Не делай зла, добро не обязательно

Подготовка к Совету прошла успешно, а это значило, что завтра можно было не волноваться, и преспокойно выдать на суд честной публике. Она радовалась, что рядом с ней будет Александр, а еще тому, что Андрей двумя руками поддержал эту идею, и даже не попытался высмеять ее или как-то внести свои коррективы. Он даже не сказал ей что “он же говорил”, и что ее руками Воропаев пытается загребать какой-то там жар. Да и вообще все эти дни он был поразительно покладистым и очень, возможно даже излишне трудолюбивым. Кира, в отличие от Пушкаревой, радоваться этому не торопилась. Она словно прониклась к Жданову каким-то странным напряжением, буквально на грани подозрений. Каждый раз, когда Андрей что-то предлагал, она это едва ли не на молекулы разбирала, а потом еще и Зорькиным его травила, чтобы еще и финансовые ошибки там найти. В итоге Кате это надоело. Она выловила Киру в коридоре и, подцепив ее под локоть, потащила в, пока еще свой, кабинет. Воропаева особенно не сопротивлялась, хотя и покосилась на Катерину с подозрением. Уже в кабинете Катя отпустила руку Киры и заперла дверь. - Что у тебя со Ждановым? - строго спросила Пушкарева, становясь так, чтобы Воропаева не могла проскользнуть мимо нее. Кира вскинула брови в легком замешательстве, а потом рассмеялась. - Ты знаешь, обычно это была моя реплика, это так мило, - она покачала головой, а потом спросила и сама, - этот вопрос к чему, а то выглядит он как-то немного двояко. - Да, это я немного неправильно выразилась, - согласилась Катя, но в сторону не отошла, все еще продолжая охранять выход, - почему тебя в последнее время так сильно раздражает Андрей? - Он меня не раздражает, - Кира направилась к дивану, всем своим видом показывая, что сбегать она не планирует, а потом похлопала рядом с собой по дивану, - меня раздражает та, с кем он встречался на днях. - Кира, а разве у тебя с Никитой не… все хорошо? - Пушкарева опустилась рядом с Воропаевой, стараясь оформить свой вопрос как можно более корректно. А вдруг Кира решила выйти замуж на Минаева просто потому, что таким образом хотела перебить свои мысли об Андрее? Так тоже вполне может быть, но тогда ее шаг с Никитой это ошибка, которую ей совершенно точно нельзя совершать, ведь… - Катя, вот смотрю на тебя и думаю, какой слепой идиоткой я была, - Кира взяла ее за руку и погладила тыльную сторону ладони, - если бы я сразу отнеслась к тебе… достойно, то у меня могла появиться такая замечательная подруга, - она улыбнулась совершенно светло и искренне. - Я… и сейчас не против быть тебе подругой, - осторожно заметила Катерина, - именно поэтому я и пытаюсь понять, с чего ты решила ревновать Жданова, если Минаев тебя, как ты сама говоришь, совершенно устраивает. - Все просто, - Кира все еще не отпускала ее руки, - я не ревную Жданова, мне впервые за очень долгое время совершенно плевать на то с кем он и где… если мы говорим о личном фронте. Но я знаю, что Андрей, на правах будущего директора ЗимаЛетто встречался с Ангелиной Сокольник, точнее Штейе, но все равно, черт побери, Сокольник, - она сжала руку Катерины сильнее, и рвано выдохнула, - это выглядит подло в свете последних событий. Ты не находишь? - Кира, - теперь Катя поглаживала руку Воропаевой, - ситуация с Сокольником более чем… да я сама оторвать ему голову готова своими собственными руками, - призналась она, - но Ангелина точно не имеет никакого отношения к покушению на Сашу. Если не веришь моим умозаключениям, то спроси об этом у самого Сашки, он тебе скажет то же самое что и я. Они проверили ее с Орием так же плотно, как и самого Сокольника. В этом деле не могло быть полумер. - Я знаю, что она не при чем, - согласно кивнула Кира, - но она причем в другой ситуации, - она раздраженно вздохнула, - это было очень давно, и Саша говорит, чтобы я это отпустила, но я не могу. Из-за нее я могла потерять брата, и Андрей об этом знает, и все равно… - Кира, - Катя не знала что сказать, она сама Сокольнику не то, что руку не подала, она, и правда, голову бы ему откусила. Кто сказал, что Кира должна меньше ненавидеть ту, которая чуть было не подвела Александра под статью? - Андрей делает это не специально. Ты же видишь, что сейчас он ощущает себя… виноватым. Думаю, он подсознательно боится, что и я, и ты, что мы можем отвернуться от него, а Малиновского для успеха компании ему маловато, вот он и пытается найти способ… - Ты сама его разве не винишь? - Воропаева посмотрела в упор на Пушкареву, и та вздохнула, что-то разговор не идет в ту сторону, в которую должен был. Разве что причина злости Киры стала ясна, но сути дела это слишком сильно не меняло. - Виню, - кивнула Катя, - но Саша сказал, что он… не виноват прямо, он даже косвенно виноват только в том, что пошел к Сокольнику для того, чтобы… Саша говорит… - Прекрати слушать моего брата, - возмутилась Кира, - ты разве не понимаешь, что он просто выгораживает Андрея, потому, что его попросил об этом Павел? - Его об этом не Павел попросил, - Катя отпустила руки Воропаевой и просто откинулась назад на диване, прикрывая глаза, - к Саше приехала Маргарита, и они уехали часа, наверное, на три, чтобы поговорить. - Это что-то меняет? - запал в голосе Киры пропал совсем, она злилась не на Андрея, а на то, что он пытался наладить какие-то отношения с Ангелиной, и зла она ему точно не желала. Просто ей казалось, что именно сейчас он достоин того выброса негативных эмоций, которые в ней скопились. - Это не меняет ничего, кроме того, что Саша и до этого знал, почему Андрей пришел к Сокольнику, - Катя взглянула в глаза Кире, - он ведь решил, что если Сокольник сможет Сашу отвлечь, то у него появится шанс быть ко мне ближе, и в итоге “завоевать” меня назад. Так что в этой ситуации ты можешь злиться как на его глупость, так и на причину. - Боже, какой он просто беспросветный идиот, - простонала Кира, закрывая лицо руками, - нет, я примерно все себе так и представляла, - она вздохнула, - но я думала, что я просто… не слишком хорошо его понимаю, - наконец Воропаева убрала руки от лица, - знаешь, мне всегда казалось, что я знаю его, потому, что всю свою жизнь на тот момент прожила с незнакомцем, потом я уверилась в том, что я не понимаю его совершенно, а все оказалось куда как проще. - Правда? - Катя склонила голову к правому плечу, глядя на задумчивую Киру, - а я все еще думаю, что понять Жданова для меня слишком… сложно. Не поделишься своими умозаключениями, а то я не хотела бы тратить на это… годы. - Да без проблем, - хмыкнула Воропаева, и снова взяла Катерину за руку, словно показывая этим жестом, что она не злится на нее, что она… понимает, - Андрей всегда вел себя немного… ребячливо. То, что я когда-то считала достоинством, знаешь… такой себе игривый щенок. Вечный романтик, который был готов носить на руках… жаль, что не только меня. Мне в нем нравилась его легкость, он словно всегда был на подъеме, казалось, что все ему по плечу. Я так к этому привыкла, что совершенно не замечала, что это самая банальная инфантильность. - Инфантильность? - Катерина нахмурилась, она могла бы описать Жданова всякими разными… словами, но инфантильным? - Ага, - кивнула Кира, - он ребенок. Разве что либидо выросло, ну и то, для чего это самое либидо и выросло, - ухмыльнулась она, - он ведет себя как дитя. Ему все должно достаться проще чем остальным, он грустит если что-то не по его, любимая игрушка не может принадлежать другому и ревность в у него переходит границы именно потому, что то не ревность, а самое элементарное желание обладать. И это, именно это в нем - эта детскость, оказалась сперва губительна для ЗимаЛетто, потом для тебя, и хорошо, что ты… выбралась. - Сама я бы не выбралась, - призналась Катерина, - без Юлианы и Саши, я бы точно не выбралась из той раковины, куда я забралась после… - Ты не ощущала себя игрушкой? Куклой, в которую поиграли и выбросили? - Кира покачала головой, - нет, выбросили меня, потому что нашлась кукла куда лучше, а ты сбежала… и… - И от этого стала еще более желанной игрушкой? - Катерина понимала, к чему клонит Кира, и ей было сложно не согласиться с такими умозаключениями. Но… ей не хотелось думать, что и она сама, и Кира, и вся компания были всего лишь игрушками для человека, которого она в прошлом ставила для себя на пьедестал. - Улавливаешь суть, - кивнула Воропаева, а потом вздохнула, - ты меня позвала просто спросить, почему я так отношусь к Андрею, или попросить меня так не делать? - В первую очередь я хочу понять могу ли я помочь тебе с тем, что гложет тебя саму, - Катерине было стыдно признаться, что она просто собиралась попросить Киру прекратить донимать Жданова и позволить ему работать. Если Саша решил не трогать его, то им не следовало его задевать и подавно. Но теперь… теперь все казалось куда проще и сложнее одновременно, - и раз я знаю, что дело в Ангелине, я могу гарантировать тебе, что Андрей не будет вести с ней никаких дел. По крайней мере, я уверена, что он прислушается. - Собираешься шантажировать его отказом от своей поддержки в случае чего? - Кира понимающе улыбнулась, и Катя вернула ей такую же улыбку. - Твоя поддержка ему не менее важна, и поверь, выбирая между нами и Ангелиной… ты же понимаешь, что выбор просто очевиден, ведь так? - Понимаю, - не стала отпираться Воропаева, а потом вдруг рассмеялась, совершенно весело и расслабленно, - но ты знаешь, мне очень понравилось его доставать. Точнее… у него каждый раз было такое растерянное лицо. Ведь я никогда не входила с ним в конфронтацию, а тут… - она взглянула на Пушкареву совершенно серьезно, - я ничего такого не выкину на Совете, не переживай. Я знаю, что он важен и для тебя, и для Саши, и… - Я не хочу, чтобы ты что-то делала для меня или Саши, - Катерина сняла очки и потерла переносицу, чтобы снять напряжение с глаз, - конечно, я бы хотела, чтобы Совет прошел идеально, но сейчас мне совершенно плевать. Да, все отчеты и планы готовы, но чтобы не сказал нам Павел, как бы не решили Маргарита и Андрей, я все равно стану женой Саши, даже если для этого нужно уйти из компании. Но я бы не хотела, чтобы ты потеряла тут свое место. Я знаю насколько для тебя это важно. - А знаешь, - Кира улыбнулась, качая головой, - вы с Сашкой похожи куда больше, чем кто-либо мог представить. Вы стремитесь к своей цели, да, ломаете некие условности, - она взмахнула рукой в воздухе, - но в то же время вы заботитесь о тех, кто вам дорог. - А разве может быть иначе? - Катерина удивилась вполне искренне, - ведь семья для этого и нужна - чтобы всегда поддерживать, вытащить, если нужно, разве нет? - Да, - согласно кивнула Кира, - именно для этого. Вытащить, помочь и спасти. Если нужно, - она помолчала несколько секунд, слепо глядя перед собой, а потом снова повернулась к Кате, - спасибо. И… не нужно говорить с Андреем. Я… думаю, что я способна сама с ним поговорить. В конце концов, мы не чужие друг другу люди. - Конечно, - Пушкарева прикусила нижнюю губу, - как скажешь, - она смотрела на Воропаеву, невольно раздумывая о том, насколько этот разговор будет простым. Конечно, Катя понимала, что Кира пыталась поставить в этом для себя некую точку, но… не сделает ли Воропаева для себя только больнее?

* * *

Самое главное в накладывании повязки не сделать ее слишком тугой. Конечно, и излишне расслабленные бинты тоже не несли ничего хорошего, но сильное стягивание было бы куда хуже. Тутко просил следить за этим очень внимательно, ведь Александр наотрез отказался делать перевязки в больнице. - Скажи мне, пожалуйста, что мне не нужно будет проходить курсы медсестер, - Катерина осторожно закрепила узелок бинта, и погладила кончиками пальцев кожу над ним. Мышцы пресса моментально сократились от прикосновения, и Катя невольно этим залюбовалась. Но от созерцания ее отвлек тихий смех Воропаева. - Нет, не нужно, я могу гарантировать тебе, что это единичный случай, - он потянулся за поцелуем, стараясь двигаться медленно и размеренно. Катя тоже подалась вперед, чтобы сократить расстояние между ними быстрее. Александр целовал ее осторожно, словно просил прощения за тот страх, что ей довелось испытать в эти дни. Или, что куда страшнее, за то, что ей предстояло испытать в будущем. Хотя он и обещал, что такого больше не повторится. Катерина придвинулась еще ближе, зарываясь пальцами в волосы мужчины. Она так скучала по этим ласкам, она так скучала… Оторваться было очень сложно, но ей пришлось. Катя немного отодвинулась, позволяя Воропаеву усмирить дыхание. Глаза его казались совершенно черными из-за, скрывшейся за расширенным зрачком, радужки, что расширилась от возбуждения. - Катя, - он снова подался вперед за вторым поцелуем, но она прижала пальцы к его губам, чтобы остановить его в движении. - Стоп, - Пушкарева сглотнула, - тебе нельзя… точнее, нам нельзя. Тебе пока не рекомендовано… - Это тебе тоже сказал наш уважаемый Арсен Валентинович? - спросил Александр, после того, как поцеловал ее кончики пальцев. - Конечно, - Катерина утвердительно кивнула, лаская подбородок Воропаева, проходясь указательным пальцем вдоль нижней губы, - он сказал, что тебе нельзя перенапрягаться, что страсть нужно немного попридержать. - А что, если не держится? - он ласкался об ее руку, глядя в глаза так, что внутри все буквально сжималось. Вот как Воропаев умудрялся завести ее буквально одним взглядом? Как? - Значит, нужно постараться, - это вышло гораздо менее убедительно, чем ей хотелось, - Саша, - она погладила спинку его носа, - нельзя. - Нельзя, - согласно кивнул он. Рука его коснулась ее колена, принимаясь поглаживать, и Пушкарева жутко разозлилась на себя за то, что надела домашние штаны. Ну что стоило ей выбрать халат? - что мы будем делать после Совета? - Давай мы переживем сперва Совет, - Катерина вздохнула, и снова коснулась его губ своими, на этот раз просто для того, чтобы унять волнение. - Ты думаешь, что может что-то пойти не так? - Воропаев выгнул бровь в удивлении, - хорошая моя, Ждановы сейчас будут на все согласны, просто потому, что Андрей искренне считает, что я захочу свести с ним счеты. - Звучит как-то не очень, - поморщилась Катерина, - словно мы пользуемся сейчас их слабостью, разве нет? - Мы полагались на их силу, - не согласился Александр, - хорошо все подготовили, да и Андрей, пусть и сдуру влез куда не нужно, готов вернуться на свой пост и, наконец, позволить мне тебя забрать оттуда. - Так быстро этого не будет, - не согласилась Катя, качая головой, - я думаю, что мне еще полгода в ЗимаЛетто нужно проторчать. - Да хоть десять, - оскалился Воропаев, и рука его скользнула все выше по бедру, принимаясь рисовать круги и спирали, - когда ты будешь моей женой, все остальное будет совершенно не важно. - Я не понимаю, почему ты так спокойно относишься к Андрею, в этой ситуации со стрельбой он тоже виновен, хоть и косвенно, - Катерина нахмурилась, вспоминая страсть с которой говорила Кира, - твоя младшая сестра с ним чуть на тропу войны не вышла. Что будет, когда вернется Кристина? - Крис вернется перед Советом буквально, и ничего не узнает, пока мы не закончим, - уверил Пушкареву Александр, - а потом я смогу договорится с ней. Кристина, бесспорно, личность сумасбродная, но, поверь, не глупая. - Саша, - Катя махнула головой, недовольно хмурясь, - ты думаешь, что я считаю твою сестру идиоткой? - Многие считают, - не стал отрицать Воропаев, но улыбнулся, - я знаю, что ты не многие, но Кристина очень любит создавать вокруг тебя некий флер, чтобы сбивать с толку людей. - На меня не действует, - Пушкарева подсела еще немного ближе, не без удовольствия замечая, как сбивается дыхание мужчины при любом ее неловком движении, - как и не действует то, что ты пытаешься уйти от ответа относительно Андрея. - Катя, Андрей влип в эту ситуацию по исключительной глупости, - Александр коснулся губами ее лба, - рано или поздно Сокольник попытался бы это сделать. В особенности после того, как Радовски зачастил ко мне со своими визитами вежливости. Да, я не буду отрицать, что Андрей стал катализатором, возможно даже немного помог ему… Катя, как бы ко мне не относился Жданов, как бы он не хотел получить тебя назад, но убить? Серьезно? - И только поэтому? Потому, что ты уверен, что Андрей это не тот, кто может убить ты готов просто забыть, что он вот так… - у Кати не хватало слов. Она не злилась, она просто пыталась понять Александра, пыталась осознать, что ним движет и почему. - Слушай, - покачал головой Воропаев, - такое ощущение, что я никогда не переходил Андрею дорогу, не делал ему нервы и не издевался над ним в свое удовольствие. - Но в него из-за тебя никто не стрелял, - Пушкарева покачал головой, - у меня такое ощущение, что ты его оправдываешь. - Нет, хорошая моя, я просто его не обвиняю, - хмыкнул Александр, - на самом деле, это не слишком сложно, когда ты знаешь на кого можно направить свой гнев. Вот если бы я не знал о Сокольнике, и единственной зацепкой был Жданов… тогда мой гнев был бы оправдан. - А он был бы? - усомнилась Катерина, - после того, как к тебе наведалась Маргарита ты словно… что она тебе такого сказала? - Напомнила, что наши семьи гораздо более запутаны и переплетены, чем мне бы хотелось это признавать, - улыбнулся Александр, а потом, став гораздо серьезнее, добавил, - я обещаю, что расскажу тебе все, как только соберусь с мыслями. Все это довольно запутанно. Если ты… конечно, не против. - Как скажешь, - Катерина знала, что если Воропаеву нужно было время, то она была не против ему его дать, - мне самое главное, чтобы ты сам с собой находился в мире, все остальное совершенно не важно. - Когда я рядом с тобой, я в мире, - заверил ее Александр, - все будет хорошо, я более чем уверен. - Если ты уверен, то и я тоже, - улыбнулась Катерина, а потом, немного поразмыслив, подтолкнула его в плечо, - ложись. Отдыхай. - Отдыхать? - Воропаев все-таки исхитрился прижать Катю к себе, осторожно целуя ее в уголок губ, - ты уверена? - Мне кажется, что мы наступаем на одни и те же грабли, нет? - она прижалась к нему, позволяя Александру медленно покрывать поцелуями ее щеки, шею… нет, это до хорошего не приведет. У него только начал заживать бок, так нельзя… Но ему было хорошо, просто невероятно хорошо. Все тело словно сводила истома удовольствия… - Нет, это другие, новые, даже ручка другая, - уверял ее Александр, и голос его срывался на хриплый шепот, видишь? - Вижу, - Кате все-таки пришлось отстраниться, и снова подтолкнуть Воропаева в плечо, - ложись… ложись, - но Александр и не думал отступать, прижимая ее к себе сильнее, поэтому пришлось немного на него навалиться, чтобы уронить их обоих на постель, стараясь не прижиматься с больного бока. - Катя… - возмущенно заметил Александр, когда она оказалась сверху, - ничего слышать не хочу о своем здоровье, я соскучился. - Да, - согласно кивнула Пушкарева, - я это… чувствую, - она улыбнулась, проводя рукой от пояса пижамных брюк вниз, и Александр простонал, прикрывая глаза, - поэтому, - руку пришлось убрать, так как ей хотелось немного продлить удовольствие, - мы сделаем все немного иначе, - она нависла над мужчиной, вовлекая его в томный поцелуй, - мы будем очень и очень осторожными, - она снова поцеловала его, на этот раз углубляя поцелуй, - ты только расслабься… - Я не могу с тобой расслабиться, - заявил Воропаев, и резко перевернулся вместе с ней, подминая ее под себя, - и нет, мы не будем осторожными, - он прижал ее так, что она не могла шевельнуться, глядя на своего мужчину широко распахнутыми глазами, - если все будет совсем плохо, я поеду в больницу. - Саша, - это была последняя попытка воззвать к его сознанию, здравому смыслу, но… - Тихо, - рыкнул он, сокращая расстояния между их лицами до самого минимума, - тихо, - губы его коснулись ее подбородка, а потом коснулись шеи, - мое имя тебе сегодня можно только стонать. Сдаваться безумию иногда бывало невыносимо приятно.