Просто вместе.

Дождь крупными каплями стучал по карнизу, отдавая гулким металлическим звуком. Темно и совсем не разобрать, который час. Летние дожди иногда бывают совсем внезапными, но чаще знаменуют собой приход сезона дождей. В любом случае, это лишь то, что нужно принять. И пережить. Некоторые вещи не поддаются нашему контролю — к счастью или к сожалению. Пробивая границы сна, Чуя открыл глаза, зевая и слегка ворочаясь. Он обычно просыпался каждый день по своему внутреннему будильнику — от потребности организма в пробежке или в кофе. Повернувшись, он как-то совсем не ожидал увидеть Дазая, сидящим на широком подоконнике, подогнув одну ногу в колене. Дазай сидел в футболке и боксёрах, смотрел в окно, казалось, погруженный в свои размышления. Ничего не оставалось, как принять решение потревожить его в его погружении в бездны собственного разума. — Осаму, — перепрыгивая через край кровати, Чуя оказался рядом, осторожно положив руку на руку парня. Дазай обернулся, и на его лице появилась небольшая улыбка. Он не выглядел сонным, что значит, сидит он здесь уже давно. — Мне снился не очень хороший сон, Чууя, — прошептал он, так же улыбаясь. — Мне жаль, малыш… Хочешь рассказать? — В этот раз… в этот сон, всё было ещё более странно, чем обычно. Я был в своём старом контейнере… На этих словах Чуя свёл брови к переносице, злясь, что эти воспоминания спустя столько лет всё так же живут свою жизнь в подсознании Дазая, словно это было вчера. — И как будто всё, что происходит сейчас — то, как мы стараемся изменить нашу жизнь — это и был настоящий сон, — немного помолчав, он продолжил. — И этот дождь. Чуя по привычке провёл ладонью по своей шее, разминая её — естественный жест, когда он собирается с мыслями. — ‘Саму, почему всё это время ты отказывался от установления звуконепроницаемых стёкол в окнах, чтобы долбанные капли об грёбаный карниз не вызывали у тебя флешбеки? — Прошлое — это часть меня, Чиби. Логично ли избавиться от прошлого? — Я тут логику не ищу, я просто не хочу, чтобы тебе было хреново, знаешь. Дазай молчал, развернувшись на подоконнике и пропуская Чую встать между его коленей. — Не люблю дождь. — Знаю, любовь, — Чуя прильнул щекой к груди Дазая крепко его обнимая, когда Осаму щекой прижался к рыжей макушке. — Поспишь ещё немножечко? — Я думаю, уже нет. — Хммм, — Чиби поднял взгляд синих глаз. — Чиби сегодня целый день в порту, хотя бы проведём немного от утра вместе. — Ты прав, мне нужно заехать за Ацуши в 9:30, потому что в 10:00 у него встреча с Мори-саном, а в 10:40 у нас отгрузка. Дазай что-то недовольно хмыкнул, судя по всему, расписание Чуи на сегодня он слышит впервые. Беря телефон, лежащий рядом, он, поджав губу, произнёс: — Чиби будет злой, но сейчас 9:15. Подскочив на месте, Чуя отпрянул, быстро моргая. Пару секунд в голове шёл мыслительный процесс, какие из шагов утренней рутины можно не делать. Он заторопился в ванную, но у двери спальни замер. Обернувшись, он прошёлся до окна, притягивая Дазая за шею в поцелуй. Нежно проходясь языком по языку партнёра и вызывая у того мурашки на коже, он углубил поцелуй, сразу двумя руками притягивая парня на себя. Их языки переплелись и играли друг с другом, жадно сглатывая, они дышали быстро и прерывисто. Чуя, опустив голову, отстранился. — Пять минут на душ, пять минут на одеться и четыре минуты до Ацуши, если погнать байк гравитацией, — бормотал он себе, на что Дазай тихо хихикнул. — Беги, Чиби. Прикусив губу, ибо оставлять Дазая растрепанного и такого милого в огромной пижамной футболке ему совсем не хотелось, Чуя вышел из спальни.

***

Без десяти десять Ацуши, сжав кулаки на коленях, уже сидел на диване собственного кабинета, когда Чуя, подойдя, передал ему бутылку ледяной минералки. Затем он пошёл к окну и медленно поджёг сигарету. Ненавидя бешеную спешку и особенно курить впопыхах, он распахнул окно, чтобы настроиться на этот день. Тёмные облака расселялись, давая место солнцу и его сияющим лучам. Чуя был рад признаться себе, что погода наладилась и, возможно, остаток дня не будет хреновым. — Расправь плечи, Ацуши, — выдыхая дым, Исполнитель (почти экс) Накахара бросил ясный взгляд из-под полов шляпы. — Уверен, разговор пройдёт нормально. И помни опять — ты справишься. Все это знают, и ты это должен знать. — Хорошо Чуя-сан, — парень и правда сел ровнее, отпивая из бутылки ледяную воду. — Если готов — иди. Встретимся у лифтов, — подмигнув, Чуя дальше уставился в окно, просто давая себе возможность утонуть в эфемерном действии никотина на голодный желудок. Прошло минут двадцать-тридцать, Чуя стоял в конце коридора верхнего этажа, скрестив руки на груди, оперевшись спиной на стену и поставив ногу, согнутую в колене, на эту же стену. Взгляд прикрытых глаз терялся под медными локонами, спадающими из-под любимого головного убора. По мягкому ворсу ковра даже не слышалась мягкая, почти кошачья, поступь Ацуши. — Чуя-сан, мы можем ехать. Открыв глаза, Чуя увидел серьёзное выражение лица напротив и поджатые губы. «Не плачет — и слава богу». До парковки они шли молча. Малому нужно было переварить всю полученную информацию. — Оогоооо, — фиолетовые с желтым отблеском глаза Ацуши расширились, когда он увидел, на какой машине они поедут в порт. — Хах, да, прокачу с ветерком, так скажем, запрыгивай, — усмехнулся Чуя, привыкший, что на его девочку все кидают взгляды. Покидая парковку, они выехали на встречу уже яркому солнцу. — Если ты хочешь, можешь сбросить камень с плеч, — Чуя внимательно следит за дорогой, управляя автомобилем крепкой рукой в чёрной перчатке и зажимая сигарету в другой. Ацуши шумно выдохнул. — Не хотелось бы жаловаться, Чуя-сан. — Да валяй уже, не ссы. — Ну знаете, — парнишка весь скукожился. — Мори-сан сказал, что если я не буду справляться, ему придётся вызвать вас с отпуска, и таким образом я вас подведу. А я, честно, не хочу вас подводить! — Вот как, — Чуя бросил малому ободряющую улыбку. — Ну, во-первых, я в тебе не сомневаюсь, и даже «если вдруг» меня дёрнут на работу, когда я уже вроде как не работаю, что ж, это не проблема. Во-вторых, запомни, что если партнёры, будь то клиенты или поставщики, не идут на твои условия — не бойся показать жёсткую руку, то есть когтистую лапу, можно на пару с клыками, — Чуя задорно подмигнул, заметив, что Ацуши вроде чуть отпустило. — Вы говорите прямо как Верлен-сан! — мальчик-оборотень уже не мог скрывать восхищения своим наставником. — О, он бы обрадовался, услышав такое, — Чуя рассмеялся, как забавно в жизни бывает, и Верлен, естественно, оставил свой отпечаток на Чуиных повадках. И (не)многом другом. Солнце припекало порт, пуская блики по лужам, которые ещё не успели высохнуть до конца. Оставив машину, Чуя и преемник сразу направились к месту совершения сделки. Ацуши хорошо знал порт и его работников, всё-таки до того, как быть отправленными на обучение, он и Акутагава часто путались под ногами у старших. Работники порта отдавали уважительный поклон, пока парни шли к двум бронированным фургонам. — Мы готовы грузить товар, Накахара-сан, Накаджима-сан, вот документы, а отчёт из финансового отдела о том, что сделка проплачена на 100%, пришёл вчера ночью, вы найдёте счёт фактуры также среди документов, — главный мафиози подразделения трафика драгоценностей ждал дальнейших указаний. Чуя молчал, скрестив руки на груди. Ацуши, не мешкая, протянул руку, взял стопку бумаг и начал бегать глазами по буквам и цифрам. Минуты три он изучал, сдвинув брови к переносице. — Всё выглядит правильно, начинайте отгрузку, — произнёс он серьёзным голосом, отправляясь вслед за главным к фуре, которую предстоит отгрузить. В кошачьем прыжке он оказался уже на крыше транспортного средства, принюхиваясь к различным знакомым и незнакомым ароматам. Сотрудники отточенными движениями грузили чёрные ящики. Чуя, поджав губы, прищурил глаза. Всё шло как всегда, и, похоже, его бойцы действительно готовы к смене руководства. А даже если будут передряги — не существует того, чего он бы не смог исправить. И Ацуши этому научится.

***

Вернувшись в штаб, они зашли в кафе для сотрудников, чтобы обсудить дальнейшие планы на неделю. Чуя крутил в руках маленькую чашку с эспрессо, пока Ацуши потягивал из трубочки шоколадный шейк. — Значит, ещё две отгрузки на этой неделе. А в четверг переподписание контракта с одним из постоянных клиентов, — задумчиво произнёс Накаджима, запоминая все необходимые детали. — Да, всё так. Я, возможно, не буду присутствовать, будет видно по ситуации. Но пока я в Йокогаме, я буду в пределах доступности, не переживай. — Чуя-сан, а почему вы решили уйти из Мафии? Лицо Чуи исказило удивлённое выражение. Казалось — логичный вопрос. На который ответ знает он, его брат, его муж партнёр и Мори-сан. Любой, кто погряз в мафии по уши, не стал бы задумываться над доводами двух молодых Исполнителей. Для кого-то это шоковая информация. Но если чуть задуматься, то всё становится яснее, чем белый день. «Двойной чёрный» — «ветераны», прошедшие через всё дерьмо, угрожающее Йокогаме/Японии/миру и предотвратившие не один апокалипсис. Но что сказать парнишке напротив? — Когда любишь кого-нибудь, Ацуши, то ради этого человека ты не то что из Мафии уйдёшь, ты своё сердце голыми руками из груди выдернешь, если ситуация того требует. Накаджима по-детски округлил глаза, кажется, его благоговение перед Исполнителем взлетело до других галактик. Затем потупив взор, он пролепетал: — Значит ли это, что… любовь всё меняет? — Меняет? Возможно, не совсем то слово. Если это твой человек — ты сам всё поймёшь. Это тяжело, все люди разные. Я не совсем умею о красивых вещах дискуссии вести, но пойми одно. Принимать решение за двоих можно только зная своего человека на миллион процентов. А для этого надо не один пуд дерьма вместе сожрать, — он, кашляя в кулак, рассмеялся. — Наверно, я потом это пойму, но спасибо, что поделились, — Ацуши отвесил поклон, собираясь вставать. — Тебя подбросить до дома? — Эм, рабочий день ещё не подошёл к концу, — Ацуши неловко почесал затылок, — и сейчас Рюноске должен приехать с водителем, я бы хотел показать ему наш офис, прежде чем он отправится на встречу с Мори-саном. — Окей, тогда я поднимусь с тобой до этажа, чтобы посмотреть, чем занят Дазай.

***

Заходя в кабинет партнёра, Чуя застал того за рабочим столом, опустившим голову на руку. Похоже, спит. Обойдя стол, Чуя осторожно провёл руками по тёмным локонам. Дазай неохотно открыл глаза. — Чиби? — Привет, Осаму. Выпрямляясь в кресле, Дазай протёр глаза ладонями, сладко зевая. — Куда поедем? — Хочу напиться. — Оу, но ещё нет 17, — Чуя не смог сдержать ухмылки. — Где-то на этой планете уже давно 17, — уверенным голосом сказал Дазай. — Напиваться в понедельник — так себе затея, мне завтра за руль. — Правда? А я думал, что у каждого из нас есть водитель на такие случаи. — Я ещё ничего не ел, быстро мне крышу снесёт. — Сколько ещё у тебя причин найдётся, скучный, — Дазай, естественно, уже поджал губы. — Ох, ладно, твоя взяла, на час заедем. Счастливая улыбка заиграла в карих глазах.

***

Через три часа они уже были прилично пьяны. Не так, чтобы добираться домой ползком. Но стоять, не придерживаясь, было сложно. Спотыкаясь о собственные ноги, Чуя направился на свежий воздух покурить. Дазай подставив руку под голову, довольно ухмылялся, играясь с коробком от спичек. Если он чувствовал, что нужно затормозить хотя бы чуток мыслительную деятельность, он напивался. Так что можно сделать вывод, что время от времени к этому методу он прибегал. Чаще, чем хотелось бы Чуе. Это, конечно, не на 100% помогало, в голове по прежнему со скоростью света летали мысли, переплетаясь с идеями, выводами и планами. Но он хотя бы окутывал всё это пьяной дымкой. Завтра и послезавтра у него вечерние рейды с Акутагавой, и он, вроде, не переживал, но, предварительно изучая детали организаций, к которым они направятся, он просчитал весь 101 сценарий развития событий. Но вот сможет ли Акутагава так всё предвидеть. Конечно нет. Расёмон его защитит в случае чего, но бойцам придётся стоять за себя. Выдохнув, парень замечает, как бармен протягивает ему счёт и маленький кусок бумаги, где писалось: «такси прибыло Дазай-сан». В машине они сидели молча, потому что Чуе сложно было собрать мысли в кучу, да и желудок норовил выдать всё выпитое обратно. Прикрывать веки было опасно — вертолётики летали рьяно. Дазай же, словно чудом, протрезвел и медленно приблизился к нему, сразу расстёгивая пуговицы пиджака и жилетки, начиная облизывать шею под чокером. Одной рукой он уже пролез под полы жилетки, сжимая Чую за бок. Рыжий схватился за дверную ручку. — Погоди, Осаму, погоди. Дазай что-то промурчал напротив шеи, где уже краснели два-три засоса. Одной рукой он ласкал бок партнёра, когда другой через ткань брюк схватился за твердеющий член. — Ёбтвоюмать, Дазай, — прохрипел Чуя, всё-таки непроизвольно от всех ощущений закрывая глаза, чего делать не хотелось никак. Потому что мгновенно голова начала кружиться. — Какую мать, нет матери у меня, — ехидно рассмеялся Дазай, таки отстраняясь, довольствуясь тем, как сильно выпирает стояк через брюки рыжего. Чуя наконец распахнул глаза, чтобы увидеть, что машина уже въехала на территорию их жилого комплекса. Всё ещё ступая нетвёрдо, Чуя ввалился в квартиру. Дазай всё это время ухмылялся, при этом в лифте, чтобы не злить слишком Чиби, он держал свои руки при себе. Злить Накахару он любил, но сейчас хотелось другого, совсем другого. Прямо в коридоре, в одну кучу сбросив с себя абсолютно всю одежду и портупею с чокером, Чуя, махнув рукой, пошёл в душ. Холодная вода успокоила и разум, и сходящийся с ума желудок. Капли стекали струями с лица и намокших волос, кажется, стало чуть легче мыслить. Постоять бы так хотя бы минут тридцать. Но не тут то, как говорится, было. Дверь открылась, и лохматая голова заглянула внутрь ванной комнаты. Конечно, из-за шума воды Чуя ничего не расслышал. Только когда дверь душевой кабины распахнулась, он так и застыл, намыливая голову шампунем. — Можно? — А если скажу нельзя, ты уйдёшь? — Нет. — Тцццц, залезай. «И как будто я всё равно способен тебя прогнать, малыш». — Только теплее сделай, я тут помру от холода, ещё пневмонии не хватало. — Какая ещё, блять, пневмония, — вздохнул Чуя, всё-таки добавляя горячей воды. Дазай осторожно запустил пальцы в запененные рыжие волосы. Он мягко и плавно массажировал кожу головы, нажимая на правильные точки, и Чуя, кажется, начал плавиться в руках партнёра. Наводя душ на прекрасные, как само солнце, волосы, Дазай начал их нежно промывать. Чуя молчал, пытаясь осознать степень своей нетрезвости, и зачем именно Дазай заперся в душ, да ещё и бинты не снял. Ответ пришёл сразу, как Дазай отвёл душевую лейку в сторону стены, чтобы вода их не заливала. Аккуратно убирая мокрые волосы с шеи Чуи, он начал посасывать влажную кожу. Мокрый Чиби упёрся двумя руками в стекло кабинки, шумно вздыхая. Прикрывая глаза, он ощутил, как голова ещё слегка покруживается, а от ощущения языка Дазая на своём ухе в его животе начинает скручиваться знакомый узел. — Такой красивый, Чууя, — жаркий шёпот Дазая в самое ухо вызвал у Чуи кучу мурашек по всему телу. Он начал постанывать, как раз когда Дазай прижался к нему со спины противно мокрыми бинтами и начал медленные и равномерные движения рукой на его члене. Дазай продолжал посасывать его шею, плечи, покусывать, оставляя красные следы. Чуя уже чувствовал, насколько твёрдым стал Дазай сзади него. Безысходица, его сейчас нагло трахнут во время того, что намечалось как отрезвляющий душ. — Сука, — прохрипел он, потираясь ягодицами о стояк довольного брюнета. Сигнал принят, Дазай легко захватил пальцами банку смазки с полки с шампунями, ибо в этом трахадроме под названием «наш дом» смазки не было разве что в холодильнике, и то не факт, конечно. Дазай вечно хорнится по делу и без, Чуя, да он так-то не то, что не против. Если спросить его, он бы ублажал Дазая часами и сутками напролёт, выдирая из того самые неприличные стоны и выкрики его имени с придыханием. Пока Чуя тонул между пьяными мыслями, Осаму притянув его за живот, проник внутрь одним пальцем. Он что-то шептал ему на ухо, но Чуя уже был готов вознестись на небеса. — Ещё, — выдохнул рыжий, вызывая довольную ухмылку у Дазая, кто сразу добавил второй палец и начал разводить их в стороны на выходе, обеспечивая партнёру хорошую растяжку. Дазай наслаждался каждым мгновением каждого их секса, из раза в раз, будучи сверху, снизу, в зависимости от ситуации, настроения и расположения планет. Он обожал растягивать Чую, чувствуя, как сильно сжимаются мышцы вокруг его пальцев. Чуя чертовски узкий. И это, блять, сносит крышу, которая и без того находится в длительной поездке. Также ему нравилось, насколько Чуя нетерпелив, когда находится в принимающей позиции. Но когда рыжий сверху, особенно когда у них нежный секс, необходимый для равновесия душевых механизмов Дазая, тогда Чуя готов этим заниматься часами, пока Дазай не отрубится от оргазма, истощения и долгожданного спокойствия, чувствуя себя окутанным заботой. Наверное, это то, когда люди называют секс занятием любовью. — Не тяни, блять, — хрипит Чуя напротив холодного стекла душевой кабины. — Ещё немного, так нужно, тише, — шепча, Дазай снова втянул губами нежную кожу шеи, оставляя ещё один алый засос, пока медленно ввёл третий палец, на что Чуя выпятил зад, потому что пальцы у Дазая хоть и длинные, но тонкие, и нужно намного больше. Медленно вынимая пальцы, Дазай обильно смазал себя, и, придерживая Чую за талию, сначала провёл несколько раз скользкой головкой своего твёрдого, словно камень, члена между влажных ягодиц, дразня, задевая проход, но не проникая внутрь. Чуя зарычал, схватив руку Дазая, которая держала его. — Тише, Чиби, — мурлыкал Дазай, снова пользуясь тем, что сейчас всё в его руках. — Или ты входишь в меня, или я трахну тебя, выбирай! Дазай злобно рассмеялся, но послушался, поэтому надавив головкой, проник внутрь партнёра сначала на половину, затем медленно на всю длину, издавая протяжный стон. Он прижался к спине Чуи, поддерживая того рукой, когда другой рукой крепко обхватил его член, начиная быстро водить вверх и вниз. Рыжий чувствовал, что Дазай очень старается вбиваться под определённым углом, чтобы каждый раз задевать головкой простату. Дыхание обоих начало сбиваться. — Внутри тебя замечательно, Чууя, — шептал Осаму, осыпая спину напротив медленными поцелуями. — Н-не.. с-советую тебе.. п-привыкать, П-принцесса, — из Чуи вырвался низкий полустон, когда Дазай вышел до головки, чтобы войти снова совсем рьяно. — Поцелуй меня, Чиби, — довольно мурлычет Дазай. Чуть выпрямляясь, Чуя обернул голову, чтобы резко схватить Дазая за волосы, затягивая в неистовый поцелуй. Дазай продолжал ритмичные и уверенные движения бёдрами, их рты расцепились, воздуха на хватало, Чуя всё ещё смотрел назад на алые губы, когда тонкая паутинка слюны соединяла их влажные языки. — Смотри мне в глаза, Чиби, — шептал Дазай, прижимая Чую к себе за живот, другую руку опуская на основание члена рыжего и сильно сжимая, не давая тому кончить. В глазах Чуи начали кружить тёмные пятна, от того как желание разрывало его тело и разум. Больно потянув за каштановые волосы, он резко отвёл голову Дазая назад, на что тот оскалился. — Чииби настырный, — всё-таки отпустив схватку, он перехватил Чую за шею, на что тот выпустил из пальцев его волосы и снова упёрся руками в стекло, резко отталкиваясь и насаживаясь изо всех сил, сильно и со шлепком ударяясь ягодицами в пах Дазаю. — Мне так нраа-авится, когда Чиби трахает себя на моем члене. Но слова уже не дошли до слуха Чуи, иначе бы он не смолчал, но по мере того, как оргазм пронзил его тело, заставляя колени подогнуться, его глаза чуть не закатились от силы экстаза, в который его унёс Дазай. Вибрируя всем телом, он изливался прямо на скользкую плитку внизу. До боли закусив губу, он очень старался не потерять равновесия, чтобы тут же не рухнуть. Дазай придерживал его за бёдра, кончая следом с громким стоном от ощущений пульсации мышц облегающих его плоть. Так они стояли прижавшись друг к другу, Чуя дышал быстро и отрывисто, когда Дазай опустился к его спине щекой. Его грудь вздымалась, когда лице расплылась счастливая ухмылка.

***

Чуя уже в домашней одежде лежал на диване, прикрывая глаза рукой. Сейчас бы поспать, чтобы окончательно протрезветь. Верный способ. Послышались шаркающие шаги, когда в комнату зашёл Дазай, кто подсушивал волосы полотенцем и наконец избавился от бинтов. — Нэ, Чуя — М? — Я хотел спросить. — Подождать не может? Я тут пытаюсь ожить, пока количество промилле уменьшается в моей крови. — Если спрашиваю — значит, не может — Хорошо, — Чуя садится на диване, подгибая одну ногу под себя. — Я немного переживаю по поводу завтрашней зачистки, — тихо произносит Дазай, садясь рядом и смотря на свои руки. — Ты же просчитал все варианты, всё пройдёт гладко, я уверен… — Да, но, как бы, в операцию Мори-сан сказал не вмешиваться. — Это понятно. — А если кто-то из моих подчинённых погибнет? Он обернулся, заглядывая в самую глубину глаз Накахары, ища там самый правильный ответ. Как будто такой ответ есть. — Послушай, Осаму. Всегда есть вероятность, да, что кто-то может погибнуть. Ты же знаешь, лучше всех, что такое грёбаная зачистка, — Чуя щипал себя за переносицу. Но этот разговор нужно было пережить. — Ты бы стоял в стороне, если бы это были твои бойцы? — Дазай не в бровь, так в глаз. — Да, если это приказ Мори-сана, и такое кстати, уже было несколько лет назад, ты забыл. Дазай отвернулся. — А если бы стреляли в меня? Чуя вскинул руки кверху и резко поднялся с дивана. — Как ты можешь сравнивать такие вещи? — А что я должен сказать? — Что Акутагава справится и с нападением и с обороной! И вообще, блять, если тебе сказали не вмешиваться, не высовывай нос из крузака, понял меня?! Резко наклонившись, он схватил Дазая за ворот футболки, когда его синие глаза уже наливались злостью. Дазай поджал губы, на что Чуя всё-таки ослабил и затем полностью убрал хватку. — Ты вообще, блять, себе не представляешь, через какие круги ада я прохожу каждый ёбаный раз, когда ты на зачистке, — увидев, что Дазай хочет возразить, он быстро выставил вперёд руку с раскрытой ладонью. — Меня абсолютно не ебёт, каким профессионалом тебя считает Огай или вся мафия. Я, блять, — Чуя ощутил, что ещё слово и голос дрогнет, но, пересилив это чувство, продолжил. — Я, блять, каждый раз жду грёбаное смс от Чоджи, чтобы… чтобы… — громко дыша и расхаживая взад и вперёд, он не знал, найдёт ли слова, но сейчас Дазай его явно довёл, поэтому он нервно потёр пальцами глаза, прежде чем продолжить. — Чтобы знать, что ТЫ!! Всё ещё ЕСТЬ!! В этом ёбаном мире! — его голос всё-таки срывается, и он уходит из комнаты, громко хлопнув дверью. Дазай так и остался сидеть, один, с ничего, на первый взгляд, не выражающим лицом.