Топот кошачьих лапок

Макаронное изделие плавало в кастрюле под тихие ругательства парня. На маленькой кухне было душно: пар быстро наполнял помещение. Газ голубым огоньком грел ёмкость со спагетти. - Подумаешь, сразу не посолил, потом посолим! Человеку-пауку сейчас больше всего на свете хотелось переломать эти макарошки и вылить этот ебучий кипяток в эту ебучую тару с солью. Он не спал двадцать четыре часа. Регулярно чудится, что Щ.И.Т. дышит ему в затылок. Каждый долгий взгляд в их сторону, будь то охранник в круглосуточном или прохожий, он воспринимал как потенциальную угрозу. Весь на нервах и рефлексах, прикрывается шутками и флиртом, но далеко не всегда удачно. И в этот момент, когда усталость за сутки дала о себе знать, ему заявили, что, видите ли, воду тоже надо солить. - Какой ужас, - Фел цокнула, продолжая натирать сыр. Прям будни молодой семьи. Один заебался, второй невозмутим. - Давай не будем ругаться из-за куска теста? - Мы и не ругаемся. - спокойно заметила Харди и отложила тёрку. - Наконец-то. Паркер чуть успокоился - раздражение поутихло. Брови заметно расслабились. Девушка казалась такой непоколебимой. Её холод остужал вскипячённые мозги. - Прости, что вспылил. Парень уткнулся в тонкую шею, заранее убрав светлые волосы на другую сторону. Запах женского тела дурманил. Каждый изгиб, каждый пигмент сносил крышу, будто он первый раз напился. Губы снова припали к мягкой коже. Да, он обожал целовать ей шею. Прижиматься, как к прохладному водоёму после жаркого дня. Жадно, без желания отстраняться. Стремясь получить всё без остатка. Фел улыбнулась, притягивая парня к себе, избавляя их от фантомного расстояния. Паркер кидался на щёки, плечи, ладони, ключицы - до всего, что ему позволяла воровка. И, конечно же, губы. Алые, яркие, броские. Блондинка сама была готова прыгнуть на напарника, когда почувствовала, как приятно тянет внизу живота. Языки переплетались, переходя на новый и новый уровень откровенности. Девушка нескромно стонала в поцелуй, требуя нескончаемого внимания. Паркера вело - руки крепко сжали дамские бёдра. Возможно, останутся синяки. Но он их зацелует и, если надо, залижет. К чёрту эту майку с опущенными бретельками. К чёрту этот лифак. Его малышке лучше без этих тряпок. Верхняя часть гардероба была стянута под рёбра, в том числе и бюстгальтер, расстёгивать который сейчас бы просто не хватило терпения. - Какая же ты горячая, - прошептал молодой человек, перебрасываясь на аппетитные груди. Харди снова застонала, ощущая внизу новый спазм. Трусы намокли, прилипая к губам, и, чёрт, Фел до смерти хотелось, что б к её губам прилипло не бельё, а язык этого супергероя. Порочные мысли в голове. Желанные губы на сосках. Это всё сводило с ума. Спроси у девушки, как её зовут, она б ответила не сразу. А Питер продолжал свой круиз по утончённому телу, вбирая в рот такую немаленькую грудь. Он не знает, что на него нашло. Ему, как и любому натуралу, нравились эти полушария, но не до такого же. Да он даже в порно такого ни разу не видел: там максимум соски лизали, а он чуть ли не сожрать пытался. Такие вкусные. Как спелые персики. Девушка недовольной не выглядела. Такое внимание к тонким струнам женской души... Даже замуж захотелось. - Паучок... я не могу.... Она легонько толкнула его, но тот будто и не заметил, продолжив наслаждаться её тройкой. Руки гладили упругие бёдра. - Паучок, я сейчас не могу... Паркер выпустил из-за рта молодую плоть. Мокрая от слюней кожа покрылась мурашками от ощущения воздуха. Соски затвердели ещё сильней. Блеск в подростковых глазах чуть затух, но Пит продолжил целовать, губами поднимаясь от груди до щеки. - Почему? Это то, о чём я думаю? - осторожно спросил Мститель, обнимая за талию. - Нет, - смущённо пролепетала Фел, - я просто... не готова к этому. - Если ты про стрижку, то мне всё равно, как ты... - Спайди! - Брось, мы ж с тобой открыто говорим о своих желаниях. Супергерой чмокнул девушку в тыльную сторону ладони. Чёрная Кошка заалела, не зная, как вести разговор. - Я просто сегодня не буду, - и попыталась сползти с кухонного стола. Крепкие руки перехватили её, прижимая к груди напарника. Чувствительные соски проехались по тонкой ткани мужской рубашки. - Я обещаю, что буду нежен, - двойной агент прикусил ей мочку уха, рукой стягивая лифчик ещё ниже. - Спайди, нет, - блондинка начинала заводиться, но на этот раз немного иначе, чем минуту назад, - хватит думать, что я ломаюсь. - Но почему? - расстроено шептал подросток, не выпуская свою даму. - Ты всё это время лишь дразнила? - Я тебе всё объясню, но потом. Харди ожидала продолжения сопротивления: возмущений, обещаний, приставаний. Но, к её удивлению, Человек-паук угрюмо, но отошёл от неё. Сказать правду слишком стыдно. Признаться, печальный вид коллеги заставил испытывать чувство вины. Но Паучок бы её понял, если б знал. И не упрекал. Потому что он был не из таких. Он понимал слово "нет". Хоть и не с первой попытки. - Знаешь... Паркер медленно обогнул стол, останавливаясь у противоположной от дамы стороны. - Если дело в самом сексе, то мы, при твоём желании, конечно, можем ограничиться ласками, кис... Глаза снова блестели, а губы нервно облизывали друг друга. Взгляд падал то на румяное лицо, то вызывающе раскрытые сиськи. - Киса, я не принуждаю. Да, она знала об этом. Он специально стоял на безопасной дистанции, дабы держать себя в руках. И, кажется, держать себя в руках ему в любом случае придётся, если вы понимаете, о чём я. - Я сделаю всё, что ты захочешь... Он недвусмысленно опустил глаза, останавливая взгляд на задранной юбке. - Всё? - горло не кстати высохло. - Всё. Фелиция колебалась. Одно дело – дразнить и играться, совсем другое – перейти к большему. Она чувствовала себя богиней, когда парень даже не скрывал, как сильно её хочет. Когда прижимался достоинством и постанывал. Когда вылизывал ей шею. Когда шептал признания в покрасневшее ухо. Тогда она чувствовала себя желанной и любимой. Хотела ли она отдаться ему? Да, безусловно. Но коленки тряслись, словно она готовится первый раз поцеловать давно нравившегося ей мальчика. Вроде и мечтала об этом, храня трепетные фантазии в красивой голове, но всё медлишь и медлишь, что у кавалера появляется ощущение, будто он и не интересен вовсе. - Паучок... Чёрт, пора ломать барьеры. С ним она этого и правда хотела. Не всего сразу, но хотела. Парень понял её возбуждённое хныканье и без лишних слов кинулся к длинным ногам. Тыльная сторона стопы, голень, икра, колени - будто он Квентин Тарантино, мать вашу. Эта девчонка сносила башню не по-детски. Никто не мог взбудоражить его одним словом и оленьими глазками. Ни одна сасная чарлидерша со школы. Ни одна актриса с экрана. А Фелиция Харди смогла. Губы метнулись к внутренней стороне бедра - Кошка дёрнулась, но ляжки развела чуть шире. Горячий язык въелся в мягкую кожу. Зубы слегка покусывали. Носом парень уже вовсю тёрся об её стринги. От непривычного тепла воровка заскулила, запуская пальцы в каштановую макушку. - Паучок, - уже с придыханием и нетерпением. Было страшно. Первый раз за... впрочем, неважно. Страшно. Но желанно. Будто и правда первый раз, от которого она настойчиво бегала, как стыдливая школьница. Пальцы оттянули бельё. И... блять, Харди на этом моменте улетела. Язык хозяйничал в ней, раз за разом пробуждая импульсы, о которых девушка будто и не догадывалась. Женский орган сжался. Ножки затряслись. Питер вынырнул, целуя бусинку клитора. Фел снова вздрогнула, еле удерживаясь за чужие волосы. Она чувствовала, как он её увлажняет. Чувствовала его слюни на половых губах. И это не вызывало отвращение. Наоборот. Воровка не была оторвана от жизни и прекрасно знала, что на такое способен не каждый парень, оттого такое отношения возбуждало ещё сильней. Паркер прикрыл глаза, довольно наблюдая за своей Кошкой. У той на лице читался чистый кайф вперемешку со стыдом. - Паучок, - снова прошептала она, ещё сильней хватаясь за локоны между ног. Кстати, о ногах - те тряслись, и, не знай Пит, что это значит, забеспокоился бы. - Я... я... - Я знаю, - выдохнул он прямо на клитор. Горячее дыхание добило её. Дёрнувшись и вдавливая лицо парня в себя, она громко кончила. Паркер без всяких просьб слизал следы женского удовольствия. Блондинка откинулась на стол, позволяя себя чистить. И кто тут кошак ещё? - Ты лучший. - Ты тоже очаровашка. Пит не удержался и опять чмокнул. На плите сбежали давно уже разварившиеся спагетти.