Мы друзья, верно?

Феликс судорожно поправлял воротник своей рубашки, стоя в школьном туалете. Долгожданный бал. Сегодня подсчитают валентинки и определят победителей. Парень не знал, что именно за приз выдается, но надеялся, что наберет меньше всех голосов. Не хотелось быть в центре внимания, да и он сам не верил, что соберет хотя бы две штуки. Ликс, заканчивая с одеждой, начал разглядывать себя в отражении. Белая рубашка, зауженные классические брюки и жилетка в объемную черно-белую клетку. Светлые волосы были уложены гелем перед выходом и смотрелись действительно идеально. Веснушки дополняли, а лакированные туфли блестели. В общем, Ли был доволен собой. На выходе его ждал Хан. На нем были черные кожаные брюки и рубашка с короткими рукавами. На шее и руках висели серебряные украшения. Джисон еще вчера проговорился, что вписал имя Минхо на открытку, но ни для кого это секретом и не являлось. — Ну что, готов? — сказал парень, облокачиваясь на стену. Феликс сглотнул и угукнул. Это мероприятие было для него в новинку, так же, как и все в этой школе. Отдельные корпуса, праздники, дополнительные кружки — все это было так не похоже на прошлые учебные года парня. — Мне не терпится уже увидеть Лино, — продолжил Хан, подходя к актовому залу, — со вчерашнего дня как разошлись, еще не встречались. Ликс слабо улыбнулся. Его мысли были где-то далеко от того, как Джисон соскучился по своему парню. Он сам не видел никого, хотя так хотелось. В создании красным сигналом горела табличка неизбежного конфликта. И как его угораздило связаться с Хенджином и Чанбином? Причем последний не давал о себе знать уже пару дней. Хван же, наоборот, был всегда с ним, но чего-то не хватало, будто бы недостающая деталька от конструктора затерялась где-то на балконе. Это чувство не покидало сердце, из-за чего кожа покрывалась мурашками. С Хенджином было спокойно, умиротворенно, искренне, душевно, открыто, чисто и еще куча разных синонимов. От него почему-то не хотелось отлипать взгляд. Тело, находясь рядом с парнем, абсолютно не слушалось: щеки краснели, а ладони тянулись для объятий. С Чанбином же было все наоборот. Накатывало непонятное волнение, а внутри пробуждалось тепло, которое напоминало прежний дом. Ли редко размышлял над всем этим, потому что было не по себе, да и бывшее место жительства не припоминал, потому что тоже было не по себе. Мысли сразу же вылетели и забылись, когда Феликс зашел в зал вместе с другом. Блеск и торжественность поразила до глубины души. Огромные лампы и разноцветные цветы, подвешенные ко всему неживому, превзошли все ожидания. Каждый, кого цеплял взгляд, был одет с иголочки: идеально и элегантно. Вокруг витал запах женского парфюма и цветов, а помещение было наполнено ненавязчивой и мелодичной музыкой. Скрипка и пианино играли из динамиков, подключенных к потолку. Знакомых лиц Ликс не увидел, поэтому направился к столу с закусками. Канапе, фрукты, разлитое шампанское, (видимо учителя не заметили, либо же сделали вид), несколько видов сладостей и другие закуски. Не сильно много, но сюда и не наедаться пришли. Ли слаб к алкоголю и быстро пьянеет, особенно, если не знать, сколько процентов в напитке. Но сейчас парня это не волновало, поэтому он просто взял бокал, перед этим закинув в рот маленький бутерброд, и опустошил содержимое. Разворачиваясь на одних пятках, Феликс побрел к Хану и Минхо, которые стояли около отдельных столиков. На последнем был элегантный темно-синий костюм и такая же бабочка. Ярко-каштановые волосы освежали весь образ и добавляли контраст. Ликс уже подходил к друзьям, когда заметил, что в зал вошла еще группа людей. Среди всех них взгляд вцепился в одну фигуру, пожирая глазами. Хенджин был как всегда бесподобен. Черный свободный пиджак, под ним объемная белая футболка с небольшим красным сердцем под тему мероприятия, и такие же черные классические брюки. Они выглядели официально, но в тоже время из-за воздушности и легкости казались повседневными. Лакированные черные ботинки и уложенные гелем черные волосы. Как оторвать взгляд? На идеальное лицо падала челка, прикрывая блестящие глаза. Ли совсем забыл как дышать и опомнился только тогда, когда Хван направился прямо к нему. Его образ был, как вечерний закат — такой же затягивающий и манящий. — Привет, — начал Хенджин, медленно изучая одними глазами Феликса, — прекрасно выглядишь. Он подошел к парню и приобнял, аккуратно касаясь затылка и нежно проводя пальцами, не переставая смотреть. Ликсу показалось, что его сейчас просто разденут до гола одним взглядом, но он все же поздоровался в ответ. — Как тебе вечер? — продолжил Хван, разворачиваясь в направлении к Джисону и Лино. — Они так заморочились, все украсили, даже шампанское есть. — Ага, так каждый год. Дают повеселиться выпускному классу и расслабиться остальным перед каникулами. — В моей прошлой школе о таком даже не мечтали, — признался Ли, потягивая из бокала алкоголь. Хван улыбнулся, подходя к столику с друзьями и здороваясь. Они успели перекинуться парой фраз, после чего в зал зашло еще пару человек. На Чане были обтягивающие черные джинсы, небрежно заправленная белая рубашка и галстук. Он шел рядом с Чонином, на котором красовался серый костюм свободного кроя, который был чем-то похож на тот, что у Хенджина. Они быстро нашли ребят и, взяв по бокалу, подошли к их столику. Феликс в это время уже успел взять вторую порцию и почти допить. Напиваться в его планы не входило, но он просто хотел расслабиться и выкинуть все мысли, которые так мешались в последнее время. Тем более оправдание, что он пришел одним из первых, работало. Забудем о том, что парень зашел вместе с Ханом, который и глотка сделать не успел. Ликс и впрямь разогнался. Когда ведущая начала объявлять о начале мероприятия, Ли понял, что голова уже немного кружится. Крышу снесло окончательно, когда в зал вошел Чанбин. Брюки, белая рубашка, черный галстук и такие же волосы — вроде бы ничего не обычного. Но почему-то захотелось подойти вплотную и вдохнуть аромат сладких тяжелых духов. Феликс, не обращая никакого внимания на рядом стоящего Хенджина, пошел навстречу к брюнету, допивая третий бокал и кусая клубнику, чтобы не так сильно несло шампанскими. Хотя, вроде бы оно приятно пахнет? Ликс уже не помнил. Перед глазами был только один Чанбин, заметивший приближающегося к нему парня. — Осторожнее, — начал брюнет, ловя спотыкающегося Ли на руки. В нос сразу ударил запах спиртного, — ты уже напился? — ухмыляясь и ставя на руки друга, продолжил Чанбин. — Я просто слаб к алкоголю, — попытался выкрутиться Феликс, не хотя убирая руки, — отлично выглядишь. — Спасибо, — ответил брюнет, смотря куда-то в сторону и ища кого-то глазами, почти не замечая комплимент. Ликс же стал откровенно пялиться на Чанбина. Вены на руках перекатывались от движения пальцев, на вдохах грудь вздымалась, а кадык дергался, особенно, когда он говорил. Такой вид рассыпал мурашки по спине Ли. Он поднял взгляд и снова ощутил их, не понимая, приятно или страшно. Но Феликс точно знал одно — ему нравиться смотреть. Хотелось ткнуть пальцами в ямочки на щеках Чанбина, появившиеся, когда он ему улыбнулся. От легкого столкновения плечом к плечу у Ликса покраснели уши. Он отчетливо ощутил чувство прежнего дома. Хенджин стоял в стороне, наблюдая за тем, как Феликс пошел к Чанбину, как упал в его руки, как они вместе смеялись, а потом трогали друг друга. Ладонь сжала бокал до хруста, который грозился треснуть. Чувства давили на грудь, заставляя кожу покрываться противными мурашками, а гортань сжиматься. Сомнений не было, Хван ревновал. Когда он окликнул Ли, а тот проигнорировал, спеша к брюнету, больно резануло по ребрам. Неизбежное чувство, из-за которого тянет внутри. Дикое, всепоглощающее, разрывающее на кусочки разум и тело. Чувство, из-за которого в голове появляется сорняк, а по коридорам сердца ходит пустота. Нужен ли он Феликсу вообще? Вдруг только Хенджин чувствует эту привязанность и тягу? От слишком большого количества мыслей заболели виски, а между ребер больно закололо. — Ну что, готов? — вытянул из мыслей Минхо, касаясь плеча. Хван немного вздрогнул от неожиданности и чуть помедлил, но все же ответил, мотая головой. — К чему? — Сейчас будут объявлять победителей. — Точно, — вздохнул Хенджин, — нам придется выйти на сцену. — Ну может в этом году не мы станем королями этого праздника, — с надеждой проговорил Лино, но вышло криво. Он сразу заметил настроение друга, а кое-кого не было рядом. Два плюс два сложить не трудно, — все нормально? — Да, — прокашлявшийся, ответил Хван, — поговорим чуть позже? — Конечно. Внутри что-то кольнуло от предстоящего разговора, но Минхо знал, что что-то серьезное. Обычно Хенджин обращается за помощью в последнюю очередь. — Дорогие учащиеся, самое время определить победителей! — начала женщина, которая была ответственная за мероприятия и подготовку. Она залезла рукой в красную картонную коробку, обклеенную сердцами, и достала пару бумажек, медленно разворачивая, — и таааак, — все больше тянула та, — из парней в этом году больше всех валентинок набрали Ли Минхо из выпускного класса 1А и Хван Хенджин из 2В! Лино про себя послал всех, кто проголосовал за него, кроме Хана, но поднялся на сцену с идеальной улыбкой, показывая белоснежные зубы. Рядом шел Хенджин, немного угрюмый, но все же довольный победе. Они встали рядом с ведущей и ждали последующего награждения. После них на сцену поднялась девушка, которая тоже собрала большое количество валентинок. Вроде бы она была из параллели, Минхо никак не мог вспомнить. Сначала им на головы надели картонные короны, потом сфотографировали, раздали какие-то сертификаты и дали на выбор пару предметов, за которые можно было получить автомат (это было единственное утешение победе). Ну и, наконец, сами валентинки, чтобы они смогли прочитать их. — Остальные могут просмотреть количество своих открыток в этой же коробке и прочитать, — добавила женщина, — ну а сейчас мы продолжаем! Хвану было не очень интересно читать эти маленькие письма, потому что он уже знал, что там не будет заветного. То, которое он бы хранил у себя под подушкой, если бы его написали. Но Феликс сказал, что не писал для Хенджина, поэтому парень просто и быстро пролистал глазами послания. Больше половины было в признаниях о любви и предложениях встречаться, но взгляд зацепил пару интересных текстов. Я знаю, что ты ненавидишь меня, но я ничего не могу поделать со своими чувствами. Прости. Хван поднял глаза на зал и встретился с чужими. Чанбин смотрел в упор, будто бы знал, что сейчас читают именно его валентинку. Рядом с ним маячил уже точно пьяный Ликс, но брюнет не обращал внимания от слова совсем. В груди резануло еще больнее, чем до этого, от осознания глупой ситуации. Хенджин тихо засмеялся, скорее истерически, и отвернулся от парня. Все настолько просто и на поверхности, что мысли выплыли наружу. Чанбин был влюблен в Хвана. Тот в свою очередь в Ли. А Феликс…неужели ему нравился Бин? Хенджин просто предположил, но его уже затошнило. От всей этой каши, какого-то идиотского треугольника и боли. Ему жизненно необходимо поговорить с Минхо, чтобы хоть какая-то капля здравого смысла появилась в его жизни. Хван не заметил, как к нему уже подходили друзья, про которых он размышлял минуту назад. После объявления победителей все растеклись по залу, уже расслабленные и подвыпившие. Крис себе выпить не разрешил, так как приглядывал за всеми вокруг, как всегда слишком ответственный. Прямо сейчас рядом с ним стоял Чонин, который мило беседовал с какой-то девушкой из параллели. До сегодняшнего дня Чан даже не задумывался о популярности Йени, а надо было. Оказывается, за другом таскались пару поклонниц, что реально напрягало. Ян мило улыбался этой не отлипавшей подруге, а Крис просто стоял и слушал, как будто находился лишь для галочки. Было терпимо до того момента, пока она не начала поправлять воротник его рубашки и пиджак, как бы невзначай. Именно такие девушки приставали к Лино, это Чан точно помнил. Ну а как забыть километровые маты друга после того, как оставить его на пару минут одного? Крис был терпелив, но это не безгранично. Когда она предложила потанцевать вместе (только Чонину), то внутри Чана что-то лопнуло. Йени несколько мгновений думал, но этого хватило, чтобы перехватить инициативу в свои руки. — Давай отойдем? — тихо, почти одними губами прошептал Бан, придерживая Яна за плечо. Парень обернулся. От голоса над ухом и теплых ладоней на плечах побежали приятные мурашки. Он кивнул и направился за Крисом, как за хозяином. Они отошли в какой-то уголок около окна и Чонин сел на подоконник. — Что случилось? Мы оставили одну… — начал Йени, но запнулся. Чан облокотился об оконную раму и навис над ним. Теперь дыхание было под шеей, а в животе стая безумных бабочек. Легкий запах шампанского вперемешку с освежающим парфюмом ударили в нос, почему-то захотелось утонуть или задохнуться в этом запахе. — Потанцуй со мной, — выпалил Чан. — Хорошо, — ответил Чонин, пытаясь собраться и отключить эмоции, вырывающиеся наружу огромной волной удовлетворения, — ты чего такой нервный? — Просто эта девушка…даже не помню имени, уже весь вечер крутиться около тебя, хотя мы пришли сюда вместе. Кажется, Ян бы спрыгнул с подоконника, на котором сейчас сидел, а потом закопался бы в земле. Да так, чтобы хорошенько забыться. Крис пригласил его потанцевать и сейчас рассказывает о том, как ему не нравится какая-то девица, которая пристает к парню. Что может быть лучше? — Так ведь нельзя, хен, — тихо сказал Чонин, расставляя руки для объятий и прижимаясь к телу, — нельзя, потому что сейчас я с тобой. Извини, ладно? — Хорошо, — ответил Чан, зарываясь ладонями в волосах Йени, — пойдем. Они направились в центр зала, где уже во всю танцевали одноклассники и другие учащиеся. Сейчас играла какая-то оркестровая мелодия, напоминавшая о золотой эпохе королевского престола, поэтому танец должен был быть медленным. Танцующие пары были усыпаны блестящими нарядами, у кого-то даже проскальзывали маски. В основном у девушек, но были и парни. Крис подал руку Чонину, приглашая, а тот вложил свою в теплую и широкую ладонь. Музыка начала пронизывать каждую клеточку тела, создавая волшебство, пока парни медленно двигались вдоль зала с другими парами. Йени чувствовал горячие руки на талии, а дыхание где-то под шеей. Чан постоянно что-то шептал на ушко, отчего вызывал искреннюю улыбку и безумную горечь в душе. Она была сладкая, как сахарная вата, и растекалась как мед вокруг сердца. Когда они присоединились к танцующим, то ощутили невероятную легкость и грациозность в движениях друг друга, будто парили над всем залом. Парни сливались в ритме музыки, а вокруг царила лишь чистота и искренность. Запах цветов обволакивал, а приглушенный блеск от светильников придавал помещению загадочное очарование. Чонину было без разницы, что скажут другие на то, с кем он танцует. Он просто наслаждался тем, что Крис был так близко. Отпускать действительно не хотелось. Чанбин шел к Хенджину, смотря прямо в глаза, пока тот не разорвал контакт. Парень был уверен, что он прочитал именно его валентинку, и сердце пропустило пару ударов. «Что он подумает? Согласиться ли поговорить?» Где-то маячил пьяный Феликс, до которого сейчас дело не было от слова совсем, но он все лип и лип, как пчела на мед. — Куда мы? — спросил Ли, плетясь рядом и закусывая фруктами. — Мне нужно отойти и поговорить, подожди здесь. — Но я хочу с тобой. Чанбин вздохнул, но спорить не стал. Просто не останавливаясь пошел дальше. Повернутая спина Хвана все больше приближалась, сокращая расстояние, а в легких становилось все меньше воздуха, как будто ударили под дых. — Привет, — начал брюнет, вдыхая знакомый запах Хенджина. Парень резко обернулся и стрельнул глазами, только вот не на Чанбина, а на Ли. — Все нормально? Не тошнит? — подходя к Феликсу, придерживая и совсем не обращая внимания на Бина, сказал Хван, — не нужно было тебе так много пить, ты ведь слаб к алкоголю. Ликс немного опустил голову, прикрывая глаза. Дрожащие ресницы жили своей жизнью. От волос пахло любимым медом, а на лице красовались веснушки. Глаза переливались, отражая свет приглушенных ламп и закатного солнца из-за окна. В бликах можно было рассмотреть целую вселенную. Его светлая кожа была покрыта янтарными брызгами. Хенджину на секунду показалось, что веснушки золотые, да и сам Ли весь золотой. Они расходились от носа по щекам и до самых висков. Маленькие солнечные касания, перемешанные с родинками возле уха, на челюсти справа, ну лбу. Они повсюду: на шее, плечах, руках, животе. Хвану захотелось докоснуться до самых недоступных мест и расцеловать их. От этих мыслей по телу разлилось тепло, поэтому парень быстро их выкинул. — Давай отойдем и поговорим? — раздался голос из-за спины, отчего свело лопатки в неприятном напряжении. Хенджин повернулся, отрывая взгляд от Феликса, и перевел на Чанбина. Он нервно стучал пальцами по бокалу, набивая ритм и ожидая ответа. — Пошли, — вздохнул Хван, оставлял Ликса одного. В мыслях пробежалось «надеюсь с ним ничего не случится». Они прошли в какую-то комнатку, напоминавшую гримерку, под сценой. Место и так было темное, а из-за вечера и притушенных ламп было еще более темно. Брюнет присел на стул и похлопал по месту рядом, подзывая. — О чем ты хочешь поговорить? — садясь, начал Хенджин. Чанбин с минуту молчал, но все же сказал. — Что между нами происходит? Хван потупил взгляд. — Между нами никогда ничего не происходило и не произойдет, ты сам это знаешь. В грудь будто вонзили нож, но Бин продолжил. — Ты даже не общаешься со мной, в чем дело? В глазах читалась надежда и мольба, как у щенка, который провинился. — Сам знаешь, — резко ответил Хенджин, вставая и собираясь уходить, но ему не позволили. Чанбин тоже встал и обхватил руку, разворачивая так, чтобы их лица были примерно на одном уровне, хотя второй был значительно ниже. — Пожалуйста, — прошептал Бин, проводя рукой по четкой скуле парня. — Снова за старое? — не выдержал Хван, откидывая голову и не давая себя касаться. Брюнет закусил губу, но отпустил Хенджина, который моментально направился к выходу. — Прости, — слабо сказал Чанбин. Хван остановился. Какие-то неведомые ему силы сделали так, чтобы его ноги приросли к полу. Вроде бы это называют сочувствием? — И ты извини меня, — ответил парень, — но я не могу находиться рядом с тобой, не могу фальшиво отвечать, не могу переносить касания, — отрываясь от пола, продолжил тот, — просто не могу, — и вышел. Чанбин остался сидеть один в этой маленькой душной комнатушке. Только что он окончательно разрушил свою последнюю надежду. Но как будто бы так и надо. Как будто у него не было другого исхода. Хенджин вылетел из дверей и пошел искать по залу Феликса, которого бросил. Обыскав все помещение, он заметил только танцующих Чана и Йени, чему крайне удивился, но сейчас не до этого. Голова нервно перебирала варианты, куда мог отправиться друг, а мысли крутились, словно шестеренки. В итоге, чтобы просто не стоять на одном месте, Хван вышел на улицу. Ему показалось это самой лучше идеей и он не ошибся. На крыльце школы сидел парень в костюме, высоко подняв голову и смотря вверх. Ликс считал звезды в уже ночном небе и ждал, пока одна из них упадет, чтобы загадать заветное желание. Сейчас бы он хотел заснуть на несколько лет, а после проснуться как ни в чем не бывало. Чтобы мир просто шел своим чередом, а он сладко спал. Ему так не хватало теплого забвения. — Не помешаю? — прервал тишину Хенджин, садясь рядом. Ли вздрогнул от неожиданности и кивнул. Хван достал пачку сигарет и закурил одну. Дым нежно обжог язык и легкие. — Не знал, что ты куришь, — проговорил Феликс. — Только когда много думаю, — признался друг. — А сейчас о чем думаешь? — О всяком, — ответил Хенджин после второй затяжки, — а ты? Ликс подумал, собираясь с мыслями, но все же начал. — Знаешь, я много думал над этим, — вздохнул Ли, — почему рядом с Чанбином я чувствую тягу и прежний дом, — после этих слов Хвана передернуло, но он продолжил слушать, докуривая, — в прошлом году мне понравился один парень. Да, мне нравятся парни. Я постоянно за ним бегал и скрывал все под предлогом дружбы, а сам бесстыдно пялился в мужской раздевалке, — язык ему развязало конкретно, — но самое интересное заключалось в том, что он сам не был против. Говорил милые и странные вещи, постоянно обнимал и гладил. Я думал, что он просто не разобрался в своих чувствах, — вздохнул Ли, — дурак. В один из дней я узнал, что у него была девушка уже несколько недель. Было больно, словно предали, хотя он считай ничего и не делал, — Феликс немного задумался, — я немного отошел от темы. В общем, рядом с Чанбином я чувствую тоже самое. Будто бы он играется со мной, а на самом деле его сердце где-то на стороне и от этого не по себе. Хенджин молча переваривал услышанное, не в силах подобрать слов. Информация о том, что Ликсу нравятся парни удивила. А повергло в шок то, что он попал ровно в цель с Чанбином. «Стоит ли ему рассказать? — крутилось в мыслях, — нет, еще не время. Сначала нужно разобраться в своих чувствах». — Чего молчишь? — Просто не знаю, что сказать, — кидая в сторону бычок, ответил Хван, — но история не из приятных. — Ага. Они молча сидели рядом и разглядывали созвездия. Каждый был погружен в свои мысли. Но почему-то сидеть в тишине плечом к плечу оказалось самым комфортным в мире действием. — Ты видишь сны? — начал Хенджин. Феликс оторвал глаза от ярких звездочек и с недоумением поглядел на друга. — Редко, но бывают. Обычно мне снится что-то странное. — А я вижу сны каждый день, когда сплю. Они всегда у меня со смыслом. Если о чем-то переживаю или наоборот радуюсь, то и сон будет об этом. — А я снился тебе? — вырвалось у Ликса. — Ну конечно, я провожу с тобой большую часть своего времени. — А что именно мы там делаем? Хван потупил взгляд, не зная, что сказать. Если ответит «не помню», будет слишком подозрительно. Если расскажет правду, не будет уверен, что Ли нормально отреагирует. Ведь Хенджину часто сниться, как он рисует Феликса. Иногда, как аккуратно целует в щеки и веснушки. А иногда, как проводит рукой по его прессу и ниже. От этого утром появляется напряжение и вихрь бабочек в животе. — Всякое, но в основном я рисую тебя на холсте, — почти правдиво ответил Хван, прочищая горло, — так ты…что-то чувствуешь к Чанбину? Было подло выпытывать информацию у пьяного Ли, но свой эгоизм Хенджин решил выставить на передний план, не обращая внимания. Каждой клеточкой тела он чувствовал напряжение от ответа. Сейчас казалось решиться вся его жизни, ведь как он уже понял: без Ликса ему жить незачем. — Честно, — начал Ли, пытаясь подобрать слова, но на пьяную голову выходило плохо, — мне просто хорошо рядом с ним. Так же, как и с тобой. — А с кем тебе комфортнее? — не успокаивался Хван. В сердце Феликса что-то екнуло. Если поставить рядом Хенджина и Чанбина, то с первым приятнее, свободнее, искреннее. На самом деле он никогда не задумывался над тем, что чувствует к Хвану. С Бином все понятно: какая-то тяга, которая не доведет до хорошего финала, как в прошлом доме. А вот с Хенджином хотелось многого, да и они сами были постоянно вместе. Ликс повернулся к парню, разглядывая его немного взволнованное лицо и маленькую родинку под нижним веком. Перевел взгляд на глаза и сразу же пожалел об этом, потому что утонул. Моментально. Они были благородного янтарного цвета, напоминающего золотую пору осени. А зрачки казались тайной, как темная ночь или бесконечность космоса. Хотелось забыться в этом глубоком взгляде, где не видно дна. Цвет отдаленно напоминал выдержанный виски, которым Феликс напился в последний раз с Сынмином. — С тобой, — все-таки выговорил Ли, отрывая глаза. Казалось, что Хван выдохнул и расслабленно опустил плечи, удовлетворяясь ответом. Он хотел сказать что-то еще и уже открыл рот, но его прервала яркая вспышка, вылетающая откуда-то из-за двора. Минхо и Хан давно сбежали с этого своеобразного ужина. Лино считал, что это просто очередная выпендрежная вечеринка, с которой он получил выгоду благодаря своей популярности. Джисон же, немного выпив, потащил парня в другой корпус школы. Лишь когда они пришли в репетиционную комнату, до Ли дошло, зачем именно. — Присаживайся, — прошептал Хан, но из-за тишины показалось громко. Минхо послушно сел, пока Джисон возился с настройкой гитары. Когда он все уладил, то удобно сел напротив парня, перебирая струны. Пальцы начали играть нежную, спокойную и очень размеренную мелодию. С мягким гитарным перебором и легким постукиванием ногой о пол. Слов в начале не было, но Лино ждал, пока Хан запоет. Ведь его голос был за гранью реальности, можно было слушать часами напролет, что он и делал. Ритмичные касания струн ощущались весенним ветерком по коже или шелестом колосьев на поле. А может, солнечными поцелуями на макушке или шумом ручья? Ли не смог определиться, а после совсем растаял, потому что Джисон запел. Голос растекся по телу приятной волной, а в уши будто с банки налили меда. Называл я всех влюбленных идиотами Мне казались поцелуи ваши рвотными Разрезаю валентинки, на помойку половинки Тут ты, заставляешь задохнуться в своей прелести Разбиваешь убеждения мои вдребезги Я попал сейчас в пучину этих розовых картинок С Днем Святого Валентина! Я-я не могу спать, не могу есть Не могу поверить, что ты у меня есть Я-я не могу спать, не могу есть Не могу поверить, что ты у меня есть Я-я не могу спать, не могу есть… — Спасибо, что написал для меня это, — выдохнул Минхо, дожидаясь окончания и прижимаясь к Хану. В нос ударил запах любимого какао и корицы. Ладони обхватили талию парня, проводя носом около уха, отчего Джисон повел шеей и хихикнул. Лино было так хорошо. Не было больше той дыры в груди, не тянуло между лопаток. Все это благодаря Хану, который сейчас терся щекой об его грудь. Они постояли так еще немного, но все же захотели выйти на улицу. Пока Ли закрывал на ключ кабинет, Хан стоял у окна, всматриваясь в уже ночное небо. — Смотри! — восторженно начал Джисон, припадая к окну. На улице эхом прокатился гром и сотни разноцветных звезд сорвались с неба. Как будто они все летели на землю, чтобы порадовать глаз. Салют. Весь коридор освещался отблеском от прекрасного фейерверка, который предполагал конец бала. Но Минхо с Ханом тихонько стояли, наблюдая за радужными огнями из окна, в обнимку друг с другом. — Этот вечер был бесподобен, — целуя парня в лоб, подытожил Лино, кладя голову на его плечо. — Невероятно, — начал Феликс, досматривая салют, — что ты хотел сказать? Все мысли Хенджина улетели, когда он начал рассматривать яркие вспышки света, будто бы взрывающиеся в воздухе. — Пошли в зал, посмотрим, сколько валентинок ты набрал? — сказать парень хотел не то, но количество голосов за Ликса его тоже интересовало. Друзья поднялись и направились назад в помещение. Мероприятие уже заканчивалось, ведущая ушла. В зале оставалось несколько групп, энергично двигающихся под бит какого-то трека. Чанбина нигде не было видно, но это было отличной новостью, ведь еще одного серьезного разговора Хван не желал. Они подошли к большой яркой коробке и начали искать пожелания для Ли. Найти было совсем не трудно, потому что почти все уже разобрали. — У тебя целых восемь, — подытожил Хенджин, кладя валентинки в руки Феликса. Тот застыл на месте, словно увидел чудовище, а не друга перед собой. — Чего? Откуда? И кто эти люди? Хван улыбнулся и потрепал парня по голове. — Слишком много вопросов. Давай ты завтра на трезвую голову все посмотришь и будешь строить свои догадки? А то мне тебя еще до дома тащить. — Может, вызовем такси? — жалобно предложил Ликс. — Только если за мой счет, — подмигнул Хенджин, беря Ли под руку.