Любимец Смерти

      Годрикова лощина. 15 июля 1993 года.       Гарри в последний раз провёл кончиком ножа по голове статуэтки, сдул стружку и довольно улыбнулся. Изящная девчушка, одетая в лёгкий, простой сарафан, босоногая и немного сонная, присела на небольшое брёвнышко возле вырезанного из цельного куска хрусталя прудика. Казалось, что, откинувшись назад и подставив лицо падающим из окна лучам солнца, она задремала, да так и застыла. Каждый её волосок, каждая мелкая чёрточка и деталь были вырезаны с любовью и вниманием.       Сцепив пальцы в замок, Гарри вытянул руки вперёд, выгнул спину и напрягся. Раздался громкий хруст. Он проработал много часов и теперь мог наконец расслабиться.       - О, ты уже закончил?       Привлечённая разносящимися по дому щелчками и хрустом, Лили заглянула в комнату сына и, удивлённо вздёрнув брови, прислонилась к дверному косяку. Выгнувшись назад и сложившись практически вдвое, Гарри ухватился руками за пятки и полной грудью вдохнул залетевший в окно летний ветер. В его волосах запуталась древесная стружка, руки были измазаны чем-то жирным, а пушистые домашние тапочки с весёлыми заячьими ушами, стали похожи на пару облезлых крыс, но сам он был безмятежен и спокоен.       - Ты что, опять всю ночь работал? – Лили прошлась по комнате, подбирая разбросанные тут и там инструменты и грязную ветошь.       - Да. Три ночи! – Гарри подошёл к столу и, подняв статуэтку, гордо показал её матери. - Вот!       - Погоди-ка, - Лили застыла, напряжённо размышляя, - ты что же, четыре дня, не разгибаясь…       - Да! Филч от счастья прыгать будет.       - Филч, это который завхоз? – Женщина подозрительно прищурилась и цепким взглядом осмотрела статуэтку. - Это какие же твои грешки он покрывает, что его нужно задабривать такими подарками?       - Я до глубины души оскорблён этими инсинуациями, - Гарри театрально вздохнул и, приложив руку ко лбу, обратил взор к потолку. Одинокая слезинка скатилась по его щеке. - Моя собственная мать…       - Нет! Нет. Давай без этих штучек, - Лили нахмурилась, вздохнула, а затем расслабилась и, подойдя к сыну, приобняла его за плечи. - Гарри, я ни в чём тебя не подозреваю, но ты ведь совсем не ангел. Мне просто трудно понять, зачем дарить Аргусу такую вещь? Сомневаюсь, что он оценит.       - Ещё как оценит, галеонов на двести.       - Так. Я, кажется, начинаю понимать, – задумавшись, Лили убрала упавшую на лицо прядь, - вот почему он так выглядит: фиолетовый бархат, побрякушки дорогие, трость… Вы с ним бизнес организовали.       - И весьма успешный. Правда он немного просел после того, как директор намекнул, что продавать школьное имущество, хоть и сломанное, не слишком порядочно. Но сейчас мы снова идём в гору.       - Предметы ручной работы как всегда в цене, хм? – Лили улыбнулась и, встав на цыпочки, взлохматила Гарри волосы. - Я рада, что ты умеешь зарабатывать, но, если тебе нужны деньги, ты мог просто сказать мне.       - Нет уж, я предпочитаю гулять на свои и не отчитываться, зачем мне виски и что за девушки мне всё время пишут.       - Надеюсь, что это шутка.       - Пока что да.       - Вот и замечательно, - Лили машинально поправила воротник Гарри, а затем отодвинулась, рассматривая его. - Надеюсь, что к тому времени, когда тебя действительно начнут волновать такие вопросы, Джеймс вернётся и сам вобьёт ум тебе в голову. Ладно, - она поджала губы, явно неудовлетворённая увиденным, - переодевайся, через полчаса нам пора выходить.       Наклонив голову набок, Гарри поставил статуэтку на стол, после чего вопросительно приподнял брови. Лили же, не торопясь ничего объяснять, с победной улыбкой вышла в коридор, а затем обернулась и указала на сына пальцем.       - Забыл всё-таки, ха!       - А вот и нет.       - Врешь ты всё, собирайся, - Лили фыркнула.       - Это Уизли. Ты ведь о Уизли? - Гарри наморщил лоб и, поставив статуэтку на стол, рассеянно потёр подбородок. - Мы идём к ним в гости. Да, примерно тридцать семь часов и пятнадцать минут назад ты зашла и сказала, что миссис Уизли приглашает нас на обед. Видимо это такая благодарность за спасение Джинни.       - Примерно?       - Мне было лень считать по секундам.       - Понятно, - Лили почесала нос и, задумчиво покачав головой, пошла к лестнице, но тут же вернулась, - кстати, она говорила что-то о гномах. Может, ты ей с этим поможешь?       Не дожидаясь ответа, женщина тряхнула волосами и ушла, неплотно закрыв за собой дверь, после чего спустилась по скрипучей лестнице и начала тихо шуршать чем-то на кухне. Гарри же обвёл комнату хозяйским взглядом, криво усмехнулся и, схватив веник, быстро смёл всю стружку и осколки хрусталя в одну кучу в углу. Быстро скинув грязную одежду, он взял полотенце, провёл рукой по волосам и тоже вышел из комнаты.       - Помогу, конечно, - бросил он напоследок, - только жалко тратить на это время в такой хороший день.       Выглянув в окно, он вздохнул полной грудью и пошёл вглубь дома. Тёплый летний ветерок нежно шелестел в ветвях, перебирая лепестки своими невидимыми пальцами, солнце ярко светило с глубокого голубого неба, вдалеке с холма поднялась туча птиц и, переливаясь тёмными волнами, полетела прочь. В траве звенели кузнечики. К его присутствию здесь они уже почти приспособились, ведь так происходило всегда. Жизнь была прекрасна.       ***       - Было бы проще раскрасить тебя под цвет комнаты.       - Ты о чём?       - Если ты хотел слиться с окружением, то было бы легче и дешевле вылить на тебя ведро краски, - терпеливо произнёс Гарри, разглядывая ослепительно-рыжую комнату, - обвешивать каждый квадратный дюйм плакатами цвета твоей шевелюры слишком расточительно.       - Эй, я не для того их вешал! Это же пушки Педдл – лучшая команда по квиддичу в мире!       - Понимаю, - Гарри кивнул и, проведя пальцем по полке, посмотрел на оставшийся в пыли след, - ты закаляешь свой дух, становясь сильнее с каждым их проигрышем.       Рон набычился и бережно поправил отклеившийся уголок одного из постеров. На лице его была написана решимость, смешанная со страхом: спорить с Гарри он не хотел, но и предать любимую команду не мог. Рыжий вздохнул и мрачно произнёс:       - Они отлично играют и обязательно победят на следующем чемпионате.       - Замечательная убеждённость и потрясающее умение обманывать себя, - Гарри похлопал Рона по плечу и развернулся, собираясь уйти. - Кстати говоря, у вас что, упырь на чердаке живёт?       - Ну да. Только он сегодня тихий какой-то.       - Не удивительно, - потянув носом воздух, Поттер голодно облизнулся, - рулька почти готова.       - Ой! Мы же ещё с гномами не закончили!       Рон всплеснул руками и, промчавшись мимо Гарри, выбежал из спальни. Пока он, громко топая и стучась мослами об стены, бежал вниз по крутой, извилистой лестнице, каждый шаг по которой грозил сломанной шеей, Гарри неподвижно стоял в дверях. Покачав головой, он ещё раз развернулся, быстро пересёк комнату и распахнул окно.       - Нет бы пообедать спокойно, - парень вздохнул и лёгким движением перемахнул через подоконник. Приземлившись на землю между пустых грядок, он перекатился через голову и мягко зашагал вперёд. - Неубиваемая придурковатость.       Выйдя на поросший сухой жёсткой травой пустырь перед домом, Гарри, скрестив ноги, сел на землю, оперся локтями на колени и уставился на зеленеющий в нескольких сотнях ярдов лес. В глазах его набухли и зашевелились чёрные кляксы. Мир затих. Цвета стали тусклыми и невыразительными, затихли птицы и насекомые, пропали тихие шорохи – маленькие зверьки замерли, чутко прислушиваясь. Рон тем временем ссыпался на первый этаж и, пробежав через гостиную, вывалился на улицу.       - Как ты?.. – Заметив Гарри, рыжий притормозил, после чего обернулся и посмотрел на распахнутое окно под самой крышей. - Ага. Понятно, - Рон печально вздохнул и неловко потёр шею, - ну, раз уж ты здесь, давай я тебе покажу, как с гномами обращаться. А то у вас, в городе, их, наверное, и нет совсем.       - Не нужно.       Гарри вздохнул и стукнул кулаком по земле.       - Уматывайте!       Несколько секунд ничего не происходило, а затем из множества спрятанных в траве нор полезли уродливые, измазанные землёй коротышки. Крохотные, не больше фута ростом, хмурые и злые, они тут же бодро припустили в сторону леса, не забывая, впрочем, ругаться на чём свет стоит и пискляво жаловаться на тяжёлую жизнь. Наблюдая за полусотней мелких вредителей, чьи головы то и дело мелькали между растущими на пустыре сорняками, Рон только и мог, что выпучить глаза и со стуком захлопнуть рот.       - Да, здорово тебе, - вздохнул, наконец, рыжий, - я бы их до конца лета через забор швырял, а ты только рявкнул и всё.       - Конечно, ведь дело определённо в том, что я умею громко кричать.       - Да понял я, что это всё твои фокусы, - Рон неопределённо растопырил пальцы и облегчённо вздохнул, когда лёгкий холодок, исходящий от Поттера, исчез, - только это, ну, как бы, не слишком честно. Мне так потеть приходится, а ты раз и всё.       - Двадцать кругов вокруг дома.       - Но…       - Тридцать. И, чтобы тебе было легче думать о том, в чём разница между тем, что честно и что справедливо, через каждые десять шагов делай два отжимания.       - Но обед скоро! – взвыл Рон, напряжённо прислушиваясь в ожидании заветного крика Молли, созывающий семью и гостей к столу.       - Я сейчас захочу, чтобы ты это расстояние пропрыгал. Бегом, Рон.       Когда рыжий, робко жалуясь себе под нос, убежал, Гарри протяжно вздохнул, улёгся на спину и, почесав нос, закрыл глаза. Висящее в зените солнце обжигало кожу, пыльный запах вечно сухой травы с горькими нотками поломанных гномами сорняков щекотал нос. Ветер затих и воздух будто бы превратился в густой, горячий кисель. Печная труба кашлянула дымом, хлопнула дверь и послышались лёгкие шаги.       - Опять гоняешь Уизли?       - Надоел он мне, - Гарри лениво приоткрыл один глаз и покосился на Дафну, - да и настроение что-то испортилось. У меня, кажется, начинается кризис среднего возраста.       Расстелив на земле плед, Дафна не спеша села, поправила юбку, убрала пару упавших на лицо локонов и только после этого взглянула на Гарри, вопросительно наклонив голову.       - Тебе ещё и пятнадцати нет.       - Ну и что, я же герой, а герои живут меньше, - Поттер перевернулся на живот и, положив голову на руки, стал легкомысленно болтать ногами в воздухе, - вот загнусь лет в двадцать, борясь с мировым злом, и тогда только попробуй сказать, что тринадцать лет – не средний возраст.       - Кризис среднего возраста бывает только у нормальных людей. У героев его быть не может.       - Да у них вообще много что бывает: обычные человеческие проблемы, сны, выходные. Птицы им поют… - Гарри нахмурился и, вцепившись зубами в травинку, остервенело замотал головой, пытаясь вырвать ту из земли с корнем. Безуспешно, впрочем. - Ладно, Мордред с ними, с нормальными людьми. Ты-то почему сюда пришла? Уизли же тебя только словами смогут отблагодарить за спасение младшенькой.       - Или сюда, или на приём, где будут папа и мама. С новыми партнёрами, - Дафна вздохнула, а затем, сверкнув глазами, принялась изучать ногти, будто бы оценивая их остроту. - Кстати, не напомнишь, кто мне говорил, что я «удивительно нормальна»?       - Мы с тобой, Дафна, маги. А маги все чокнутые, кто больше, кто меньше. Просто твой сдвиг – это нормальность, в противовес полной неадекватности твоего отца.       - Поттер, я сейчас даже не знаю, хочу ли я тебя ударить или нет.       - Поздравляю, ты в суперпозиции, - Гарри выдрал наконец травинку и, прикусив её, протяжно вздохнул. - Кстати, готов поспорить, что и мама у тебя тоже не подарок.       - Ну… Да, - нехотя признала девочка и, обхватив руками колени, замолчала.       Несколько минут прошло в тишине. Вдалеке вновь начали робко щебетать птицы. Иногда они даже решались подлететь поближе, испуганно глядя на Гарри своими крохотными, похожими на бусинки глазами. В такие моменты парень даже переставал дышать, боясь их спугнуть.       - Слушай, а какая у тебя анимагическая форма? – внезапно спросил Гарри, приподнявшись на локтях.       - Не интересовалась, а что?       - Да ничего, - Поттер замолчал, будто раздумывая, а затем, после небольших колебаний, произнёс: - Я вот утконос.       - Серьёзно? Это же такой дурацкий бобёр с клювом? – Дафна развеселилась. - Нет, не верю, ты выдумываешь.       - Утконос.       Покраснев, Дафна сперва прикрыла рот ладонью, а затем, не удержавшись, засмеялась. Пробегающий рядом Рон с удивлением смотрел, как обычно холодная и сдержанная девочка с упоением хохочет, держась за живот и дрыгая ногами. Гарри сел, скрестил ноги по-турецки и стал терпеливо ждать. Впрочем, надолго Дафны не хватило, упав на спину, она закрыла глаза рукой, пряча текущие по щекам слёзы.       - Вчера они опять ругались. Случайно встретились в ресторане и орали друг на друга два часа. Прямо перед Асторией, - блондинка хлюпнула носом, а затем слабо улыбнулась. - Извини.       - Ничего, я не в обиде, что ты смеялась над моей суперкрутой анимагической формой.       - Да ну тебя! - Дафна рассмеялась и стукнула Гарри по плечу.       - А если серьёзно, то вредно всё в себе держать, - в одной руке Гарри появилось яблоко, а в другой нож.       - Ну да, - Дафна фыркнул, - ты-то в себе ничего не держишь.       - И потому здоров и весел, - несколькими быстрыми движениями Гарри очистил яблоко от кожицы, порезал и разложил на чистом платке. - К слову, как там Трейси?       - Не хочу я про неё говорить, - надулась Дафна.       - Что, всё так же в молчанку играете?       - Нет.       - Значит, уже наговорить чего-то друг другу успели? - предположил Гарри, но Дафна только сильнее надулась. - Только она тебе что-то сказала?       - Гарри, я не хочу о ней говорить.       Девочка вздохнула, отвернулась и легла на бок. Поттер не стал настаивать. Вместо этого он просто взял несколько яблочных долек, а остальные положил вместе с платком перед подругой. Та сначала не обращала на них внимания, но затем всё-таки украдкой схватила одну и откусила кусочек.       - Хорошо. Выходит, что вы больше не подруги.       - Мы и не были, наверное, - Дафна хрустела яблоком, понемногу расслабляясь, - а Грейнджер придёт?       - Нет, она путешествует вместе с родителями.       - А может ты…       - Нет. Пусть вместе побудут, они и так большую часть года не видятся, - Гарри одним плавным движением поднялся на ноги и подал подруге руку. - Пойдём, Молли уже дорубила салат, так что крепись, сейчас в тебя будут пихать еду.       - Да? – Дафна с сожалением посмотрела на яблоко и, вздохнув, приняла протянутую руку. - Ну пошли.       Подняв подругу, Гарри выбросил оставшиеся яблочные дольки в траву, свернул платок и, небрежно схватив пробегающего мимо Рона за шиворот, пошёл к дому.       ***       Средний уровень, Азкабан.       Прохладный, вечно сырой морской ветер влетал в окно и, оседая на стенах, полу и решётках тонкой водяной плёнкой, вытекал в коридор, проникая в каждый уголок тюрьмы. Вся эта башня была словно огромный насос, день и ночь прокачивающий через себя огромные массы воздуха. Хотя сейчас это было ещё терпимо, зимой находиться здесь было невыносимо. Стражники, конечно, запечатывали крошечные окошки заклятьями, ведь если бы заключённые начали массово умирать от холода и болезней, по голове бы их не погладили, но делали они это нехотя и откровенно халтурно. Так что выжить тут было можно, правда не слишком легко.       По небольшой камере, пяти шагов в длину и трёх в ширину, расхаживал человек. Высокий, тощий, измождённый, но при этом какой-то жёсткий и даже с виду упрямый. Он держал голову высоко, спину прямо, и каждый его шаг был сделан так, словно имел какую-то цель.       - Что, Бутч, не идёт никто? – с мерзкой ухмылкой просипел прильнувший к прутьям в камере напротив человек. - У тебя же родственничков много, да, Бутч?       Человек хрипло, с бульканьем рассмеялся, а затем зашёлся в кашле. Здесь, на этом этаже у заключённых не было права иметь что-то своего, ни одежды – только тонкие тюремные робы, ни постели – только драная подстилка и куча гнилого сена, ни возможности уединиться – вместо одной из стен была ржавая от постоянной влажности решётка с толстыми прутьями. Ни у кого, кто оказался здесь, не было возможности сохранить даже собственные сны, любое неосознанно вырвавшееся слово становилось общим, его узнавали и другие заключённые и охрана.       Расхаживающий по камере человек во сне иногда говорил с кем-то. Это были бессвязные, лишённые смысла диалоги, но даже их было достаточно для того, чтобы понять – он говорит с кем-то, кто ему близок и дорог. И этого было достаточно для насмешек – единственного разрешённого здесь развлечения, ведь все сидящие здесь знали Бутча. Они знали, что у него на свободе не осталось ничего и никого. Там, за стенами тюрьмы он был отребьем, безродным и никчёмным. Таким же, как они.       - Опять с какой-то бабёнкой полночи трепался, - снова заперхал сосед, - хоть бы трахнул её, наконец, что ли, нам бы потеха была, - окружающие поддержали его громким свистом и стуком пустых мисок о пол. - Медленно у тебя крыша едет, Бутч. Может…       - А ну позакрывали пасти, падаль! – охраннику, прохаживающемуся по проходу между камерами видимо надоел гомон заключённых и он, не скупясь на силу, влепил говорящему депульсо, впечатав того в дальнюю стену камеры. Подойдя к решётке и с удовлетворением понаблюдав за тем, как человек тихо стонет и ворочается на полу, он довольно ухмыльнулся и, потерев толстый подбородок, пошёл дальше. - А ты, поехавший, прекрати шататься, или тебя тоже приголублю.       - Не извольте беспокоиться, начальник, - Бутч склонил голову и медленно опустился на кучу сена, Азкабан быстро выбивал непокорность даже из самых упрямых, - больше не повторится.       - То-то же! – самодовольно хохотнул охранник и, насвистывая, пошёл дальше.       Когда он исчез за поворотом, соседу Бутча наконец удалось отдышаться и сесть, прислонившись спиной к стене. Тронув затылок, он облизал покрытые кровью пальцы и, зло скалясь, прошипел хриплым, срывающимся голосом:       - С-сука. Попадись он мне на воле…       - Вот за такую хрень ты сюда и залетел, Мерджер, - невидимый заключённый в камере поодаль звонко плюнул на пол, - кого не надо пытаешься на перо посадить. Сквиб сраный, в жизни палочку в руках не держал, а с уважаемыми людьми цапаешься.       - Это кто тут уважаемый? Бутч что ли?       - Бутч поавторитетнее тебя будет, он под важными людьми ходил.       - Ага, - Мерджер сипло заржал, - а присел за что, что оборотня блохастого ухлопал, который у этого старого дрочилы Дамблдора шестерил. Сразу видно, как о нём эти важные люди пекутся. И срок ему, ещё ой как…       Заключённый хотел продолжить, но внезапно замолчал и обернулся к камере напротив. Бутч сверлил его тяжёлым, немигающим взглядом.       - Эй! Ты чего делаешь?! Прекращай! – обеспокоенно крикнул Мерджер, его волосы встали дыбом и начали дымиться. - Хватит!       Бутч не ответил, он просто продолжил смотреть. Первый десяток секунд Мерджер орал на него, требуя остановиться, затем начал кричать. Кожа на его руках, которыми он пытался загородиться, спеклась и лопнула, обнажая влажную, склизкую плоть, его лицо почернело и покрылось сочащимися сукровицей трещинами. Он выл нечеловеческим голосом, катался по полу и пытался отползти, спрятаться хоть где-нибудь, его волосы и одежда под взглядом Бутча сгорели. Мерждер был похож на обугливающийся в костре кусок мяса.       - Depulso! – взревел прибежавший на шум охранник.       Ударом заклятья Бутча сорвало с места и, протащив по полу, впечатало в стену, на мгновение он напрягся, пытаясь подняться, но затем увидел, что охранник суетливо ищет ключ к его камере и расслабился. Когда тяжёлый, подкованный железом сапог ударил его в бок, он просто закрыл глаза и свернулся калачиком. Ничего больше он сделать сейчас не мог.       ***       - Куда его? – спросил широкоплечий, крепкий аврор, выходя из переделанной в сторожку камеры. На шее его висел серебристый, отполированный до блеска амулет в форме широко распахнутого глаза.       - В карцер, - рыкнул один из охранников. Он и его напарник волокли по коридору слабо сопротивляющегося и едва шевелящего ногами Бутча. - Пусть месяцок помёрзнет, глядишь, и башка прояснится.       Аврор присвистнул и потеребил талисман.       - Что он сделал-то?       - Подпалил другому зэку шкуру, сильный оказался, паскуда, - второй охранник осклабился и встряхнул Бутча так, что у того клацнули зубы, - оно бы и ладно, да только теперь ту мразь в лазарет положили. У нас, видите ли, неожиданная министерская проверка на подходе, мы, значит, должны показать, что не морим тут до смерти всякую мелкую шпану, мол негуманно это. Ха!       - А этого надо подальше убрать, чтоб глаза не мозолил, - вновь влез в разговор первый охранник, - вдруг ещё кого подпалит, тогда проблем не оберёмся.       - Ясно, - аврор брезгливо дёрнул уголком губ и сдавил талисман в кулаке. Серебряный глаз закрылся и вокруг мужчины в красной мантии появился призрачный белёсый ореол. - Давайте его сюда.       Швырнув Бутча на пол перед аврором, охранники ушли, незлобливо переругиваясь и облегчённо вздыхая. Оставшийся в тесном коридоре страж порядка посмотрел им вслед, нахмурился, а затем подхватил заключённого подмышки и поднял на ноги.       - Ладно, приятель, пошли, найдём тебе камеру поближе к поверхности.       - Почему помогаешь? – прохрипел Бутч. Он был бледен и едва мог стоять на ногах, на серой тюремной робе отпечатались грязные отпечатки подошв сапог.       - Веришь или нет, но я считаю, что в этом гадюшнике никто сидеть не должен. Гнилое место.       - А ты тут недавно, да? – Бутч хохотнул, болезненно скривился и пошёл вперёд, держась за стену.       - Это так заметно?       - Видно, что ты ещё не успел на местных подонков насмотреться, иначе бы так не считал.       Аврор хмыкнул, но ничего не ответил. Коридор сделал несколько витков, погружаясь в кромешную темноту и во влажный, слякотный холод. Бутч упорно ковылял вперёд, остановившись только тогда, когда бледный свет амулета высветил вход в первую появившуюся перед ними камеру.       - Тут?       - Сейчас посмотрим, - аврор засветил люмос и внимательно осмотрел дверь. На той не было ни дат, ни имён, на тёмной железной поверхности выделялись только окошко для еды и замочная скважина. Достав из кармана связку ключей, он открыл камеру и заглянул внутрь. - Да, подойдёт, - заключил он после секундных раздумий, - заходи, приятель.       Заметив краем глаза какое-то движение, он начал оборачиваться, но тут же был отброшен в сторону мощным ударом. Рядом со входом в камеру стоял, чутко прядая ушами, измождённый, но всё ещё могучий олень, в мгновения ока обратившийся грязным, одетым в тюремную робу мужчиной. Несколько секунд после превращения Бутч стоял неподвижно, собираясь с силами, а затем, вздохнув, наклонился над лежащим без чувств аврором и стал обшаривать его карманы.       - Ты, брат, прости, но так надо, - пробормотал он извиняющимся тоном, забирая волшебную палочку аврора вместе с кобурой и снимая с его шеи амулет, - когда-нибудь я перед тобой извинюсь по-человечески.       Перед тем, как затащить потерявшего сознание мужчину в карцер, Бутч снял с него мантию, тёплые шерстяные штаны, высокие сапоги и несколькими быстрыми движениями бросил в камеру парочку обогревающих заклятий. Отлевитировав аврора внутрь, он уложил его на каменный пол, а когда тот начал постанывать, приходя в себя, быстро вышел наружу и закрыл за собой дверь. Подёргав напоследок ручку, он быстро оделся и пошёл вниз, в темноту уходящего вглубь земли коридора, туда, где были только вмурованные в камень двери с вырезанными на них именами и датами. Он шёл упорно и уверенно, белёсый свет, изливающийся из серебряного ока на шее окутывал его сплошным коконом, отводя взгляд водящейся во тьме нечисти и придавая сил. Хотя он и не знал пути к своей цели, но теперь он хотя бы мог к ней идти.       - Куда-то же дует этот ветер, - задумчиво произнёс Джеймс.       Поток холодного, сырого воздуха, день и ночь засасываемого башней, обтекал его со всех сторон, бесшумно исчезая где-то впереди.       ***       - Значит, здесь живут Лавгуды? – Гарри окинул взглядом дом, сильно напоминающий скособоченный цилиндр. Была середина дня, но в небе прямо над крышей висела луна, сияя нежным, голубоватым светом.       - Если верить Джинни, - скептично отозвалась Дафна, осматривая прилегающий к дому участок.       - Они тут живут, - смущённо пискнула Джинни, но под невозмутимыми взглядами старших слизеринцев стушевалась, покраснела и попыталась слиться с местностью, спрятавшись за розовый куст. Получилось не очень.       - Слушай, Даф, а тебе не кажется, что мы похожи на парочку поддатых приятелей, ищущих приключений там, где не следует?       - Есть немного, - блондинка поймала непослушный локон и стала привычным движением наматывать его на палец.       - И сейчас мы вломимся в дом к ничего не подозревающим людям, просто потому, что нам скучно.       - Да, так всё и есть.       - Когда ты так спокойно со мной соглашаешься, мне становится не по себе, - Гарри запустил руку себе в шевелюру и шумно почесался, - хоть возрази разок или отговорить попытайся.       - Что, Поттер, непривычно? – Дафна едко, словно маленький бесенок усмехнулась и свела аккуратные бровки. - Вперёд, к приключениям.       Обед у Уизли вышел неимоверно обильным и чрезвычайно скучным. Молли крутилась возле Гарри и Дафны, квохтала, заламывала руки, порывалась поправить слегка сбившиеся салфеточки и с постоянством конвейера подкидывала им на тарелки еду. Гарри не выдержал первым.       Вскочив на ноги, он истошно заорал «пожар» и, пока окружающие выбирались из-под стола и тёрли заложенные от акустического удара уши, рыбкой прыгнул в окно, приземлившись аккурат в кусты крыжовника. Дафна тоже задерживаться не стала – она извинилась и вышла в дверь. Ну а Джинни просто выскочила вслед за ними, как пробка из бутылки. Гиперопека Молли уже успела за последние несколько месяцев основательно ей надоесть.       - Понятно, буянить мы будем на пару, а обвинят во всём меня одного, хорошая у меня всё-таки репутация, - Гарри многозначительно пошевелил бровями и ухватился за дверную ручку, - отличный план.       Утыканная гвоздями дверь открылась без сопротивления, и Гарри, шумно потянув носом воздух, зашёл внутрь.       - Я чую гриффиндорца, - прохрипел он замогильным голосом, - у него белые волосы, плохие манеры и нездоровое пристрастие к мордобою.       - Так вот почему мы сюда пришли, - Дафна осторожно постучала о дверной косяк костяшками пальцев и только после этого шагнула через порог.       Первый этаж целиком был отведён под кухню. Дом был круглым и поэтому внутри не было ни одного угла, а все предметы были изогнуты по форме стен и расписаны яркими изображениями странных зверей в окружении красочных цветов и вытянутых радужных линий. На плите тихо посвистывал, закипая, чайник. Винтовая лестница, ведущая на второй этаж, завибрировала от чьих-то шагов, и вниз спустился бледный, небритый человек в потрёпанном толстом халате, с вычурными, богато расшитыми бисером тапочками на босу ногу и копной немного вьющихся, ломких волос, даже более светлых, чем у Дафны.       - Ох, добрый день, - несколько рассеяно произнёс он, окидывая взглядом вошедших и подходя к плите, - вы ведь друзья Луны?       - А вы - отец, - Гарри не спрашивал.       - Ксенофилиус, - мужчина протянул руку для приветствия, а затем, приметив знаменитый шрам в форме молнии, коснулся цепочки на шее и вытащил из-под халата медальон в форме вписанного в треугольник глаза с вертикальным зрачком. Приподняв украшение, он легонько крутанул его в пальцах и посмотрел на Поттера. - Не расскажешь?       - Может, и расскажу, - Гарри хохотнул, и Дафна, внимательно слушавшая этот разговор, недоумённо выгнула брови. - А вы нас, похоже, ждали.       - Луна сказала, что вы придёте, - спокойствие и невозмутимость исчезли с лица Ксенофилиуса, сменившись радостью, он явно очень гордился дочерью, - я заварил чай из одуванчиков, поднимайтесь наверх.       - Как скажете, - перед тем, как пройти на второй этаж, Гарри высунулся в дверной проём и пальцем поманил неловко мнущуюся в кустах Джинни: - Подходи, не бойся, - Поттер снова поманил девочку, но та, сделав всего пару шагов, остановилась в нерешительности, - смотри, что у меня есть.       В руке парня появилась шоколадка. Увидев её, она облизнула губы и, дождавшись одобрительного кивка Гарри, прошла в дом и взяла угощение.       - Положительное подкрепление, - Поттер воздел палец вверх, - очень полезно в умеренных дозах, - отряхнув ладоши, он довольно глянул на Джинни и пошёл к лестнице, - а об отрицательном подкреплении думать пока рано.       - Ты всех окружающих воспринимаешь, как животных, или только некоторых? – догнав Гарри спросила Дафна.       - Только тех, кто нуждается в дрессировке, - парень пошарил в кармане и протянул подруге конфету, - наблюдательность – это хорошо. Угощайся.       - Спасибо.       Девочка приняла лакомство, но вдруг остановилась, занеся ногу над ступенькой. Нахмурившись, она посмотрела в спину Гарри.       - Погоди-ка, ты что, и меня…       - Кхм-хм, - Поттер прокашлялся, согнал с лица улыбку и важным тоном произнёс: - Не сейчас. Малфой учится доверять людям, нельзя отвлекать его в такой ответственный момент.       Говорил он так громко, что даже стёкла в окнах слегка вибрировали. С присущим ему тактом, Гарри прошествовал через комнату и плюхнулся на диванчик рядом с Драко. Впрочем, блондин этого не заметил, казалось, что всё его внимание занимала наполненная остывающим чаем банка из-под варенья в руке, обсыпанные блёстками печенья на столе и ненормальных размеров жук, упорно карабкающийся по ножке стула. Сидящая рядом с ним Луна тоже будто бы их не заметила.       - Ну что, хворый, - Гарри гулко хлопнул Малфоя по спине и осклабился во все тридцать два зуба, - как идёт свидание?       - Очень хорошо, - пропела Луна, отставляя в сторону прозрачную фарфоровую чашечку. По губам её блуждала мягкая, мечтательная улыбка. - Драко пообещал научить меня метать топоры в моих врагов, должно быть это очень интересно.       - Ага, - Гарри потёр переносицу и посмотрел на Дафну с какой-то наивной, почти детской обидой во взгляде, - ну вот не могу я над ней насмехаться! Да что ж такое-то?!       - Совесть проснулась, - слизеринка, всё ещё злясь из-за шутки Гарри, села в кресло и отвернулась, гордо вздёрнув голову.       - Когда это произойдёт, я пойду топиться.       Мрачное настроение развеяла Луна. Лучезарно улыбнувшись, она погладила Гарри по волосам, а потом рассмеялась нежно и звонко, как серебряный колокольчик.       - А ты добрый. И смешной.       Картина того, как маленькая и хрупкая девчушка гладит по голове дылду шести футов ростом много кого вогнала бы в ступор. Даже Гарри немного ошалел. А вот Дафна, напротив, расслабилась и тоже засмеялась.       - Поттер, - Малфой тоже очнулся, банка с чаем в его руке слегка дрогнула, - ты что тут забыл?       - Пришёл над тобой поиздеваться, но меня изящно обставили.       - Какая досада, - вклинился Ксенофилиус, - вот, кстати, горячий чай, угощайтесь.       - Благодарю, - уважительно кивнув, Дафна приняла из рук хозяина дома высокую и красивую, будто нераспустившийся цветок, чашку, а после откинулась на спинку кресла. Тут было точно интереснее, чем на обеде в доме Уизли.       ***       Пробравшись через небольшой проём с острыми краями, вырезанный в круглой металлической двери, Снейп ступил в знакомый зал, дыхание его тут же обратилось в быстро рассеивающиеся облачка густого пара. С того момента, как он был здесь в последний раз, почти ничего не поменялось: обломки статуй и осколки льда всё так же усеивали пол, промороженный до дна бассейн даже не начал подтаивать – слишком медленно холод уходил в землю. Разве что куски василиска теперь лежали по-другому – кто-то оттащил их к одной из стен и сложил, как паззл, вновь превращая в гигантского змея. Накинув на себя согревающее заклятье, зельевар подошёл к туше. Оглянувшись по сторонам, он ссутулился и, заложив руки за спину, приготовился ждать.       - За помощь в реализации я готов дать вам пять процентов от общей стоимости после вычета налогов.       Гарри бесшумно появился за спиной Снейпа и пошёл по залу, озорно растаптывая льдинки подошвами тяжёлых армейских сапог.       - Доставку вы можете взять на себя, либо предоставить её мне, но, в таком случае, я дополнительно удержу один процент от вашей доли.       - Голова.       - Слишком много, - быстро сориентировался Гарри, - половина головы без кожи.       - Голова, Поттер.       - Хорошо, берите половину головы с кожей, но я забираю у вас дополнительно два процента.       - Оставьте свои проценты себе, Поттер, - зельевар развернулся на каблуках и посмотрел на ученика, глаза его мрачно сверкали. - Мне нужна голова василиска. Либо вы отдаёте её мне, либо занимаетесь продажей сами, на свой страх и риск. Сами ищите покупателей, сами разбирайтесь с ценами и рынками сбыта, сами договариваетесь с теми, кто эти рынки держит, когда они придут выяснять откуда это появились несколько тонн невероятно редких и ценных ингредиентов у второкурсника. Всё это вы делаете сами. Мне нужна голова, Поттер.       - С вами совершенно неинтересно торговаться, - ворчливо произнёс Гарри и, подойдя к профессору, смачно плюнул на ладонь. - Ладно, я согласен. Пожмём же руки.       - Ни за что, это омерзительно.       - Значит никакой головы.       Поттер продолжал стоять с протянутой рукой, мило улыбаясь. Смотрящий на то, как слюна капает с ладони парня на пол, зельевар поморщился и будто бы даже немного позеленел, хотя не ясно было от брезгливости или же от злости. Наконец, ещё раз тоскливо посмотрев на тушу василиска, он переломил себя.       - Хорошо! Чёрт с вами, Поттер.       С неописуемым отвращением на лице, Снейп торопливо пожал руку Гарри и отошёл в сторону, взмахом палочки очищая ладонь.       - Она вам действительно нужна, удивительно, - парень подошёл к василиску, схватил его за напоминающий корону костяной гребень и, резко выдохнув, рванул на себя, одновременно с этим ударив ножом в основание черепа. С громким треском промороженная плоть лопнула, и голова змея отделилась от туловища, - я бы, конечно, спросил зачем, но вы же не ответите.       - Совершенно верно, - полностью оправившись или же просто притворившись, Снейп уменьшил голову, после чего убрал её в карман, - тем более это вас совершенно не касается.       - Ничего, я сам узнаю, - Гарри повёл плечами, крутанул в пальцах нож и мотнул головой в направлении оставшейся части туши, - кстати, всё продавать не надо. Себе я забираю треть мяса, сердце и печень.       - Не затягивайте с разделкой, я не собираюсь ждать вас весь день.       Зельевар машинально потрогал карман с добычей, заложил руки за спину и, обойдя большой обломок камня, во время битвы упавший с потолка, пошёл прочь, согревающее заклятье уже начинало слабеть, и лицо его вновь окуталось паром, быстро оседающим на ресницах и бровях инеистой сединой. Гарри тонко улыбнулся, прищурился, а затем двинулся к туше, готовясь колоть её на куски. Холодно ему не было.       ***       Присев на шезлонг, Гермиона поправила купальник, с прошлого года ставший слишком тесным, подтянула поближе сумку и легла, с удовольствием вытянув вперёд длинные, загорелые ноги. Волны с лёгким шелестом накатывали на берег, в безбрежном, голубом небе, сливающемся у горизонта с морем, парили чайки, воздух пах солью, водорослями и горячим песком. Всё было почти идеально, не хватало только одной крохотной детали. Девушка полезла в сумку, ища книгу для лёгкого чтения. И хотя, повинуясь неведомой магии вселенной сумочка каждой женщины внутри была куда больше, чем снаружи, поиски уже заняли куда больше времени, чем следовало бы.       - Не понимаю, - произнесла Гермиона с мрачной целеустремлённостью перетряхивая сумку, - я не могла их забыть.       - Я забыла учебники в номере вместо тебя, - Хизер улыбнулась, сдвинула на лоб тёмные очки и, запустив руку в косметичку, достала оттуда тонкую книжицу в кричащей мягкой обложке, - ты и так от них не отрываешься. Отдохни немного, расслабься. А если совсем уж невмоготу, то вот, держи.       - Но мне нравится читать учебники… - С брезгливым выражением на лице девушка приняла книгу и пригляделась к названию. - «Пароль: любовь»? Тут и аннотация есть. Когда увлекающийся на досуге ограблениями со взломом скучающий красавец-миллиардер Альберто пробрался в очередной дом, он и не представлял, что внутри его ждёт любовь всей жизни. Эсмеральда, скромная девушка из глубинки, невероятно талантливая, но страдающая боязнью открытых пространств, крадёт его сердце, - чем дальше читала Гермиона, тем более саркастичным становился её голос. - Смогут ли они спасти друг друга и преодолеть невзгоды этого несовершенного мира? Есть ли у них будущее, и сможет ли Эсмеральда помочь Альберто выпутаться из паутины лжи и искоренить его пагубное пристрастие? Чтобы ответить на эти вопросы, читайте…       - Она не так плоха, как кажется.       - Мам, она ужасна.       - Хотя бы попробуй.       Гермиона вздохнула, повертела книжицу в руках и, скептично вздёрнув брови, открыла-таки её на первой странице. Сперва она просто просматривала текст, небрежно скользя взглядом по строчкам, порой пропуская не просто слова, а целые абзацы, но затем втянулась и, даже того не заметив, проглотила треть книги. История хоть и была банальна, но затягивала и волновала. Особенно некоторые её места, те, от которых учащалось дыхание и становилось жарко.       - Уф, - Гермиона оторвалась от книги и, обмахивая ладонью раскрасневшееся лицо, огляделась, - а ты уверена, что мне можно такое читать?       - Там всё невинно и дальше поцелуев не заходит, - сонно ответила Хизер, переворачиваясь на живот, - к тому же, мы с папой считаем, что тебе уже пора интересоваться такими вопросами.       - Я уже, кхм… Прочитала всё, что есть у нас в библиотеке по этой теме.       - Так-так. И что же ты успела выяснить?       - Да… Ничего особенного, - Гермиона кашлянула и неловко отвела взгляд, - информацию… Всякую.       - Из энциклопедии много не вычитаешь, - Хизер улыбнулась, глаза её лукаво блеснули. Потянувшись, она ласково потрепала дочку по голове и снова легла, подставляя спину лучам солнца, - лучше будет, если мы с папой тебе сами всё объясним. Честно говоря, мы уже начали думать, что ты немного заторможенная в этом плане.       - Мам!       - Что? Ты же не давала нам причин думать иначе.       Гермиона засопела и отвернулась.       - Ладно, я, конечно, дразнюсь, но ты действительно мало чем делишься с нами.       - Я вам много пишу! – возмутилась девушка.       - И всё об учёбе, - Хизер замолчала, наблюдая за напряжённо размышляющей дочерью, а затем, вздохнув, примирительно погладила её по плечу, - ладно, не хочешь, как хочешь. Просто помни, что мы с папой всегда готовы тебя выслушать.       - Спасибо, - облегчённо выдохнула Гермиона и снова уткнулась в книгу.       В этот раз, однако, пошелестеть страницами всласть ей не дали.       - Hola, senorita, пошли танцевать!       Из мира книги её грубо выдернул парень лет двадцати, смуглый, спортивный, с зализанными назад волосами и жиденькими усиками. Нависнув над ней в уверенной позе, он, как ему казалось, сексуально поправил причёску, сверкнул тёмными глазами и послал Гермионе воздушный поцелуй.       - Мааам, он снова тут.       - Ох, опять? – Хизер приподнялась на локтях и, сдвинув очки на кончик носа, укоризненно посмотрела на парня. - Молодой человек, вы не могли бы уйти?       - Не гоните меня, senora, я ведь просто знакомлюсь с вашей прелестной дочерью.       - Я не хочу с вами знакомиться! – Гермиона захлопнула книжку и села. - И вообще, мне четырнадцать.       - Ese so realmente importante? Один лишь танец, и ты захочешь познакомиться со мной ближе.       Испанец был непрошибаем. Хизер тоже села и стала оглядываться по сторонам.       - Да что же такое? Где Том? – Она продолжала искать взглядом мужа, но тот будто сквозь землю провалился. Впрочем, назойливому ухажёру, похоже, недолго оставалось мозолить им глаза. - Hola, amigo, - глубокий, с мягкими субгармониками голос, раздавшийся прямо у него над ухом, стал для испанца сюрпризом. - Развлекаешься? Я тебе не мешаю?       - Эээ…       Сказать что-то более членораздельное ухажёр не смог. Не потому, что не был для этого достаточно умён или образован, нет. Просто довольно трудно сосредоточиться, когда тебя играючи поднимают за шиворот над землёй и отставляют в сторону, словно мебель.       - Ya está bien!       - Свисти отсюда, - перебил парня Гарри.       - Ты кто такой, cabron?! – пришёл в себя испанец. Не то, чтобы ему очень хотелось идти на конфликт, но он просто чувствовал, что если даже не попытается, то самооценка его упадёт даже ниже, чем она есть сейчас.       - Я тот, кто сломает тебе коленные чашечки, если ты продолжишь приставать к школьницам, - Поттер растянул губы в широком, людоедском оскале, показывая белоснежные, ненормально острые клыки. - Это понятно?       Испанец открыл рот, затем закрыл, порывисто кивнул и пошёл прочь, утопая по щиколотку в белом песке. Гарри хрипло хмыкнул, цыкнул зубом и обернулся к Грейнджерам, которые, после того, как местный казанова ушёл, вздохнули с облегчением.       - Ты вовремя, - Гермиона встала, подошла к другу и, неуверенно замерев на мгновение, неловко его обняла. - Где пропадал?       - Твой отпуск у деда отрабатывал, - хмыкнул Гарри и, слегка сжав смутившуюся подругу в объятьях, махнул рукой, приветствуя Хизер. - Добрый день.       - Здравствуй, Гарри, - Женщина улыбнулась. - А ты всё растёшь.       - Стероидная диета обязывает.       Хизер засмеялось было, но, увидев, что дочь её не поддержала, замолчала и нахмурилась. Гарри тем временем отпустил Гермиону и, подойдя к шезлонгу, принялся выкладывать на него из карманов всевозможный мусор: кучу желтовато-коричневых камней, несколько кусков арматуры, моток проволоки и плоский кусок красной древесины. Пока женщины семейства Грейнджер шептались, обсуждая особенности магического допинга, он собрал всё вместе и быстро соорудил небольшое гнездо.       - Я вообще-то по делу, - последним, что Гарри достал из своих многочисленных карманов, были небольшая склянка с чем-то тёмно-бордовым, почти чёрным, и небольшой овальный свёрток, - подержи-ка.       - Зачем? Что это вообще? – спросила Гермиона, но всё-таки взяла вещь в руку. Чем бы этот предмет ни был, он оказался очень тяжёлым и слегка тёплым. Развернув ткань, она увидела гладкое, серо-стальное яйцо.       - Яйцо, - поучительным тоном ответил Поттер, откупоривая склянку и обмакивая в неё самодельную кисточку, - зародыш живого существа. Эмбрион.       - Так, хорошо. И что с ним?       - Оно дикое, а должно стать моим, - Гарри быстро вычертил на ладони замысловатый символ, отчётливо смахивающий на мишень и показал его подруге, - на нём нужно нарисовать вот такой знак.       - Ты только за этим пришёл?       - Ну да, – Гарри удивлённо наклонил голову и почесал нос, - а что?       - Я на каникулах, - Гермиона ехидно улыбнулась и вернула яйцо Гарри, - ты и сам отлично справишься, я в тебя верю.       Хизер понимающе покачала головой и одними губами сказала Гарри: «обиделась». Поттер медленно моргнул, открыл невидимую дверь и, не размениваясь на мелочи вроде обалдело таращащихся в его сторону маглов, исчез, появляясь несколько секунд спустя с аккуратным букетом полевых цветов. Носатый толстяк, загорающий в десятке ярдов поодаль, увидев его появление, икнул и уронил газету.       - Я учусь на фокусника, - невозмутимо пояснил Гарри, толстяк облегчённо кивнул. - Я скучал.       - А где же искренность?       - Я скучал! – Гарри стукнул себя кулаком в грудь и воинственно раздул ноздри.       - Ой, ладно! Давай сюда, - против воли Гермиона улыбнулась.       Вновь забрав у Гарри яйцо, она вывела на его поверхности знак, красная жидкость сперва засияла, а затем впиталась в скорлупу.       - Так почему это всё-таки должна была сделать я? Или ты действительно соскучился?       - Нет, что ты, - Гарри нахально улыбнулся, играючи увернулся от кулачка Гермионы и, забрав яйцо, положил его за пазуху, - просто этот ритуал должна проводить чистая девушка.       - В каком это смысле чистая? – Подозрительно прищурившись, гриффиндорка попыталась поймать Поттера, но тот резво отскочил на несколько шагов и замер, глумливо двигая бровями.       - Невинная. Та, которую единорог при встрече не попытается лягнуть по мягкому месту.       От возмущения Гермиона сперва задохнулась, а затем, вместо тысячи слов, стянула с ноги тапочек и метнула его в Гарри. Того, однако, это не смутило. Не глядя схватив предмет гардероба, он бросил его обратно, надевая на ногу подруги.       - Не бегай без обуви, ещё ногу поранишь.       - Гарри Джеймс Поттер…       - Да-да.       - Ты этого не сделал, - угрожающим тоном произнесла девушка, продолжая преследовать Гарри, который, сохраняя на лице непроницаемое выражение, наматывал круги возле Хизер.       - Что, ритуал не сработал? – Гарри состроил удивлённую мину и схватился за грудь, там, где лежал свёрток с яйцом. - Ты что, уже не…       - Нет! То есть да! – Окончательно запутавшись, Гермиона остановилась и, мучительно покраснев до корней волос, ткнула в Гарри пальцем. - И вообще, нельзя о таком спрашивать!       - Да уж, - Хизер закашлялась, скрывая смешок, - такие вопросы вышли из моды в позапрошлом веке. Сейчас уже не нужно обсуждать их с родителями невесты, Гарри.       Всего несколько секунд назад казалось, что приобрести более яркий оттенок красного Гермиона уже не способна, но, после фразы матери, она поборола эту позорную слабость и таки сравнялась оттенком со спелым помидором. У Гарри предательски дёрнулись вверх уголки губ.       - Я удаляюсь, - величественно изрёк он, таинственно глядя вдаль, - меня ждут важные дела.       Увернувшись от рук Гермионы, вновь попытавшейся его схватить, он легонько щёлкнул подругу по кончику носа, подмигнул Хизер, показал большие пальцы по-доброму щурящемуся толстяку и был таков. Когда девушка посмотрела в ту сторону, куда он убежал, то увидела лишь стоящую столбом тучу песка и разлетающихся в стороны, как кегли, парней, шедших сюда во главе с приставучим испанцем. Она уже собралась было крикнуть что-то Гарри вслед, но затем передумала, топнула ногой, потёрла нос и, насупившись, села на шезлонг.       - Мне казалось, ты была немного расстроена из-за того, что он не обращает на тебя внимания.       Гермиона возмущённо фыркнула и отвернулась.       - Хотя, он, конечно, своеобразный молодой человек… - Хизер взяла забытую книгу и, убрав её в сумку, задумчиво улыбнулась, - очень целеустремлённый. Такие часто забывают всех и вся, когда чем-то увлечены и их приходится подталкивать в нужном направлении.       Гермиона заинтересованно стрельнула глазами в мать, сморщила носик, но быстро взяла себя в руки, сделав вид, что ей не интересно.       - Твой папа почти такой же, вон он, кстати, спорит с мистером Селдоном, - немного укоризненно произнесла женщина, заканчивая собирать вещи, - даже на курорте умудрился отыскать коллегу.       - А как конкретно нужно подталкивать? – невпопад спросила Гермиона.       - Потом расскажу, дорогая. Те юные джентльмены может пока и не пришли в себя, - женщина кивнула в сторону постанывающих парней, которым сердобольные курортники создавали тень своими любопытными, подрумяненными на испанском солнце тушками, - но, уверена, скоро будут в полном порядке, так что пока этот момент не настал, нам лучше пойти к Тому.       - Можно научиться краситься, - бормотала себе под нос Гермиона, забирая вещи и идя вслед за матерью, - но у кого. Может у Лаванды спросить…       - Только при папе об этом не говори, боюсь, он может отреагировать болезненно.       - А? Ладно, - девушка натужно хихикнула и, привычным жестом поправив волосы, с независимым видом уставилась в небо, - да и вообще, третий курс очень важный, нет у меня времени об этом думать.       - Конечно, милая, - с ехидной улыбкой произнесла Хизер.       - Мам! Ты слишком несерьёзно к этому относишься!       - Я на девять месяцев отпускаю свою четырнадцатилетнюю дочь в школу, заполненную скучающими озабоченными подростками. Тут можно или смеяться, или плакать. А Гарри хотя бы… - женщина растопырила пальцы и неуверенно покрутила ими в воздухе, - ответственный? Да. Ответственный.       - Ещё скажи, что пока я с ним дружу, вы с папой можете не бояться, что домой я вернусь с ребёнком в подоле.       Гермиона попыталась пошутить, но, судя по серьёзному, с прищуром взгляду матери, попала в самую точку. Оставшиеся до Тома ярды они прошли под недовольное бурчание девушки о том, что «я тоже ответственная», «и вообще я старше его» и «да как вы вообще могли о таком думать?», впрочем, мужчина не заметил недовольства жены и дочери. Слишком уж он был увлечён разговором о зубах мудрости и способах их удаления.       ***       Взмахом руки Снейп открыл окно и на мгновение замер, задумчиво оглядывая лабораторию. Он не любил свой дом. Ему не нравилось то, что было внутри – уродливые маленькие комнатушки, обклеенные старыми выгоревшими обоями, пыльная мебель, скрипучие, грязные полы. Также ему было противно то, что снаружи – Паучий Тупик. Нищий, гниющий в собственных нечистотах район, где каждая семья и каждый человек проживают каждый день только для того, чтобы увидеть следующий. Без смысла, без цели и без надежды. Это место чуть не сожрало его, но теперь он почти покончил с ним.       Перед тем, как закрыть дверь и уйти отсюда навсегда, осталось сделать только одну вещь.       Снейп вздохнул и опустил руку на стол, задумчиво глядя на знакомые книжные полки, на короткое мгновение его собственная сентиментальность заставила его скривиться. Коротко выругавшись сквозь зубы, он быстро развернулся и развёл огонь под огромным котлом, стоящим по центру комнаты и заполненным тёмной родниковой водой. Когда Снейп начинал работать, то забывал обо всём. Так было и сейчас, и именно поэтому лаборатория была единственным местом в этом доме, которое он любил.       Здесь не было идиотских банок с уродцами, годных только на то, чтобы пугать тупых, надоедливых школяров, не было парт и скамей, не было старых, годами пылящихся на полках учебников для не умеющих считать помешивания и минуты недоумков. Каждая склянка и ингредиент были на своём месте. Каждые справочник и энциклопедия находились там, где и положено.       Громыхнув крышкой котла, Снейп сперва замер было, прислушиваясь, но затем тряхнул головой и, размяв пальцы, достал из кармана небольшой серебряный ножик. Это было странно, но он уже привык к тому, что рядом был человек, которого не хотелось не то, что гнать прочь, а даже просто беспокоить. Хотя сейчас, в этом доме её и не было. Впрочем, это было правильно, ей здесь не место.       - Пожалуй, пришло время подумать и об этом, - тихо произнёс Снейп, неосознанно потерев левое предплечье, а затем быстро отдёрнув руку, так, будто коснулся чего-то невыносимо горячего.       На полу перед рядом с котлом лежала голова Василиска. И её одной хватало, чтобы понять насколько же это была устрашающая тварь. Высотой ему по грудь и весом полторы тысячи фунтов, увенчанная короной из ороговевшей, превратившейся в подобие кости кожи, скалящаяся на него десятками жёлтых, острых, точно кинжалы, зубов, она была бесценным сокровищем, настоящим даром, способным однажды подарить ему жизнь. Впрочем, в этом была и некоторая ирония. Машина смерти подарит кому-то второй шанс.       Хмыкнув своим мыслям, Снейп откинул волосы назад и прикрыл их специальной сеточкой, а после, поудобнее перехватив нож, надрезал нижнее веко василиска, пытаясь освободить немного места и подцепить-таки оставшийся нетронутым глаз. Второй глаз был извлечён небрежно - Поттер не мелочился и вырезал его вместе с кубиком промороженной плоти и кости его окружающей. Зельевар же работал аккуратно и бережно, стремясь сохранить каждый грамм бесценных ингредиентов. Наконец, спустя почти час, когда вода в котле уже кипела ключом, ему удалось-таки извлечь глаз. Кожа и мясо древнего змея были просто слишком жёсткими и неподатливыми.       Перед тем, как подойти к котлу, Снейп утёр пот со лба чистым платком, а затем, одним точным движением рассёк глаз над бурлящей водой, завороженно наблюдая за тем, как вытекает наружу его содержимое. Как только первые капли прозрачной, похожей на драгоценный кристалл жидкости, упали в котёл, вода успокоилась, став гладкой, словно зеркало. Положив остатки глаза на разделочную доску, зельевар вздохнул и размял пальцы. Впереди его ждало ещё много работы.