Чистый лист

— Такая счастливая … Разве внутри не горело? –Всё просто. Я переболела. Звонок в дверь. Суна чувствовала себя словно перед экзаменом. Волнение, неизвестность, тревога, ожидание, ком в горле… Все это замедляло время. В голове всё в кучу, хотя ещё по дороге сюда она тысяча раз представляла их встречу и все те слова которые хотела сказать ещё тогда. Она предполагала, что будет не просто. Поэтому, взяла с собой такой коз, который должен был смягчить её сестру — дочь Лию. Вот открывается дверь. Вот они встречаются глазами. Обиды? Они забыты. Сейчас они забыты. Крепкие объятия двух самых близких людей. — Сейран! — со слезами произнесла Суна, это был словно крик её души. — Сестра, я так ждала тебя! — призналась Сейран. — Ждала? –Удивилась Суна. — Я думала, ты не хочешь меня видеть. Я боялась тебе позвонить… — Я, я была очень обижена на тебя. Не могла разобраться в своих чувствах. Не могла разобраться осталась ли обида сейчас? Но только увидев тебя, я поняла, что обиды нет и я всё это время ждала этого момента. — Сейран — вновь произнесла Суна, ведь она так скучала по этому имени, ей хотелось произносить его вновь и вновь. — Познакомишь нас с маленькой принцессой? — Сейран приложила свою ладонь к щеке малышки. — Да, конечно! Это моя дочь, точнее наша с Каей дочь — Лия. — Про папу и говорить не надо, она очень похожа на него. Я сразу увидела глаза Кайи. Проходите на кухню, сейчас я сделаю чай. — Воодушевлением приглашала их Сейран. Суна осматривая квартиру тихонько плелась за Сейран. — Очень красивая квартира, Сейран. Большие панорамные окна как ты и мечтала. Это дом из твоей мечты. — Присаживаясь на стул восхитилась Суна. — Ах, да –улыбнулась Сейран. — Я все понимаю, чай, торт, но где мой племянник? Я мечтала увидеть его, с того дня как узнала о его существование. — Суне так не терпелось его увидеть. — Я только что пришла с учебы, а Мирас ещё на прогулке с няней. Но я думаю они должны придти с минуты на минуту. Так что жди, думаю вы подружитесь. Сейран поставила две чашки чая и спросила у сестры, как её дела, как ей материнство. Ведь в отличие от Сейран, она всегда хотела быть молодой мамой. — Признаться честно, я не совсем планировала этого ребенка. В первое время мне было страшно, что я не смогу её принять и любить так как она этого заслуживает. Было страшно, но выбора у меня не было. — Суна решила пропустить подробности об Абидине и продолжила о настоящем. — Но потом родилась Лия и ощутила такую сильную любовь, что совершенно перестала понимать родителей которые бросают своих детей или жестоко к ним относятся. Я готова на всё ради этой девочки. Правда я дико устаю, мне так сложно принять то, что я больше не принадлежу себе. В последние дни из-за зубов она очень плохо спит ночью, от этого я становлюсь очень дёрганной. Кайа не хочет отдавать её няне на ночь, говорит должна спать с нами. Очень переживательный отец, жаль у нас с тобой не было такого папы. Порой я завидую собственной дочери. — Я рада, что из Каи получился папа о котором мы всегда мечтали. У Мираса слава богу не было проблем не с зубами, не с животиком. Мирас весьма спокойный ребенок, вот только-только начал немного характер показывать. Звонок в дверь. — Вот и Мирас! — Хлопнула в ладоши Сейран.– Ну что ты готова, быть тётей? Сейран встретила няню и забрав у нее коляску с сыном, сообщила, что на сегодня она может быть свободна. Мальчик шёл держась за один палец своей матери. –Я могу взять Лию и ты сможешь обнять Мираса. — предложила Сейран. — Лию, я лучше посажу на стульчик для кормления, она у нас немного «дикая». — ответила Суна. — Не признает никого кроме тех кого видит каждый день. — С моим можешь не бояться. Он любит новые знакомства, большое скопление людей, всегда за какой-то движ. — Рассмеялась Сейран. — У него просто не было выбора, я таскала его с самого рождения везде с собой. Мы даже в шутку называли его клатчем. Сейран передала Мираса сестре и любовалась картиной, которая когда-то казалось чем-то невозможным или то что произойдет не быстро. Но судьба распределилась иначе, они обе две молодые мамы. — Сейран, он даже пахнет как ты в детстве! Он так похож на тебя, нос прям ксерокс, какой красавец вырастит. — Сунааа — рассмеялась Сейран — как ты можешь помнить как я пахла в детстве. Три часа разговоров для сестер прошли словно одно мгновенье. Суна так и не осмелилась спросить об отце племянника. Но между слов уточнила про ее чувства к Фериту и получила ответ, что уже «переболела » и теперь здорова. Суна дав ответное приглашение Сейран в особняк, поспешила попрощаться. Ведь внизу её ждал уставший после работы муж. *** Ферит поняв, что никакого толка от Суны не будет, решил попросить приехать свою маму. Лучше всего Ферит умел просить о чем-то других. Почему то Фериту всегда было трудно отказать. И вот через пару дней на пороге квартиры Сейран – вновь появился «незваный» гость. Это была Гюльгюн. Она не хотела смущать Сейран и поэтому заранее предупредила о своем визите, а отказать ей она так и не смогла. Две не родные по крови люди, но родные душами и судьбой сидели в гостиной и беседовали обо всем. О работе, о жизни за границей, о скуке по родине, о материнстве и близких. Тем временем маленький мальчик, словно чувствуя ответственность момента, не мешал этим двоим и продолжал развлекать себя сам. Во время всей этой беседы, Сейран было тяжело расслабиться до конца, она ждала подвоха в каждом вопросе. Боялась упустит подробности, которые мама Ферита не должна была узнать. Гюльгюн , конечно же, замечала это, но её целью не было помочь сыну… — Сейран, я знаю о чем ты сейчас переживаешь. Твои биотоки и переживания заполнили всё пространство. Не нужно. Это чувствует твой сын. Я вижу, я знаю что этот ребенок мой внук. Мне можешь не врать. Я мама Ферита, я помню каждый момент из его младенчества. Возможно, он твоя копия, но я вижу много сходств с моим сыном. Ещё у него есть родимое пятно. — Показала она на пятку Мираса. — У обоих моих детей были такие же до четырех лет, потом они постепенно исчезли. Это родимое пятно от меня. Перед глазами Сейран прошла вся её жизнь, ещё никогда она не была так близка к разоблачению. Она осталась без слов. Она чувствовала оцепенение и беспомощность, ей было страшно как никогда. Она всегда думала, что она будет делать, если всё раскроется. Бежать или примет судьбу как есть. Но так и не могла ответить на этот вопрос. Сейчас же она мысленно находилась в аэропорту и покупала ближайший рейс до Нью Йорка. Но Гюльгюн удивила ее продолжив свое признание. — Я не осуждаю тебя, дочь. Каждая мама хочет лучшего для своего ребенка. Я не собираюсь раскрывать твою тайну, я лишь хотела познакомиться с внуком. Я не знаю, если бы я могла вернуться назад, не сделала бы я тоже самое что и ты. Не убежала бы я из этого особняка. Возможно, если я тогда смогла уйти, мой сын вырос другим. Возможно, ему бы не пришлось расплачиваться разлукой с сыном. Возможно, он бы не обвинял всех вокруг, вместо того чтобы взглянуть на собственные ошибки. В этом есть и моя вина, что он такой. Поэтому мне больно смотреть на то, что его лишили встречи с собственным сыном. Но я не буду вмешиваться в твой выбор, я не та которая может осуждать твоё материнство. Ведь моё не увенчалось успехом. Но, мне кажется, Ферит был бы не таким плохим отцом. Возможно, я так думаю, потому что Ферит мой сын. Как известно материнская любовь слепа. Но единственная девушка кого любил Ферит была ты. Я не хочу чтобы ты сомневалась хоть в этом. — Мама Гюльгюн, я понимаю ваши терзания. Сейчас став мамой, я понимаю вас гораздо лучше и больше. Спасибо, что оставили мне возможность сделать выбор. Но я до сих пор мечусь меж двух огней. Но я не сомневаюсь в том что выбор сделанный тогда, почти два года назад, правильный. Возможно, если бы я осталась здесь, Мирас бы попросту не родился. Нашлись бы те, которые попытались сделать ради этого всё. Я с этим уже сталкивалась. Но я сомневаюсь в том, что правильно ли то что Мирас и Ферит не будут знать друг о друге. И приняла решение, если даже Ферит не узнает, Мирас будет знать свою историю. Он единственный невинный человек в этой ситуации. Я уверена, что он вырастет понимающим человеком и обязательно поймет меня.