Вместе до самого конца

«Загадочные исчезновение волшебников – дело рук Того-Чье-Имя-Нельзя-Называть? Вчера – то есть 15.06.1978 – сотрудник Министерства магии Томас Фишер не объявился на своем рабочем месте. “Он трансгрессировал на работу через камин нашего друга – Руперта Милтона – так как наш был забит золой, а тест на трансгрессию мой муж не прошел”, – говорит миссис Фишер. Но ни мистер Милтон, ни Министерство не видели мистера Фишера на рабочем месте. “Мы будем заниматься расследованием этого дела, – уверяет глава отдела магического правопорядка Бартемиус Крауч – я почти уверен, что это исчезновение связано с Темным Лордом”. Так же мистер Крауч просит все магическое сообщество быть внимательнее и сообщать Министерству любую информацию о Том-Кого-Нельзя-Называть и его приспешниках – Пожирателях смерти. Министр магии Нобби Лич так же просит Вас не паниковать, но быть бдительными и внимательно наблюдать за поведением Ваших близких. Это поможет быстрее распознать людей, действующих под заклятьем Империус. Вот несколько простых заклинаний по самообороне от редакции Ежедневного пророка, которые могут спасти Вам жизнь…» - Дальше читать смысла нет - Сириус отложил газету. - Что ему надо? – В который раз спросила Мэри – Насколько я поняла, он хочет возвысить чистокровных волшебников над маглами. - И некоторые эту идею очень даже поддерживают, - хмуро вставила я. - Некоторые – это твои родители? – Опрометчиво ляпнул Хвост. От меня не укрылся предостерегающий взгляд Сириуса, который он молниеносно послал Питеру. Да, это было опрометчиво. Знал бы он, как меня бесит. Почему не заткнется хоть раз и не перестанет высказывать свои идиотские догадки вслух. Интересно, как долго мне придется терпеть это? А почему, кстати, я это до сих пор терплю? - Хвост, ты сам это придумал или кто помог? Просто я поражаюсь, насколько же это гениальная мысль, – но едкого замечания не хватило. Я чувствовала, как раздражение медленно перетекает в злость и неумолимо подбирается к мозгу. Рука против воли потянулась за волшебной палочкой, что не ускользнуло от цепких глаз Джеймса. - Воу, брат, ты чего? Остынь. Веселый тон Джймса и правда остудил мой пыл. Как он одним словом может меня успокоить? Честно говоря, в последнее время я только и ждала тех случаев, когда кто-нибудь скажет что-нибудь опрометчивое: на нем можно будет сорваться. Дошло до того, что Хвост начал меня побаиваться, потому что на нем я отыгрывалась чаще всего. Причину знали все мои друзья. После того, как наш очень умный братец Регулус стал Пожирателем, я больше не могла терпеть ни мамашиных упреков, ни отцовских взглядов на жизнь, ни придурка Гойла, за которого должна была выйти замуж по задумке мамаши. Даже Рега я теперь ненавидела всем сердцем. Хотя, возможно, просто не хотела признавать, что боюсь за его жизнь. Но в тот день это было не важно. Состоялся такой скандал, что, казалось, вся Англия нас слышит. После этого, быстро собрав вещи, мы с Сириусом отправились к Сохатому. Мистер и миссис Поттер приняли нас, как родных детей. Все это время я старалась не показывать, что меня что-то беспокоит, но нельзя отрицать очевидное – я переживаю за Рега. У Сириуса настроение было ничуть не лучше, чего он старательно не показывал. И получалось у него гораздо убедительнее меня. - Но зачем ему работники Министерства? – Спросил Хвост, пытаясь перевести тему. - Чтобы захватить власть, - быстро ответила Доркасс, – очевидно же. - В таком случае Фишер имел высокую должность, если представлял такую ценность для Волан-де-Морта. – Пробормотал Римус. - Так может именно поэтому его должность и не упомянули в статье? – Предположила Лили. - Не хотели сеять панику? – Сириус, который до этого сидел вместе с нами на диване, теперь растянулся на мне. - Ага, и заодно не подрывать авторитетность Министерства. – Невесело усмехнулся Сохатый. В это время я почувствовала, как чьи-то пальцы настойчиво лезут к моим ребрам. Не трудно было догадаться чьи. - Бродяга! – Засмеялась я. – Отстань! Я попыталась своими руками остановить пальцы Сириуса, но сделала только хуже. Он начал щекотать меня еще сильнее, в то время как я тщетно пыталась отпихнуть его локтем. Потом мне все это надоело, и я просто стукнула Бродягу ладошкой по лбу. - Ай, Ватсон! – Воскликнул он, вставая с меня, – больно вообще-то! - Держи свои ручки при себе, – хмыкнула я, окончательно успокоившись. - А Лунатик был бы не против, если бы ты на него прилег, – улыбнулся Джеймс. Начиная еще с шестого курса мы все пытались свести его с Бродягой. Постепенно наши прозрачные намеки становились все более очевидными. Но несмотря на все старания, они до сих пор оставались «просто» друзьями. Сириус бросил быстрый взгляд на Римуса, а потом смущенно уставился в пол. Римус, уши которого густо покраснели, посмотрел на Джеймса и пробормотал: - С чего вы это взяли? - Да ладно тебе! Уже весь Хог знает про вас с Бродягой. Что-что, а врать вы точно не умеете, – хохотнула я. -Сириус, если ты сейчас не пересядешь к Лунатику, то я, – Лили задумалась, – я не дам списать тебе домашнюю по зельям. - Тем более, что сейчас лето, – заявил Римус. - Бродяга, ты должен это сделать, – улыбнулся Питер. Было видно, что Сириусу не нужна была никакая домашняя, чтобы пересесть к Римусу. Смущенно улыбаясь, он встал и подошел к Лунатику. - Не возражаешь? Римус чуть мотнул головой и уставился на Бродягу, который точно так же смотрел на него. Лунатик чуть подвинулся и проводил взглядом Сириуса, садящегося рядом с ним. Блэк положил голову на плечо Римуса. Теперь красным было все его лицо, не только уши. - И в Хогсмид пойдете вдвоем, – подытожил Джеймс. Я посмотрела в окно. Звезд не было видно: темно-синее небо опять заволокло тучами. Уже какую неделю не было ни малейшего намека на ясную погоду. Если посмотреть вниз, то можно увидеть лишь пустоту, особенно с высокой гриффиндорской башни. Только в одном месте земля приобрела нечеткие очертания. Как раз под расплывчатым желтым блином, который в нормальную погоду называется Луна. В черной глади озера хлюпнулось что-то, подозрительно похожее на огромного кальмара. Из оцепенения меня вывел тихий голос Марлин: - Значит он будет охотиться на маглов? – Она спрятала лицо в ладонях. Пока все веселились, она перечитывала статью из Пророка. - Скорее превращать в рабов. – Ответила Доркасс. - Ну зачем он нужен? – Мэри подперла подбородок рукой. - Поверь, я на протяжении 17 лет задаюсь этим же вопросом относительно Бродяги. - Я тебе всего лишь волосы покрасил! Знаешь, Ватсон, не будь такой обидчивой. Вдруг к нам подошла Элисон Камварон – девочка со второго курса. - Профессор Дамблдор просил передать, что ждет Джеймса, Питера, Сириуса, Кассиопею и Лили около своего кабинета, – протороторила девочка и убежала по своим делам. И вот мы встретили Дамблдора около устрашающего вида гаргульи. - Добрый вечер, – сказал он, сверкнув очками-половинками, – полагаю, вы быстро нашли дорогу до этого коридора? Мы переглянулись. Не похоже, чтобы нас хотели исключить – да, и такие опасения были – хотя Дамблдор всегда странный. Тем временем он продолжал: - Зайдем ко мне в кабинет? Там я вам все объясню. Здесь могу лишь заверить вас, что речь не пойдет о вашей внезапной дружбе со Слизерином. Мы опять переглянулись. Откуда он узнал, что недавно мы с некоторыми слизеринцами поменялись спальнями? Тем временем Дамблдор назвал пароль, и мы вошли в его кабинет. Портреты прежних директоров Хога мирно посапывали на своих картинах. Несколько раз мы уже были в кабинете Дамблдора (правда обстоятельства были совсем другие), но каждый раз оказываясь здесь, я не понимала, как столько вещей могут мирно сосуществовать в одном месте? В просторной круглой комнате умещалось несколько вращающихся столов, 4 колонны, на которых обязательно находилась какая-нибудь волшебная модель, пара потайных комнатушек и самое главное – множество стеллажей и шкафов, сверху до низу заставленных книгами. Был даже своеобразный второй этаж, на который вели две лестницы. Все вокруг было заставлено разного рода волшебными приспособлениями. Они жужжали, дымились, потрескивали, постукивали… в общем делали все, чтобы завлечь любопытных посетителей. Но Дамблдор уже не обращал на это никакого внимания. Профессор взмахнул волшебной палочкой, и из воздуха появились пять удобных кресел. - Садитесь, – сказал он, и сам опустился в свое кресло. Очень странно, что Дамблдор не мог отложить этот разговор до завтра. Значит дело было срочное и очень важное. Внешне директор был абсолютно спокоен, но что-то внутри выдавало его волнение. - Вы знаете, что у Волан-де-Морта есть сторонники, – начал Дамблдор, – они называют себя Пожирателями смерти. Кто-то из вас пятерых стал одним из них. Я знаю, что для вас это звучит абсурдно, – добавил он, глядя на наши возмущенные лица (глаза Хоста в это время вдруг с бешенной скоростью забегали от предмета к предмету, но ни разу не посмотрели на Дамблдора), – но это действительно так. Более того вашим друзьям мистеру Поттеру и мисс Эванс угрожает большая опасность. Недавно Сивилла Трелони (прорицательница) сделала предсказание, которое подслушал сторонник Волан-де-Морта. Теперь он намерен убить ваших друзей. В Хогвартсе вам ничего не угрожает, но через два дня вы покинете школу. Поэтому очень прошу вас, будьте осторожнее. Воцарилась звенящая тишина. Ее прерывало только жужжание и звяканье волшебных приборов. Не было слышно даже спокойного дыхания спящих портретов. Они, не скрывая любопытства, сверлили гостей Дамблдора взглядом. Я поняла, что больше не могу терпеть эту отвратительную тишину. - Сэр, что было в пророчестве? - Это не так важно. Важно то, что вашим друзьям угрожает большая опасность, и среди вас пятерых есть один предатель. Это все, что я хотел вам сказать. Дамблдор встал и повернулся лицом к портретам, однако тут же спохватился: - Мерлин! Я совсем забыл про великолепный мармелад, который я приобрел вчера в одном симпатичном магловском магазине. Угощайтесь. – С этими словами Дамблдор достал коробку со сладостями и взял одну штучку себе. – У меня к вам есть еще одна небольшая просьба. Не рассказывайте никому то, что сейчас услышали. Ну, разумеется, кроме мисс Маккинон, мисс Доркасс и мисс Макдональд. Мы покинули кабинет директора. В горле стоял ком. Неужели им придется умереть? Джеймсу, с которым мы дружили с первого курса? Лили, за которой он постоянно бегал? Нет! Они идут рядом со мной. Живые. Просто в голове не укладывается, что кого-то из них могут убить. Да еще и по милости Волан-де-Морта. Нет. Я отказываюсь в это верить. Это невозможно. Или все же?.. Дамблдор не стал бы лгать. Зачем? Его дело нас предупредить. Я вдруг четко поняла, что мне они ближе семьи. Ближе даже Меды или дяди Альфарда. Они и есть моя семья. Все, кто находится рядом со мной, и кто сейчас ждет нас в общей гостиной. Значит надо рискнуть. Попытаться спасти Джеймса и Лили. Только как? Остальные брели по коридорам не менее подавленные. Сириус все время смотрел в пол. Он поднял голову только тогда, когда случайно наткнулся на профессора Слизнорта. «Вам следует быть аккуратней, молодой человек» - бросил зельевар ему вдогонку, но Бродяга даже ухом не повел. Джеймс пару раз пытался всех подбодрить, но никого шутки про смерть уже не веселили. Во всяком случае сейчас. Хотя уголки губ Лили нервно вздрагивали каждый раз, когда Сохатый пытался пошутить. Ее поведение меня пугало больше всех. Лили всегда была такой болтушкой, что даже МакГонагалл не могла ее заткнуть. Сейчас же Эванс, как будто воды в рот набрала. Раньше я бы не поверила, если бы узнала, что Лили пройдет расстояние от кабинета Дамблдора до гостиной Гриффндора, не проронив ни одного слова. Обычно ее дискуссии с Хвостом затягивались ни на один день. К слову, о Хвосте. Питер всю дорогу нервно теребил рукава мантии, подпрыгивал от каждого проходящего человека, иногда даже срывался на бег. Глаза-бусинки бегали в два раза быстрее. В общем вел он себя очень странно. Хотя это и понятно: он же дружил с Джеймсом с самого детства. Какого ему было узнать о скорой смерти лучшего друга? Мне стало жаль Питера. Ноги сами принесли меня к портрету Полной дамы. Римус назвал пароль, и мы вяло вошли в гостиную Гриффиндора. На нас тут же набросились Марлин, Доркасс и Мэри. - Что вы опять натворили? - Зачем он вас позвал? - И что сказал? Мы выложили все, о чем поведал Дамблдор. История повергла друзей в шок. Но уже спустя пять минут мы сидели на ковре у камина и придумывали решение проблемы. - А может воспользоваться заклятьем доверия? – Спросил Бродяга. – Я где-то читал про это. Я могу стать хранителем тайны. Многим понравилась эта идея. Но в том-то и дело, что нужен был хранитель тайны. А учитывая то, что один из нас перешел на сторону Волан-де-Морта это вряд ли надежный вариант. Хотя Дамблдор ничего не сказал про тех, кого не было в кабинете. Вдруг Доркасс хлопнула себя по лбу. - Блэки! Какие же вы идиоты! – Я уже хотела возмутиться, но Медоуз продолжила, – у вас же есть брат-Пожиратель. Он может сказать, кто из нас крыса! При этих словах Хвост заерзал на месте. Складывалось впечатление, что он хочет убежать от нас на время этого разговора. Мог бы и проявить храбрость хоть один раз, а не убегать от проблем. На миг у меня промелькнула мысль о том, что предателем может быть Петтигрю. Слишком странно он себя вел в последнее время. Но я тут же отбросила эту мысль. Конечно, это просто сильное потрясение. - Не может, – мрачно сказал Сириус, – Регулус окончательно свихнулся на чистоте крови и своих сдавать точно не будет. - Тем более он с нами почти год не общается. – Вставила я. - По-моему, когда я последний раз с ним разговаривал, он был очень подавлен. Еще он спрашивал, как дела у Сириуса и Касси. – Римус подпер рукой подбородок. Сириус бросил быстрый взгляд на него. В этом взгляде читалось недоверие и обида. Неужели он начал подозревать Римуса? - Надо попробовать. – Прозвучал решительный голос Марлин. - А потом можно инсценировать смерть Лили и Джеймса, – сказала Мери. Все взгляды обратились на нее. - Это даст нам преимущество. - Какое? – Тихо спросил Сириус. – Какое преимущество это может нам дать? - Блэк будет пользоваться доверием Волан-де-Морта. Таким образом мы сможем узнавать его планы. - Да? А если обман раскроется? Если он узнает, что Поттер и Эванс живы? – Сириус сорвался на крик, – что тогда?! - Но мы можем остановить его… – Твердо сказала Марлин. – Если начнется война, он заберет жизни тысяч людей. - А о жизни моего брата ты не подумала? – Заорал Бродяга, – хорошо спасать людей, когда ничем не рискуешь! - Сириус, она права, – спокойно сказал Римус, – нужно попробовать. - Заткнись, Лунатик. Давно новых шрамов не было? Воцарилась тишина. Римус, который только что поднялся с пола опять плюхнулся на свое место. Он уставился в окно, а когда все отвернулись, быстро вытер рукавом мантии выступившие на глаза слезы. «Идиот! Сначала говорит, потом думает. И так всегда!» - Гнев горячей волной окатил мое тело и ударил в голову. Я, не совсем отдавая отчета о том, что делаю, вскочила на ноги и заорала: - Блэк! Ты кретин! Закрой свой рот и сядь на место! - Говоришь прямо как мамаша! На секунду я остолбенела. Слова брата были для меня чем-то вроде Круциатуса. Самое ужасное было то, что они были чистой правдой. Наша мать часто говорила эту фразу. Как бы я не пыталась откреститься от родства с ними, только что я сама сделала то, чего боялась больше всего. Я слышала, как Джеймс пытается успокоить Сириуса, но была не уверена, что хочу принимать участие в разговоре. - Я иду спать, – скороговоркой проговорила я и вихрем взлетела по лестнице. Но уснуть я не смогла еще долго. В голову лезли очень неприятные мысли. Зачем он это сделал? Придурок! Интересно, я правда так похожа на мамашу? А Лунатик? Он здесь причем? Но ответ на все вопросы нашелся очень быстро. Хотя я не хотела в этом себе признаваться, я знала, что Сириус задел Римуса не просто так. Он разочаровался в нем, посчитал предателем. В последнее время он стал слишком раздражительным из-за Регулуса. Поэтому и сорвался. Кстати о Регулусе. Я тоже не хочу подвергать его жизнь опасности. К тому же, если обман раскроется? Если Волан-де-Морт узнает правду? Нет, нельзя рисковать жизнью Регулуса… Я бежала по темной улице. Я знала, что сейчас произойдет что-то ужасное. Вот бы успеть. «Куда успеть?» - задала я вопрос сама себе, но тут же что-то внутри меня ответило – «Не важно». Я забежала за угол дома и увидела Волан-де-Морта, который успел убить Джеймса и уже подходил к Лили. Вдруг Темный Лорд резко обернулся на меня. Я застыла, не успев сделать даже шаг. - Гарфилд, – позвал он меня, – Гарфилд, вставай. Я закричала и проснулась. На меня смотрели два чьих-то глаза. Я хотела закричать второй раз, но потом поняла, что это Сириус проник в спальню для девочек. Еще я поняла, что во сне я отбивалась от одеяла. Причем весьма безуспешно. Я в который раз задалась вопросом, как Бродяга проник в нашу спальню. Долго за ответом ходить не пришлось. В руке Сириуса мелькнула метла, которую я спросонья не заметила. Теперь все стало понятно. На миг я даже обрадовалась брату, потому что ожидала встретить на своей кровати Волан-де-Морта, но потом вспомнила, что произошло вчера вечером, и мимолетную радость сменили злость и раздражение. Я быстро села на кровать и тихо, но четко сказала: - Вали отсюда. Сириус был готов к такой реакции, но даже не попытался сказать что-то колкое в ответ. Для него это было очень странно. Вместо этого он выпалил – «Давай полетаем?» - как будто боялся, что, если он скажет это медленнее, я обязательно откажусь. После всего, что он наговорил вчера, он заваливается в спальню и предлагает полетать? Спрашивает согласна ли я? - Нет, – процедила я и посмотрела в окно. Лунный свет окутывал прямыми полосками все, до чего мог дотянуться, придавая вещам в спальне причудливые очертания. В этом свете комната разительно отличалась от такой привычной, залитой солнцем спальни. Бродяга шумно выдохнул и сел на пол, уставившись на потолок. В размытых очертаниях его лица, я заметила, как в глазах блеснули слезы. - Прости, – выдавил он, – я не хотел… Мне очень нужно с тобой поговорить. Взглянув на Сириуса, я поняла, что не могу больше сердиться. Наверное, я понимала его чувства. Он потерял Рега. И теперь не хотел потерять меня из-за глупой выходки. Я встала с кровати, дала Бродяге легкий подзатыльник, а потом сказала: - Извинения приняты. Брат шмыгнул носом. Он встал на ноги, взял метлу и забрался на подоконник. Уже через минуту мы летели в Запретный лес. Лицо обдувал приятный ветер, и вскоре мы приземлились за большим деревом. Убедившись, что нас никто не видит Бродяга начал: - Лунатик – предатель. У меня что-то ухнуло вниз. Как можно сомневаться в том, кого любишь? - С чего ты взял? – Я почувствовала, как защипало глаза. - Больше некому, – возбужденно проговорил Сириус, – Джеймс и Лили отпадают сразу. Питер… - Брат осекся – Он слишком труслив, чтобы прислуживать Волан-де-Морту под носом Дамблдора. Ты, очевидно, не крыса. Остается только Римус. Я посмотрела Сириусу в глаза. - Ты же понимаешь, что сомневаешься в человеке, который постоянно вытаскивал тебя из неприятностей. Тем более ты его любишь. Нет. Я не верю, что это Римус, – последние слова я произнесла скорее, чтобы успокоить себя. - Тем более у нас есть Рег… - Он тряпло, но своих не выдаст. - Ты так говоришь, потому что боишься за него. Я уверена, что он сам уже понял куда ввязался. - Хорошо, подождем до завтра, – сказал Сириус. Он вдруг спрятал лицо в ладони и заплакал. Как ребенок. Как тогда, когда мама сожгла все его магловские марки, которые он собирал три года. Я подошла к нему и неуклюже погладила по голове. А потом сама шмыгнула носом и разревелась.