Миссия души

11.       Глава клана Учиха устало потерла виски и зажмурилась, стараясь не думать, что это входит у неё в привычку – уныло. Проблем у неё и без того уйма.       На столе у неё царил организованный беспорядок, что бы ни бубнил Кайо о хаосе на рабочем месте. На взгляд Изуны всё было как раз наоброт: менее нужные свитки и листочки лежали по краям, отсортированные по её личным критериям, а прямо перед ней – самый важный на данный момент. Сама Учиха не путалась, что до вида... она же не в клановой резиденции, а дома.       Отчет разведки, подтвержающий подозрения главы. Свиток, перечитанный не раз... И требующий от неё принять решение.       Не только её подозрения, кстати. К счастью внимательностью родственники (некоторые, по крайней мере) обделены не были, как и умением складывать маленькие детали в общую картину. Но спешить оповещать соклановцев пока не стоит. Они Учиха, и огненный темперамент может склонить их к опрометчивым поступкам... которые они сейчас не могут, не имеют права допускать. Любая ошибка сейчас смерти подобна...       Наверное.       Не факт – и это бесит отдельно.       То, что соклановцы не тупят и в курсе происходящего, несомненно, хорошо. Но как воспользоватся этой осведомленностью, чтобы выпутать клан из готовящейся и для него (вероятно?..) беды, при этом не навредив ещё больше?       А происходило следущее, почти невозможное: Сенджу принялись выживать. Как это назвать точнее, Изуна не знала. Очень не хотелось верить по первой, но факты –донесения, отчеты– на лицо.       Женщина в очередной раз пробежалась взглядом по тексту, чувствуя всё нарастающее отвращение.       Ладно, лжёт, всё она знала!       Сенджу устраняли. Называть это геноцидом решительно не хотелось – вспоминались кадры из просмотренного когда-то в прошлой жизни аниме. Судьба Учиха, которую Изуна надеялась, что изменила – ведь столько событий на политической арене произошло не так, как должно было, благодоря её вмешательству! Конечно, период времени, в котором она живет, в аниме не особо-то освещался, но ей было легко видно, какое влияние она оказывает на те или иные события... К своей гордости Изуна могла сказать, что к своим неполным тридцати годам она стала силой, с которой стоит считаться.       Учиха уже давно не помнила причин возникновения конфликта между деревней и родным кланом в той реальности и могла лишь предполагать, основываясь на том, что имела возможность видеть вокруг... Эх, обстановка ей нравилась и обнадеживала, несмотря на недостатки и порой обостряющиеся старые обиды и конфликты. По крайней мере, терки с правительством у них случались не выше “традиционной” меры, которой каждый клан в Конохе грешил. Классика: клановый шиноби – это тебе не бесклановый или потомственный в третьем-седьмом поколении, у них есть о чём помимо деревни печься, не говоря уже о личном влиянии и власти – ответа спросят, если что-то не понравится, и не надейся...       Пусть стопроцентной уверенности, разумеется, быть не могло, Изуна давно сама себя убедила и благополучно успокоила подобными размышлениями. Мир вокруг опровергать её убеждения не спешил... до недавнего времени.       И вроде бы, сиди, делай, что должно – медитируй над отчетами, пытаясь понять, что это меняет, что послужило этому причиной и что этот интриган Сарутоби хочет получить в итоге... а не ужасайся аморальности.       Шило в... гм. Природная неусидчивость бушевала, уговаривая сейчас же подорваться с места и пойти свершать подвиги. Изуна знала, что в этом состоянии она особенно опасна, и пыталась уговорить неотъемлемую часть себя потерпеть.       Просто потерпеть, да. До поры до времени.       Учиха прекрасно знала, что уж рано или поздно...       Но до этого момента стоило всё таки дотерпеть. А то и вообще – дожить.       Самое паршивое было в том, что обвинять, так-то, было некого. Клан Сенджу был уже некоторое время как недоволен потерей власти в деревне, ибо новый Хокаге был из другого клана, в отличии от предыдущих двух и, несмотря на декларируемую непредвзятость, родному клану помогал. Изуне, да и остальным было на это, в общем-то, похрен – разумных пределов эта помощь не пересекала, и была в целом явлением естественным и ожидаемым. Стань она Хокаге, тоже бы отвесила родным пару-тройку незначительных, но приятных плюшек, чего там. Да и Изуна не могла припомнить, чтобы тот же Второй как нибудь выделял свой клан на фоне прочих, так что чему огорчался лесной клан было не очень понятно. Тогда она, конечно, была ребёнком... но тем не менее. А Первый и так правил недолго. Собственный ставленник на посте правителя деревни им фамильную гордость петушила, что-ли...       Вполне возможно, кстати. В некоторых аспектах кровники (бывшие) были до боли похожи друг на друга, пусть за это замечание ни Сенджу, ни Учиха её по голове не погладят...       В общем, клан Сенджу с самого начала пытался что-то кому-то доказать, и не каждый их выбор на военном поприще был эталоном разумности и логичности. Желания выпендриться, скорее... Немудрено, что их недоброжелатели решили действовать – тут ведь и делать особо нечего, можно просто помочь им с тем, с чем они и так прекрасно справляются.       Правда, Изуна всё ещё не до конца понимала, как всё это может привести к полному уничтожению клана... ослаблению – несомненно, но полное вымирание? Старики клана – ладно, может, их в аниме просто не показали, но те же женщины и дети? Не могли же их всех тоже отправить на фронт? Хотя...       Изуна вспомнила четырехлетнего Итачи и поморщилась. Ладно, детей может и могли.       Но прочие? Беременные женщины; шиноби, раненные так, что карьера боевика для них окончена; «гражданские» клана, на худой конец, которые занимаются ремеслом, а техники знают постольку поскольку? Они бы смогли наверстать численность! Что там, в истории Сенджу, как и Учиха, не обошлось без подобных случаев – когда вражеская облава оказалась такой успешной, что выкосила чуть ли не всех бойцов... или наоборот – когда какое нибудь поветрие отняло жизнь у всей менее крепкой части клана, и остались в большинстве своем лишь боевики. И ничего, скрывались пол столетия и существование клана висело на волоске, но справлялись же... А тут случай и вполовину не такой опасный, тут есть Коноха – она защитит...       Но, видно, вместо этого сгубила окончательно. Сгубит. Если ничего не предпринять.       В этой истории было слишком много несостыковок. Ещё смущало то, что согласно её воспоминаниям Цу-нэ никогда не выказывала... да она вообще ничего не говорила о своём погибшем клане, что странно... Впрочем, может просто случая не выдалось? Вполне возможно... Или такой разговор в аниме был, а она просто не помнит.       Изуна аккуратно свернула свиток, отложив в сторону.       Так или иначе, вариантов у неё было два. Первый, самый легкий с виду – закрыть глаза на странности войны и принять несколько мер, чтобы обезопасить команды Учиха, участвующие в войне. Может, даже перегруппировать некоторые... очень уж напрягали Изуну некоторые исчезновения сенджувских команд, которые, конечно, можно легко списать на войну, но в процентном соотношении с шиноби других кланов это какой-то сюр...       Простое решение, да. Простое, но неизвестно, чем может аукнуться в дальнейшей перспективе. Ведь в сути своей это – бездействие.       ...В аниме, помнится, Сенджу к моменту той ночи тоже не было.       И второй вариант, гораздо более сложный и требующий на порядок больше усилий по началу – приняться выяснять в чём дело и рискнуть впутаться в грязь, которой наверняка не первый год обляпывается это дело...       Изуна скрестила руки поверх головы и потянулась; откинулась о спинку своего удобного кресла.       Выбор... Выбор был очевиден. Изуна, может, давно и прочно и прониклась мыслю, что она Учиха, а о отцовской родне в большинстве своём просто не вспоминала в таком ключе, а когда вспоминала, решала сознательно родство игнорировать... Но такое продуманное, чуть ли не систематичное уничтожение... Подлое, причём. Не позволяющее её совести усидеть спокойно, отсидеться в стороне. Энергия внутри требовала выбрать второе, подбивала что-то сделать, как-то помочь... Притянуть к себе пустой лист бумаги, начать прикидывать черновики планов – без сомнений, кисть будет двигаться свободно и легко, кандзи сложаться в приказы и письма нужным людям... говоря о них, кстати, этот выбор потом и с толпой народу ведь нужно будет обсудить, чем раньше, тем лучше...       А приобретенная осознанием ответственности за чужие жизни и взращиваемая годами, особенно усилившаяся после рождения дочери Осторожность содрагалась в страхе, понимая, как возрастает риск. Лезть в дела тех, кто прохлопал крах своего клана и тех, кто недрогнувши избавился от множества старых кланов...       — Трудно будет спасти тех, кто не хочет быть спасенным...       — Ты это к чему? — рассеянно поинтересовалась Изуна вслух: она была дома. — Да, кто-то из Сенджу явно тупит, но ни в жизнь не поверю, что там нет более понятливых личностей.       — Ещё и во внутриклановые дела лезть, — тоскливый вздох еле ощутимым ветром пронесся по внутреннему миру, колебя листву деревьев.       — Ты за другой вариант?       Весьма красноричивые отголоски эмоций и фрагментов образов и мыслей ответили на это намного лучше, чем могли слова.       Изуна фыркнула.       — Ну вот и я о том же.       Размышления прервал знакомый окрас чакры. Надо же, настолько задумалась, что супруга не заметила, пока тот не дошёл до порога дома!       Зато другой обитатель дома рассеянностью точно не страдал и не переминул броситься на крыльцо, видимо, как только почувствовал родную чакру – сенсорский дар у неё определенно имеется... Да с такой прытью выбежала, что даже шиноби-родителей удивила.       — Папа! — донеслось до чуткого слуха куноичи. — Мам, папа вернулся!       — Чую, — буркнула Учиха (пусть девочка и не могла её услышать), досадуя на свою невнимательность. Помедлив мгновение, встала и тоже направилась ко входу – встречать вернувшегося с миссии супруга.