чувствовали себя определенно самыми счастливыми. Оба хотели этого до безумия, но никак не решались. Лино уложился рядом с Джисоном, а тот забросил на него ногу. Он сгреб парня в охапку, целуя долго, спокойно и тягуче, искренне наслаждаясь. Ли снова начал покрывать поцелуями каждый миллиметр тела, которое полностью принадлежит ему. Хан в целом весь принадлежит ему. — Минхо — Джисон погладил его по волосам, — так кто они? — Просто глупые девочки, которые не понимают моих намеков, — целуя парня в губы, ответил Лино, — я весь твой. — Я люблю тебя, — сжимаясь изо всех сил, прошептал Хан, — жалко, что не понял этого раньше, еще в детстве. — А я тебя, — также тихо проговорил Минхо, — у нас впереди еще целая вечность.