Покажи мне любовь

Подавляя сковавший всё тело ужас от того, что их могли застукать, Олег шёпотом приказывает Серёже одеваться и ждать момента, когда он сможет его вывести из дома. Дрожащими руками он натягивает на себя одежду и спускается вниз, на голоса – и заходит на кухню; отец с мачехой уже переодеты в домашнее, греют что-то из приготовленного Олегом. - Привет. – Неловко потирая собственное предплечье, здоровается Олег. - О, вышел наконец, герой-любовник! – Отец улыбается и похлопывает присевшего за свободный стул Олега по плечу. – А дама твоя что не вышла к нам? - Стесняется. – Олег с трудом выдавливает из себя первую пришедшую в голову отмазку. От сердца немного отлегает – значит, отец не понял, что Олег не с девушкой уединился. - Да ладно уж ей. Хочется всё-таки посмотреть на девушку сына, а то совсем не дело, что у тебя с ней – первые серьёзные отношения, а мы даже не знакомы. Олег неловко улыбается, паникуя внутри – непонятно, что отвечать, а главное – как незаметно вывести Серого теперь, раз отец хочет с ним – с «ней» – познакомиться. - Мась, я схожу наверх, кофту накину, а то тут что-то прохладно. – К счастью, молчание разбавляет Кристина, мачеха Олега, обращаясь к отцу. Она встаёт из-за стола и выходит с кухни, прикрывая за собой дверь. - Как Мальдивы? – Олег тут же пользуется возможностью перевести тему. - Хорошо там, тепло, солнечно. Если закончишь школу без троек, то могу и тебе с твоей пассией путёвку туда подарить. Если, конечно, вы тогда ещё будете вместе. А то молодость – это дело такое, переменчивое. – Отец ухмыляется, и добавляет следом уже тише. – Хорошо, что Кристинка отошла, у меня к тебе мужской разговор. Ты себя во время интима контролировать не забывай. Олег уже готовится выслушивать очередные наставления о необходимости контрацепции, когда его отец ошарашивает его совершенно другим: - А то ты там как девчонка совсем стонал. А её, наоборот, слышно не было. Так что ты это, будь мужиком и не позорься. – Отец улыбается и похлопывает Олега по плечу, прежде чем наконец вернуться к еде, а Олег сгорает от стыда. Боже, какой позор. Такого разговора с отцом он точно не ожидал и не хотел. На кухню возвращается мачеха; она садится за стол и желает всем приятного аппетита. - Давай, тоже сходи за своей девочкой. – Отец обращается к Олегу. - А, я с ней пересеклась в коридоре и проводила её. – Внезапно вместо него отвечает Кристина. – Милая и симпатичная девочка. Надеюсь, в следующий раз останется на ужин. – Она сама улыбается так мило и беспечно, будто и правда с какой-то мифической девушкой пересеклась, а не с Серёжей. Олег смотрит на неё, вытаращив глаза в ужасе, а она продолжает невозмутимо говорить, даже не глядя на него: - К сожалению, она, как и наш Олежа, немного потерялась во времени и побежала домой, чтобы успеть вернуться до оговорённого с родителями времени. Олег весь остаток ужина сидит, уткнувшись лицом в тарелку, надеясь, что отец не замечает, как покраснело у него лицо, и пытаясь вычислить, что от него нужно мачехе. Она правда с Серёжей столкнулась? На телефон приходит сообщение от Серёжи: «Всё норм, Кристина меня выпроводила и обещала хранить наш секрет.» Олег недоумённо хмурится. Какой смысл ей скрывать правду? Чтобы это выяснить, он вызывается после еды остаться на кухне помочь Кристине убрать со стола и загрузить посудомойку. Едва он слышит, что отец поднялся на второй этаж по лестнице, он сразу же обращается к ней напрямую: - Что ты хочешь от меня за молчание? - Ты про свою «подружку» что ли? Ну, раз ты сам спрашиваешь... – Она задумчиво хмурит лоб. – О, придумала! Будешь помогать мне по хозяйству, а то я уже задолбалась в соло весь дом драить. – Она радостно хлопает в ладоши, довольная придуманным решением, в то время как Олег злобно хмурится: - Ну да, наконец-то сбросила свою маску и не притворяешься любящей женой, да? Зная, что я не могу сдать тебя отцу? Поверь, я и до этого прекрасно видел, что ты с ним ради денег. Мачеха лишь качает головой на его слова: - Какой же ты, Олег, ещё молодой и наивный. - Ненамного моложе тебя. – Олег огрызается в ответ. – На сколько ты меня старше, на три года? - Вообще-то на четыре, но это неважно. Важно то, что твой отец – полная противоположность тебе. И пока ты тут размышляешь о любви, он в отношениях ищет лишь взаимовыгоду: я ему – секс и домашний уют, а он мне – деньги. И всех всё устраивает, пока ты тут кидаешь на меня обидки. Он не идиот, Олеж, и к тому же опасный человек. Дружеский совет от меня: постарайся вместе со своим Серёжей больше не палиться, ведь если он узнает о вашей связи – вам обоим хана. Олег бы хотел поспорить с мачехой – что она ничего не понимает ни в нём самом, ни в его отце, ни тем более в его отношениях с Серёжей; но он, измученный событиями сегодняшнего дня, не находит в себе сил для дальнейших пререканий, и вместо этого лишь кивает, подавляя в себе поднявшееся изнутри раздражение. В конце концов, он и правда не готов раскрывать свои отношения перед отцом. Не сейчас, не таким способом. Слишком жутко, страшно и непонятно, какой будет его реакция. Так что помогать Кристине с уборкой – не самая плохая цена за сохранение их тайны. Олег поднимается к себе, отвечает волнующемуся за него Серёже на сообщения, что всё в порядке, и почти мгновенно засыпает. *** В понедельник утром Олег, наверное, впервые в жизни так воодушевлённо летит в школу – хочется поскорее увидеться с Серым после такого спонтанного разрыва вечером. Серый, как обычно, сидит на подоконнике в сторонке ото всех, уткнувшись в книгу; Олег быстро пожимает руку всем остальным парням возле кабинета и подсаживается рядом. Едва только он успевает поднять руки, чтобы обнять Серёжу – и тут же понимает, что, наверное, не стоит так откровенно трогать его при всех, и замирает в ступоре, – но Серёжа быстро ориентируется и перехватывает его руку своей и сотрясает в небрежном рукопожатии; тихо произносит: - Не здесь, Олеж. Увидят же. Олег присаживается рядом с ним, слегка соприкаясь своим плечом с Серёжиным в попытке урвать хоть немного телесного контакта, и отвечает так же тихо: - Да ладно, это же всего лишь объятие. Можно ведь и просто по-дружески обниматься. Серёжа хмыкает: - Ага, дружеские друзья по-дружески дружат. Лучше не рисковать у всех на виду – для сплетен особо и поводов не нужно, знаешь ли. Ты лучше расскажи, как ты? – Серёжа поднимает на Олега обеспокоенный взгляд. – Всё точно нормально у тебя дома после вчерашнего? Олег неуверенно пожимает плечами: - Вроде бы. Мачеха обещала, что не будет говорить отцу, только мне теперь придётся половину домашних обязанностей вместо неё делать. – Олег жалуется и видит, как Серёжа усмехается на его словах. - Чего смешного?! – Он шутливо возмущается и пихает Серёжу в плечо, хотя вместо этого хотелось бы лишь при виде одной его улыбки прижать его к себе, чмокнуть в губы; но в школе им не дозволено ничего свыше грубых, «пацанских» взаимодействий, и приходится сдерживать свои порывы. - Ну, может теперь поймёшь, как это прекрасно – вести быт в одиночку, как это делала твоя мачеха. – Серого так откровенно веселит эта ситуация, что и Олег не может сердиться всерьёз, лишь закатывает глаза: - Я, вообще-то, ради нас тут стараюсь, а ему смешно! - Ладно, ладно, я буду тебе помогать по возможности, когда буду к тебе приходить. Не бросать же тебя одного в беде. – Серый добавляет примиряюще, и быстро, незаметно для окружающих, пробегает нежно пальцами по руке Олега. Олег сдерживается, чтобы не потянуться к нему ближе, лишь бы продлить ласку. Вместо этого смотрит на Серёжу, улыбаясь лишь уголками губ, пытаясь вложить в свой взгляд все те нежность и тепло, которые он испытывает к нему. Серый улыбается в ответ мягко, и по его глазам считывается – он всё и так знает, и ласковым взглядом возвращает любовь в ответ. *** Первая учебная неделя для Олега тянется просто невыносимо – Серый почти всё время рядом, но его нельзя трогать, с ним не получается откровенно говорить, даже смотреть на него по-особенному нельзя – при посторонних всё это может представлять риск для них обоих. Они украдкой срывают поцелуи на заброшке, когда проводят время с Альмой, а также во время занятий математикой – но всю неделю, как назло, дома есть отец или мачеха, и при них Олег не рискует особо увлекаться Серым – чтобы не сорваться и не потерять над собой контроль как в прошлый раз и не выдать их. Олег с унынием наблюдает в школе за Игорем и Юлей и другими парочками в их школе – как беззастенчиво те флиртуют у всех на глазах, и даже учителя, замечая их поцелуи по углам, лишь делают вялые замечания о неуместности такого поведения в стенах учебного заведения. Про себя невесело усмехается – интересно, если бы их с Серым запалили на подобном, какой бы получился скандал с привлечением директора, родителей и чуть ли не органов опеки? - Это что, получается, теперь всю жизнь по углам ото всех ныкаться? – Олег мрачно спрашивает у Шурика, когда сталкивается с ним за воротами школы, куда все бегают курить. – Скрывать свои отношения от семьи, друзей, и даже от просто случайных прохожих? - Я смотрю, у тебя после кризиса ориентации начался кризис несправедливости этого мира. – Шурик хмыкает и щёлкает зажигалкой, поджигая сигарету в зубах. – От всяких левых людей – придётся скрываться стопроцентно, если тебе все зубы дороги. А с семьёй и друзьями уж как повезёт. - А вам с Киром как, повезло? – Искренне интересуется Олег. Шурик в задумчивости выпускает изо рта сигаретный дым и отвечает ему: - Ну, тут уж с какой стороны посмотреть. У меня есть друг детства на несколько лет постарше, Славик, – так вот он меня без проблем принял и понял. У Кира же наоборот – его самый закадычный друг детства обозвал пидарасом и отовсюду из друзей поудалял. – На этих словах Шурик злобно хмурится. В каждом дрогнувшем мускуле лица отражается, насколько он злится за нанесённую Кириллу обиду. – Хотя единственный пидарас тут – он сам. Кир, если честно, очень долго переживал насчёт него, а я б этому его «другу» с удовольствием бы свернул шею за все сказанные им слова. - Да уж, дичь. – Олег поддерживающе треплет Шурика за плечо, не зная, какими словами тут можно хоть как-то подбодрить. – А семьи ваши в курсе отношений? - Мои родаки – нет. Я не самоубийца, чтобы им говорить. Они даже из-за крашенных волос мне уже годами мозги выносят. А вот родители Кира нас спалили около года назад. - И как они отреагировали? - О-о-о, скандал был знатный тогда. – Усмехается Шурик. – Мать плакала и причитала, отец хватался за сердце. Пытались запрещать нам общаться, читали все переписки у Кирилла в телефоне и так далее. Лишь через примерно полгода после того как обо всём узнали, поняли, что это не просто фаза и Кирилл это не перерастёт, а их попытка контролировать его жизнь лишь окончательно испортила их отношения с сыном – вот тогда они смирились, наконец. Ну а Лерке вообще повезло – после нас с Киром-то: она как с Марго начала встречаться, просто их перед фактом поставила. Родители, конечно, повздыхали тяжко, но уже и слова против не сказали – «лишь бы вы, дети, были счастливы». Как-то так. - Ну, хорошо хоть, что всё закончилось неплохо. – Олег нервно улыбается Шурику. Разговор с ним совсем не помог Олегу почувствовать себя лучше – скорее наоборот: учитывая, что чета Макаровых – очень мягкие и дружелюбные люди, и то смирились с выбором сына спустя время, скандалы и ссоры, то Олегу в присутствии отца даже заикаться о своих отношениях нельзя. С другой стороны, Олег рад, что он не один и ему есть с кем об этом в принципе поговорить – без примеров Шурика и Кирилла, Леры и Марго ему было бы намного сложнее воспринимать нормальность своих отношений. Олег ловит себя на приятной мысли, что впервые про себя подумал про их отношения как про нормальные – и это не может не радовать. Олег быстро смирился с ориентацией Серого. Медленно и с трудом признался себе самому в своих чувствах. Но, пожалуй, в первый раз он и правда принял эту часть себя не как что-то позорное, особенное или выбивающееся из рамок. Да, у него отношения с парнем. С парнем, который ему нравится до подкашивающихся коленей и сбитого дыхания. То, что ему нравится Серёжа – просто факт. Как, например, ему нравится пить чай и при этом не нравится кофе. И это не делает его хорошим или плохим. И сейчас, после осознания своей нормальности, обычности – Олег будто вдыхает воздух полной грудью после долгого заплыва под водой. Он улыбается своим мыслям, ощущая, как будто и правда дышать становится легче. *** В пятницу после уроков Олег тащит Серёжу на каток – тот кататься совсем не умеет, но это Олегу только на руку: можно спокойно поддерживать его за локоть и даже за талию – на льду до этого никому нет дела и даже в голову не придёт, что за этой поддержкой устойчивости стоит что-то большее. Раз за разом Олег подхватывает Серёжу под руки, удерживая от падения; спустя полчаса катания у того наконец получается удерживать равновесие, а ещё полчаса спустя он даже шутливо предлагает проехаться на перегонки – Олег соглашается, но старается не сильно вырываться вперёд – пару раз специально отстаёт, давая Серёже возможность насладиться победой. Под конец их соревнования в несколько быстрых скольжений догоняет Серёжу и за руку кружит его вокруг себя – Серый теряется в пространстве от неожиданности и валится на лёд, утягивая за собой Олега под их обоюдный смех. Олег лежит поперёк Серого, весёлого, беззаботного и раскрасневшегося от мороза, и ему совсем не хочется прерывать этот момент – лишь тот факт, что они мешают другим людям свободно кататься, заставляет его подняться на ноги и помочь встать Серому следом за ним. Сразу после катка заходят в кафешку поблизости, отогреваются горячим чаем и пышками. Садятся специально в самый дальний и тёмный угол – за вешалкой с массивными зимними куртками гостей их почти не видно, поэтому Серый, игриво прикусывая губу, приваливается к Олегу плечом и под столом переплетается с ним пальцами. - Блин, Серый! У тебя руки ледяные! Что сразу не сказал, что замёрз? – Возмущается Олег. - Я ведь знаю, что ты меня в любой момент согреешь. – Серый окатывает его кокетливым взглядом исподлобья – это смотрится и звучит скорее мило, чем сексуально, как Серый планировал, но Олегу всё равно нравится. Олег в ответ на это заявление краснеет кончиками ушей и воровато оглядывается, не смотрит ли на них кто – хочет достать руку Серого из-под стола и согреть её своим дыханием и поцелуями. К сожалению, одна из официанток как раз стоит так, что видит их, поэтому Олег не решается на этот шаг. Вместо этого выводит своими пальцами неведомые узоры на руке у Серёжи и наслаждается тем, как румянец от мороза на его щеках сменяется румянцем от смущения и удовольствия. - Ого, мы можем поехать к тебе прямо сейчас. – Серый разрывает уютную тишину, проверив пришедшее на телефон уведомление. – Кристина написала, что твой отец укатил на все выходные решать дела по работе, а она уехала к подружке. - Когда вы успели с ней так подружиться, что она перед тобой отчитывается? – Озадаченно хмыкает Олег. Впрочем, он не имеет ничего против – хорошо, что они знают, сколько именно времени у них есть наедине друг с другом. - Это не я с ней подружился, а, скорее, ты к ней относишься враждебно, вот она мне и пишет. А ты что, ревнуешь? – Ухмыляется Серёжа и хватает Олега за рукав. – Скорее пошли, нам ещё весь дом убирать и математикой заниматься, помнишь? А у меня на тебя и без этого большие планы. – Серёжа подмигивает Олегу, натягивая на себя куртку и подавая Олегу его куртку с вешалки. *** По приходу домой быстро разбираются с уборкой – в основном приходится протереть пыль с полок, пока робот-пылесос моет полы – и сразу же после этого идут уединиться в комнату. Олег валит Серёжу на кровать, накрывает собой сверху, прижимается плотно, лихорадочно покрывает короткими поцелуями всё его лицо, губы, шею. Серёжа смущённо смеётся: - Набросился на меня, как оголодавший хищник! - Это штрафные поцелуи за неделю без нормального уединения. – Отвечает Олег, с трудом отрываясь от Серёжиных губ. – Я соскучился. - Олег… Я тоже скучал по тебе. – Серёжа с неприкрытой нежностью во взгляде мягко проводит рукой по лицу Олега. – Хоть мы и почти всё время рядом, но хочется быть ещё ближе. - Осталось потерпеть пять, максимум шесть месяцев – и снимем квартиру, и никто нам не будет мешать. – Олег убеждает то ли Серого, то ли самого себя. – Я найду какую-нибудь подработку, или у отца выпрошу деньги на съём. Серый улыбается мягко: - Обязательно. Я тоже что-нибудь придумаю. Как сдам экзамены – сразу же начну фрилансить, чтобы мы смогли жить вместе на деньги от заказов. Жить вместе – звучит так сладко и маняще из уст Серого; Олег сцеловывает улыбку с его губ, надеясь урвать сегодня как можно близости – даже не столько секса, как объятий, поцелуев, откровенных разговоров и переглядок – всё то, что слишком интимно, чтобы показывать это перед другими. Всё то, чего они большую часть времени лишены. Они раздевают друг друга неторопливо, одну вещь за другой, и укладываются боком на кровать, лицом друг к другу; Серёжа гладит Олега по бокам, водит ладонями по груди; Олег же любуется оставшимися следами от засосов на Серёжиных ключицах – почти все пятнышки сошли за неделю, и Олег спешит исправить эту ужасную несправедливость – наклоняется к Серёже, засасывает тонкую кожу до багровых меток, выкладывает дорожку мокрых поцелуев к шее и прикусывает её так, что Серёжа оглушающе громко стонет. Олег сам едва не стонет с ним в унисон от одного лишь звука его голоса – однако слишком въелось в голову небрежно брошенное отцом замечание, и Олег сжимает челюсть, лишь бы не издать вслух ни одного порочащего его честь звука. Пока Олег борется с самим собой, Серый берёт ситуацию в свои руки: седлает Олега сверху, ёрзает задницей по члену, покрывает поцелуями его грудь, зажимает между пальцев соски – Олегу стыдно в этом признаваться даже самому себе, но его от этого мгновенно плавит, и он с трудом удерживает себя от новых позорных, скулящих звуков. - Всё хорошо? – Серый отрывается от груди и поднимает на Олега обеспокоенный взгляд. - Да, всё просто отлично. Продолжай, пожалуйста. – Выдыхает Олег и успокаивающе гладит его по голове. Серёжа в этот раз засасывает второй сосок ртом, и Олег скрещивает руки у него за спиной, прижимает к себе ближе; с ним сейчас хорошо настолько, что даже плохо – и приходится прикладывать максимум усилий, чтобы не потерять над собой контроль. Серый снова смотрит на Олега и озадаченно хмурится: - Я же чувствую, как ты весь напряжён, и ни звука не издаёшь. Я делаю тебе неприятно? - Нет, нет! Что ты, Серый. Наоборот, даже слишком приятно. – Олег ласково оглаживает Серёжу по плечам, видя, что тот уже успел загнаться. – Я, ну, просто не хочу тут скулить, как девчонка. Серый смотрит на него с недоумением несколько секунд, а потом дёргается от него в сторону, садится на край кровати к нему спиной: - А. Ну да. Прости, забыл, что девчонка в наших отношениях – только я. – Олег слышит в Серёжином голосе переполняющую его обиду, как бы тот не пытался спрятать её за саркастичным тоном. Сердце испуганно бьётся в груди – нет, это всё неправильно, нельзя Серёжу обижать. Олег рывком присаживается рядом с Серёжей, примиряюще гладит по коленке, пока он отворачивает от него лицо, и произносит мягко: - Серёж… Нет, я не считаю тебя девчонкой. Просто я… – Олег с силой проходится ладонью по своим волосам, пытаясь подобрать нужные слова. – Пожалуйста, не переноси всё, что я говорю, на себя, хорошо? Ну какая из тебя девчонка? - Но тебе – да и нам в целом – было бы легче, если бы я был девчонкой. – Тихим, бесцветным голосом отвечает Серёжа. - Да, может, и было бы легче, если бы кто-то из нас был девчонкой. И необязательно, чтобы ею был именно ты. Мы могли бы ни от кого не скрываться, в открытую сосаться на улице и хоть брак заключить. Но мы с тобой оба – парни, так уж сложилось. И я ни о чём не жалею. – Олег отвечает ему твёрдо и уверенно и переплетает между собой их пальцы, ласково оглаживая большим пальцем Серёжины костяшки. – Ты самый замечательный парень на свете, и я очень рад быть с тобой. Олег мягко перекладывает волосы, оголяя Серёжино плечо, и покрывает его поцелуями. Серёжа наконец поворачивается к нему, тычется в губы в поисках поцелуя – и Олег охотно раскрывает свои, переплетается с ним языками. Разорвав поцелуй, Серёжа продолжает откровенный разговор, при этом стыдливо отводя взгляд в сторону: - Прости, я не хотел устраивать сцен. Просто мне очень нравится, как ты реагируешь на меня в постели, и в особенности – все звуки, которые ты издаёшь. Только так я понимаю, что и правда тебе нужен. Что я тебе нравлюсь. Да и, если честно, я с ума схожу от удовольствия, когда ты стонешь. – Серёжа застенчиво утыкается лицом Олегу в плечо. – А тебе… не нравится подобное? Олега заливает краской от его слов, и потухнувшее возбуждение начинает возрождаться с новой силой. От слов Серого горько-сладкий привкус – он понятия не имел, насколько глубокое значение всё это имеет для Серого. И когда дело касается Серёжиных эмоций, Олег готов поступиться своими тараканами и принципами. - Нравится, очень нравится. Когда ты стонешь… Мне пиздец как хорошо становится, Серёж. Хорошо. Я постараюсь не сдерживаться. По крайней мере, когда мы совсем наедине, как сейчас. – Он даёт Серёже обещание, намереваясь его исполнять. Серый льнёт к Олегу ближе, прижимает и сопит в шею, такой мягкий и отзывчивый, такой доверчивый и ласковый, что Олегу кажется, будто ещё немного – и его просто разорвёт от испытываемой к Серёже нежности. До него он и представить себе не мог, что способен чувствовать такое – что такое вообще возможно испытывать в принципе. Олег снова целует Серёжу, скользя рукой вниз, по его паху и ниже, обхватывая и любуясь Серёжиной реакцией, отражаемой в закрытых глазах, изломе бровей и приоткрытых губах. Сегодня он постарается выплеснуть на него как можно больше любви – хоть и лишь каплю из того бездонного океана любви в его сердце, образовавшегося лишь благодаря Серёже.