hold it together

Проходит пару дней с тех пор, как они впервые уснули в обнимку. Наступает новая рабочая неделя, и они сидят в квартире Намджуна, оба погруженные в свои ноутбуки. Чимин снова ночевал у него, и это снова закончилось объятиями. Ему нравилось думать, что это входит в привычку. Порой он начинал беспокоиться, что останется для Намджуна всего лишь другом, но потом напоминал себе, что ничем хорошим его поспешность не закончится. Намджун сидит в наушниках за столом и работает над сведением новой песни. До Чимина долетают едва различимые звуки, сливающиеся воедино, но он старается не прислушиваться, ведь Намджун пообещал, что покажет ему результат, когда песня будет готова. Чимин лежит на кровати Намджуна и смотрит записи танцевальных занятий, где его ученики в последний раз отрабатывали номер перед весенним концертом, который состоится уже в этот четверг. Если в жизни Чимина и есть хоть одна вещь, в которой он уверен, так это преподавание танцев. Даже сейчас он скорее предвкушает концерт, чем нервничает за своих учеников. Не подумав об этом заранее, Чимин пригласил Намджуна только утром в воскресенье, но Намджун сказал, что на тот вечер у него уже запланированы совещания, с которых ему никак не уйти, и он выглядел таким расстроенным, словно это действительно разбивало ему сердце. Что ж, Намджуну определённо стоило бы уйти с работы, где проходят совещания в восемь вечера, но у каждого свои тараканы. Чимин открывает чат с Хосоком, чтобы напомнить ему о венках из цветов, которые нужно купить утром в четверг, когда ему приходит сообщение от Тэхёна. Соулмейт 💚: Эээй ты же знаешь как я люблю тебя а ты любишь меня и мы соулмейты? Чимин: Я сейчас не в настроении для тройничка 🙂 Соулмейт 💚: Мы перешли от «нет» до «сейчас не в настроении»? Лол. В любом случае я хочу пригласить Сокджина-хёна на ужин, но нам обоим будет не так неловко, если мы устроим двойное свидание. Ты сможешь привести своего обнимашко-парня? Это в пятницу, так что я знаю, что ты не будешь занят на работе. Как и подозревал Чимин, Тэхён всё же сказал Сокджину, что хочет стать кем-то большим, чем друзьями с привилегиями. Это серьёзный шаг для Тэхёна. Раньше он никогда не ввязывался в серьёзные отношения. Сокджин говорил, что это не для него, но он мог бы попробовать. — Ты говорил то же самое как минимум двум своим партнёрам, а через пару дней брал свои слова назад, — сказал Чимин на прошлой неделе. — В этом есть зерно правды, — признал Тэхён. — Но это другое. Думаю, ему просто нужно привыкнуть к мысли, что меня станет больше в его личном пространстве. Либо это послужит ему очередным уроком, либо нет. Поначалу Тэхён был одержим Чимином: хотел всегда находиться рядом, прикасаться, узнать всё до мельчайших деталей. Из-за этого Чимину было сложно смириться с тем, что у них исключительно платонические отношения. Тэхён остался прежним, но что-то всё-таки изменилось. Это напоминает Чимину, что у них совершенно разные взгляды на романтику. Тэхён жаждет, чтобы любовь поглотила его целиком и сожгла. А Чимин нуждается в свободе. Возможно, если на ужине будет Намджун и он увидит, как Тэхён и Сокджин общаются, то его не будет беспокоить, что у Чимина уже есть соулмейт. Чимин поднимает взгляд на Намджуна, на его покачивающийся затылок, и этот момент хочется запечатлеть на камере или хотя бы в своей памяти. — Хён? Намджун выключает музыку и снимает наушники, поворачиваясь к Чимину. — Да-да? Чимин знает, что Намджун не откажется от ужина, но назвать это двойным свиданием и вызвать лишние подозрения? Нет, к такому Чимин не готов. — Э-э, короче, Тэхён очень странный. Он хочет, чтобы мы поужинали с ним и Сокджином-хёном в пятницу. Как ты на это смотришь? — Он странный, потому что хочет, чтобы мы пришли на ужин, или просто в целом странный? Опять он за своё. — И то, и другое. Они пытаются начать встречаться, и Тэхён хочет, чтобы мы пришли в качестве поддержки. Но тебе необязательно идти. Может, ты занят. Он просто спросил. — Нет, звучит весело. — Намджун почти не улыбается, но жёлтая нежность по отношению к Чимину, таившаяся в его груди всю последнюю неделю, становится ещё ярче. Чимина должно радовать, что Намджун хочет проводить время с его друзьями, но он чувствует, что должен кое в чём признаться. — Во время ужина это обязательно всплывёт, так что лучше я расскажу тебе это сейчас. — Намджун пристально смотрит на него, и Чимин жалеет, что он не отрепетировал свою речь. — Тэхён… мой соулмейт. Намджун наверняка думал, что сейчас Чимин закончит фразу типа «…мой бывший», но всего его ожидания разрушились. — Что? Чимин поставил ноутбук на колени, словно желая отгородиться. — Я хотел тебе рассказать, просто ждал подходящий момент. О таком ведь не скажешь ни с того ни с сего. У нас не романтические отношения, а платонические. Соулмейты это не всегда что-то романтическое. Намджун выглядит так, будто впервые слышит о соулмейтах. Чимин быстро выдыхает. — По сути, у нас с ним эмоциональная связь, которую невозможно разорвать. Когда мы умираем, то наши души каждый раз пытаются найти друг друга в следующей жизни. «Никогда не слышал ничего более драматичного», — проносятся в голове слова Сокджина, сказанные на дне рождения Тэхёна, когда все они напились в клубе. Чимин чувствует сомнения Намджуна, и это разбивает ему сердце. Он всегда знал, что это произойдёт, и теперь лишь получает этому подтверждение. Его бывшему тоже не нравилось, что Чимин нашёл Тэхёна. Когда соулмейты ограничиваются платоническими отношениями, становится ещё сложнее найти романтического партнёра и не поселить в нём лишних подозрений и неуверенности. — Мы с Тэхёном много говорили об этом. Мы решили, что поженимся, только если доживём до шестидесяти и останемся одинокими. Он так легко понимает меня. Конечно, другие люди тоже могут меня понять, но это другое. Намджун кивает. — Ага, я понимаю. Просто никогда не встречал кого-то, кто нашёл своего соулмейта. Чимин мог бы окутать Намджуна комфортом, но на днях они говорили о том, чтобы Чимин никак не влиял на чувства Намджуна, поэтому он сдерживается. — Ага, знаю. В студенческие годы мне было трудно это осознать, но, как я уже говорил, я не испытываю никакой неприязни к Любви. Мне нравится думать, что она свела меня с Тэхёном, чтобы я… Чимин запинается, с удивлением поймав себя на мысли, что чуть не сказал Намджуну правду: Любовь свела его с Тэхёном, чтобы он не чувствовал себя таким одиноким. Такое признание было бы слишком откровенным, учитывая, что Намджун уже испытывает к нему какие-то чувства, и они продолжают расти. Чимин пытается сделать вид, что просто забыл, что хотел сказать. — …Типа, чтобы мне было легче искать себя в жизни. — Тебе не грустно, что он хочет встречаться с другим? — спрашивает Намджун. — Подожди. — Чимин не торопит Намджуна, давая ему время переварить полученные знания о соулмейтах. Всё-таки хорошо быть ребёнком Мудрости. Уже через мгновение Намджун улыбается более уверенно. — Ладно, это круто. Реально очень круто. — И будто с каждой секундой это поражает его всё сильнее, его улыбка становится шире. — Чимин-а! Поздравляю. Честное слово, это невероятно. Чимин чувствует желание Намджуна встать и заключить его в объятия, и это сбивает с толку. Не такой реакции он ожидал. Чимин смеётся, сбрасывая недоумение, и кивает. — Спасибо. Три года назад для нас это тоже было невероятно. Чимин думает, что на этом разговор и закончится, но Намджун спрашивает: — Почему ты не решался мне рассказать? Чимину и правда стоило отрепетировать этот разговор. Мысли судорожно мечутся в его голове. «Я же говорил, что никогда не влюблялся, да? Правда в том, что я никогда и не влюблюсь. Теперь ты знаешь, что у меня есть соулмейт, который любит меня, и решишь, что для тебя нет места в моей жизни. В любом случае, ужин в пятницу ещё в силе?» Нет, он не может это сказать. Желание скрыть правду — в очередной раз — сложно утаить от Мудрости. Чимин медленно вздыхает. — Наверное, дело в том, что между нами с тобой определённо что-то происходит. А мы с Тэхёном постоянно флиртуем. Тебе бы вряд ли бы понравилось то, что у меня есть соулмейт, даже если об этом не стоит беспокоиться. Чимин смолкает, удивлённый тем, насколько он откровенен. Пожалуй, он идёт на рекорд. — Думаю, если быть совсем уж откровенным, то мы много спали и какое-то время я никак не мог разобраться в наших отношениях. И тогда я решил, что потерпел неудачу, потому что я-то уж точно должен знать всё о любви и романтике. — Но потом ты осознал, что только то, что ты дитя Любви, не означает, что ты знаешь о любви всё? — скептически спрашивает Намджун. Чимин пожимает плечами и слабо улыбается. Он опускает взгляд на ноутбук, перегретый для его коленей, но не убирает его. — Я же говорил, у меня свои тараканы. — Ну, хорошо, что у меня нет вообще никаких проблем с этим и мы по-прежнему можем быть друзьями по объятиям, — говорит Намджун. Он поднимается, а Чимин смеётся и шутливо дует губы. Нежность сменяется оранжевым — флиртом. — Говоришь, между нами что-то происходит? Чимин успевает осторожно убрать ноутбук, прежде чем Намджун ложится поперёк кровати и обвивает его руками. Чимин отгоняет настойчивые мысли, которые рвутся завладеть его сознанием. Он цепляется за цвета, которые витают вокруг Намджуна, и утыкается лицом в его шею. — Друзья по объятиям это ведь что-то, — тихо говорит он, сопротивляясь желанию поцеловать его шею, тёплую, как и всё остальное тело. — Сделаем перерыв в работе? — спрашивает Намджун. Чимин отстраняется, чтобы взглянуть на него. — Только если тебе удобно отрываться от песни. Прости, что отвлёк тебя. Намджун ложится рядом с Чимином. — Да всё в порядке. Мне удалось узнать больше о парне, с которым я пытаюсь познакомиться поближе. Мои классные биты могут подождать. Чимин закатывает глаза и прижимается к нему, складывая руки на груди Намджуна и опираясь на них подбородком, чтобы смотреть ему в глаза. — Как скажешь. Уже не в первый раз они просто смотрят друг на друга и улыбаются пару мгновений, но, наверное, Чимин в первый раз не тревожится по этому поводу. Шутка. Сама мысль о тревоге напоминает, что беспокоиться ему всё-таки стоит. Он отодвигается от груди Намджуна и ложится на спину. — Хочешь пообниматься? — Тогда я точно усну. Я устал, — говорит Намджун. — Ну и ладно. Давай немножко поспим. — Чимин тянется к своему телефону. — Я поставлю будильник на двадцать минут. — Ладно, только обними меня со спины. Мне нужно утешение, чтобы не чувствовать себя таким заурядный рядом с тобой, я ведь не нашёл своего соулмейта. Чимин смеётся, пока Намджун поворачивается на бок. Он берёт телефон и старается покрепче обнять его, обхватывая правой рукой и ногой. Намджун смотрит, как он заводит будильник и открывает чат с Тэхёном. Соулмейт 💚: Мы перешли от «нет» до «сейчас не в настроении»? Лол. В любом случае я хочу пригласить Сокджина-хёна на ужин, но нам обоим будет не так неловко, если мы устроим двойное свидание. Ты сможешь привести своего обнимашко-парня? Это в пятницу, так что я знаю, что ты не будешь занят на работе. Чимин паникует, перечитав слова «двойное свидание», но Намджун усмехается и сильнее прижимается к нему спиной. Даже если технически это не будет двойным свиданием, по крайней мере, они вместе смогут пережить катастрофу, которой оборачивается взаимодействие Тэхёна и Сокджина. — Что ответим? — шепчет Чимин в затылок Намджуна и приподнимает телефон. — Хм-м-м, — устало тянет Намджун, протягивая руку к телефону Чимина. Сердце пропускает удар, когда Чимин передаёт телефон Намджуну. Намджун кладёт телефон на кровать, чтобы ответить, и через мгновение вкладывает его обратно в руку Чимина. Чимин: обнимашко-парень говорит да

~*~

Чимин никогда не был на двойных свиданиях, и ему не с чем сравнивать, но всё проходит хорошо. Если бы кто-то взглянул на их столик, то решил бы, что на свидание пришли Намджун и Сокджин. На прошлой вечеринке им почти не удалось поговорить, но сегодня они поладили, на удивление, хорошо. Дитя Хаоса и дитя Мудрости, со Спокойствием в качестве второстепенного бога, — немыслимое сочетание. Сокджин пробуждает дикую сторону Намджуна. — Стоило ему только подойти к моему бару, я уже знал, что мы сегодня будем пить и я буду смотреть в эти глаза, — говорит Сокджин, с симпатией глядя на Намджуна, допивающего уже третье пиво за вечер. Намджун широко улыбается, и Чимин не может сдержать ответную улыбку, пусть он и самую малость волнуется за Тэхёна. Тэхён изо всех сил пытается вести себя мило, и водоворот его красного — романтика — охватывает сознание Чимина. Никаких «Я же тебе говорил» сегодня вечером, но до второго бокала от Сокджина исходил только тревожно-синий цвет. Поскольку Радость — один из второстепенных богов Сокджина, вокруг него сгущается оранжевый, когда он смеётся над какой-то ерундой вместе с Намджуном, снова не обращая внимания на Тэхёна. — Здорово, — говорит Тэхён, пользуясь возможностью вставить слово в их разговор. — Совсем как в первый раз, когда я увидел Чимини. Я поцеловал его, прижимая к стене, а потом у нас был незабываемый секс. За столиком воцаряется тишина. Лицо Чимина вспыхивает. — Ага, столько лет прошло. Тэхён смотрит только на Чимина, подчёркнуто игнорируя Сокджина. — Такое чувство, словно это было вчера… Хвала богам, Сокджин улавливает, что Тэхён злится, и кладёт ладонь ему на колено. Чимин чувствует, как его соулмейт тут же успокаивается. — Ну, Чимини как-нибудь присоединится к нам, а пока ты можешь довольствоваться самым сексуальным мужчиной на свете. Намджун молчит. Вероятно, размышляет, почему Чимин до сих пор не пытался заняться с ним сексом, если ему хватило пары часов знакомства с Тэхёном, чтобы потрахаться. Чимин жалеет, что Тэхён упомянул это. Хотя Чимин и пытается вести себя так, будто они с Намджуном на дружеском свидании, ему хотелось напомнить Намджуну, что он по-прежнему в этом заинтересован. Просто он застрял между пониманием, что они не могут быть вместе, и желанием понравиться Намджуну. Ему нужно определиться. Как можно скорее. Он опускает ладонь на бедро Намджуна, но не надавливает. — Что хочешь выпить? Я угощаю. Намджун кладёт свою руку поверх ладони Чимина, и вокруг него вспыхивает тень красного. — Нет, это я должен угостить тебя. Я пропустил твой концерт и всё ещё злюсь из-за этого. — Ну, не я там танцевал, так что всё в порядке. Дети Чимина справились отлично на вчерашнем выступлении, где юные танцоры студии демонстрировали свои таланты в балете, хип-хопе и других направлениях. Они с Хосоком были слишком заняты за кулисами и не смогли в полной мере насладиться выступлением, но дети получили удовольствие, а это самое главное. Тэхён пришёл на концерт и хлопал громче, чем некоторые родители. — Ох, ты должен увидеть, как танцует Чимини. Это изменит твою жизнь, — говорит Тэхён. — Я уже видел, как он танцует в клубе, — отвечает Намджун, игриво сжимая бедро Чимина и вызывая у него смех. Но когда Чимин смотрит на него, становится не до смеха. — Считай, моя жизнь уже изменилась. Не позволяя себе что-то почувствовать, Чимин отодвигает стул. — Пойду к бару, наш официант что-то долго не возвращается. Принести ещё алкоголя было плохой идеей, потому что после ужина Намджун уже пьян. Он уговаривает всех пойти к нему и продолжить веселье. После того, как они ещё немного выпили и поиграли, Намджун помогает им разложить диван. Чимин уже три раза спал в постели Намджуна, считая их двадцатиминутные объятия, поэтому он без раздумий готовится ко сну и собирается лечь с Намджуном. Когда он обнимает Тэхёна перед сном, Сокджин наклоняется ближе к нему. — Дашь Намджуну немного жидкой храбрости? Полубоги Любви могут распространять храбрость и, разумеется, покупать алкогольные напитки, как он уже делал сегодня, но это определённо не то, что имел в виду Сокджин. Чимин кривится. — Это слишком отвратительный намёк на секс даже для тебя, хён. Сокджин фыркает и ложится обратно на диван. — Нет, этот был неплох. Иди спать, Чимин-а! Намджун уже лежит в постели, поэтому Чимин выключает свет и забирается к нему под одеяло. Намджун, как обычно, без футболки, и Чимин прижимается к нему, устроившись головой под подбородком Намджуна. Его тело — идеальная подушка. Чимину нравится, как можно обнять Намджуна за пояс и прижаться щекой к тёплой коже. Они тихо говорят в темноте о том, как прошёл вечер, смеются над планами Намджуна и Сокджина начать совместный бизнес в ближайшие пять лет — Чимин думает, что у них может что-то получиться, но Намджун по-прежнему немного пьян, — а потом погружаются в уютную тишину. Чимин почти засыпает, но вдруг Намджун легонько касается его запястья. — Можно вопрос? У него есть пара мыслей, о чём может спросить Намджун, и он не уверен, что хочет сейчас говорить об этом. Но это Намджун. За последний месяц он уже рассказал Намджуну больше, чем многим своим друзьям. Чимин кивает, готовясь к худшему. — Я всё думал, как лучше спросить об этом, но всё равно не уверен, как ты к этому отнесёшься. Тебе не нравится секс из-за того, что случилось с Тэхёном? Чимин улыбается самому себе, несмотря на поднятую тему. — Так и думал, что ты спросишь об этом. Намджун скользит ладонью по руке Чимина и кладёт её на локоть. — За ужином, когда Тэхён расстроился, я подумал, что ты можешь задуматься о том, что я думаю по этому поводу, вот я и решил затронуть эту тему. Ну конечно, это так в его стиле. Чимин вздыхает. — Отчасти из-за этого, да. — Сейчас не самое удачное время ещё больше рассказывать про своих бывших. — Я и раньше странно относился к сексу. В старшей школе смертные специально думали о сексе на занятии и пытались меня завести. Один раз я узнал, что парень, который мне нравился, поспорил с друзьями на то, что у него получится меня трахнуть, так что я в целом не доверяю людям. В последние пару раз, когда они были в постели, Намджун старался не испытывать сильных эмоций, которые могли бы повлиять на Чимина, и у него это получалось, но вдруг всё окрасилось красным — желание защищать. — Что, блять, не так с этими людьми? Чимин смеётся на выдохе. — С тобой никогда не случалось ничего такого? Намджун снова гладит руку Чимина. — Не особо. Я ходил в маленькую школу для полубогов. Мне приходилось выполнять много письменных работ вместо тестов, потому что мою способность к Воспроизведению Знаний считали списыванием. Я ненавидел это. — Но это сделало из тебя хорошего автора песен, правда? Намджун улыбается. — Не думаю. Ты ведь даже не слышал мои песни, так откуда ты знаешь? Чимин прижимается лицом к груди Намджуна. — Некоторые вещи я просто знаю, хён. — Рад, что хоть один из нас знает. Я всё ещё работаю над своим голубым. — Какое-то время они оба молчат, а потом Намджун спрашивает: — Мы с Сокджином-хёном не слишком много болтали? Тебе было весело? — Это было мило. Тэхён так не думал, но двойное свидание — это его вина. — Ещё один вопрос, — говорит Намджун, и Чимин тут же жалеет, что назвал это свиданием. — Друзья по объятиям ходят на свидания? Чимин чувствует светло-голубой цвет сомнений, и ему ненавистна мысль, что всё это из-за него. Он хочет сказать да, но не может. У них всё так хорошо получается: быть друзьями по объятиям, заниматься всякими дружескими делами, например, катанием на велосипедах. А если они начнут ходить на «дружеские» свидания, Чимин сомневается, что сможет справиться со своими чувствами. Ведь он уже не справляется. Намджун захочет большего и поймёт, что на самом деле он не хочет Чимина. Тогда Чимин потеряет его раньше, чем закончится весна. А он ведь даже не слышал песен Намджуна. — Не знаю. Ты мне очень нравишься, — говорит он вместо этого. Намджун усмехается, и его ладонь едва не соскальзывает с руки Чимина. — Я чувствую, тут есть какое-то «но». Ладно, спасибо. Извини, я не хотел давить или типа того. Мне просто хорошо, и я пьян. Мне нравится тусоваться с твоими друзьями, нравится, что ты здесь. Чимин ждёт, когда раскроются истинные чувства Намджуна, но, кажется, отсутствие нормального ответа не сильно повлияло на его настроение. — Люблю, когда люди веселятся, — говорит он и тут же жалеет о слове «люблю». — И рад, что тебе нравится, что я здесь. То, что я ночую у тебя, очень много значит. Просто, может, мне нужно больше времени? Не знаю, прости. Намджун прижимает его крепче к себе, и Чимин расслабленно кладёт голову ему на грудь. — Всё в порядке, мой друг по объятиям, правда. По ощущениям всё совсем не в порядке. Может, сердце Намджуна и не разбито, но Чимин ненавидит это чувство разочарования в том, что он может контролировать. Намджун пошёл бы с ним на свидание, и на какое-то короткое время он бы сделал Намджуна по-настоящему счастливым, может, даже до конца года, если повезёт. Дыхание Намджуна замедляется. Он засыпает, всё ещё прижимая к себе Чимина и не ожидая от их отношений ничего большего. Чимин сомневается, что кто-то ещё будет настолько терпеливым с ним, даже Тэхён. Намджун — очень хороший человек. Даже слишком. Чимин слегка поднимает голову и в знак благодарности оставляет поцелуй на груди Намджуна. Ещё до того, как рука Намджуна перемещается на бедро Чимина, он понимает, что этот поцелуй случайно что-то в нём пробудил. — Прости, это я, — бормочет Чимин, отстраняясь от груди Намджуна и чувствуя, как хватка на его бедре слабеет. Сейчас Намджун даже не думал ни о каких поцелуях, но Чимин всё равно это сделал. Он будет тем, кто всё испортит. — Что мы говорили об извинениях? — спрашивает Намджун уставшим и низким голосом. — Но в этот раз я серьёзно, — говорит Чимин вместо того, чтобы ответить: «Мы говорим, что не нужно извиняться за то, что ты есть». Намджун этого не поймёт. Намджун медленно вздыхает. — А вдруг мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне? Вдруг от твоих извинений нам обоим только хуже? Чимин хочет снова извиниться, но он держит рот на замке. Намджун продолжает: — Я хочу, чтобы ты знал: ты можешь целовать меня, где захочешь, когда бы мы ни оказались в одной постели. Это новое правило друзей по объятиям, установленное Ким Намджуном. Но это не значит, что я могу целовать тебя в ответ, если ты сам не согласен на это. Второе правило, установленное Ким Намджуном. Чимин ценит то, как Намджун старается перевести его ошибки в шутки, но он ещё никогда не говорил о поцелуях вот так просто. Он по-прежнему слегка навеселе, и, возможно, очарование Чимина снова выходит из-под контроля. — Мы ещё даже не целовались в губы. Намджун отвечает быстро: — Мы можем исправить это прямо сейчас, если хочешь. Чимин не может повлиять на желание Намджуна заняться с ним сексом, но чары Любви распространяются и на поцелуи. Им следовало поговорить об этом заранее. — Слова, — пьяно говорит Намджун. Чимин хочет сказать, что с ним он чувствует себя в безопасности, хотя тревога никогда не покидает его. — Думаю, ты пьян и вот-вот отключишься, а я не хочу, чтобы ты забыл наш первый поцелуй. Особенно потому, что этот поцелуй может всё изменить. Намджун протестующе мычит: — Ты оскорбляешь меня в моей же постели? У меня Развитая Память, малыш. К тому же, я бы никогда не забыл твои губы. Сердце Чимина тает от такого заявления. Намджун никогда не называл его малышом. Наверное, он пьян сильнее, чем думал. — Ну, а у меня не такая хорошая память, и я немного пьян и устал. Я хочу подумать об этом, когда буду меньше хотеть спать. Намджун улыбается и обнимает его за плечи. — Ты такой милый, когда сонный. Эти слова отдаются болью в груди Чимина, и он надеется лишь на то, что эта боль не станет невыносимой и он не оттолкнёт Намджуна, ведь прямо сейчас он так нуждается в нём. Обычно Чимин засыпает до того, как услышит храп Намджуна, но на этот раз, обнимая его, Намджун начинает храпеть в рекордно короткие сроки. Чимин улыбается самому себе, радуясь такому забавному завершению их сложного разговора. Намджун храпит не так громко, как отец Чимина, но всё равно мешает заснуть. Чимин не хочет его будить и возвращаться к тому же разговору, поэтому осторожно выбирается из объятий Намджуна и решает проведать, как там Сокджин и Тэхён. Они крепко спят на раскладном диване, и Тэхён прижимает к себе Сокджина. Чимин надеется, что они поговорили о своих отношениях перед сном. Он хочет, чтобы они оба были счастливы, а Тэхён испытал любовь, недоступную Чимину. Тихонько взяв на кухне стакан воды, Чимин пробирается на цыпочках мимо дивана, но вдруг в его сознании вспыхивает цвет, которого он давно не видел у своих друзей. Его самый нелюбимый цвет — темно-синий цвет, означающий душевную боль. Чимин замирает, в силах пошевелиться. Хотя обычно он чувствует только любовь и вожделение, в этой боли есть кое-что, похожее на вину. Всё это исходит от Сокджина, даже когда он спит, невинно прижавшись к груди Тэхёна. Это ещё одно проклятие детей Любви. Чимину стоит поговорить об этом с Юнги, потому что Юнги не единственный, кто чувствует, когда что-то умирает.