Mint flavour love

      Сону бабочкой порхает по кухне, скользя рукой по дверцам навесных полок и по ящичкам шкафов; достаёт оттуда всё необходимое и выставляет на столешницу. Большая пластмассовая миска доверху наполняется солёным поп-корном, по комнате разносится звон стекла, спровоцированный кубиками льда, брошенными в прозрачные бокалы, которые мгновение спустя всплывают на поверхности нежно-розовой газировки. Он расставляет посуду на деревянный поднос, после чего сканирует его задумчивым взглядом, уперев руки в бока.       — Что ещё? — спрашивает у самого себя еле слышно.       Осознание приходит сразу: запасы мороженого в морозильной камере закончились ещё два дня назад, а попросить менеджера остановиться у магазинчика, возвращаясь с работы, благополучно забыл. Ким дует губы от досады и мысленно ругает себя. В любом случае, сейчас ничего не поделать, уже поздно, а ближайший к их общаге круглосуточный - не такой уж и ближайший.       — В морозилке, — коротко доносится из гостиной.       Сону поднимает глаза на голос и сталкивается со взглядом старшего, всё это время молча наблюдавшего за ним с дивана.       — М? — недоумённо переспрашивает.       Сонхун кивает в сторону холодильника и загадочно улыбается, пока младший, заинтригованный, послушно следует указанию. В голове пробегает мысль, что позаботиться заранее о такой, вроде бы и мелочи, но совсем не маловажной, как всегда, - лучшее решение, потому что нет ничего приятнее, чем наблюдать сейчас эту смущённо-счастливую улыбку на любимой лисьей мордашке.       Глаза Сону сияют, а сердце трепещет, словно впервые. Это происходит каждый раз. Он давно привык получать много заботы и внимания со стороны старшего и, обычно, сформированные привычки не имеют свойства приносить должного впечатления, воспринимаются просто, как данность, но Сону - один из немногих, наверное, кому действительно в жизни повезло. Ведь даже по прошествии времени внутри будто фейерверки взрываются от одного тёплого взгляда, комплимента, брошенного вскользь, и от подобных моментов, как этот.       — Сону~я, твоя очаровательная улыбка, конечно, греет мою душу, но добровольно пойти и купить эту влажную фантазию сладкоежки-извращенца...этот мой подвиг достоин хотя бы сухого "спасибо", — неодобрительно цокает языком и мотает головой из стороны в сторону, "упрекая" младшего.       Ким в ответ на развернувшийся моноспектакль саркастически посмеивается и закатывает глаза.       — Хён, я уже успел подумать, что у тебя день с привычного плана сбился, а нет, сейчас понимаю, что всё в полном порядке. Прямо камень с души.       Старший сверкает в ответ своей фирменной улыбочкой, обнажая острые клыки. Он очевидно доволен собой - Сону знает; он давно знает его, как свои пять пальцев. Пак Сонхун без своей язвительности - не Пак Сонхун, особенно в отношении него. В начале это казалось настоящим абсурдом: как подшучивание над кем-то может приносить такое эмоциональное наслаждение? Сону продолжал задаваться этим вопросом до поры до времени, пока не пришёл к пониманию: он является настоящей отдушиной Пака.       "Дразнить тебя - радость моей жизни" - фраза, отпечатавшаяся на подкорке. Младшему не забыть эти "поворотные" в некотором смысле слова, ведь именно после них пришло осознание, а в одном из укромных уголков сердца зародилось искреннее желание дарить Паку эту самую радость, столько, сколько ему захочется, и начать получать её от этого самому. Удивительно, но факт: роль источника серотонина для другого человека может быть столь желанной, и Ким - живое тому доказательство.       Сону молча проходит в гостиную, искоса поглядывая на старшего и заговорщически улыбаясь. Поднос с "киношными" вкусностями опускается на кофейный столик и младший совершает уже продуманный минутами ранее обманный манёвр.       — Сейчас вернусь...       Пак в ответ кивает, не отрывая взгляда от экрана смартфона, параллельно бросая лаконичное "ага". Сону делает вид, что правда уходит, но не пройдя и пяти шагов, резко разворачивается и пулей подлетает обратно к дивану, успешно осуществляя свой коварный план. Эффект неожиданности делает своё дело: Сонхун вздрагивает, словно облитый из ведра холодной водой и роняет телефон, благо, в ямку от скрещенных перед собой ног. И всё не столько от испуга... Мягкие пухлые губы на мгновение соприкасаются с щекой, с такой нежностью, с какой умеет(Пак готов поклясться) лишь Сону. Жалкие секунды, но кожа на месте поцелуя, кажется, огнём пылает. Губы младшего не тёплые, они по-настоящему горячие, будто у вечно-температурящего больного, и эта особенность не перестаёт будоражить Сонхуна. Сону не просто солнечный лишь по внешности, или своей персоне, как о нём все вокруг говорят. Он буквально олицетворяет небесное светило всем своим естеством. Волшебно. Он - волшебный.       — Такой трусишка, — довольно ухмыляется Ким. — Ты точно готов на ужастик? Можем и мультик посмотреть - ты только скажи...       Дразнится. Вот он - лис во всей красе. Как в одном человеке могут уживаться два таких противоположных по своей сути альтер эго - до сих пор та ещё загадка. Его бесстыжей моське прямо сейчас только рыжих ушек и пушистого хвоста, изящно виляющего из стороны в сторону, не хватает.       Сонхун, может, и виртуоз по части подколов, но Сону тоже не пальцем деланный - это Пак хорошо уяснил. Для кого-то срок в три с половиной года может показаться ничтожным - именно столько они знают друг друга; но младшему его хватило с головой на то, чтобы развить что-то вроде специфического иммунитета и "обрасти" защитными колючками, умело атакующими в ответ, если придётся. Ученику не обязательно превосходить учителя, дабы заиметь выгодную для себя позицию. Порой достаточно просто достигнуть уровня его мастерства, чтобы смочь побороться с ним на равных. Гордость Сонхуна не задета тем фактом, что Сону пришёл к этой истине, нет. Для него это стало лишним поводом для восхищения, а желание внутри вскармливать личную мотивацию к продолжению этого их негласного "соревнования" только всё больше разрасталось с каждым разом.       — Это получше сухого "спасибо" будет, скажи? — подмигивает кокетливо, после чего выпрямляется из полусогнутого положения и как ни в чём не бывало обходит кофейный столик и плюхается на диван.       Старший кривовато усмехается. Его это бесит. Не Сону, конечно нет. Он сам себя раздражает в подобные моменты. Ким - единственный на всём белом свете, кто так искусно умеет играть на струнах его сердца(и имеет на это полное право), а он так глупо продолжает на это вестись(и по иронии - по собственной воле).       — Ты так умолял меня начать смотреть этих твоих "Ходячих"... Я не такой жестокий, чтобы сейчас динамить тебя, раз уже согласился, — притворно-невозмутимо пожимает плечами и тянется за пультом от телевизора. — И не боюсь я вовсе... — бурчит себе под нос, пока Сону хихикает в ладошку, совершенно очарованный любимым ворчуном напротив.       Только вот правда в том, что никто Сонхуна не умолял. Пак легко согласился после первого же предложения. Он не фанатеет по ужасам, зато Сону - да, и одного этого факта ему более чем достаточно, чтобы тоже захотеть их смотреть. На пару с младшим, разумеется.       — По вам актёрская сцена рыдает, мистер Пак, — подмечает Сону, тепло улыбаясь, и легонько тыкает его пальцем в кончик носа.       Старший рефлекторно морщится, тщетно пытаясь подавить смущение. То, какое влияние имеет на него Ким - вот, что по-настоящему пугает, да похлеще любых ужастиков. Те хотя бы выдумка, а это - реальность Сонхуна. Раньше даже мысли не допускал, что сможет подпустить кого-то к себе настолько близко, что станет настоящим пластилином в чьих-то руках; просто делай с ним всё, что захочешь, до тех пор, пока это продолжает делать тебя счастливым. Поразительная удача, или подарок судьбы: сердце выбрало именно этого мальчика-лиса, который никогда даже не подумает злоупотреблять свободой, добровольно вложенной ему в руки Паком.       — Всё притащил, что хотел? Я включаю?       — Ага, — согласно кивает Сону и жмётся к Сонхуну сбоку, как кот, выпрашивающий ласки.       Сонхун высвобождает руку из чужой несильной хватки и приобнимает за плечо, подтягивает к себе ещё ближе, позволяя рукам Кима окольцевать его торс.       Если Сону когда-нибудь спросят, что такое идиллия, он без колебаний ответит, что это - подобные вечера. С их бешенным ритмом жизни редко когда удаётся даже нормально поспать, что уж говорить о личном времени вне работы, которое зачастую хочется провести в одиночку, просто привести мысли в порядок и насладиться обществом лишь своего "я". Поэтому моменты, когда желание провести время вместе совпадает у обоих - по-настоящему ценные и самые запоминающиеся.       За время первой серии Сону успевает несколько раз поменять положение своего тела в пространстве. Сонхун привык к тому, что он всегда долго не может найти себе место, ёрзает до тех пор, пока не найдёт максимально комфортную позу. Быть может, это его экстраверт вырывается наружу, он просто не может подавить всю ту энергию, которой обычно хоть отбавляй; которой он безудержно искрится, точно новогодняя ёлка. Старшему нравится это в Киме, ведь он уравновешивает все те противоположные черты, что есть в нём самом, идеально дополняет его собственного интроверта.       В конце концов, Сону выбирает лечь, положив голову ему на колени. Рука Пака покоится у него на груди, время от времени поглаживая большим пальцем кожу сквозь тонкую ткань домашней футболки. Сонхун действительно заинтересованно смотрит сериал, на который изначально и не строил больших ожиданий. Он с радостью позволяет младшему кормить себя поп-корном и закатывает глаза каждый раз, когда тот отправляет новую ложку мороженого к себе в рот, чуть ли не мурлыча от наслаждения.       Сону улыбается ехидно, когда его голову посещает очередная "гениальная" идея, уже не первая за сегодняшний вечер. Так вовремя возникшим игривым настроением и отсутствием остальных мемберов хочется воспользоваться сполна, поэтому Ким даже минуты не сомневается. Он замечает, что Сонхун неотрывно смотрит в телевизор даже тогда, когда принимает из его рук снэки. Сону с трудом подавляет смех, зачерпывая мороженое из ведёрка. Ложка беспрепятственно доходит до цели и младший перестаёт себя сдерживать, звонко заливаясь, кажется, на всю общагу, наблюдая такую ожидаемую реакцию.       — Сону~я-я-я! — совсем по-детски возмущается старший, кривя лицом так, словно не сладкое лакомство проглотил, а разжевал горькую таблетку. — Какая гадость! Зачем? — недоумённо смотрит на младшего и недовольно хмурится.       — Прямо-таки гадость? — фыркает Сону.       — Она самая. Теперь можно даже зубы перед сном не чистить...       — Ты такой предсказуемый хён, знаешь? Эта "шутка" стара, как мир. Когда будет что-нибудь поостроумнее? — притворно протяжно, со скучающим видом, зевает.       "И по кому из нас двоих тут ещё актёрская сцена плачет..." - пробегает в голове Сонхуна.       — Стара, но не перестанет быть актуальной, — подтрунивает над Сону, самодовольно ухмыляясь.       Ким задумчиво бегает глазами по чужому лицу. Они уже давно не дети, но...желание бросить вызов Сонхуну прямо сейчас, по-настоящему ребяческое, перевешивает собой всё на весах здравого смысла младшего, как никогда. Идея в голову приходит моментально:       — Спорим, что я могу тебя переубедить?       — М?       — В моих силах сделать так, что тебе понравится минтчоко. Да настолько, что ты ещё и самолично добавки попросишь...       — Самоуверенно - заявлять такое. Да ни в жизнь... — прикрывает глаза и отрицательно мотает головой из стороны в сторону.       — Раз ты так верен своим принципам и не сомневаешься в себе, то чего тебе волноваться? Соглашайся на спор, — подначивает его Ким, с вызовом смотря прямо в глаза и хитро улыбаясь.       И это напрягает Сонхуна. Сону ведёт себя уж слишком подозрительно. Что же он задумал?       — Ну допустим. Но какая мне выгода в случае выигрыша? — скептически интересуется старший.       — Мне всё равно. Это зависит от тебя, я сделаю, что захочешь, — беспечно заявляет.       Это напрягает Сонхуна ещё сильнее. Сону настолько сильно доверяет ему, или просто в его непредсказуемой голове зародилось что-то настолько коварное, благодаря чему победа изначально находится в его руках? Самое забавное то, что вся эта ситуация Паку кажется крайне соблазнительной, побуждая согласиться, несмотря на все "но". Слишком уж заманчиво, да и так легко пасовать перед младшим не охота. Не в его стиле.       — Меня это устраивает. Но что будет требоваться от меня в случае проигрыша?       Сону постукивает пальцем по своему подбородку, спешно генерируя в мозгу поток разносортных "наказаний". На мысленный конвейер выходит далеко не одна привлекательная идея, но на языке оказывается, вероятно, самая глупая и банальная из них:       — Да пустяк: просто везде и всюду с настоящего момента будешь выражать любовь к минтчоко, когда о нём будет заходить речь, — выдаёт на одном дыхании, невинно улыбаясь.       — Бля-я-ять... — тяжело выдыхает Сонхун и прикрывает глаза ладонью, мгновенно сожалея о всех своих жизненных выборах разом.       Этого следовало ожидать, предчувствие ещё никогда его не подводило.       — Ла-адно, — кое-как выдавливает из себя. — Энджин всего-то припишут мне раздвоение личности, если ни что "повеселее"...этот спор определённо того стоит.       Сону не стесняясь хихикает над Паком, забавляется этим потоком сарказма из чужих уст. Бесить его - очень весело, всё-таки.       — Закрой глаза.       — С закрытыми глазами не так страшно, согласен, — язвит Сонхун напоследок перед "пыткой", послушно выполняя просьбу.       Просто заставить Сонхуна снова съесть мороженое - совсем не интересно, да и это - гарантированный провал. Сону поступает более изощрённо. Полная ложка мятного десерта оказывается у него во рту. Подтаявшая масса обволакивает дёсны, медленно растекается по глотке, даря чувство приятной прохлады внутри. Младший забирается на диван с ногами, приподнимается, вставая на колени и тянется вперёд, облокачиваясь на спинку дивана рядом с головой Пака.       Сонхун ожидает всякой подставы, но все настороженные ожидания вдребезги разбиваются в момент, когда губы Сону накрывают его собственные. К неожиданности Кима, старший сразу чуть отстраняется, сконфуженно сведя густые брови к переносице:       — Ты так решил "подсластить пилюлю", или это тоже часть эксперимента? — уточняет, сам не понимая, зачем.       — Заткнись, — бормочет младший, в ту же секунду притягивая его за шею к себе и снова целуя.       Ким медленно перебирает своими губами губы Сонхуна, совсем легко и настолько нежно, насколько вообще способен. Потому что иначе никак. Это может быть просто игра, но даже во время неё чувства не отключить и рационально мыслить становится тяжко. Так и продуть недолго...       Пак отвечает сразу, невольно задвигая любые мысли на задворки сознания - таков "эффект Ким Сону". Он тянет руку к шее младшего, еле касаясь, скользит изящными пальцами по коже, запутываясь в волосах на затылке. Чуть сжимает смольные пряди в ладони и притягивает к себе ещё ближе, напористо впиваясь в чужие губы, теперь уже более уверенно.       Сону со всей пылкостью отвечает на проявленную старшим инициативу придать поцелую более страстный окрас. Разбежавшиеся по позвоночнику приятно-колючие мурашки будоражат нутро, по-настоящему угрожая лишить рассудка. Он растворяется в накрывших разом чувствах, и почти теряется в момент, когда Сонхун скользит кончиком языка по его верхней губе. Сону признаёт, что задуманная афера идёт совсем не по плану, но действия Пака срабатывают, как кстати, очень отрезвляюще. Он нехотя отстраняется и в миг натягивает на лицо маску "игрока", лишая старшего всякой возможности для подколов вроде "как самонадеянно - бросать вызов тому, перед кем сам не в силах устоять". После такого и контраргументами-то парировать не получится, потому что их просто нет...       — Ну как? Почувствовал что-нибудь?       — Да. Тебя...       Сонхун сбито дышит, пытаясь унять разбушевавшееся в груди сердце. Томным взглядом, полуприкрытым веками, бегает по лицу напротив, безуспешно пытаясь сфокусироваться на чём-то одном, в конце концов останавливаясь на губах. Те так вкусно поблёскивают от прозрачного бальзама и слюны, вынуждая Пака облизнуться. Все мыслительные процессы в голове вмиг выключаются и он решает не ждать действий со стороны человека, затеявшего эту игру. И плевать на какой-то там бессмысленный спор, это же всё несерьёзно в итоге, ведь так? Сейчас ему мало. Ему определённо этого мало. Старший подаётся вперёд за новой порцией, но ладонь Сону преградой встаёт на пути, за жалкий сантиметр до цели.       — Так скоро капитулируешь, Пак Сонхун? — ухмыляется младший, уже смакуя победу. — Это была лишь пробная версия игры.       — Дальше придётся платить? — интересуется игриво.       — В рамках договора, — ехидно хмыкает Ким.       Сону тянется к кофейному столику, набирая полную ложку мороженого. За прошедшее вне морозильной камеры время, оно успело приобрести по консистенции что-то среднее между своим обычным замороженным видом и тёплой жижей. От того донести его становится проблематично и пара капель, как кляксы на бумагу, падают на светлый ламинат. Но сейчас его это мало волнует. Он аккуратно разворачивается и на этот раз без предупреждения седлает бёдра старшего, ухватываясь свободной рукой за его плечо.       — Ты чего удумал, красота? — настороженно выгибает бровь Сонхун.       Сону медленно приближается к его уху и отчётливо шепчет, разбивая по слогам:       — Па-кость.       Улыбается как-то хищно, что Паку на мгновение становится не по себе. Сону подносит ложку к своим губам, неотрывно смотря старшему прямо в глаза, и медленно слизывает содержимое. Жар волной расплывается по телу Сонхуна, от кончиков ушей до самых пят, на миг лишая дара речи. Он тяжело сглатывает, пока сердце в грудной клетке, по ощущениям, кульбиты вокруг своей оси наворачивает. Мало ему стало - "по классике" бешено долбить об рёбра, теперь оно капитально решило свести своего хозяина с ума, записавшись в акробаты.       — Ты хоть представляешь, насколько сексуально выглядишь, вытворяя такое?       По следующей ухмылке младшего Паку становится понятно, что вопрос самый что ни на есть риторический. Сону - прекрасный искуситель, этого у него не отнять. Он умело и с большим удовольствием пользуется достоинствами, которыми его с лихвой одарила природа. Отчасти из-за этого однажды Сонхун и позволил добровольно пленить себя этим янтарно-карим омутам, которые прямо сейчас заглядывают не просто в его глаза, а в самую душу.       Мороженое начинает таять, потихоньку стекая по стенке глотки, и Сону переходит к действию, "идёт в бой" с новой, более эффективной тактикой, пока у него во рту ещё хоть что-то осталось. Младший понимает, что простых чмоков для достижения результата недостаточно, и на этот раз не церемонится, сходу подключая язык. Он подносит свою ладонь к лицу старшего и слегка надавливает пальцами на его щёки, побуждая разомкнуть губы. Приблизившись вплотную, не целует: проталкивает свой язык внутрь, намереваясь столкнуться с чужим и передать "посылку".       Пак, словно телепатически, улавливает идею младшего, но делает всё по-своему: смыкает губы вокруг его языка, слегка посасывает, собирая и транспортируя это мятное недоразумение к себе в рот. Не без опасений, проглатывает, но даже не кривится. В этот самый момент он понимает, что с треском провалился, ведь совсем не чувствует ненавистного вкуса. Сладость - да, но не более. Всё напрочь собой перебивает Ким. Контраст прохладного десерта на обжигающе горячем языке и пылающие жаром губы - крышесносное ощущение.       Сонхун легко может признать поражение и он это сделает. Потом. Позже. Но сейчас он переведёт ход игры в свою пользу, так своевольно отменяя установленные Кимом правила. Минута его ликования победе уже маячит на горизонте, но и Пак плюсов для себя любимого из ситуации упускать не собирается. Время, когда удаётся вот так побыть наедине и во всех смыслах насладиться обществом друг друга - поистине на вес золота.       Недолго думая, он окольцовывает руками тонкую талию Сону и резко притягивает вплотную к себе, насколько это возможно в их настоящем положении. Ким успевает лишь óхнуть от неожиданности, потому что в следующий момент старший жадно впивается в его губы, вынуждая забыться и потеряться в чувствах. Он в равной степени, ничуть не уступая Сонхуну, отвечает на страстные поцелуи и нежные касания, давая понять, что также давно и не меньше, чем старший, нуждался в этой близости.       Сону запускает пальцы обеих рук в чужие волосы, слегка сжимает и натягивает, словно струны, из-за чего Пак рефлекторно запрокидывает голову и гортанно рычит, точно оскалившийся зверь. Ким подаётся вперёд и углубляет поцелуй, с трудом сдерживая себя от того, чтобы не начать тереться промежностью о член старшего, возбуждаясь в считанные секунды. Очень хочется растянуть момент на подольше. Просто сидеть вот так, целуя и касаясь друг друга, крупица за крупицей теряя рассудок.       Языки отчаянно сталкиваются в своём личном сражении, обжигающее дыхание и прерывистые вздохи вперемешку с полустонами сливаются в единую симфонию. Вечно-холодные ладони Сонхуна блуждают по разгорячённой коже Сону под футболкой, заставляя того мелко содрогаться в любимых руках. Пак рывком поднимается с дивана, не отпуская младшего. Поддерживает его под бёдра, унося в сторону их спальни, почти на ощупь и по памяти, не в силах(да и без особого желания) оторваться от требовательных губ напротив.       Телевизор продолжает трансляцию зомби-драмы пустоте гостиной, а мятное мороженое в ведёрке теперь переквалифицировалось в зелёную сладкую жижу. Сонхун позволяет себе здесь и сейчас побыть беспечным, ещё не зная о том, что Сону и в правду не станет проявлять снисхождение и не забьёт на этот "всего лишь спор", а тема минтчоко будет затронута уже на ближайшем интервью в следующем месяце.       Но это всё будет потом, и оно - уже совсем другая история...