На грани дружбы и любви

      Дин очнулся у себя в комнате, с расходящейся по швам от боли головой и невыносимым чувством жажды. Глаза болели, а губы пересохли. Ощущение было будто он неделю пролежал в реанимации. И как бы он не напрягал извилины мозга он не мог вспомнить, что точно произошло в момент его потери сознания. В воспоминаниях остались лишь невнятные обрывки, словно отрезанные ножницами кривые куски ткани. Сложить их в одно полотно не получалось. Были мысли. Много мыслей. Они заполонили всю его голову и медленно сводили с ума, из-за чего его настигает… Стоп. Он ведь видел галлюцинацию. Что в ней точно происходило охотник вспомнить не мог, но единственное, что он хорошо понимал — это было что-то до невероятности пошлое и откровенное. Настолько, что мужчина не желал воспроизводить это снова в памяти. Пусть лучше останется выкинутым куском пазла. Картина итак начала казаться цельной.       Дин принял сидячее положение и потер пальцами слипающиеся глаза. На тумбочке рядом обнаружилась кем-то заботливо оставленные стакан воды и таблетка аспирина. Он мысленно поблагодарил этого человека, ведь сейчас это стало его маленьким спасением.       Как же это все утомительно. Почему эти галлюцинации, в прямом смысле слова, оказывают на него какой-то сногсшибательный эффект. В противоречие словам Грейс с каждым днем все становится только хуже и хуже. Сколько порошка он на себя просыпал? А если весь, что там был? Не хотелось думать об этом и обо всех остальных «если», потому что тогда мысли переходили все в более и более депрессивную позицию. Надеяться на лучшее стало практически невозможно. Что же теперь скажут Сэм и Кас? Привяжут к стулу и начнут выпытывать силой? Губы охотника тронула слабая усмешка.       В этот момент дверь комнаты немного приоткрылась, в проеме показалась мохнатая голова Сэма. — Ты уже очнулся. Он прошел в комнату, останавливаясь рядом с кроватью. — Что происходит, Дин? — серьезно спросил тот, а выражение его лица стало непроницаемым. — Я еще мог смириться с тем, что ты не собираешься рассказывать мне про свою отключку на несколько минут, но я не думал, что это повторится еще раз. Да и настолько… усложнено. Дин зажмурил глаза, ощущая, как усталость от вечной лжи, словно огромный кирпич, падает ему на плечи. — Сколько я пробыл в отключке? — Три часа. Черт. Это было слишком много. Алекс не предупреждала о вероятности таких последствий. — Странно. — Это все, что ты можешь сказать, Дин? «Странно», серьезно? — его голос сорвался, маска спокойствия дала трещину. — Не бушуй, братец. Я пытаюсь понять, почему так произошло. — Может ты поделишься своими соображениями? — Обязательно, но позже. Сэм упрямо покачал головой. — Нет, не позже. Сейчас. Старший брат задумчиво покрутил в руках пустой стакан. — Мне кажется, мы это уже обсуждали. — До того, как ты потерял сознание на три часа. Поэтому теперь меня не волнует хочешь ты что-либо рассказывать или нет. Дин кинул на него ироничный взгляд. Он, что, еще не понял? — Иначе я попрошу помощи уже у Каса, — с холодным спокойствием в голосе произнес Сэм, а на его лице не дрогнул ни один мускул. — И что вы будете делать? Свяжете и начнете вставлять иголки под ногти? Раскаленный металл прикладывать?       Нельзя показывать какое впечатление произвели на него эти слова. Кас обещал. А он обычно исполняет свои обещания. Особенно после всего произошедшего. Вероятно, не будь он знаменитым Дином Винчестером, ему бы безусловно стало стыдно за свою наглую ложь в лицо, но к счастью, он не имел привычки стыдится своих поступков. Даже самых ужасных. — Кас ангел. Он просто может проникнуть в твою голову и узнать как и что было. Это не составит для него труда. К сожалению. И заодно посмотрит на яркие сценки очень интересного содержания со своим участием. — Ты запугиваешь меня Касом? — мужчина сделал упор на слово «меня». Он не говорил прямо, но между строк ясно читалось «этот ангел слишком меня ценит, чтобы так поступить». — Он очень зол на тебя. Что ты ему наговорил? — Я соврал. А он это сейчас прекрасно понял. — Тогда тем более не понимаю, что его так злит. Не привык еще что-ли? — Очень остроумно, придурок. За спиной Сэма будто из ниоткуда выросла фигура Кастиэля. Он стоял, прислонившись к дверному косяку. Очешуенно. Вспомнишь солнце — вот и лучик. — Как ты, Дин? — эта фраза явно не должна была звучать так грозно и устрашающе. Охотник с вызовом посмотрел ему в глаза. — Просто очешуенно. Их взгляды столкнулись словно острые мечи. В зеленых — насмешка и дерзость, в голубых — недовольство вперемешку с облегчением за то, что с его лучшим другом все в порядке. Относительном порядке. Сэм тут же почувствовал себя лишним. — Ты говорил, что это прекратилось. — Ну-у, я хотел в это верить. — Ты врал, глядя мне в глаза. Дин легко пожал плечами. — Я сам был уверен в своих словах. — Ты даже сейчас врешь. Наступило напряженное молчание. Каждый чувствовал — этот момент будет решающим. Следующая фраза определит дальнейшее развитие обстоятельств. И Дин не был уверен, что они развернутся в его сторону. Никаких слов не последовало, зато последовали действия. Кас в несколько широких шагов оказывается рядом с сидячим на кровати охотником. — У нас был договор, — он тянется двумя пальцами к его вискам. — Эй! — Дин отдергивается от него в сторону, выставляя руки вперед. — Мы ни о чем не договаривались. Кас хмуро сводит брови. — Ты ведешь себя как ребенок, Дин. — А ты себя как гиперопекающий родитель, и что с того? Сэм неловко откашлялся, переступив с ноги на ногу. — Я вас оставлю пока. И покинул комнату. Винчестера такой расклад не устроил еще больше. Один на один с решительно настроенным против него ангелом и с ощущением невероятной усталости в теле. Активно противостоять у него явно не получится. — Дин, хватит, — твердо сказал Кас. — Я не собираюсь играть с тобой в догонялки. — Поверь, я тоже. — Тогда просто дай мне… — Нет, — категорично отрезал мужчина. Ангел резко наклонился вперед, хватая охотника за руку. — Я все равно сделаю это. — Попробуй, — с вызовом ответил тот.       Мужчина неожиданно перевернулся, и Кастиэлю пришлось отпустить его руку, чтобы он сейчас же ее не вывернул. Это было легко. Дин правда не хотел пользоваться добротой ангела, прекрасно понимая, что тот никогда не причинит ему боли, даже если придется пострадать самому, но в данный момент это сделать пришлось. Иначе в числе проигравших остался бы он сам. Охотник встал на ноги, с наслаждением разминая затекшие плечи, словно перед важным боем. Они находились по разные стороны кровати, оба готовые и настроенные абсолютно серьезно. — Ты бы мог просто рассказать мне всю правду, — подметил ангел, испепеляя его своими потемневшими глазами. В них бушует черно-синее море во время урагана, разверзаются небеса. — Она немного запутанная. — Тогда я помогу ее распутать, — он быстро огибает половину кровати, оказываясь всего в нескольких метрах от своего друга. — Не утруждайся, — нагловато ухмыляется Дин. Кастиэль в одно мгновение подлетает к охотнику, вздергивает вверх руки, но тот вовремя перехватывает их в воздухе. Ему приходится приложить много усилий, чтобы не отпустить их в этот же момент. Слабость после отключки ясно давала о себе знать. — Не противься. Я просто хочу помочь. — Не надо мне такой помощи. Нашелся тут Энди Дюфрейн, — сквозь зубы проскрежетал Винчестер. С каждой секундой сдерживать ангела становилось все сложнее.       Кас сильнее напрягает мышцы, заставляя мужчину отходить все дальше и дальше. Еще несколько шагов, и он уже плотно прижат к стене. Ангел, пользуясь его секундным замешательством, вырывает руки из цепкого захвата и в воздухе перехватывает его запястья, удерживая их у него над головой. До этого момента Дин был уверен, что держит ситуацию под контролем, что справляется, но именно сейчас осознает, как глубоко он ошибался. У него ни черта не получается противостоять силе ангела. Никогда нельзя недооценивать своего противника. — Только попробуй. Я тебе не прощу, — охотник отчаянно дергается, но вырваться у него, конечно же, не получается. Попытка с самого начала была обречена на провал, но попробоваться все равно стоило. — Это для твоего же блага, — ангел пронзительно блеснул своими яркими небесными глазами всего в нескольких сантиметрах от его.       Их губы так непозволительно близко, что Дин ощущает на своих чужое дыхание. Грубо прижат к стене. Его руки зафиксированы над головой. Все это выглядит, как одна слишком правдоподобная галлюцинация. Или сумасшедший сон. — Кас, нет, — Винчестеру показалось или он в своем же голосе услышал мольбу? — Почему ты так… боишься? — немного смягчился ангел. — Не боюсь, а просто не хочу, чтобы вы знали. — Знали что? То, как я каждый день созерцаю ужасно откровенные сцены с твоим участием. То, как я запутался в своих чувствах и не могу понять, что испытываю к тебе. Разве может это быть..? Дин со свистом втянул носом воздух, руки невольно сжались в кулаки. Он не должен сейчас об этом думать. Он вообще не должен об этом думать. Это же его лучший друг. Тогда почему к нему так безумно тянет? Почему с этим ангелом хочется проводить дни и ночи? Почему теперь вместо дружеским объятий хочется чего-то большего? — Дин, — мягко позвал его Кастиэль. От нежности в его голосе где-то в районе груди охотника разлилось приятное тепло. — Я… дай мне время до вечера, — странная мысль посетила его голову. — Если вечером я ничего не расскажу, можешь делать что хочешь. Я не буду сопротивляться. Ангел недоверчиво его оглядел. Будто чуял скрытый подвох. — Что заставило тебя передумать? Дин понимал — сейчас не время для лжи. Язык не поворачивался разрушить эту по-волшебному доверительную атмосферу. — Осознание. Не важно какое, не важно откуда. Важно одно — теперь он понимает в какую сторону ему плыть.

***

Кас       Кастиэль шел по коридору, задумчиво смотря себе под ноги. Мысли, словно полчище безумных тараканов, лезли к нему в голову одна за другой. В Дине что-то изменилось. И дело сейчас вовсе не в обмороках, а в его внутреннем мире. Он четко помнит его бегающий растерянный взгляд, после одного, казалось бы, мягкого вопроса «чего ты так боишься?». С другом определенно происходило что-то не то. Ангел мог почувствовать это на каком-то подсознательном уровне, по эмоциональному фону, его окружавшему. Это сбивало с толку. Дин не подавал виду, даже пытался скрыть, но для их связи это никогда не было стОящим препятствием.       Ангел зашел к себе в комнату, закрыв дверь. Он не хотел сейчас никого видеть. Если Сэм начнет спрашивать, Кас не сможет дать ему четкого ответа, кроме того, что в который раз доверился Дину. Не мог не довериться. Возможно, он опять совершил ошибку, повелся на какую-то глупую уловку друга, но он слишком… любил его, чтобы не дать еще одного шанса. Ангел мало что знал о таком нежном и искреннем чувстве, как любовь, но прекрасно осознавал — заставил чувствовать ее только Дин. Время летело. Сначала все казалось просто крепкой дружбой, потом уже и дружеской любовью, а сейчас..? Кастиэль присел на край кровати, глубоко вздохнув. Ему не надо было терзать себя мыслями еще, чтобы наконец понять — он любит, сильно любит Дина и далеко не как друга. Вероятно, кто-то другой на его месте начал бы убиваться и страдать, слезно смотреть в потолок и спрашивать «за что?». Но иногда нужно уметь принимать жизненные повороты как должное. Посидеть в тишине, обдумать все еще раз, грустно улыбнуться и наконец смириться. И Кас именно так и поступил. Самобичевание не поможет, а введет только в большее исступление. А тут и без того нервов не хватает.

***

      Дин еще долго пытался придти в себя после ухода Кастиэля. Все произошедшее сильно вывело его из равновесия. Мысли спутались в один большой узел, а голова трещала по швам. Зачем он попросил дать ему время до вечера? Что он собирался делать? Что говорить? Он в отчаянии схватился за волосы, зажмуривая глаза. Как?.. Как он мог? Как он мог влюбиться в своего лучшего друга? Когда это произошло? Во рту пересохло, голова разболелась с еще большей силой, чем прежде. Кас не поймет его, не поймет его наивной любви.       Глухую тишину разрезал громкий звонок телефона. Дин не хотел брать трубку, не хотел сейчас ни с кем разговаривать. Но какая-то неведомая сила заставила взглянуть его на экран с светящимися на нем буквами «Алекс». Она бы не стала звонить ему просто так. Винчестер глубоко вздохнул, выдохнул, сосчитал в голове до пяти и поднял трубку, усилием воли заставив сделать свой голос твердым. — Да? — Приветик, Дин, — зазвучал жизнерадостный голос подруги на другом конце провода. — Привет-привет, — вымученно улыбнулся мужчина. — Как ты? Дин хмуро свел брови. — В порядке, к чему вопрос? — К тому, что я ясновидящая, и знаю, насколько сильные и противоречивые чувства ты сейчас испытываешь. — Зачем тогда спрашивала? — устало буркнул охотник. Он не видел, но прекрасно почувствовал, как Алекс раздраженно закатила глаза. — Ради приличия. Но, в прочем, это уже не важно, — она замолчала, будто что-то обдумывая. — Что случилось? Это как-то связано с Касом? Дин вскинул голову, обращая свое внимание на светло-серый потолок. На нем заплясали разного цвета фигурки и непонятные пятна. — То есть это узнать ты не можешь? — Нет. Я не могу следить за жизнью каждого, словно в онлайн режиме. Так и до сумасшествия не далеко. — Но при этом ты узнала, как я себя сейчас чувствую, — мужчина проследил взглядом траекторию направления особо большого пятна, а потом опять сфокусировал его над собой. Странный способ отвлечься. Но других, к сожалению, не было. — Ты просто переводишь тему. — Ответь на мой вопрос, и я отвечу на твой. В трубке повисла тишина. Прошла секунда. Две. Три. Опять послышался голос знакомой. — Если я хоть как-то связана с человеком, мне и не нужно прикладывать усилий, чтобы узнать, как он чувствует себя сейчас. Просто думаю о нем, концентрируюсь на своих ощущениях и приходит, так называемое, озарение, — терпеливо пояснила Алекс. — Я удовлетворила твое любопытство? — Да, — честно признался Дин. — Тебе, вправду, интересно, что произошло? — Дин, все это случилось только из-за меня, и, если я могу хоть чем-то помочь, я хочу это сделать. Расскажи мне. — Что ж, — охотник задумчиво прикусил губу, — этот день не задался с самого начала…       И он принялся за пересказ произошедших с ним сегодняшних событий. Мужчина не упускал ни одной детали, для себя решив быть полностью откровенным. Он поделился своими чувствами и доводами, переживаниями и болью. Выложил все свои карты на стол, не думая о последствиях. Алекс слушала внимательно, не перебивала и не насмехалась, хотя она еще тогда, в баре, сказала, что чувства-то их далеко не дружеские. И оказалась абсолютно права. — И теперь я вообще не знаю что делать, — подытожил Дин, вяло взмахивая одной рукой. — Признайся ему, — серьезно сказала девушка без намека на сарказм или ехидство в голосе. Винчестер горько усмехнулся. — И как ты себе это представляешь? Привет, Кас, а ты знаешь, я люблю тебя. Ну не как друга, а как парня, точнее как ангела. Так? — Поверь, он поймет, что ты имеешь в виду с первых же слов. — Может и поймет, но… — сердце Дина болезненно сжалось. — Как он на это отреагирует? — Разве ты можешь узнать это, пока не признаешься? — мягко спросила Алекс. — Тогда все было бы гораздо проще. — Дин, ты должен признаться. Иначе он увидит все твои галлюцинации и тогда вопросов возникнет только больше. Как ты собираешься все это объяснять? — Представляю его лицо в этот момент. — Вряд ли он будет в восторге. — Поверь, я тоже. — Тогда признайся, — твердо произнесла девушка. Дин судорожно выдохнул. — Ладно… Я попытаюсь. — Вот и молодец. Я в тебя верю. А я в себя — не сильно.

***

      День до вечера прошел как в тумане. За все это время к нему один раз заходила только Чарли. Поинтересовалась как дела, но, видимо, заметив, что друг сейчас не расположен к беседе, совсем скоро удалилась. Будто понимала, что нужно дать ему время. Дальше Дин не мог сказать что делал точно — нервничал, пепелил взглядом потолок или ходил туда-сюда по комнате, но уже совсем скоро на часах пробило шесть часов. А, значит, надо было что-то решать. Идти к Касу? Или же ждать его у себя? Что точно говорить?       Он завалился на кровать, устало прикрыв веки. Как же все это выматывает. Просто убивает. Медленно и безболезненно, проделывает дыру в том месте, где у тебя должно находиться сердце. За своими мыслями охотник совсем не замечает, как проваливается в глубокий, спокойный сон. Без кошмаров и ярких красок.       Когда Дин просыпается, первым делом он смотрит на время. Восемь часов. Голова все еще слабо работает, а глаза слипаются. Мужчина садится на кровати, свешивая ноги. Осматривает комнату и только сейчас замечает сидящего в кресле в углу Кастиэля. Выругивается вслух. — Твою ж… Ты что тут делаешь? Ангел поднимается с кресла. — Не хотел тебя будить. — И сколько ты тут уже сидишь? Кас задумчиво взглянул на часы. — Где-то час. Дин провел ладонью по лицу. — Ладно… Какая уже разница. — Дин? — М-м? — Мы так и будем делать вид, что никакой проблемы нет? — Кастиэль подошел поближе, останавливаясь в одном шаге от кровати. Охотник бросил на него тяжелый взор. — Я собираюсь с мыслями. Признайся, признайся, признайся — отчаянно стучало в его подсознании. — Кас… — хрипло вымолвил мужчина. Он поднялся с кровати, становясь напротив друга, и до крови прикусил внутреннюю сторону щеки. — Да? — Пообещай, что после моих слов ты не откажешься от нашей дружбы. Не бросишь меня, — Дину было совершенно плевать на то, как жалко он сейчас выглядел. С Касом можно быть честным, с Касом можно быть собой. — Что происходит, Дин? К чему это? — смятенно спросил тот. — Пообещай. Ангел выглядел сбитым с толку. — Я… Обещаю. Сейчас. Пора. Дин шумно сглотнул вязкую слюну и внимательно посмотрел на друга. Его голубые омуты заглядывали прямо ему в душу, словно пуля, ранили в сердце. И чем все это закончится? — Я… — он сделал глубокий вздох. — Я тебя люблю.