hold it together

Чимин стоит у прилавка в ожидании, когда бариста приготовит латте для них с Тэхёном. Ему приходит новое сообщение от Намджуна. Последние две недели они переписываются время от времени. Просто как друзья. Сначала Чимин искренне расстроился, что Тэхён дал Намджуну его номер. Но, возможно, это было хорошей идеей, потому что Намджун успел посоветовать ему парочку песен, и теперь Чимин ведёт под них разминку на занятиях по танцам. Ким Намджун: вчера завёл нового друга. Намджун прислал фотографию светло-голубого суккулента. Во всяком случае, Чимину кажется, что это суккулент. Намджун уже рассказал, что у него есть несколько комнатных растений, суккулентов и как минимум одно деревце в горшке. Чимин должен бы знать названия разных растений, ведь его соулмейт — полубог Жизни, но он никогда не считал себя лучшей половинкой их целого. Чимин: Хочешь сказать что купил нового друга? Нехорошо покупать друзей, хён. Их переписки — немного не те увлекательные эротические приключения, которых он ждал, но Чимин никогда не инициирует секстинг. Если Намджун просто хочет рассказать о музыке и своих растениях, то Чимин не против, ведь он всё равно не заинтересован ни в сексе, ни в отношениях, ни в чём-то подобном. Ким Намджун: нееет. я спас её с подоконника в книжном: (её зовут луна. Чимин снова изучает фотографию маленького голубого суккулента. Это имя ей подходит. Ничего не ответив, Чимин убирает телефон в карман. У них перерыв на обед, и если он продолжит сидеть в телефоне, то придётся рассказать Тэхёну, с кем он переписывается, а этого нельзя допустить. — Хосоки-хён сказал, что приведёт Смерть на вечеринку, так что, думаю, нам стоит пойти, — говорит Тэхён во время еды. — На дне рождения у меня не получилось узнать его получше. — У Смерти есть имя. Его зовут Мин Юнги. А о вечеринке я подумаю. Что-то я устал, — говорит Чимин, потягивая латте, и едва не закатывает глаза, когда Тэхён недовольно скрещивает руки на груди. — Что? У меня полно дел… Нужно посмотреть мои шоу, а ещё убраться в ванной, что, кстати, обещал сделать ты… Уже несколько дней Чимин подумывает о том, чтобы приготовить своё любимое барбекю и посмотреть подборку с танцами айдолов — нужно проверить, не растерял ли он сноровку и может ли исполнять кое-что из их хореографии так же хорошо, как раньше. А после этого, возможно, он займётся уборкой, если будет настроение. После окончания университета они с Тэхёном по-прежнему живут вместе, хотя двухкомнатная квартира стоит дороже и у них разные представления о чистоте в доме. — В последнее время ты вечно где-то не здесь, — говорит Тэхён. — Здесь? — В реальности, — уточняет Тэхён. На это Чимин лишь закатывает глаза. — Ещё как здесь. Возможно, мы немного переживаем из-за весеннего концерта, но я в порядке. А вот ты вечно пропадаешь у Сокджина-хёна, так откуда же тебе знать, как у меня дела? Выходит не очень убедительно, особенно учитывая, что ему нужно избавиться от лишних вопросов своего соулмейта. Тэхён придвигается ближе и накрывает ладонь Чимина своей. Несмотря на раздражение, Чимин без колебаний берёт его за руку. — Любовь всей моей Жизни, — говорит Тэхён. — Мне нужно уделять тебе больше внимания? Ты только скажи. Чимин улыбается. — Ну конечно, но нет, я хочу, чтобы ты повеселился. Прости, я в порядке. У меня будут буквально лучшие выходные в жизни, если я останусь дома. А ещё ты сможешь больше флиртовать с Хаосом и Смертью. Тэхён никак не комментирует его последние слова и вместо этого говорит: — Знаешь, Нари наконец-то решилась пройти терапию от своей тревожности. Рука, которую держит Тэхён, начинает чесаться. Чимин осторожно убирает её и доедает свой сэндвич. Он неторопливо жуёт и, только закончив, отвечает: — Не говори «наконец-то». И я не понимаю, какое отношение это имеет ко мне. Ты уже столько лет пытаешься отправить меня к психотерапевту, но я в порядке. У меня есть соулмейт, не так ли? — А причём здесь это? Я не психотерапевт. — Тэхён составляет их пустые тарелки в стопку. Их обеденный перерыв подходит к концу. Чимин вдыхает. Ему пора возвращаться на работу и делать вид, что он рад за кучку детишек, только-только вернувшихся из школы, но Чимину не хочется, чтобы они с Тэхёном расставались на такой неприятной ноте. — Этот разговор становится странным. Тэхён поднимается и с извиняющейся улыбкой протягивает Чимину руку. — Хорошо. Но о вечеринке ты всё-таки подумай. Все пойдут. — Уверен, что все, — говорит Чимин. — Все, — кивает Тэхён. После работы Чимин ложится на кровать и целых пять секунд думает о вечеринке. Чтобы приготовить барбекю и потанцевать в одиночку, нужно прилагать меньше усилий, поэтому этот вариант выигрывает. Чимин листает видео на YouTube и добавляет их в «Смотреть позже», чтобы собрать подборку на выходные. Именно в этот момент ему приходит сообщение от самого неожиданного человека. Хосон: Я заходил в тот винтажный магазин около парка и смотри что у них есть. Лол. Так похоже на то что ты надевал на тот самый экзамен На фотографии сине-красный пиджак с блёстками, и он совершенно не похож на тот, в котором Чимин сдавал экзамен по современным танцам в последний год университета. Не было ни единой причины писать ему такое. Сердце забилось с новой силой, не спрашивая разрешения у Чимина. Бывший не писал ему с каникул. Хосон расстался с Чимином в октябре прошлого года, сказав, что ему нужно побыть одному и поработать над собой. Уже через месяц он встречался с новым парнем, так что, очевидно, его «нежелание» встречаться с кем-либо были ложью. Он просто не хотел встречаться с Чимином. Вместо ответа он заходит в Instagram и открывает профиль Хосона, от которого не отписался, потому что они дружили полтора года, а встречались жалкие четыре месяца. Ему показалось слишком мелочным отписываться от него. Все фотографии Хосона с тем актёром, с которым он встречался с ноября, теперь удалены, и Чимин сразу же понимает, зачем Хосон ему пишет. К сожалению, в глубине души Чимин хочет, чтобы Хосон признался, что он снова одинок и скучает по сексу с Чимином — ведь именно по этой причине они и начали встречаться. Только Чимин осознал это слишком поздно. Чимин всё равно ответит ему. Он ведь себя знает: он ненавидит игнорировать чужие сообщения. Это не значит, что ему нужно казаться заинтересованным в общении, ведь, к счастью, это не так. Чимин: Кажется, придётся забрать твою развитую память, ведь, похоже, ты перестал ею пользоваться. Это совсем не похоже на мой пиджак, но я рад, что ты всё ещё обо мне думаешь. Нет, он не может это отправить. Хосон решит, что он флиртует. Чимин: Лол классная находка. Обожаю это место! Уже неплохо. Чтобы отвлечься от переписки с Хосоном, Чимин заходит в чат с Намджуном и перечитывает их недавний диалог. Чимин: Привет, Луна. Надеюсь, твой новый друг, который заботится о твоём благополучии, часто тебя поливает и дарит много любви. Ким Намджун: я не могу часто поливать её. луне это не понравится. а вот дарить много любви я могу. Ким Намджун: извини, луна не может тебе ответить. она занята, но передаёт тебе спасибо, что ты напоминаешь о ней джуну. Чимин с улыбкой перечитывает их переписку, пока на экране не всплывает новое сообщение от Хосона. Хосон: Ага лол. Кстати как поживаешь? Чимин стонет так громко, что наверняка даже соседи слышат степень его недовольства. Он переворачивается на бок и решает не отвлекаться от переписки с Намджуном. В голову приходит плохая идея. Плоха она тем, что из-за этого Чимин не сможет приготовить своё любимое барбекю в эту субботу. Впрочем, у Чимина так много плохих идей, что можно и воплотить парочку в жизнь. Он думает о парне, которого встретил возле ночного клуба две недели назад. О том самом, из-за которого он теперь притворяется, что разговаривает с суккулентами. Это плохая идея, но она лучше, чем его худшая идея. Чимин: А ты свободен в субботу вечером?

~*~

Чимин и Тэхён начинают собираться на вечеринку за час до выхода. Поскольку человек, который всё организовал, — больше друг Тэхёна и Хосока, чем Чимина, он не считал, что обязан туда пойти, но, очевидно, всё изменило импульсивное решение пригласить Намджуна. Рассказывать об этом Тэхёну было настоящей пыткой. Впрочем, Чимин знал, что всё так и будет. Остановившись в дверях, Тэхён даже не скрывал самодовольную улыбку, пока Чимин объяснял, что Намджун совершенно случайно оказался свободен в субботу. — Приглашение на вечеринку ещё ничего не значит, — сказал Чимин, но Тэхён лишь запрыгнул к нему на колени и начал так стонать имя Намджуна, что Чимину до сих пор снятся кошмары. Впрочем, Тэхён не так уж и неправ. Чимин думал, что какое-то время ему не стоит заниматься сексом, но теперь у него появилась новая теория: если его трахнут, возможно, и настроение его станет лучше. Есть большая вероятность, что сегодня вечером Намджун будет разговаривать с ним о суккулентах, а не захочет, чтобы ему сделали минет, но, если судить по их первому диалогу, возможно, Чимин получит и то, и другое. Чимин смотрит вниз, застёгивая длинную чёрную рубашку, и перед глазами вспыхивает насыщенно красный цвет страсти, смешанный с успокаивающе-зелёным, вечным спутником Тэхёна. Чимин поднимает взгляд и видит, что в дверях ванной стоит Тэхён. — Достаточно хорошо? — спрашивает Чимин, заранее зная ответ. — Если у вас с Мудростью ничего не получится, позволь нам с Сокджином-хёном позаботиться о тебе, — говорит Тэхён, проходя мимо него к зеркалу, чтобы причесаться. Сокджин скоро приедет. Он взял отгул в субботу — день, когда бармены зарабатывают кучу денег. На Тэхёне ботинки, которые он не надевал целую вечность, и совсем недавно он напевал себе под нос песенку о любви. Чимин уверен, что меньше чем через неделю они начнут встречаться. — Ты когда-то прекратишь? — спрашивает Чимин, и Тэхён качает головой. — Мне даже нравится, что у вас, ребята, не будет тройничка, о котором вы так мечтаете. Это плохо? Тэхён кивает, глядя на него в зеркало. — Очень жестоко. Тебе нужно чаще думать о моих потребностях. Чимин усмехается и выходит из ванной. Он наконец-то доволен своим внешним видом и надеется, что кое-кто из приглашённых тоже это оценит. Когда они выходят из такси, Чимин пишет Намджуну. Чимин: Привет, мы приехали! Они могли бы и прогуляться, потому что их квартира всего в двадцати минутах ходьбы от вечеринки, но они и так опаздывают, и им не хочется опаздывать ещё сильнее. Прошло уже пятнадцать минут с того времени, на когда они договорились встретиться, поэтому Чимин очень надеется, что Намджун не слишком расстроен. Но на улице его нет, поэтому, может, он тоже опаздывает. Тэхён недовольно стонет, когда Чимин опирается на стену с явным намерением дождаться Намджуна. — Пойдём, можно подождать его и внутри, а тут холодно. Чимин в последний раз оглядывается по сторонам — вдруг Намджун уже подходит к этой многоэтажке? Затем он заходит в дверь, которую Тэхён придерживает для них с Сокджином. Поднимаясь по лестнице, Чимин начинает переживать, что Намджун вообще не придёт. Это будет уже не первый раз, когда полубог Мудрости бросает его. Конечно, последние две недели они непринуждённо флиртовали, обмениваясь сообщениями, но это ни к чему не обязывает Намджуна. Когда они добираются до нужного этажа, несколько человек ходят туда-сюда из квартиры, в которой живёт друг Тэхёна, в ту, что напротив. Из-за двери, куда они должны зайти, доносится музыка. Как только они оказываются внутри, Чимин оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что Хосона здесь нет. Он всегда это делает, когда приходит на вечеринки к друзьям со студенческих времен. К своему удивлению, он замечает не только Хосока, но и Намджуна. Сегодня Намджун одет в большую коричневую толстовку с капюшоном — сильный контраст с деловым костюмом, в котором Чимин впервые его увидел. Намджун кажется таким уютным, что на нём хочется уснуть. Нет, это плохая мысль. Его одежду так легко снять. Уже лучше. Намджун и Хосок разговаривают, стоя возле дивана. Чимин подходит к ним, но не успевает ничего сказать — Намджун быстро замечает его в толпе. Чимин сдерживает ухмылку. Его уверенность слегка рассеивается, когда перед глазами вспыхивают мириады восторженных оранжевых и лавандовых оттенков дружбы. — Не знал, что вы знакомы, — говорит Чимин вместо приветствия, набираясь решимости, когда, сделав последний шаг, он останавливается напротив Хосока и Намджуна, который уже держит напиток в руках. — Ага, конечно, я знаю Джуни. — Не теряя времени даром, Хосок обнимает Чимина. — Я увидел его на улице, и он сказал, что ждёт тебя. Чимин поворачивается к Намджуну и на мгновение поражается тому, как хорошо он выглядит при нормальном освещении, особенно если сравнивать с полумраком ночного клуба. Чимин словно вновь видит его впервые. Он улыбается и извиняется. — Прости, мы опоздали. Я написал тебе… Присутствие массивной фигуры Намджуна так же устрашает, как и человек, который спасает суккуленты с подоконников книжных магазинов, то есть нисколечко. — О, правда? Извини, телефон разрядился по дороге сюда, но мне повезло, что я встретил старого друга. Хосок смеётся, отпуская Чимина и переводя взгляд на него. — Мы не могли не подружиться. Мы жили на одном этаже, когда учились на первом курсе. Мы с Джуном как раз вспоминали о том случае, когда он упал ко мне в кровать. Чимин поворачивается к Намджуну, чьи щёки уже раскраснелись от алкоголя. Он пытается представить, какими были Хосок и Намджун в те далёкие годы. Намджун улыбается Чимину, и его ямочки уже работают сверхурочно. — Это не то, о чём ты подумал. Я буквально разбудил его своими криками, потому что я ударился мизинцем о его туалетный столик и упал на кровать. — Ага, и я тоже проснулся с криками, — добавляет Хосок. Чимин смеётся и с трудом сдерживается, чтобы не коснуться руки Намджуна. — Почему ты пытался убить хёна? — спрашивает он. Намджун качает головой. — Я был сильно пьян и хотел лечь на другую постель, но в темноте не рассчитал, куда идти. Хосок пытается подтрунивать над Намджуном, но вместо этого они разговаривают о парне, с которым тогда встречался Намджун. В течение того семестра он был соседом Хосока. Они не называют это отношениями, поэтому становится понятно, что Намджуну вполне комфортно заводить ни к чему не обязывающие интрижки, хотя он пытается скрыть, каким отвязным тусовщиком он был на первом курсе. Полезная информация. Вдруг разум Чимина теряет ясность, и вряд ли это из-за того, что он сравнивает Намджуна с другими знакомыми ему полубогами Мудрости. Хосок отстраняется от Чимина и хватает за руку Юнги, который уже собрался пройти мимо них. — Чимини пришёл, поздоровайся с ним, — говорит он. Такое ощущение, будто Хосок взял на себя обязанность присматривать за своим парнем с мрачным, как туча, настроением. Юнги кивает ему, и Чимин ждёт, что сейчас он что-нибудь буркнет и пойдёт дальше, но на его губах появляется мягкая улыбка, а глаза задерживаются на Чимине. — Знаешь, со дня рождения он только о тебе и говорит. После клуба, где он познакомился с Намджуном, они отправились в следующий, и Чимин долго танцевал с Хосоком. Может, именно поэтому он задержался там дольше, чем планировал. Хосок краснеет. Чимин прикусывает губу, тщетно пытаясь сдержать смех. Он замечает, что Намджун улыбается ему, и это вызывает приятные эмоции. — Не будь таким врединой. Хосок-хён не виноват, — говорит Чимин и делает вид, что откидывает волосы назад. — Ну знаешь, я ведь дитя Любви и всё такое. Он хлопает ресницами, продолжая играть роль. Юнги поступает так же, как и все люди в подобных ситуациях, — он смеётся над шуткой Чимина, но, возможно, не над ним самим, а над Хосоком. Хосок кладёт руку на спину Чимина и ласково гладит её, впуская свет в его тело. Чимин чувствует это, и его смущает, с какой лёгкостью Хосок понял, что ему не хватает энергии. Конечно, он всегда это понимает. Именно эта черта делает его таким хорошим тренером. Он знает, как расшевелить людей, когда тех покидают силы. Они разговаривают ещё немного всей компанией, а потом Чимин снова представляет Намджуна Тэхёну и Сокджину и замечает, что ни один из них не упомянул, что они с Тэхёном соулмейты, но он подумает об этом позже. К тому времени как Чимин представляет Намджуна всем своим знакомым, они успевают выпить по паре шотов, и теперь Чимин преисполняется уверенностью, чтобы вернуться к своей первоначальной цели. На кухне они встречают девушку, с которой Намджун ходил на занятия по музыкальной композиции. Почти весь вечер Чимин простоял рядом с Намджуном, но теперь, пока он решает испытать судьбу и прислоняется к нему спиной. Намджун с готовностью обнимает его за плечи, тем самым словно давая зелёный свет, и Чимин сильнее прижимается к нему. Как только подруга Намджуна уходит, Чимин поворачивается в его руках, не разрывая контакта. — Что такое? — улыбается Намджуна, глядя на него сверху вниз. Пьяный Чимин хочет столько всего сказать, но он лишь вскидывает подбородок. — Ничего. — Ладно. Они стоят вот так просто и улыбаются друг другу слишком долго. Чтобы разорвать зрительный контакт, у Чимина есть только один способ — он начинает покачиваться в такт музыке, доносящейся из гостиной. Оранжевый цвет флирта усиливается, когда Чимин повторяет жест Намджуна и опускает ладонь на его бедро. — Так странно, что вы с Хосоком-хёном знакомы, — говорит Чимин, думая не о словах, а о том, как быстро Намджуна возбудило то, что он танцует специально для него. — В тот раз я пришёл в клуб на его день рождения. А почему тебя не было на празднике? Ты что-то натворил, и вы перестали дружить? Намджун смеётся, и перед глазами Чимина искрится жёлтое счастье. — Нет, я ничего не делал. И он тоже. — Намджун крепче прижимает к себе Чимина. — Наверное, тогда было не подходящее время, чтобы мы стали хорошими друзьями. Рука Чимина поднимается с его бедра и останавливается на груди. Его тело и правда такое крепкое, каким кажется. — А сейчас подходящее время, чтобы мы стали хорошими друзьями? Не глядя вниз, Чимин чувствует, как бедро Намджуна осторожно проникает между его ногами, позволяя прижаться к мускулистому телу. Чимин так и поступает. Вокруг них много людей, но все они слишком пьяны, а из-за громкой музыки кажется, будто они затерялись в своём собственном мире. Взгляд Чимина опускается на шею Намджуна, и дар сексуального инстинкта подсказывает, что Намджун хотел бы прильнуть губами к телу Чимина, уйти с вечеринки прямо сейчас и насадить его на свой член, сжимая бёдра сильными руками. Всего секунда отделяет Чимина от того, чтобы попросить Намджуна уйти отсюда, но он видит пьяного парня, который несётся прямо в их сторону со стулом в руках. Чимин инстинктивно хватает Намджуна за руку и рывком уводит в сторону. Стул с грохотом разбивается о стену, к которой только что прислонялся Намджун. Внутри вспыхивает ярость, и жар достигает глаз Чимина. Две девушки оттаскивают парня, а он извиняется и смеётся, явно не намереваясь причинять никому вреда. В глубине души Чимин знает, что Намджун не получил бы никаких серьёзных травм от стула, но он всё равно приходит в себя, только когда Намджун касается его руки. — Прости, что? Намджун выглядит слегка встревоженным. — Ты в порядке? Чимин краснеет. Намджун видел, что его глаза заблестели и он вот-вот применил бы силу Словесного Убеждения против этого пьяного парня. Чимин кивает и отпускает руку Намджуна. — А, прости. Я не собирался этого делать, он просто… — Он указывает в сторону парня, которого друзья уводят из квартиры. — Всё в порядке, ты собирался меня защитить, — ухмыляется Намджун, но от него исходит нежность, поэтому Чимину уже не так неловко. — Хочешь присесть ненадолго? Намджун не берёт его за руку, но приобнимает за талию, пока они идут в гостиную. Неудивительно, что на диване сидит один Юнги, хотя вокруг много людей, которые явно не прочь где-нибудь посидеть. Юнги передвигается влево, освобождая им место, и, судя по его виду, он только рад, что больше не сидит один. Чимин чувствует, как Намджун колеблется — это естественный инстинкт остерегаться Смерти. Чимин ухмыляется и садится в центре дивана. Хотя Смерти он не рад, Мин Юнги ему уже очень даже нравится. — А где Хосок-хён? — спрашивает он. Юнги выглядит смущённым, и Чимин не понимает, в чём дело, пока он не отвечает: — Хосок повёл Тэхёна и Сокджина в соседнюю квартиру. Они хотели познакомиться с собакой. А я остался здесь, потому что собаки всегда на меня лают, а мне этого не хотелось. Чимин хмурится, отчасти потому, что Хосок не позвал его посмотреть на собаку, а отчасти потому, что Юнги оставили одного в чужой квартире. Хотя он явно в состоянии посидеть пять минут в одиночестве, пьяному Чимину это не нравится. Его миссия — потрахаться с Намджуном — пока отходит на второй план. — Эй! — говорит Чимин, переводя взгляд с Юнги на Намджуна, которому по-прежнему некомфортно рядом со Смертью. — Вы оба ненавидите свою работу и обожаете музыку. Поболтайте об этом. Намджун и Юнги смотрят сначала на Чимина, затем друг на друга, и после неловкого начала они быстро завязывают разговор о своих любимых исполнителях. Поскольку Юнги занимается продюсированием, а Намджун работает в сфере маркетинга, разговор заходит о тенденциях в музыкальной индустрии. — Ты читаешь рэп? — спрашивает Чимин, когда Намджун признается, что «пишет песни и рэпует для души у себя дома». Светло-голубой загорается перед глазами Чимина, когда Намджун с улыбкой кивает. — Ага, но сейчас это исключительно моё хобби. И это говорит парень, который учился на композитора. Окей. Они разговаривают о музыке где-то полчаса, и где-то в середине процесса Чимин приносит им выпивку, чтобы не быть единственным пьяным. После полуночи из соседней квартиры возвращается Сокджин. — Хосок просил зайти проведать тебя. Он пытается выиграть в алко-игру, — объясняет он. Сокджин плюхается на кресло-мешок рядом с Юнги и, делая вид, что не прерывает оживлённый разговор о музыке, пускается в рассказы о своей идее открыть ночной клуб. Юнги ничего не остаётся, кроме как слушать его. Теперь, когда Намджун закончил разговаривать с Юнги, Чимин возвращается к своей миссии. Он откидывается на спинку дивана и без стеснения кладёт голову на плечо Намджуна. Реакция следует незамедлительно, как и рассчитывает Чимин. Хотя со стороны может показаться, будто он слушает увлечённые рассказы Сокджина о нелепом дресс-коде, внутри него распространяются волны тёмных и ярких оттенков красного. Намджун всё ещё вспоминает об их прикосновениях на кухне и теперь, когда голова Чимина лежит на его плече, испытывает порыв оберегать его. Такие сильные чувства должны пугать, но Чимин выпил слишком много соджу, чтобы придавать этому значение. Когда Намджун кладёт ладонь на его бедро, Чимин всего секунду заворожённо смотрит на неё, а затем пробегается кончиками пальцев по длинным пальцам Намджуна, и каждое касание вызывает лёгкое электрическое покалывание. Вокруг них люди и весёлая музыка, но Чимин снова погружается в свой собственный мир, и единственное, что удерживает его в реальности, — это вес руки Намджуна. Пока Чимин играет с ладонью Намджуна, в его мыслях возникает образ большого пальца, скользящего по его нижней губе. Намджун, должно быть, сильно увлечён этим образом, если Чимин тоже это видит. Даже в реальности губы Чимина приоткрываются, желая взять палец Намджуна в рот и ощутить, как подушечка большого пальца давит на язык. Пора валить отсюда. Чимин поднимает голову с плеча, и Намджун смотрит на него слегка затуманенными глазами. Чимин касается его запястья, собираясь пригласить его к себе, но краем глаза замечает Тэхёна. Тэхён не разрушает связи, скорее просто разбивает разговор в пух и прах. Уже сильно пьяный, он падает на колени к Сокджину и усаживается поудобнее, не обращая внимания на то, что Сокджин вовсю рассказывает Юнги о шоколадном фонтане, который хочет поставить в вип-зоне своего воображаемого клуба. — Эй, ты за кого меня принимаешь? — спрашивает Сокджин, поднимая руку, чтобы Юнги, Чимин и Намджун увидели, что это публичное проявление чувств совсем не его идея. Тэхён трётся носом о щеку Сокджина. — За того, кого я могу поцеловать, когда захочу, — говорит он достаточно громко, чтобы Чимин расслышал его слова за музыкой, доносящейся из телевизора. Он ведёт себя так, будто в комнате больше никого нет. Сокджин любит устраивать шоу не меньше, чем наблюдать, поэтому они начинают целоваться прямо здесь. Тэхён без стеснения прижимается к паху Сокджина, пока тот тихо стонет в его губы. Щёки Чимина пылают. Сексуальная энергия, исходящая от них, зашкаливает — сам вид его соулмейта, целующегося со своим другом с привилегиями, заводит. А ещё его не покидает мысль о большом пальце Намджуна на своей нижней губе. Юнги пытается делать вид, что ковёр интересует его больше, чем рука Сокджина, забравшаяся под футболку Тэхёна и скользящая вверх по его спине. Но эта картина слегка возбуждает его, и Чимин чувствует это. К несчастью для Юнги, он может скрыть от Чимина любые чувства, но только не те, что связаны с сексуальным желанием. Хосок возвращается буквально через пару мгновений и направляется к Юнги. — Ох, чёрт, — со вздохом говорит он при виде целующихся Сокджина и Тэхёна и, повернувшись к Юнги, добавляет, — Пойдём домой. Я устал. Юнги не спешит вставать. — Сколько ты выпил? Слегка перебрал? — А ты только и рад, что я так быстро напиваюсь. — Хосок пытается напустить недовольный вид, но надолго его не хватает и он поворачивается к Намджуну. — Ты же не менял номер телефона? Намджун кивает. Очевидно, Сокджин и Тэхён отвлекают его гораздо меньше, чем Чимина и Юнги. Пока они с Хосоком договариваются на днях встретиться, Чимин понимает, что теперь, когда Намджун сблизился с Юнги и стал снова общаться с Хосоком, даже если им удастся переспать, они неизбежно встретятся вновь. Это может выйти боком. Намджун не должен быть тем, кого Чимин будет пытаться гармонично вписать в свою жизнь. Он — тот, кто должен был стать парнем на одну ночь или, в лучшем случае, парнем для периодического перепихона. Не стоило приглашать его сегодня. Пока Хосок пытается попрощаться с Сокджином и Тэхёном, Чимин поднимается. Его слегка качает. Он пьянее, чем предполагал, но ему всё равно пора уходить. — Я тоже пойду, — говорит Чимин. Намджун кладёт руку ему на спину раньше, чем он успевает запротестовать. — Ты в порядке? — А-а-ага! Мне нужно пройтись, и всё пройдёт. — Там похолодало. Давай мы тебя подбросим? — предлагает Хосок. Чимин смотрит не на Хосока — он смотрит на Намджуна и на его дурацкую коричневую толстовку, которая выглядит такой уютной. Намджун словно даёт Чимину время принять предложение Хосока, прежде чем заговорить: — Я тоже пойду пешком. Я могу тебя проводить. Чимин недостаточно пьян, чтобы забыть, что Намджун живёт в противоположной стороне, но не так уж далеко. Ему определённо не нравится, с какой лёгкостью Намджун находит общий язык с его друзьями. Но в то же время он не хочет оставаться один. Нет, дело не в этом — он хочет, чтобы Намджун трахнул его. Таков был план. На сегодня Чимин ещё не закончил принимать плохие решения. Он смотрит на Хосока. — Не надо, Намджун-хён проводит меня до дома. — Чимин ухмыляется, толкая Намджуна в бедро. — Или лучше я его провожу, а то вдруг по пути встретятся летающие стулья. Хосок давно знаком с Чимином подшофе, а потому не задаёт лишних вопросов. Перед уходом Намджун заставляет Чимина выпить воды, что помогает немного прийти в себя. Решив не прерывать Сокджина и Тэхёна, Чимин прощается с хозяином вечеринки. Юнги и Хосок ушли незадолго до них. Они выходят в объятия мартовского ветра. Их окутывает ночь, но кожа Чимина ещё горит от алкоголя, и он не чувствует холода. Во время прогулки Чимин быстро понимает, что Намджун — не из тех, кто любит трепаться ни о чём. — Думаешь, все полубоги Любви одинаковые? — спрашивает Намджун. — Всё, что ты говорил сегодня, заставило меня задуматься об этом. Чимин уже не помнит, что именно он говорил о Любви, но даже не сомневается, что нёс какой-то бред. — Некоторые стереотипы могут быть правдой, но мы не одинаковые. Намджун кивает. Он замедляет шаг, чтобы пьяный Чимин не отставал. — Я думаю, дети Мудрости любят загоняться из-за некоторых вещей. Но разве не все поступают так же? Чимин улыбается, когда они проходят мимо пары, вызывающей такси у дороги. — И часто ты думаешь о том, что слишком много думаешь? — Слишком часто. Я дитя Мудрости и выпускник музыкального направления. — Для тебя это та ещё задачка, — припоминает он их вечер в баре. Десять очков за память нетрезвого Чимина. — Ага, типа… — говорит Намджун со слабой улыбкой. — Если положить передо мной известную фортепианную партию, я сыграю её даже без навыков игры на фортепиано. Но вот создавать музыку… Это мне не было даровано. Чимин кивает. Он слышал о том, что полубоги Мудрости часто выигрывают дуэли на фортепиано в барах с живой музыкой, но задают тренды в музыке, как правило, Жизнь, Свет и Любовь (а на крупных фестивалях немного Хаос). Мудрость порождает мир, налаживает связи, но с искусством дела обстоят сложнее. По дороге Чимин задаёт много вопросов. Слушая, как Намджун говорит о музыке, и вспоминая их сегодняшний разговор с Юнги, он понимает, как сильна его любовь к ней. Оранжевый цвет — энтузиазм, немного голубого — сомнения, и очень много насыщенно фиолетового — полная самоотдача. — Почему ты не попросил Юнги-хёна прочитать или послушать твои песни? Ты записывал что-нибудь? — спрашивает Чимин. — Нужно, чтобы всё было идеально, — смущённо улыбается Намджун. — Он типа… настоящий продюсер, а я практически никак не работал над ними. Но кто знает? Может, когда-нибудь. — Только сделай это обязательно, — настаивает Чимин. — Если ты будешь скрывать свою музыку, ни у кого не будет шанса прочувствовать её. Намджун смотрит на него слишком долго. Свет от уличного фонаря идеально обрамляет его лицо, и Чимин едва не спотыкается, пытаясь отвести взгляд. — Прости, что всё так вышло, — говорит Намджун после долгого молчания. — Тебе, наверное, было скучно всё это время, но я так увлёкся разговором. Чимин смеётся. — Нет, всё в порядке. Просто мне было нечего сказать. Зато я узнал Юнги-хёна лучше, чем когда-либо хотел. — А? Пьяный Чимин снова рвётся наружу, но от холода он быстро трезвеет. Он взрывается от смеха и на секунду прижимается к плечу Намджуна. — Прости, прости, я не могу сказать. Сам не понимаю, зачем я так сказал. Это мое негласное правило: не говорить о чужих… — Будет странно сказать «сексуальных желаниях», поэтому он просто неопределённо машет рукой. — …без их согласия. Намджун удивлённо смеётся, и в мыслях Чимина снова возникает светло-голубой. — Это… любезно с твоей стороны. На пару мгновений они оба затихают. Наверное, Намджун задаётся вопросом, как много Чимину о нём известно. Совсем как Хосон. Мудрость не любит, когда ты знаешь больше, чем она. — Я не просто знаю это, — поясняет Чимин. — Нужно находиться рядом со мной, думать об этом, быть в соответствующем настроении. Конечно, услышав это, люди чаще всего тут же сами думают именно о тех сексуальных вещах, которые они хотели бы утаить. В голове внезапно вспыхивают фантазии, где он распростёрт, наверное, на кровати Намджуна. Его зрачки расширены, волосы растрёпаны, а губы приоткрыты, словно он стонет. Самого Намджуна в этой фантазии не видно, но Чимин знает, что это он ласкает его губами. Чимин практически чувствует это. Жар разгорается в груди и достигает ушей. Видеть чьи-то сексуальные фантазии, когда сам являешься их участником, так странно. Намджун прочищает горло. — Ага, я знаю про дары Любви, но это интересно. А что насчёт тебя? О чём ты загоняешься? Чимин благодарен за смену темы, но он по-прежнему слегка отвлечён. Не так-то просто забыть, что он привлекает Намджуна. Но обычно, когда люди фантазируют о нём, они представляют, как он скачет на их членах или делает минет. А Намджун в первую очередь подумал о том, чтобы доставить удовольствие самому Чимину. — Это слишком серьёзный вопрос для такого позднего часа. — Ну, мы ещё не пришли, — говорит Намджун. Они идут по не слишком оживлённой улице, где из шумного бара выходят люди. — Давай, удиви меня. К счастью, фантазии Намджуна были для него не более чем мимолётной мыслью, и, похоже, ему действительно интересно, что беспокоит Чимина. Первым, что пришло в голову Чимину, было: «Никто и никогда не полюбит меня так, как я хочу, и я даже не представляю, как смириться с этим». Но, возможно, будет лучше ограничиться разговором о танцевальной студии. — Можешь не рассказывать, — говорит Намджун после недолгого молчания. Это не просто слова. Чимин ни разу не чувствовал давления с его стороны, и это хорошо, потому что Намджун уже задал ему больше личных вопросов, чем Чимин привык получать от парней, с которыми он собирался просто переспать. Чимин вздыхает и драматично поднимает глаза к звёздам в поисках одобрения, а затем переводит взгляд на тротуар впереди. — Нет, всё нормально, я хочу рассказать. Просто это как-то… Ему не стоит рассказывать. Это разрушит все его шансы на секс. Он смотрит на Намджуна в поисках ответа и видит мягкий зелёный цвет утешения. И это помогает ему продолжить. — Наверное, я слишком часто думаю о том, что я недостаточно хорош. — Ему не хочется вдаваться в подробности, но из его уст это уже звучит очень драматично. — Думаю, я единственный полубог Любви, который никогда не был влюблён. Это стало главной проблемой в его прошлых отношениях: Чимин был слишком занят попытками достичь идеала, чтобы по-настоящему влюбиться. Чимин притворно смеётся, надеясь, что получается достаточно правдоподобно. — Извини, я знаю, что это глупо. Просто… — Он пытается вспомнить что-нибудь из того, что Намджун говорил Юнги о музыке, потому что он решил, что точно не будет спрашивать, влюблялся ли когда-нибудь Намджун. — Что такое? Столько секретов случайно могут сорваться с его губ. Он может рассказать Намджуну о Тэхёне, его соулмейте, который всегда будет самым важным человеком во всём мире, но только не тем, в кого ему суждено влюбиться. Может признаться, что постоянно сравнивает Намджуна со своим бывшим, хотя знает, что это неправильно и Намджун даже не собирается с ним встречаться. Но ещё он может не рисковать и поговорить о танцах. Следующие несколько минут он рассказывает о своём перфекционизме в танцах, и это перекликается с их разговором о любви. Но Чимин переходит на ещё более безопасную тему и делится самыми милыми историями о детях, которых он учит. — И они использовали эти телефоны как реквизит на выступлении, и… Ох, прости, — обрывает себя Чимин, чувствуя, как энтузиазм Намджуна начинает угасать. — За что ты извиняешься? — спрашивает Намджун раньше, чем Чимин успевает придумать более интересные темы для разговора. Чимин по привычке улыбается. — Иногда я слишком много болтаю, знаю, что пора остановиться, но всё равно продолжаю. Извини. — Если задачей Чимина всё ещё является затащить Намджуна в постель, то он ужасно справляется. Намджун хмурится. — Если я захочу, чтобы ты остановился, я так и скажу. — Хорошо, рад это слышать, — кивает Чимин, не желая больше встречаться с Намджуном взглядом. — Извини, просто не все так делают, поэтому я стараюсь быть предусмотрительным. — Это их вина, — отвечает Намджун, ловит взгляд Чимина и толкает его в бедро. К счастью, Чимину удаётся устоять на ногах. — Просто не извиняйся за своё существование, ладно? Чимин не знает, что на это ответить. Он хочет сказать, что если Намджун действительно так думает, то ему не стоило извиняться за долгий разговор о музыке с Юнги. Но люди никогда следуют своим же советам. Чимин просто кивает, и между ними снова повисает молчание, но они оба, кажется, не возражают. До дома остаётся совсем немного, и Чимин жалеет, что всё закончилось так быстро. Последние десять минут от Намджуна не поступает никаких сексуальных намёков, поэтому Чимин сомневается, что получится уговорить его остаться на ночь. Может, вместо этого они смогут быть друзьями. Это будет даже более разумное решение. — Знаешь, — говорит Чимин, смирившись с тем, что сегодняшнюю ночь он проведёт в одиночестве, — когда ты говоришь о своей любви к музыке, я чувствую, что это правда. Намджун ухмыляется, и, кажется, это новая любимая черта Чимина. Ведь Чимину может нравиться, как улыбается его друг и, по совместительству, неудавшийся парень на одну ночь. — Я полагал, что ты почувствуешь. Ты ведь видишь цвета, да? — спрашивает Намджун, и Чимин кивает. — Какого цвета для меня музыка? Если это не слишком личное. До дома остаётся меньше квартала, а мысли о любви Намджуна к музыке вызывают лёгкое головокружение. Чимин не может сдержаться и сам кружится на месте. Намджун смеётся, явно застигнутый врасплох таким поступком, но Чимину всё равно. Он по-прежнему немного пьян, и ему нравится чувствовать любовь других людей. — Немного оранжевого, — отвечает Чимин, — много фиолетового, ещё немного голубого, но я знаю, что ты работаешь над этим. Намджун не спрашивает, что это значит, но теперь его переполняет особенное сочетание голубого и зелёного — обожание — по отношению к Чимину. — Отлично, спасибо. Я поработаю над своим голубым. Чимин смеётся. Эти слова звучат забавно, когда Намджун произносит их вслух. — Ага, обязательно поработай, хён. Они стоят у дома и смотрят друг на друга, не шевелясь, достаточно близко, чтобы поцеловаться. В груди клокочет тоска. Ему уже не хочется заниматься сексом, но он весь вечер намекал на это и не хочет давать Намджуну противоречивые сигналы. — Ну, ты вряд ли захочешь зайти ко мне, — говорит Чимин. — Но я буду рад, если всё-таки захочешь. Не думаю, что Тэхён сегодня вернётся домой. — Я бы с радостью, но мне завтра рано вставать. Прости, — говорит Намджун с разочарованием. Чимин понимающе кивает и отступает на шаг ближе к подъезду и на шаг дальше от поцелуя, которого он отчаянно хочет, но в котором, видимо, не нуждается. — Ничего страшного. Спасибо, что проводил меня. — Спасибо, что разрешил. Они смотрят друг на друга ещё мгновение и просто улыбаются. Чимин мог бы простоять так всю ночь. — Напишешь, когда доберёшься домой? Намджун кивает и показывает большой палец вверх. Как только Чимин открывает дверь, Намджун зовёт его по имени, и он оборачивается. — Э-э, — начинает Намджун так, словно он и не ожидал, что произнесёт его вслух. — Я рад узнавать тебя лучше. Вот. — Я тоже. Спокойной ночи. Не дожидаясь ответа Намджуна, Чимин заходит домой. Уже стоя в лифте, он позволяет себе в полной мере испытать игривую недосказанность, с которой оставил его Намджун. Это ничего не значит. И не будет ничего значить. Друзья постоянно провожают друг друга до дома. Они переписываются и беседуют на серьёзные темы, гуляя под звёздным небом. Если ориентироваться на дружбу с Тэхёном, то вполне нормально думать о сексе с друзьями. У Чимина всё под контролем. Он поднимается домой и включает побольше света, чтобы казалось, что он не один. Когда он готовится ко сну и смотрит видео с реакцией профессиональной балерины на музыкальный клип, ему приходит сообщение. Ким Намджун: голубой означает сомнения в себе или типа того? кстати, я дома Чимин улыбается, радуясь, что Намджун не забыл написать ему. Ему не всё равно только потому, что он волнуется за безопасность и здоровье своего друга. Чимин: Ага в твоём случае в музыке. Работай над этим хён! Ким Намджун: ок круто я назову песню «голубой» и буду работать над своим голубым. спасибо что сказал. Чимин: Лол я единственный кто поймёт что ты имеешь в виду Ким Намджун: ну и хорошо. спасибо ещё раз что пригласил меня. спи сладко. :) Конечно, он не может просто сказать «спокойной ночи», как любой нормальный человек. Чимин пялится на сообщение. Он в полной заднице, и совсем не в той, где ему хотелось бы сегодня быть.