Испытание полукровки

На острове Надежды.

      Маленькой шелкопрядке по имени Огнёвка не спалось. Она слышала разговоры старших у костра: хоть и не особо понимала, о чём именно они говорят, но тревога в их голосах беспокоила и её. Часто от размытых в полумраке фигур доносились слова "пропавшие", "ледяная", "улетать" и "опасность" — и волнение захлёстывало Огнёвку с головой, словно жуткие штормовые волны.       "Пожалуйста, пусть это будет не то, о чём я подумала! Пусть этот ужас никогда больше не повторится!"       — Всё в порядке? — сонно буркнула бледно-жёлтая ядожалиха по имени Моль, делившая с ней сплетённую из растений пещерку на Пиррии и гнездо здесь, на острове Надежды. — Ворочаешься, будто тебе крапиву в подстилку напихали!       Огнёвка пискнула и вжалась в траву, жмурясь. Она всё ещё не привыкла к тому, что ядожалов можно не бояться — наверное, поэтому её и поселили с самой спокойной и мирной ядожалихой из всех малышей, что в этом году поступили в академию Яшмовой горы.       — Ты её пугаешь, — недовольно заворчала Шафран, лежавшая с другой стороны от Огнёвки. Она подняла голову и тихо зашипела на Моль, показывая острые клычки. — Будь поласковее, и шелкопряды перестанут от тебя шарахаться!       — Раскомандовалась мне тут... — Моль демонстративно отвернулась, но Огнёвке показалось, что в её голосе заискрились нотки смеха. — Не собираюсь я тебя жрать или каменеть, шёлковая. Просто не мешай мне спать, договорились?       — Она просто в плохом настроении, — улыбнувшись, Шафран накрыла шелкопрядку густо-зелёным крылом и мягко ткнулась мордой ей в плечо. — Хочешь, я буду рассказывать тебе сказки, которые рассказывала мне мама, чтобы у тебя получилось заснуть?       Огнёвка кивнула, прикрывая глаза, и листокрылая начала тихо, нараспев читать по памяти историю про листокрыла по имени Лепесток, к которому во сне являлась Ясновидица и подсказывала, что надо сделать для светлого будущего Панталы. Под мудрым руководством Ясновидицы он остановил Древесные войны, помог ядожалам выбрать добрую и любящую королеву, а потом, получив от древней пророчицы дар заглядывать в будущее, долго ещё помогал панталийцам жить в мире и покое.       Под мерный напев Шафран шёлковая немного успокоилась, а вскоре, так и не дослушав до самого интересного, заснула, ни о чём не беспокоясь.       Проснулась Огнёвка от ощущения, что что-то не так. Запястья жгло, словно под чешуёй поселились огненные муравьи и постоянно кусали, и чешуйки, раньше бывшие просто ярко-рыжими, сейчас буквально пылали огнём.       — Я горю! — вскрикнула она в панике, вскакивая на все четыре лапы, и лежавшие рядом с ней Моль и Шафран, разбуженные её криком, в ужасе отпрыгнули в стороны. — Я сгораю! Помогите!       Двое незнакомых ей земляных, притихших возле костра, вскинулись и в два больших прыжка преодолели разделяющее их расстояние. Их оскаленные морды заставили Огнёвку встать на задние лапы и замахать когтями, надеясь защититься от нападения, понимая даже, что против опытных бойцов она не выстоит и мгновения.       — Охр, Стерх, назад! — громовым голосом рявкнул Безмолвный, но земляные его не послушали.       — Драки хочет? Может, это кто-то вроде Хамелеона? — недовольно прорычал Охр, нервно постукивая мощным хвостом по песку. — Притворяется нашим другом, а на деле шпионит для врагов?       — Или ещё чего похуже... — в тон брату протянула Стерх, делая шаг вперёд и вынуждая шелкопрядку испуганно вжаться в песок. Она уже была готова к тому, что земляные на неё бросятся и разорвут на клочки, но...       — Она огнешёлковая! — Луния, плеснув крыльями, опустилась рядом с ней, и Огнёвка пискнула, словно мотылёк, отползая подальше от взрослой драконихи и жалея, что не может, подобно страусу, спрятать голову в песок. — Её Превращение вот-вот начнётся, но... Ох, великая Ясновидица, я ведь считала, что ей всего четыре года!       — Я всех обманула, — всхлипнула Огнёвка, прячась за спинами Шафран и Моли. Листокрылая и ядожалиха, несмотря на то, что ещё недавно, в академии Яшмовой горы, старались держаться друг от друга подальше, теперь одновременно, не сговариваясь, расправили крылья, касаясь друг друга кончиками и закрывая сжавшуюся Огнёвку.       — Никто не станет тебя ругать, — мягко проговорил Джамбу, спускаясь с дерева и вставая между панталийскими драконятами и напряжённо скалящимися Охром и Стерх. Его малиново-красное крыло накрыло шёлковую, и Огнёвка невольно почувствовала к нему благодарность. — Ты можешь рассказать нам, малышка.       — Моя сестра пыталась принести меня в Далёкие Королевства, убегая с Панталы от гнёта Осы, — голос Огнёвки дрогнул, когда она вспомнила про зеленоватую красавицу Голубянку, которая смело схватила её в лапы и понесла через жуткую, тёмную воду в Древние королевства, о существовании которых никто не знал наверняка, и про жуткую бело-голубую пасть, вынырнувшую из-под воды и вцепившуюся в крыло одного из летевших с ними шелкопрядов. — Нас было шестеро, ещё несколько старших драконов должны были отправиться следом за нами через пять ночей, пока ядожалы не видели... Это было незадолго до того, как Луния попала на Пиррию, мы не знали, что всё вот-вот изменится!       — Но ты выглядишь не старше меня! — возмутилась Шафран. — Почему ты...       — Заткнись, — тихо рыкнула Моль. Не ожидавшая этого листокрылая и правда замолкла, обиженно глядя на соседку по гнезду. — Не перебивай, когда кто-то говорит. Вас этому не учили? Продолжай, шёлковая.       — Голубянка сказала, что в Древних королевствах нас спасут потомки великой Ясновидицы, — слегка приободрившись, Огнёвка благодарно кивнула ядожалихе, но лапы и зачатки крыльев у неё нервно дрожали, выдавая внутренние переживания. — Но всё пошло не так. Переливница, улетавшая вперёд, сказала, что мы уже близки к надёжной земле, что скоро полёт закончится, — наверное, нам просто повезло не заблудиться в волнах и не сбиться с пути, — и мы позволили себе опуститься ниже и поискать островок для отдыха...       Огнёвка рассказывала и рассказывала, а перед её глазами вставали картины из прошлого.       ...Голубянка мягко улыбнулась младшей сестре и, взмахнув крыльями, нырнула вниз, ближе к воде, выходя из-под прикрытия грозовых облаков и выискивая надёжный остров, где могла бы переночевать их небольшая стая.       — Ещё день — и мы будем в безопасности! — крикнула Переливница откуда-то сзади. Огнёвка завертелась, пытаясь увидеть лучшую подругу своей сестры, но Голубянка фыркнула и покрепче стиснула её в лапах, чтобы не выронить. — Чуть впереди есть крошечный лесистый...       Договорить она не успела: Огнёвка как раз опустила морду к волнам, выглядывая сине-ночные крылья опустившейся ниже Переливницы, как вдруг из ниоткуда, из самой глубины моря, вынырнула огромная дракониха. Белоснежная, в россыпи голубоватых пятен вокруг морды, она распахнула пасть и схватила за крыло влетевшего буквально ей в зубы Медведицу. Тот взревел от боли, забился — но дракониха уже не дала ему возможности вырваться и в жуткой тишине ушла под воду, утягивая шелкопряда за собой. Несколько мгновений его розово-рыжее тело виднелось между волн, но вскоре последние отблики чешуи скрылись в мрачно-бирюзовой глубине.       — Улетай! — завизжала Переливница. — Оно возвращается!       И правда, бледный жуткий силуэт уже вновь маячил под водой, точно тварь следила за ними и выбирала, кого схватить следующим.       Переливница в последний раз улыбнулась Голубянке и, закрыв глаза, опустилась ещё ниже. Огнёвка закричала от ужаса, когда заметила, как жуткая пасть открывается под ней вновь, но сестра тряхнула её, заставляя не смотреть, и плеснула крыльями по воздуху, стараясь улететь как можно дальше. Жертва Переливницы не должна была пропасть зря...       — ...она успела долететь до ближайшего острова, когда белая смерть добралась и до нас, расправившись со всей стаей, — прошептала Огнёвка, не замечая, что по морде её текут капли слёз. — Бросила меня на песок за мгновение до того, как зубы той твари сомкнулись на её горле. Подобрала меня какая-то морская, неизвестно откуда взявшаяся так далеко от Пиррии... Афалина, кажется.       — Мать одной из пропавших драконят, Скопы... — едва слышно пробормотала Стерх. — Та, которая уплыла к Пантале и поселилась поблизости от берегов...       — Она была хорошей, — закивала Огнёвка. — И сказала, что сильная травма могла остановить мой рост... Что я навсегда останусь маленькой, и даже через много лет буду выглядеть, как подросток. А потом она куда-то пропала, и мне пришлось выживать самой, пока Светлячок меня не подобрала.       — Охр, назад, — повторно рыкнул Безмолвный, и на этот раз земляной послушался, делая шаг назад. — Светлячок и правда пригрела маленькую сироту-шелкопрядку пару лет назад, но я и подумать не мог, что эта малышка уже почти взрослая.       — Никто бы не подумал, — Джамбу, меняя цвет на огненно-рыжий, мягко ткнулся кончиком морды в плечо Огнёвки и улыбнулся. — Мы позаботимся о тебе, малышка. Сколько длится твоё Превращение? День? Два?       — Примерно неделю, — всхлипнула та, прижимаясь под бок к радужному и чувствуя прилив благодарности к нему. За свою жизнь на Пиррии она привыкла слышать, что все радужные ленивые и глупые, но после встречи с радужно-ночной принцессой Светлячок всё изменилось: и сама юная принцесса, и её мать, королева Ореола, оказались самыми деятельными и умными драконами, которых Огнёвка когда-либо встречала, да и остальные радужные казались ей очень похожими на шелкопрядов. — Простите меня... Я всех подвела? Вы же хотели улетать...       — Я должна была догадаться... — удручённо прошептала Луния. — Должна была! Только те, кто застал тиранию Осы, так шарахались от ядожалов и на всякий случай старались услужить другим племенам... Почему я не поняла сразу?       — Ты всего лишь юная дракониха, которая вынуждена была повзрослеть слишком рано, — гулкий, рокочущий голос Безмолвного прозвучал мягко и любяще. — Не ты одна была введена в заблуждение ростом и поведением малышки Огнёвки. Главное не то, что было когда-то, а то, что мы можем сделать сейчас.       — Мы позаботимся о её безопасности, — рыкнула Моль уверенно. Шафран кивнула с самым серьёзным видом. — Можете на нас рассчитывать!       Огнёвка тихо всхлипнула и улыбнулась сквозь слёзы. Кажется, только что грядущее Превращение стало её страшить немного меньше.