глупый лисёнок, верный пёс и хитрая ворона

У Серёжи от встреч с Игорем потные руки, которые он в панике каждый раз вытирает о сенсорный стол, только усугубляя ситуацию. Главное, чтобы он не видел. И речь вовсе не о Громе. Поселившись в образе Олега Волкова, Птица с сожалением отметил, что теперь гораздо сложнее шныряться в голове у Серёжи, а тот, лапочка этакий, и границы успел выстроить какие-никакие. Птица только скрипел зубами, периодически срываясь на Серёжу, когда тот особенно сильно борзел. (Под борзотой Птица разумел любое ему противодействие). Приходилось пресекать себя, напоминая, что теперь он вовсе не всевластный над Разумовским наставник, а всего лишь имитация его лучшего друга. Фу! Даже вспоминать о таком противно. Птица жаждал возвращения былой славы и цеплялся за любой повод. Его уже совсем перестал интересовать Серёжа в сексуальном плане, однако из его душонки можно было тянуть и тянуть сладкие соки страха. Пока что главным коньком и удочкой оставалась ревность, однако сильно налегать на это не стоило, ибо "конёк" быстро затупляется, а удочка при сильном напоре с треском ломается. Пока что Птица занимался тщательным подбором кандидатов для подкладывания под определённого из них Серёжу. И меньше всего ему хотелось мараться об Игоря... Конечно, ведь в целой тусовке состоятельных богачей, от сосунков вроде Гречкина и стариканов по типу Бехтиева, Серёжа западает на "замухрышного" Игоря. "Глупому лисёнку слишком пока неясно, что справедливость и правда бывают разными для разных людей, но он так чётко оправдывает для себя именно этим заинтересованность в Игоре, что невозможно не веселиться", - скептично размышляет Птица в образе Олега, наблюдая за Серёжей, что старательно протирает тряпочкой сенсорную поверхность, будто не замечая чужого присутствия. - Я надеюсь, ты не болтаешь лишнего. Это в твоих же интересах. - Ты знаешь, Олег, я предельно аккуратен, он не сможет меня заподозрить. - Это хорошо... - ПсевдоОлег и впрямь находит много плюсов. Он видит ситуацию шахматной доской, где обязательно победит, его... То есть, их с Серёжей сторона. Надо только поманить верного пёсика и тот прискачет на двух лапках.

***

Олег Птица всё же перегибает. Затрещина, полученная котиком-невротиком на кухне казино выглядит очень обидной, и Птице жуть как хочется проучить Серёжу, на день бросив его одного в жестоком мире. Но как удачно складываются события! Как удачно подворачивается Игорь, и как удачно в голове Серёжи нашёптываются мысли о приглашении Грома к себе в офис. И как же удачно... Стоп, нет!!! Грёбаный Игорь обо всём догадывается, просчитывая шаги соперника и заявляется в офис Vmeste с отнюдь не самой привлекательной папочкой. Птица сильно паникует, но раскрыть себя сейчас - равно поражению, а всё-таки шанс на то, что Игорь блефует остаётся. А что если?... - Будете? - пьяненький с момента последних злотворений Чумного доктора Серёжа протягивает Игорю бокал с надеждой в глазах. Так, будто эта спасительная ниточка постепенно перерастёт в канатную дорогу, по которой он сможет выбраться из царства кошмаров. И Серёжа чувствует невероятное облегчение, когда пальцы Грома сжимаются на протянутом бокале, а сам Игорь присаживается рядом на диван, совсем не смущаясь близкой дистанции. Серёжа по-детски ёрзает на диване, пытаясь принять более удобную позу, совсем не зная, куда деть ноги. Пузырьки шампанского бьют в голову и ноздри, оглушая словно удары в гонг, и пока Птица с напряжением наблюдает за разворачивающейся сценой, Игорь в своём сознании стоит на развилке двух путей. Ну, в конце концов, что будет страшного, если он поимеет этого обезумевшего миллиардера перед арестом, верно? Птичий победный танец не увидеть никому, но так лихо он не отплясывал с самых дней сотворения, потому что мент ведётся на его мозгозапудривательную игру! Первым ловит вертящееся Серёжино лицо пальцами и, машинально облизнув губы, тянется к Разумовскому, который, чуть не плача от радости, тыкается губами как котёнок носом в ответ. На поцелуе долго не задерживаются и практически ничего не говорят, ибо не чувствуют потребности. Гром многозначительно косится на сенсорный стол, и Серёжа всё понимает: он тоже думал об этом с самого первого визита Игоря. Подхватив Разумовского под ягодицы, Гром тащит его к чуду техники и чуть ли не шмякает Серёжу об стол. - Даже если запустится программа самоликвидации? - Игорь выцеловывает полоску живота, постепенно поддевая носом футболку всё выше и выше. - У меня такой нет, - радостно-облегчённо выдыхает Серёжа, - но у Марго точно возникнут вопросы. - Что ж, виртуальный помощник - очевидно, последнее, чего мне стоит бояться в этой жизни, - усмехается Игорь, помогая Серёже стягивать штаны. Со стороны это даже умилительно: Разумовский болтает ногами, в то время как Игорь тянет то за одну, то за другую штанину. Халат змейкой стекает к полу, и вот Серёжа уже совершенно голый сидит перед Игорем, выставляя под поцелуи всё новые участки кожи. Эта прелюдия и последующий секс - как дурманящий сон после череды откровенных ужасов. Такой сон, после которого совсем не хочется вставать, а хочется только всю оставшуюся жизнь пролежать в обнимку с одеялом. - А эта Марго и смазку может по команде принести? - Игорь спрашивает совсем всерьез, и Разумовский от души заливается смехом, лишь указывая на нижний ящик. - Не думал, что богачи настолько под рукой хранят штучки для утех... - Иногда хочется расслабиться, - Серёжа пожимает плечами, - это ещё что. У кого-то под столом вообще проститутки сидят. Оба хихикают, но лишь пока пальцы Игоря будто в холодном пламени не проникают внутрь. Серёжа несколько картинно охает, привыкая к новым ощущениям, а Игорь наблюдает за реакцией его организма: округлившемся в идеальное "о" ртом, подёргивающимися мышцами и трилиардами веснушек, которые будто переливаются в мерцании сенсора. "Не томи!", - чуть не рявкает Птица. - Игорь, не томи, - лепечет Серёжа, подталкивая его ступнями ещё ближе к себе и совсем опрокидываясь на спину. Игорь старается как никогда, размазывает ещё смазки, и в экстазном порыве мажет остатки прямо Серёже на лицо, а тот с удовольствием лисицы облизывается. Гром толкается внутрь, замирая всем туловищем, и как можно ближе прижимается к Серёже. Всех троих сводит с ума этот тесный телесный контакт. Серёжа уже пищит от наслаждения и алкогольного опьянения, вцепляясь в Игоря будто когтями. Раньше он думал, что это стереотип про расцарапанные спины, но сейчас это действие доставляет чистый кайф. Как бы Игоря ни вело, кончает он всё же выходя из Серёжи, и тут же будто холодеет, но горячий во всех смыслах Серёжа быстро примыкает к нему, нашёптывая всякое разное про нежность и секс и про большую кровать в спальне, а ещё про недопитую бутылку, которую Игорь с самым деловитым видом захватывает по дороге ко второму заходу в другой локации, одной рукой удерживая на себе счастливого не на шутку Серёжу. Птица умиротворённо выдыхает, слыша звуки любви из спальни. Волноваться, кажется, больше не о чем и он вытягивается на диване. Взгляд, блуждающий в поисках остатка шампанского, натыкается на принесённую Игорем папку. Интересно, что там? Не всё ли равно, ведь они с майором так чудно поладили. А что он придумает на завтра - то будет завтра.