Чайные души.

Клод покраснел. — Я? Что я думаю? — Да, — говорит Агнесс. — Сомневаюсь — всё, как ты сказала. — Что-то ещё? Клод заплакал пип. — Мне страшно, — говорит он сквозь слёзы. — Я не знаю, может, может... — Нет, не хватит! Ты первый, кто захотел пить со мной чай! Не считая Марту, с ней и так всё понятно. Я тебя не брошу. Ну, кароче, оба в слезах-соплях, только Агнесс уже успокоилась. — Мне снятся кошмары, — признался он. Агнесс села рядом. — Про животных. Вижу, как лежит животное, умирает, я подбегаю и плачу... обнимаю, странно, да? — Не шути. — Хорошо. — Это всё? — Дальше я иду на кладбище и копаю, копаю, копаю... — Клод! — Да? — Я щас обижусь. — Прости, я всё рассказал. Под конец он уже не плакал и был вроде бодрячком. Вот он рассказал ей про кошмары и т. д., и т. п. — Ты какой-то весёлый. Тебе точно снятся кошмары? — Да, я рассказал, и мне стало легче. — Я рада. Он обнял Агнесс. — Пойдём, мы долго сидим, если нас заметят... — Говоришь загадочно. — Говорю как боженька. Разве ты забыла, как я тогда тебе в темнице? — Помню про охапку сена. — Как-нибудь я найду охапку сена. Агнесс покраснела. — Пошли, пошли, — говорит она. И пошли они по домам.