Достоин...

      Алебард любит слушать то, как Зонтик поет в ду́ше. Безусловно, это кощунство, но у девушки очень красивый голос, который хочется слышать постоянно. У министра сердце замирает, когда она что-то ласково шепчет ему на ухо и целует в небритую щеку       Архибрат любит, когда правительница приходит к нему посреди ночи в одной ночнушке с открытыми плечами и неловко, — «Алик, я снова не могу уснуть… Можно к тебе?» — топчется в дверях. Мужчина ещё из коридора слышит ее шаги, что почти неслышно шуршат босыми пятками по ковру. Алебард никогда не против, он сразу принимает девушку в объятия, а затем укладывается вместе с ней и укрывает обоих одеялом, чувствуя, как к коленям прикасаются холодные пальчики, а упругие небольшие гру́ди прижимаются к груди́ старшего       Вот что министр тихо ненавидит, так это то, что Зонтик частенько умалчивает о своих проблемах, считая их недостаточно серьезными, чтобы просить у него помощи, и пытаясь решить их самостоятельно, что получается, мягко говоря, не всегда. Но особенно его бесит, когда девушка, у которой температура почти 39,5 градусов, отказывается от помощи, хотя она ей явно нужна. В такие моменты Ал обычно игнорирует слова возлюбленной и делает так, как сам считает нужным       Трефовая редко смеётся. Но Алебард с теплом в душе́ вспоминает дни, когда он учится что-то готовить, а она, наблюдая хмурое лицо и слушая ругань серо-голубого на какие-то предметы, хохочет, смахивая выступившие слезы. А потом, когда старший окончательно решает бросить эту неудачную затею, девушка подходит, обнимает и целует, прося попробовать снова. И во второй раз это удаётся       Единственное, чего министр боится — это потерять Зонтю, в один из дней узнать, что ее нет. И он чуть не потерял шестую. В тот день они сильно поссорились, и синеокая, в слезах выкрикнув, что ее помощник — чертов эгоист, убежала из дворца в неизвестном направлении, будучи в одной только любимой ночнушке. Альб всю ночь бродил по улицам в поисках возлюбленной, не замечая, как дрожит его голос, пока он вновь и вновь шепчет милое сердцу имя. А утром, когда обессиленный и почти потерявший адекватный вид мужчина наконец возвратился в свой кабинет, она сама вернулась. В тот день длинноволосый, кажется, впервые в жизни плакал навзрыд, кружа младшую в воздухе       Периодически Алебард ловил себя на мысли, что достоин всего, что пожелают ему люди, но только не улыбки и ласки со стороны хозяйки. Но каждый раз, когда мужчина делился этим, Зонтик убеждала его в обратном. «Я тебя люблю, Ал. И прекрати думать об этом, ты же знаешь, как мне не нравится, когда ты помышляешь о подобном…» — говорила правительница, и министр, кивнув, вновь впивался устами в ее нежные мягкие губки, целуя. Снова он держит свою красавицу за талию, придерживая, а она цепляется за его воротник, наклоняя ниже. И сердце ликует, скандируя в груди «Достоин! Достоин!»…       Им вдвоем слишком хорошо друг с другом, чтобы они ссорились или конфликтовали. Да, без этого, конечно не обходилось, но они быстро мирились и под вечер, когда у мужчины заканчивался рабочий день, шли гулять. И часто прохожие оглядывались на них, ибо Алебард редко выходил в город, а Зонт от этого прятала лицо за волосами, страшно краснея от смущения, но тем самым девушка подогревала людской интерес к своей персоне. Даже пошел слушок, что первый министр женился       В каком-то смысле Алебард сделан из железа, а Зонтик из ромашек. И если грозному оружию суждено охранять нежные цветы, он будет делать это до последнего…