Эдинбургский вечер

      Первые лучи предрассветного солнца озарили ещё погружённую во мрак комнату. Часы на стене гостиной, словно метроном, мерно отщелкивали секунды, держа один и тот же ритм многие годы. Кот лениво потягивался в своём любимом кресле, запуская когти в обивку. До подъема жителей дома оставались считанные минуты. За окном проехал автомобиль с молочником, доставляя молоко в стеклянных бутылках, мусоровоз гремел и пищал, собирая и вытряхивая наполненные баки.       Северус лениво потянулся в своей постели, вытягиваясь по струнке, разминая пальцы на руках. Сон ещё лёгким шлейфом оставался в подсознании. Свесив ноги в пижамных штанах, он поставил их на пол, садясь, запуская руки в волосы, прочесывая и слегка откидывая назад. До главной встречи его жизни оставалось ещё несколько часов. Осмотревшись, он пришёл к мысли, что всё-таки стоит ещё раз прибраться и проверить, всё ли готово ко встрече. Зайдя в ванную, волшебник включил воду в душе, чтобы пока он будет раздеваться, холодная вода стекла и открыла доступ горячей. Он взглянул в зеркало, на него смотрел уставший мужчина средних лет.       — Вот и все, Снейп, наконец в твоей жизни появился смысл. Осталось совсем немного… Новая жизнь принесёт кое-что интересное, не так ли? — обратился он сам к себе то ли от радости, то ли от отчаяния, после чего шагнул под потоки воды, смывая окончательно остатки сна.

***

      На кухне вовсю свистел чайник. Крепкий кофе, омлет с беконом и свежая газета. Последнее утро наедине с собой. Кот примостился на соседнем стуле, довольно мурлыкающий после своего завтрака из кошачьей еды с лососем в сливках. Покончив с завтраком, Снейп переоделся в привычные рубашку и брюки, завязал шнурки на ботинках, выпрямившись, он в последний раз посмотрел на себя в зеркало и аппарировал прямо к больнице святого Мунго.       На протяжении последних недель он в Мунго был чаще, чем в своей лаборатории. Гермионе пришлось не сладко, последний месяц она провела в этих стенах. Привычные колдомедики в лимонных медицинских костюмах суетились, проносясь мимо с различными документами, подносами или сопровождали больных. Подойдя к стойке, мужчина уже в привычной манере обратился к юной волшебнице:       — Добрый день! Где я могу найти Гермиону Снейп?       — Так… Минуту… Четвертый этаж, 414.       — Благодарю.       Поднявшись на нужный уровень, зельевар уверенно зашагал к нужной двери. Лёгкий мандраж продолжал подкатывать, сжимаясь тугим узлом где-то в районе желудка. Это самая главная встреча, то, что навеки перевернёт его жизнь, позволит по-иному взглянуть на все, что было вокруг него.       Наконец, добравшись до конца коридора, он осторожно постучал в дверь, прежде чем войти. Яркий свет от окна ослепил его в буквальном смысле, и, немного привыкнув, он осмотрел палату: на небольшом диванчике рядом с кушеткой расположилась женщина, изменившая всё. Гермиона сидела в белом халатике и ночнушке, уставшая, но счастливая.       — Северус, проходи, я уже заждалась тебя… — она указала на кресло, стоящее недалеко от неё. — Чай, кофе? Может, просто воды?       — Благодарю, но нет. — Он сел в кресло, закидывая ногу на ногу.       — Медсестра скоро его принесёт — не переживай, всё в порядке…       — Я и не переживаю: мне это ни к чему — глупо отрицать, что не особо хочется прощаться с прежней жизнью, но и в новой будет много хорошего.       — Мне нравится твой настрой, Северус. — В это время юная медсестра вместе с колдомедиком зашла в палату, везя перед собой что-то на небольшой каталке, больше похожей на двухуровневый столик, чем на кювез для новорождённых. — Вот и всё…       Она встала и подошла к Снейпу, капая в руку немного зелья.       — Разотри в ладонях. И прикрой глаза, — нежно сказала любовь его жизни.       Северус молча выполнил просьбу. Доктор подошла к каталке и достала небольшой свёрток, вручив его в руки мужчины. Приятная тяжесть ощутилась в ладонях и локтях. Бережно сжимая мягкую ткань, маг продолжал держать глаза закрытыми, наслаждаясь ощущением. Это было что-то невероятное. Мягкое, пахнущее молоком, тёплое и совершенно невесомое.       — Когда будешь готов, открой глаза, — Гермиона прошептала ему на ухо.       Время тянулось словно резина: Северус не хотел, что бы это так быстро закончилось, поэтому оттягивал момент единения с реальностью как можно дольше. Но ничто не могло длиться вечно. Он открыл глаза. Перед ним в белом халате стояла незнакомая женщина. Она совершенно не была похожа на его Гермиону. Усталые глаза, бледная кожа, преждевременные морщины вокруг уголков рта и между бровей. Это не она!       — Вот и всё… — обратилась к мужчине колдомедик, — наша терапия подошла к концу. Я дам вам ещё несколько минут, затем вы выпьете вот это зелье и отправитесь домой. Контрольный визит я назначу вам через месяц. Всего доброго, мистер Снейп. Берегите своё ментальное здоровье. — Женщина покинула кабинет.       Просидев ещё некоторое время в обнимку с детским пледом, он аккуратно положил его обратно на небольшую каталку, выпил зелья и отправился прочь. Преодолев всю больницу за считанные минуты, бывший профессор аппарировал домой. Он не был здесь около года, который провёл в отделении для душевнобольных Святого Мунго.              Увиденное несколько поразило его. Жилище явно нуждалось в ремонте, это был всё ещё его дом, но совершенно не тот, который он знал. Когда он зашел в дом в нос ударил резкий запах гнили и плесени. Всё было сломано, порвано, на кухне царил полный хаос. Немытая посуда покрылась зарослями грязи, плесени и ещё Мерлин знает чем, кошачья миска давно никем не тронута. Все, что он помнил о своей жизни с Гермионой Грейнджер, оказалось полным вымыслом. Везде, где висели их фотографии, на самом деле были пустые рамки. Слой пыли и грязи везде лежал ровным слоем.       Он поднялся в спальню, но и здесь вид оставлял желать лучшего: старая ржавая кровать, множество коробок с каким-то барахлом и вся стена, заклеенная вырезками из газет о жизни Золотой девочки, колдографии из школьного альбома, рядом на столике стояла коробочка с её потерянными или специально им украденными во время балов по случаю победы заколками, невидимками, шпильками. Даже имелся её носовой платок, бережно хранящий её запах под чарами сохранности.              Осознание реальности несколько потрясло бывшего Пожирателя, но теперь его мечты воплотятся в реальность. После курса лечения он действительно стабилен. Он боялся, что его любовь к Гермионе Грейнджер исчезнет вместе с выходом из больницы, но это в действительности не так. Это единственное, что было настоящим.

***

      Приводя свой дом в приличный вид, обставляя новой мебелью, продолжая принимать стабилизирующие зелья для поддержания здравого рассудка, Северус Снейп принял одно единственно правильное решение: он пригласит Гермиону Грейнджер на свидание.       Теперь он сам берет жизнь в свои руки. И какое счастье, что даже закон о детях был полным вымыслом!

***

      Прошло около пяти лет, как Северус Снейп вышел из клиники. Приступы одержимости прекратились. Его искреннее желание быть с Гермионой наконец обрело покой, полностью излечившись от синдрома Адели Гюго.              Он продал дом в Коукворте и купил жильё побольше в пригороде Эдинбурга — города, в котором он впервые себе признался, что Золотая девочка раздражает его не потому, что она заучка, а потому, что на седьмом курсе из гадкого утёнка выросла прекрасная лебедь, которую он возжелал так сильно, что это переросло в маниакальную зависимость. Но это в прошлом.       К нему вернулись не только здоровье и уверенность, но и кот, который всё это время прожил у Грейнджер.       После их первого свидания Гермиона призналась в своих чувствах бывшему профессору, в чем в свою очередь Снейп признался бывшей ученице. Они сыграли свадьбу через полгода. После чего работа над наследником началась полным ходом. Через год родился сын Себастьян, а спустя еще пару лет — дочь Стефания. Сейчас они ожидают третьего ребёнка, живя в замечательном доме на окраине Эдинбурга.