Сыграем?

Его нагло предали. Бедный, брошенный на произвол судьбы котёнок, такой беспомощный и хлипкий, без опоры и поддержки, совсем один в царстве тьмы и зла. Но того ли зла, которого он ожидал? Так ли на самом деле опасен враг? Теперь не узнает никто, он заберёт эту тайну с собой в могилу.

***

      Всё такое же туманное утро уже никого не удивляло, абсолютно каждый в этом мирке послушно просыпался под стук ветра по редко бытому стеклу. Каждый понимал, что вставать рано или поздно придётся, каждого ждала обязательная перекличка и утренняя тренировка. Такой распорядок дня ждал и Марка, который, всё же, от зарядки был освобождён из-за одного неприятного разбирательства. Как долго ему придётся скандалить с выше стоящими, чтобы получить право пересечь границу и игровое поле? Как долго он будет ждать своего друга с другой стороны? Что же он там делает.. Навязчивые мысли заставляли каждый день чувствовать тревогу и усталость, всё же, пара часиков сна ему бы не помешала, и то верно. Марк устал сидеть за вечными записями в дневнике каждую ночь, устал напрягаться ради того, чтобы вновь получить в ответ на свои просьбы лишь "мы ничего не можем сделать", нет, они могут, парень знал это, он знал, что они могут уж точно побольше него самого в этой ситуации.       День 27 с момента пропажи, нет, ухода Цезаря. Верховный Виконт Ферзь не желает слушать мои просьбы, я не могу добиться пропуска через границу, они говорят, что моё существование будет под угрозой, но почему они не сказали так ему? Разве он не лучше меня, почему более властного клона, единственного, пока, в своём роде, отправляют на сторону врагов? Я обязательно добьюсь его поисков, я найду его, он не мог просто так попасть к ним в плен, нет, не мог, я обязатель       Записи обрываются вместе с куском страницы в линейку, который судорожно сжимают в бледной ладони, пытаясь как можно сильнее измять. Как один из верховных чинов, он не имел доступа к границе двух сторон, его жизнь была важна для власти, однако, он упорно отрицал этот факт, каждый день стараясь надавить на своего феодала, заставляя приходить его в гнев. Может, однажды у него и получится, однако, не сейчас точно. Сейчас Марку стоило бы поторопиться переодеться и надеяться на то, что перекличка начнётся с маленьких пешек. В его списке дел появилось ещё одно, маленькое, незначительное, но важное для него.       Его ненаглядная "ученица" явно с нетерпением ждала того момента, как усталый наставник наконец спустится по деревянной лестнице к ней, чтобы сопроводить на тренировку. Ярко-белый наряд сиял как никогда, плащ предательски не хотел ложиться приемлемо на хрупкие плечи Пешки. Яркая улыбка нетерпеливо ожидала своего учителя, который должен был появиться с минуты на минуту. Прямо сейчас. Она точно уверена, что в эту же секунду раздастся негромкий топот маленьких каблуков тёмных ботинок, а из-за угла выглянет белоснежная накидка. 3... 2... 1... Ничего. Стоп, нет, он идёт! Лёгкая дрожь досок под ногами означала, что её наставник спешит, чтобы не отстать от неё. — Прошу меня простить, Ты, наверное, опаздываешь, верно? — Пока вы находитесь здесь, я не ступлю и шагу за порог, если мне и предначертано опоздать на ежедневную тренировку, то я буду только рада, что это именно из-за вас, Рыцарь. — её меч покорно лежал в ножнах, заставляя иногда нервничать Ладью, однако, не настолько, чтобы бояться оголения стали перед ним. — Тогда нам пора выходить, захвати мою сумку, пожалуйста. — накинув свой вытянутый в конце капюшон, Марк вышел за дверь своего места жительства, любезно выделенного ему Виконтом. Светлый, но такой "побитый" двухэтажный дом в стиле Барокко ни капли не выделялся среди сотни таких же домов, предназначенных для таких же фигур, как и он сам.       Пешке лишь оставалось поправить свой плащ и они вместе направились к месту проведения общей переклички всех фигур. Ни слова по пути. Её наставник был слишком рассеян для разговоров и явно не настроен на них в данный момент, но Сара подождёт, он всегда находит время для неё, всегда. Порой она чувствует, что они с Ладьёй близки, словно семья.. Хотя, разве они не являются в каком-то смысле? Что ж, решать всё же тем, кто выше, пешка была рада тому, что на неё обратил внимание такой важный человек, да ещё и взял под своё крыло. Бледные руки парня судорожно сжимали лямку тряпичной сумки, которая явно была сделана вручную, а ноги быстро преодолевали назначенный путь, пройденный сотни раз, нет, тысячи. Сколько он вообще здесь находится? Явно больше пяти лет..

***

      В очередной раз в ушах звенит, звучит тихий лично для него голос Виконта, который терпеливо зачитывает звания и порядковые номера каждого. Наконец звучит и "имя" Марка, он нехотя откликается на него, понимая, что уже не услышит следом номер своего близкого друга. Цезарь... 0198. Ему больше не забыть эти цифры, даже свой номер он забывает временами, номер своих властей, номера своих приближённых, но не его. Небольшой руки рядом нет, сейчас бы она была как раз кстати, чтобы крепко сжать её и затупить оставшуюся грусть и тоску по близкому человеку. Сара сейчас в конце ряда, она ниже по званию, она "не достойна" стоять рядом с Рыцарем по меркам их иерархии, но несмотря на общее осуждение, Марк нашёл в себе силы, чтобы возразить Ферзю и покончить с одиночеством в своём доме. Цезарь был бы рад пообщаться с кем-то подобным, такой воодушевлённой и сильной личностью, готовой защитить всех, готовой слепо противостоять своим врагам. Они бы подружились, Торрес бы тоже обрадовался компании для себя. И снова темнота в глазах. С того момента она не покидала тело фигуры, не покидала его разум, заслоняя собой все мысли, она была словно паразит, появившийся с уходом друга, с уходом человека, который затмил её после всего, что случилось в его маленькой жизни. Марк понимал, что больше ей некуда идти, она с ним до конца его существования, она – его часть.

Нет.

Больше он не позволит ей прогрессировать, он обязательно найдёт способ, чтобы найти его или то, что от него осталось. Он хочет наконец понять, почему всё это случилось, почему ему приходится искать на это всё ответ, может, вскоре он найдёт ответы на все свои вопросы, а может и не только свои. — У меня весточка для тебя. — парня нагло отвлекают от раздумий, темнота нехотя отступает назад, открывая обзор на белоснежную маску, скрывающую лицо, а затем и на руку в перчатке, которая протягивает Ладье бережно упакованное письмо с чёрной печатью, над ней явно постарались, похоже, это письмо от кого-то из верхов их противников. Странно, давно ему не присылали письма, единственный, кто это делал – сейчас скорее всего мёртв, но.. Оно выглядит очень странно, словно отправитель с особой щедростью во времени вырисовывал буква за буквой имя и номер рыцаря, который сейчас наблюдал за этим видом. — Ну же, у меня и так достаточно дел помимо работы курьером лично для своего подчинённого. Скорее бери письмо и направляйся обратно, твоя пешка уже ушла, пока ты стоял без признаков жизни. — безжалостно уткнув бумажку в грудь, покрытую плащом, Виконт ослабил хватку и, махнув подолом ткани, направился от Марка по направлению к их границе. Сегодня он был слишком раздражительным и, пожалуй, отвлекать такого человека было довольно глупо сейчас, особенно когда у каждого в "государстве" сейчас были свои дела и обязанности. — С-спасибо, — всё ещё пытаясь переварить всё, что случилось за эти несколько секунд, проговорил парень и снова перевёл взгляд на то, что теперь было крепко сжато в его ладонях. Письмо было немного смято, но никто не пытался его вскрыть или посмотреть содержимое конверта, что внушало надежду на какую-то информацию о Цезаре. Не каждый день тебе приходит письмо от врага, лично тебе и прямо из рук верхушки. Небось и передавал его через всё после кто-то высокий в звании, но уже по ту сторону баррикад. Да, там должна быть информация о пропавшем сослуживце, она обязана была там быть. — Мне страшно его открывать, почему именно сейчас, почему именно мне, может, лучше будет оставить его закрытым? Нет, я не могу так поступить, вдруг там и правда что-то важное. А если это подтверждение его смерти? — навязчивые мысли всё стремительней окутывали разум Ладьи, словно заставляя утопать его в пучине страха, обиды и гнева, которые было так сложно подавлять в себе, держать за очертаниями тела, не давать им выбраться наружу и дать своему окружению запаниковать, дать слабину.       Размашистыми шагами Марк стремительно и довольно упёр то направился к своему дому, точнее, к своей комнате, к старому рабочему столу, маленькой лампе, которая едва ли освещала полный дневник, каждую его страницу, каждую строчку и каждое слово, каждую фразу, иногда они обрывались, как и сегодня, иногда и вовсе были зачёркнуты, но Марк помнил всё. Помнил каждое слово, написанное лично им, каждую эмоцию и каждое выражение лица, которое было у него при написании очередной записки на помятой, с желтизной странице. Порой он думал, что будет, если кто-то увидит его дневник? Что будет, если кто-то попытается понять всё это? Но ему было чётко ясно, что ни одна фигура в этом мире, не испытавшая всего, что произошло с ним не сможет понять и половины написанных слов. Эта мысль обнадёживает каждый раз, когда он садился перечитывать книжонку от начала до конца. Дверь здания тихо скрипнула, обращая на себя внимание парня, на пол рухнула светлая, но такая тяжёлая тень от фигуры, затмевая собой свет от Солнца. Вместе с тенью рухнули и перчатки, а затем и сумка, однако те приземлились не на холодный пол, а на старинный стол, стоящий неподалёку от прихожей в доме. Голова повернулась назад, ведя за собой всё тело. Руки судорожно схватились за ручку, заставляя дверь закрыться обратно. Пальцы схватились за щеколду, задвинул её на всякий случай, а затем потянулись к последнему замку, вскоре проворачивая и его.       Тяжёлые шаги эхом раздавались по первому, а затем и по второму этажу, оповещая пустоту здания о том, что его хозяин ступенька за ступенькой поднимается в свою комнату. Сжатый в левой ладони конверт еле-еле дрожал от создаваемого ходьбой ветра, однако вскоре эта дрожь наконец прекратилась, письмо было аккуратно положено на стол. Белый плащ, теперь уже повешенный на угол двери, пристально наблюдал за тем, что творит его хозяин, немного прикрывая вид из приоткрытой двери на лестницу вниз. — Нож, нож, нож.. Чёрт возьми, где он?! — лезвия нигде не было, стало быть, оно затерялось в бардаке тумбочки, которую не разбирали довольно давно, хотя, оно также могло лежать и на столе, прикрытое документами и остальными листами, имеющими меньшую значимость по сравнению с первыми. В конечном итоге, нож был найден на краю стола, словно пытавшийся сбежать от хозяина, избежать своей учести, боясь затупиться, боясь перестать быть таким острым и манящим.

Дорогой Ладья белых фигур, Марк 0156. ваш коллега и преданный друг, ладья Белых фигур цЕзарь жив и находится в полном поРядке. сЕйчас он направляется через Границу к вам, с уваженИем просим вас встретить его и поприветствовать. еСли такой возможности нЕ наблюдается, то просим вас отправить за рыцарем Белых кого-то из сопровождениЯ. Искренне просим прощения за причинённые неудобства лично вам, вражда между нашими властями не должны влиять на взаимоотношения между обычными гражданами. Желаем вам всего самого наилучшего,

      Конец словно забыли дописать.. Было чётко ясно, что это письмо было написано не за одну ночь, к его написанию подошли очень тщательно, однако подписаться забыли. А может просто не хотели? И что значит "направляется к вам"? Всё было так просто? Надо было лишь подождать? Но от всех этих размышлений и каши в голове Марка отвлёк тихий, еле слышный стук в плотную дверь.. По телу резко пробежали мурашки, неужели? Пытаясь не издавать лишних звуков, парень медленно, неспеша, приближался к входной двери, слушая раздражающие постукивания в неё, которые начинали подбешивать и отвлекать от соблюдения тишины. Мгновение, быстрое и несвязное копошение с замком и дверь наконец отпирается, а взгляд падает сначала на более низкую девушку в юбке и блузке, которая милой улыбается своему наставнику, а затем глаза плавно поднимаются на более высокую фигуру перед собой. Тёмные волосы небрежно свисают на лоб и глаза, а само лицо расплывается в приветливой улыбке. — Здравствуй, старый друг. Эти слова эхом раздаются в голове бледнолицего Марка, он искренне пытается переварить всё, что только что произошло. Это и правда Цезарь? Прямо перед ним? Он стоит перед Марком спустя больше чем 3 недели отсутствия, и правда..

Это не он. Цезарь перед ним - не настоящий.

***

— Ну же, быстрее! Какой же ты медленный, Марк, мы так никуда не успеем, неужели ты не хочешь посмотреть на границу свысока? — Нет, Цезарь, не спеши так, я не успеваю за тобой! — Ты такая улитка, приятель, мне тебя понести?       Черноволосый парень подхватывает руку своего товарища и с азартом проходит оставшиеся несколько метров на высоком холме, с которого открывается вид на их военную часть, совсем недавно пережившую внезапное нападение врага. Оба паренька получили освобождения от участия в битве, однако пострадавшие от всех этих "мероприятий" люди были навсегда изувечены, даже если не физически, то обязательно морально. Каждый из них переживал, каждый из них понял, какого это – испытать настоящий ужас. А эти две Ладьи беззаботно сидели на слегка выцветшей траве, возвышаясь над ними. Они были лишь мальчишками, которые с любопытством глотали информацию, которые резвились и играли пока остальные на поле выстраивают баррикады. — Марк, смотри, там наши дома, разве не круто? Они все такие маленькие, мы словно короли! — Не говори так, тебя могут услышать и наказать, Цезарь! - бледные руки потянулись, чтобы закрыть рот своему товарищу, однако лицо расплылось в забавной улыбке, которая еле сдерживала за собой внутренние смех и радость от того, как хорошо проходят их дни. — Почему ты такой зануда? Разве ты не хотел бы управлять все-еми этими людьми? Ну давай, признайся, ты хочешь!       Оба мальчика сваливаются в траву, хохоча от своих рассуждений, их судьбы были предрешены задолго до их появления, однако никто не запрещал им по-ребячьи мечтать вдали от наказаний и строгих правил. Туманная местность вверху медленно рассеивалась, открывая размытый вид на непонятные облака, словно образуя две руки, слившиеся в рукопожатии. Этим двоим предстояло много чего увидеть, они хотели это увидеть, но не понимали, что же ждёт их после всего этого милого пейзажа...