Родители

      Алан Мэттью Сент-Джон Уитакер. Длинное имя для маленького человека. Человека, который родился в не самое безопасное время, но в относительно безопасном месте — лагере Лост-Лейк. С момента вспышки эпидемии, устроившей зомби-апокалипсис, прошло уже больше двух лет, когда малыш появился на свет, и жизнь вошла во вполне мирное русло.       Впервые взяв на руки свёрток с недовольно кряхтящим сыном, Дик поверить не мог, что вот это вот крохотное существо — его ребёнок. Честно говоря, он вообще никогда не думал, что у него будут дети. Сначала потому что не был готов, потом потому что считал, что потерял Сару. И вот теперь у него на руках его сын. Их сын.       — Такой маленький, — не отводя взгляда от Алана, пробормотал Дикон. — Ему ж умереть — раз плюнуть. Чуть покрепче сжал, и нет ребёнка.       — Не преувеличивай. Он у нас ещё крепкий парень. Вот Эмма когда родилась, была такая худенькая, что её пришлось к каким-то там аппаратам подключать, — Сара грустно усмехнулась, вспомнив сестру.       — В любом случае, ты теперь под присмотром, малой, — заявил Дик, неловко покачивая Алана. — Папка тебя в обиду не даст.       Сара не сдержала смешка, глядя на эту до нелепости странную, но, в то же время, милую картину. Дикон в своей вечной жилетке и с испачканным чем-то чёрным рукавом кофты, держащий сына осторожно и немного испуганно, казался самым очаровательным, что она видела за всю свою жизнь.       А ведь мама говорила ей, что такие как он не созданы для семейной жизни, что он сбежит при первой же возможности, что бросит Сару сразу же, как та забеременеет. Но Дикон искал её в этом разваливающемся мире. Искал и нашёл. Он спасал её тысячи раз, и остался рядом, когда нужен был больше всего, ни секунды при этом не сомневаясь.       Сара знала, что он будет всем сердцем любить их ребёнка, их крошку-сына, и будет хорошим отцом.

***

      Несмотря на то, что Алан был спокойным малышом, материнство оказалось делом непростым. Ночные кормления, бесконечные пелёнки, отваливающиеся от укачивания руки. Но больше всего проблем, конечно, доставили прорезающиеся зубки. Повышенная температура, нежелание кушать, тихий плач — всё это сводило с ума. Сара старалась предпринять хоть что-то, но страшно было до одури.       Она жалела, что не родила сына во времена интернета, хорошей медицины и торговых центров. Единственное, что хоть немного успокаивало, так это то, что Дикон подбадривал, поддерживал и… нервничал не меньше неё, хотя и старался выглядеть серьёзным и рассудительным. Это-то его и выдавало его с головой, потому что было совершенно не в его духе. Будь он спокоен, поток шуток было бы не остановить.       На самом деле Дик был готов мчаться на край света, чтобы только успокоить плачущего сына и волнующееся сердце жены. К счастью, через два дня температура спала, и главной проблемой, которая была связана с режущимися зубами, стали постоянно текущие слюни, но это хотя бы не так сильно пугало. Родители, наконец, смогли выдохнуть с облегчением.

***

      Своё первое слово Алан сказал, когда ему было что-то около восьми месяцев. Дикон как обычно уехал по поручению кого-то из лагеря, но пообещал, что вернётся к вечеру, поэтому Сара, закончив со своими делами и приготовив ужин, села кормить сонного сына.       В тот день он был на удивление капризным: отталкивал бутылочку, возмущённо ворчал на котёнка, которого Дикон недавно притащил домой, и всё время смотрел на дверь. Сара пыталась отвлечь ребёнка игрушкой, разговорами, даже пением, но ничего не помогало. Сын упрямо не желал есть, отворачиваясь от бутылочки.       — Ну, чего ты, мой цветочек? — Сара чмокнула Алана в нос. Мальчик расплылся в улыбке, но кушать всё равно отказался. — Что тебе не нравится, малыш?       — Папа, — вдруг прохныкал сын.       — Что ты сказал? — срывающимся шёпотом спросила Сара.       — Папа, — повторил Алан. Мама поцеловала его в обе щеки.       — Моя ты умничка, — она произнесла это так нежно, что сын разулыбался. — Папа скоро придёт. Но сначала надо покушать. Чем быстрее мы покушаем, тем быстрее папа вернётся, так что давай.       И Сара снова поднесла к его губам соску. Алан словно понял её слова, поэтому послушно поужинал, пытаясь помогать маме придерживать бутылочку своими крохотными ручками. Его и до этого уже клонило в сон, а после еды окончательно сморило, поэтому он уснул, не дождавшись возвращения отца.       Дикон приехал, когда за окном уже стемнело. Алана не разбудило ни тарахтение мотора за окном, ни громкое: «Я дома!» Мальчик только сонно причмокнул и повернул голову в другую сторону, продолжая лежать, раскинув руки. Мелисса — тот самый котёнок вызывавший у Алана столько негодования — свернулась калачиком рядом и тоже сладко спала, положив на ребёнка лапу.       Бросив взгляд на сына, чтобы убедиться в том, что тот всё ещё спит и его можно спокойно оставить одного, Сара вышла в прихожую. Дик выглядел уставшим, но довольным. Видимо, нашёл то, что искал. В целом он выглядел как всегда: грязная, пропылённая одежда, очередная неглубокая рана на руке, пятно чьей-то крови на штанине. Ничего не менялось. Осторожнее он точно так и не стал.       — Привет, — Сара чмокнула мужа в щёку, стараясь не касаться его куртки, чтобы не испачкаться самой. — Переодевайся и за стол. Только тише, Алан спит.       — Я тут ездил за лекарствами и проезжал мимо одного старого дома. Подумал, почему бы не заглянуть, — Дикон хитро улыбнулся.       — К чему ты это? — подозрительно прищурилась Сара.       Дик вытащил из кармана фотографию в рамке. Она всё ещё была немного пыльной, а стекло слегка треснуло, но снимок… У Сары сердце забилось чаще.       — Ты серьёзно? Наша свадебная фотка? — восхищённо выдохнула она. — Ты был у нас дома?       — Ага. Мне было по пути, и я не смог не заехать, — сознался Дикон. — Увидел её, решил забрать. Подумал, что тебя это порадует.       — И ты был прав. Спасибо, — Сара чмокнула его в щёку. — Но у меня для тебя тоже приятные новости. Алан сегодня сказал первое слово.       — Да ладно! — глаза Дика забавно округлились.       — Тише, — шикнула на него жена, и Дикон понимающе закивал. — Он сказал «папа».       — Серьёзно? — не поверил Дик. Сара кивнула. — Чёрт, теперь жалею, что меня не было дома.       — Ничего, он же не в последний раз это говорит, — Сара ободряюще улыбнулась. — А теперь живо на кухню.       — Есть, мэм, — Дикон шутливо отдал честь, за что был удостоен осуждающего взгляда жены и лёгкого шлепка по пятой точке.

***

      Буквально через месяц Алан впервые пополз. Сара сидела в кресле, листая какую-то жутко заумную книгу, а Дик устроился на полу, играя с маленьким сыном. Несмотря на то, что баловаться с отцом ему явно нравилось, Алан всё равно частенько оглядывался на маму, словно проверяя, чем она занимается. Когда Мелисса запрыгнула на колени Саре, мальчик не выдержал и решил, что ему жизненно необходимо привлечь внимание матери.       Тогда-то он шлёпнулся на живот и принялся изо всех сил отталкиваться ножками, старательно пыхтя и изображая из себя гусеничку. Дикон удивлённо замер, не зная, что делать. Честно говоря, он не ожидал, что застанет такой милый этап развития сына, поэтому радость и растерянность смешались в одно.       — Сара! — шёпотом, чтобы не напугать сына, позвал Дикон жену. — Он ползет!       — Кто? — удивилась Сара, отвлекаясь от чтения. Дик кивнул на упрямо ползущего вперёд сына. — Ох, цветочек! Ты такой молодец!       Сара отложила книгу, пересадила кошку на кресло, а сама села на пол и вытянула вперёд руки, готовясь поднять сына, как только тот подползёт достаточно близко.       — Давай, солнышко, — подбодрила она Алана. — Ты же у нас такой молодец. Давай, ещё немного.       Голос матери, кажется, придал мальчику сил, и тот заработал ножками и ручками ещё усиленнее. Уже через несколько мгновений Алан довольно устроился на руках у матери. Сара несколько раз чмокнула его в макушку. Ребёнок расплылся в довольной улыбке, а потом потянулся к отцу.       — Папа, — жалобно протянул Алан.       Дикон принял сына из рук жены. Сейчас он, наверное, впервые ощутил насколько Алан вырос, почувствовал разницу между маленьким новорождённым сыном, впервые сжавшим его палец своей крохотной ручкой, и подросшим, уже разговаривающим и так невинно хлопающим глазками. Такими же голубыми, как у мамы.       — Как же ты быстро растёшь, малой, — со смесью восхищения и сожаления вздохнул Дикон.       — И не говори, — Сара подошла к нему и положила голову на его плечо. Дик приобнял её за талию свободной рукой.       — Мапа, — выдал Алан, счастливо глядя на родителей.       Сара подавилась смешком, утыкаясь носом куда-то в грудь мужу. Дикон закусил щёку изнутри. Но они оба всё-таки не выдержали и рассмеялись. У обоих в голове промелькнула одна мысль: «Как же я вас люблю».

***

      Дик возился с мотоциклом, что-то ремонтируя. Сара сидела на складном стульчике около дома, приглядывая за старательно выдёргивающим травинки годовалым сыном.       Их соседка, живущая в доме неподалёку, до апокалипсиса работала швеёй и, в благодарность за то, что Дикон привёз ей какие-то детали для починки швейной машинки, сделала для Алана симпатичный джинсовый комбинезончик. Этот комбинезон очень нравился не только родителям, но и самому мальчику, потому что в передний карман было очень удобно складывать всякую ерунду, которую он находил на земле: траву, камушки, цветы. Иногда даже улиток и гусеничек.       — Как я умудрился так въе… — Дикон посмотрел на сына и кашлянул, поправляя себя. — Врезаться.       — Ну, ты никогда не был аккуратным водителем, — хмыкнула Сара.       Дик пожал плечами, мол: «Что есть, то есть», а потом тяжело вздохнул, возвращаясь к работе. Говоря откровенно, он спокойно мог отдать байк на починку механику, но… было в этой возне своё очарование. Вспоминалось то время, когда Дикон ещё только попал в мотоклуб и был так вдохновлён этой атмосферой, что уделял каждую свободную минуту своему железному коню.       Только теперь ситуация была гораздо более уютной и домашней. Если бы тогда, много лет назад, кто-то сказал бы Дику, что он обзаведётся женой и ребёнком, он бы только фыркнул, посчитав того человека сумасшедшим. Никого до этого Дикон не любил так, как Сару. Ни для кого он не был готов сделать столько. Ради неё и маленького Алана Дик бы пожертвовал всем, если бы потребовалось.       Сент-Джон отвлёкся от мотоцикла и повернулся к ним и весело хмыкнул, невольно привлекая внимание Сары.       — Что? — спросила она, переводя взгляд с сына, на мужа.       В голове вертелось столько пафосных фраз о том, как он любит её, как она важна для него, насколько она прекрасная женщина, великолепная жена и отличная мать. Но всё это казалось таким… неуместным в этот простой солнечный день, что Дик просто улыбнулся и сказал:       — Спасибо.       — Ну, пожалуйста? — озадачилась Сара. — А за что?       — За то, что не отшила меня, когда мы впервые встретились, — усмехнулся Дикон.       — Вообще-то я отшила, — со смешком напомнила Сара. — Несмотря на то, что ты был ужасно привлекательным, я в тот момент была несколько… не в настроении.       — Но ты всё же поехала со мной, — несколько оскорблённо отметил Дик.       — Я же говорю, ты меня впечатлил. Твоё чувство юмора стало последней каплей, — созналась Сара. Этот ответ вернул Дикону уверенность в себе. По крайней мере, об этом говорила довольная улыбка на его лице.       Они хотели вернуться к своим делам, когда Алан вдруг ухватился за стену и поднялся на дрожащие ножки. Родители с замиранием сердца следили за тем, как малыш делает первые робкие шаги в сторону матери. Пройдя совсем немного, Алан плюхнулся на пятую точку и обиженно засопел. Похоже, ходить оказалось труднее, чем он ожидал.       С самым недовольным выражением лица, на которое только был способен, Алан протянул маме цветочек. Сара умилённо вздохнула, принимая из рук сына подарок, а потом помогла ему снова подняться на ноги. Нужно было ещё немного попрактиковаться.

***

      Алан любил водить пальчиком по папиной щетине. Хотя будучи совсем маленьким, он даже пытался выдернуть мелкие волоски, но те было не так-то просто ухватить, поэтому лицо Дикона было в относительной безопасности. Со временем бесплодные попытки мальчику надоели, и он переключился на другое занятие — поглаживание папиной бороды.       — Как думаешь, может мне сбрить это всё к чертям собачьим? — спросил как-то Дик, стоя перед зеркалом и крутя в руках найденную где-то бритву. Весьма неплохую. Ну, по крайней мере она была лучше, чем складной нож, которым он отстригал куски бороды, когда та отрастала, становясь слишком длинной.       — Если хочешь, — пожала плечами Сара. — Вообще, даже хорошо: колоться перестанешь. Но мне кажется…       Она подошла к мужу и обняла его со спины. Дикон отложил бритву и положил свои ладони поверх её. Какое-то время Сара разглядывала его отражение в зеркале. Она чуть прищурилась, сосредоточенно скользя взглядом по его лицу, словно оценивая.       — Да, так ты однозначно сексуальнее, — хмыкнула Сара.       — Это, может, и так, но щетина же тебя царапает, — напомнил Дик и с усмешкой добавил. — Я сейчас не про лицо. Скорее про твои красивые ножки. Самую нежную их часть.       — Фу, пошляк, — в противовес её словам, в глазах Сары загорелся озорной огонёк. В любом случае, он быстро потух. — Я не уверена, как Алан отреагирует. Он же никогда не видел тебя без бороды.       — М-да, точно, — Дикон нахмурился. — Думаешь, испугается?       — Вполне возможно, — вздохнула Сара с сожалением.       — А давай-ка вот как поступим, — Дик усмехнулся. У него появился план.

***

      Когда Дикон вышел из ванной с обмотанным вокруг нижней части лица полотенцем, Сара подавилась смехом. Алан же воспринял появление папы нормально: сразу потянулся к нему, заулыбался. Значит узнал. Что ж, начало хоть и нелепое, но хорошее.       Дик поднял сына на руки, разговаривая с ним обо всякой ерунде, показывая, что это всё ещё он, его голос. Дикон опустился на диван рядом с женой и устроил Алана на коленях. Мальчик, как всегда, потянулся к папиной щеке, и родители затаили дыхание. Как он отреагирует на изменения в папиной внешности?       Алан стянул с лица Дика полотенце и нахмурился. Ребёнок склонил голову сначала к правому плечу, потом к левому, осторожно потыкал пальцем в отцовскую щёку, потом похлопал по ней ладошкой. Он даже попытался что-то разглядеть, пододвигая глаза почти вплотную к щеке.       — Больно? — наконец, поинтересовался Алан, и родители вздохнули с облегчением.       — Нет, не больно, — покачал головой Дикон.       Алан тут же снова улыбнулся и, обняв папу, устроил голову у него на плече. Мальчик вопросительно и несколько требовательно посмотрел на маму, мол: «Почитай мне ещё». Дик и Сара окончательно расслабились. И ей вдруг подумалось, что сын гораздо умнее, чем им обоим казалось.

***

      Алану было три, когда он вдруг закатил свою первую истерику. Это так не соотносилось с его обычным спокойным нравом, что родители не знали, что с этим делать. Алан цеплялся за руки и одежду отца, не желая его отпускать.       — Ну, что ты, цветочек? Папа быстро съездит по делам и вернётся, — попыталась убедить сына Сара.       — Нет! Нельзя! Не пущу! — продолжал плакать Алан, прижимаясь спиной к двери и растопырил руки, пытаясь перегородить её.       Мелисса его поддержала, принимаясь громко и протяжно мяукать. Ну, и пришлось Дикону сдаться. В конце концов, поручение было не срочным, так что его можно было отложить на пару дней. А на следующий день они узнали, что возле лагеря нашли растерзанного стаей клыкачей оленя.       — Хорошо, что ты дома остался. Они так завывали страшно. А ещё рычали и чавкали, беднягу подъедая, — их соседка, рассказывавшая это, нервно передёрнула плечами.       С тех пор родители прислушивались к интуиции сына, посчитав, что лучше лишний раз перестраховаться, чем потом собирать себя по кусочкам после какого-нибудь нападения зараженных.

***

      — Мам, а как одуванчик на латыни? — спросил Алан.       Сара начала учить его научным названиям с того момента, как сын научился читать. Почти сразу же мальчик стал проявлять интерес к энциклопедии по ботанике, которую Дикон привёз из библиотеки ближайшего колледжа.       — Тараксакум, — не отвлекаясь от вычесывания кошки, ответила Сара. — Не вертись, Мелисса. Это для твоего же блага.       Но кошку её слова, похоже, нисколько не убедили, потому что та продолжила свои попытки освободиться, так страдальчески мяукая, словно хозяйка её по меньшей мере пытала. В прочем, одного сурового взгляда Дикона было достаточно, чтобы Мелисса тут же притихла и замерла, при этом посмотрев на Сару безумно жалобно. В этом взгляде так и читалось: «Ты ведь меня защитишь от него, правда?»       — А лаванда? — Алан перелистнул несколько страниц, открывая одну, заранее заложенную, и Сара поняла, что сын её проверяет.       — Лавандула, — с улыбкой ответила она.       — Вау! Мам, ты такая крутая! Ты всё знаешь! — восхищённо воскликнул Алан, а потом вдруг погрустнел. — А я не могу запомнить.       — Ну, я учила это много лет. У тебя тоже всё получится, цветочек. И я не все названия помню наизусть. Только тех растений, которые растут у нас, — Сара сняла с расчёски, которой вычёсывала Мелиссу, волоски белого подшёрстка, и легонько шлёпнула кошку по попе. — Всё, свободна, страдалица.       — Всё равно круто, — Алан посмотрел на мать с нескрываемой гордостью.       — Знаешь, твоя мама и меня кое-чему научила, — вспомнил Дикон. — Мы вместе собирали эту вашу лавандулу. А потом поехали к ней…       — Ты серьёзно собираешься рассказывать это при ребёнке? — опасно прищурилась Сара, и Дик смущённо кашлянул.       — Ну, в общем, как-нибудь научу тебя. Я знаю одно хорошее место за пределами лагеря, — закончил он.       — Дикон, он ещё совсем маленький! Ты собрался везти Алана на мотоцикле?! Ещё и за пределы лагеря?! — возмутилась Сара.       — Мам! Я хочу поехать! — воскликнул Алан.       — Я не дам тебе сесть на мотоцикл раньше, чем тебе исполнится двенадцать, — Сара скрестила руки на груди, всем видом показывая, что она своё сказала, и её мнение ничто не изменит.       — А двенадцать это через… один, два, три, — Алан принялся загибать пальцы. — Через четыре года?       — Да, цветочек. Через четыре, — кивнула Сара и, не в силах сдержать порыв нежности, поднялась со своего места и подняла сына на руки. — А пока мама будет носить тебя на ручках, а папа катать на плечах. Так устраивает?       — Да! — важно кивнул Алан.       — Тогда мне пора приступить к своим обязанностям. Мистер Сент-Джон Уитакер, разрешите сначала уделить время вашей матери? — губы Дикона тронула хитрая улыбка. Алан заинтересованно переводил взгляд с отца на мать и обратно.       — Ты недавно потянул спину. Тебе нельзя поднимать тяжёлое, — предупредила Сара, делая пару опасливых шагов назад.       — А ты вполне лёгкая. Поставь ребёнка, Сара, — Дик сделал шаг в её сторону.       — Нет, — покачала головой его жена и, развернувшись, бросилась бежать под весёлый смех сына.       — Стой! Стой, я ведь всё равно догоню! — и Дикон кинулся следом.

***

      — Вы точно хотите выехать за пределы лагеря? — Сара нахмурилась, рефлекторно прижимая ладонь к груди.       — Да ладно тебе, мы недалеко, — попытался успокоить её Дикон.       — С нами ничего не случится. Я ведь уже взрослый и умный, — пожал плечами Алан, которому явно не терпелось поскорее залезть на мотоцикл. — К тому же, ты сама обещала, что отпустишь нас, когда мне будет двенадцать.       — Я ведь ему не даю рулить… пока, — Дик подмигнул сыну, который тут же расплылся в довольной улыбке. — Он будет сидеть за мной, крепко держаться, а я буду аккуратнее, чем обычно, обещаю.       — Сильно сомневаюсь. Даже когда ты меня в первый раз вёз, желая ко мне подкатить, мы чуть не разбились к чертям собачьим, — Сара недовольно скрестила руки на груди. — Ты не умеешь нормально водить. Уж я-то знаю.       — Ну, хочешь, с нами давай, — вдруг предложил Дикон.       — Предлагаешь нам троим уместиться на один мотоцикл? — Сара скептически выгнула бровь.       — Почему? Я возьму байк Бухаря, а ты поведёшь мой — он полегче. Да и ты на нём уже училась ездить, так что знаешь, что там как.       — Мама, ты умеешь водить мотоцикл?! — глаза Алана зажглись восторгом.       — Немного. Я в последний раз это делала лет… много назад. Ещё задолго до того, как ты родился, — Сара смутилась и немного растерялась. — Так что я даже не знаю…       — Разве ты не устала сидеть в четырёх стенах? Быть запертой в этом лагере соображениями безопасности? — Дикону, кажется, очень нравилась эта идея. Видя, что жена колеблется, он слегка надавил. — Соглашайся. С тобой Алан точно будет в порядке.       — Ладно, — решительно кивнула Сара. Похоже, именно этот аргумент стал для неё решающим. — Вези сюда свою тарахтелку.       — Ура! Семейная поездка на мотоциклах! — Алан солнечно улыбнулся, и Сара поняла, что не простила бы себе, если бы осталась дома.       Это ведь так важно — выбираться куда-то всей семьёй. Для каждого из них важно. Пускай и немного по разным причинам.

***

      — Алан, мы собираемся в соседний лагерь. Ты с нами? — раздался из прихожей голос матери.       С тех пор, как Сара вспомнила, какое удовольствие приносит скорость, она не упускала возможности съездить вместе с мужем в какое-нибудь безопасное место, вроде другого лагеря. Алан же… он всё-таки слишком любил дом и собственный комфорт, чтобы так часто разъезжать по Адищу.       — Не, мам. Я лучше почитаю, — отозвался Алан, одной рукой придерживая открытую почти на середине книгу, а второй почёсывая Мелиссу, мурлыкающую так громко, что аж вся кровать тряслась от её тарахтения. — Хорошо повеселиться.       — Привезти тебе что-нибудь? — поинтересовался Дикон.       — Главное не брата или сестру. Мне нравится быть единственным ребёнком, — отозвался Алан.       — Ни стыда, ни совести. Весь в отца, — голос матери было слышно на удивление отчётливо, хотя она стояла далеко от двери в комнату сына. Алан точно знал, что мама покраснела.       — Назло тебе так и сделаем, — ответил Дикон. Парень прыснул, утыкаясь лицом в книгу, уже предвкушая реакцию мамы.       — Дик! — возмущённо. — Ладно Алан — он ещё ребёнок, но ты-то!       Голос Сары стал звучать глуше. Значит, они уже вышли на улицу. Скоро раздастся рёв мотора и родители уедут, оставляя дом в полной тишине, нарушаемой только мурчанием их старой кошки.       — Знаешь, Мелисса, когда-нибудь и у меня будет своя семья. И я хочу так же, как у них. Ну, как у мамы с папой, — сообщил кошке Алан. — Как думаешь, получится?       — Мр-ря, — сонно отозвалась та, приоткрывая один глаз.       И Алан принял это за «конечно». Ведь на меньшее он никогда на согласится.