Оттенки её глаз

      Помещение было пропитано сыростью, рвотой и кровью. Скорее всего, моей вперемешку с чужой. Я почувствовала, как в желудке начало жечь. Из глаз брызнули жгучие слёзы. Едва ворочая языком, я провела по зубам, желая убедиться в том, что все целы. Они были в порядке, только, явственный привкус железа, вызвал очередной приступ рвоты. Голову пронзила острая боль. Точно.       Вспомнилось, что сильно ударили по затылку. Слипшиеся от пота и рвоты волосы, лезли в рот, а скованные верёвками руки, были не в состоянии убрать их. Дезориентированное сознание, не могло понять, сколько часов прошло, с тех пор, как эти чёртовы ублюдки, связали и бросили меня, в эту чёртову сырость. В глазах всё плыло, я с трудом приняла удобное положение, превозмогая боль. Всё тело ломило, я не чувствовала конечностей из-за туго завязанных верёвок. Отвратительный запах проник в поры, в каждую клеточку, осел в лёгких, снова вызывая новую порцию рвоты. Невыносимо...       Память, безжалостно подкидывала мне события произошедшего в ярких красках. Ино… Наруто… Сай… Какаши...       Психическое состояние, балансировало на грани безумия. Я повторяла их имена как в бреду, чтобы не поддаться захлестнувшему меня отчаянию, бессилию, безысходности. Волна тошноты вновь дала о себе знать. Я не выдержала, и освободила содержимое желудка, прямо перед собой. Горло словно исцарапали изнутри. Но мне стало ненамного, но легче.       Дверь позади меня со скрипом открылась, впуская внезапную вспышку света. Кто из ублюдков? Масаши? Рэн?       Липкий, тягучий страх, вновь коснулся своими конечностями, вызывая колючие мурашки по спине. Сердце болезненно сжалось, а тело, пронзила крупная дрожь. Только сейчас, я почувствовала холод. Моя самоуверенность меня и погубила. Я не смогла их спасти. Никого из них. Гамма чувств, обрушившаяся на меня беспощадной лавиной, были пределом. Воспоминания жгли меня изнутри. Я вспомнила безжизненно опущенную голову Наруто. Синие, приоткрытые губы Сая. Закатившиеся глаза Ино... И неподвижное тело Какаши.       Внутри меня, что-то безвозвратно сломалось. – Ну здравствуй.       Голос был мне незнаком, но властная в нем интонация, разрезавшая стылый воздух с привкусом засохшей крови, натолкнула на догадку. Что было хуже… смерть моих друзей, или то, что я скоро последую за ними, без шанса на возвращение? Но худший исход, оказался таков:       Возвращаться больше не имело смысла.

***

— Наконе-ец-то! — протянула я, медленно выпрямляя затекшую и ноющую спину, после чего, с удовлетворением нажала на кнопку «Сохранить». Этот грёбанный, три раза переделанный отчёт, выжал из меня все соки. Неизвестно, как Хатаке, находил в них ошибки. Когда я перепроверяла этот документ, в тысячный раз, ничего такого не нашла!       А этот царь ледяной горы, на раз-два, разделался со мной, и отправил на переделку. Кстати, об этом царе.       Какаши Хатаке — является моим начальником.       Когда работаешь более четырёх лет на привлекательного, состоятельного, серьёзного, холостого и недоступного мужчину, непроизвольно, начинаешь чувствовать симпатию. А дальше, и до влюблённости не далеко. В мои двадцать четыре, грех пройти мимо такого редкого и дорогостоящего экземпляра.       Мимолетные взгляды, заставляющие бабочек в животе трепетать. Учащенный пульс, когда он слишком близко. В эту игру, в одни ворота, я никогда не уставала играть. Это в моем розовом, как мои волосы, мире, у нас трое детей. В реальности, он на меня даже не смотрит.       Мой взгляд на автомате метнулся на закрытую дверь кабинета Хатаке. Интересно, а он будет свой отвратительный, черный кофе? Поморщившись, я задалась дежурным вопросом. Как вообще его можно пить?       Около его двери, моя решительность куда-то подевалась. Рука сжатая в кулак повисла в возухе, так и не соприкоснувшись с поверхностью. Пульс снова соскочил с нормы, и даже сердцу, как-то стало тесно в груди. Коллеги испытывали подобные симптомы, но это был скорее страх, чем влюбленность.       И сейчас, мне стало страшно. Может не стоит, вот так заходить без повода? Кофе, обычно, я заношу ему по утрам. Но сегодня, он от него отказался и не вышел на обед.       Это было очень странно... Пару секунд, взвесив, все "за" и "против", я собралась, вдохнула побольше воздуха, и решительно постучалась. И.. ничего. Ещё раз. Ноль реакции.       С беспокойством потянув за дверную ручку, я ожидала поймать угрюмый и выгоняющий взгляд своего босса, но меня встретила оглушительная тишина. Ей богу, будто какое-то чистилище открываю.       "Давай смелее, идиотка!" Он человек серьёзный, не любит, когда его отвлекают, но не ест ведь людей. Хотя… на обед, у него салат из моих нервов.       Оглядев помещение, я немного опешила, увидев в углу комнаты, мирно сопящий силуэт. Он не подавал никаких признаков продуктивности. Не задумываясь, я мигом плотно закрыла дверь, проскользнула внутрь, и подошла к ближе к сгорбленной, спящей фигуре. Поток ледяного, кусачего ветра, пробирал до самых костей, и дул мне в спину, вызывая табун мурашек. Обняв себя за озябшие плечи, я произнесла несколько смачных, печатных фраз, и побрела к окну.       Когда Хатаке проснется, я обязательно обругаю его, за такое безумное пристрастие к холоду. Что за привычка дурная? На улице Антарктида в гости приехала, а он открывает окна в любую погоду, будь то смерч, тайфун, дождь, буря или ураган.       Окно Хатаке - всегда нараспашку. Вот так весело с ним и живём, уже четвёртый год. Оказавшись возле Хатаке, было понятно: он уснул, прямо посреди рабочего дня. Я сделала пару фоток. Компроматы на меня, у Какаши было много.       Хатаке, подложив ладони под щекой, мирно сопел. Я так сладко спала, разве что, только на парах... На работе, не позволял сердитый взгляд, этого седовласого пугала, да и ответственность была большой. Я ненавидела его подводить. Но поглядите-ка, сам разлёгся, как у себя дома. Ортодоксальный, до тошноты правильный, собранный, не позволяющий, ни себе, ни другим, фривольности, вдруг решил подремать. Вдобавок, в кабинете, где, возможно, было холоднее, чем на улице.        А он не мог, случаем, заболеть? Потрогав его лоб, я в следующую секунду громко ахнула. Словно обожглась от кипятка. Да он горит! И сколько он уже в таком состоянии? Мне вдруг вспомнилось, каким сиплым был его голос, когда он пожелал мне доброго утра, но, я все сослала на сонливость. Мощная волна стыда сбила меня с ног. — Шаннаро! - воскликнула я. Нужно уговорить его пойти домой, и если понадобится, пинками выставить за дверь. А если заартачится, - мой взгляд нашел длинную палку - кстати что она там делала? — Господин Хатаке, — я осторожно начала трясти его за плечо. — Господин Хатаке!       В ответ раздалось лишь осипшее, хриплое, неразборчивое мычание. С досадой посмотрев на мужчину, я стянула с себя плед, ласково накрыла его спину, но с тем же недовольством и напором, продолжила: — Господин Хатаке! Проснитесь!       На мгновение, из головы вылетело, что он болен. Я позволила себе засмотреться на него. Пепельные волосы прилипли ко лбу и вискам Ровный нос, волевой подбородок. Красивые серые глаза, были прикрыты окаймлением светлых ресниц. Фиолетовые круги под глазами, на фоне почти прозрачной кожи, смотрелись болезненно.       Мужчина, неожиданно пробормотал, что-то нечленораздельное, с гортанным стоном, и внезапно открыл глаза. Я испуганно пискнула и тотчас отстранилась. Какаши осторожно приподнялся, обвёл прищуренным взглядом помещение. Его взгляд остановился на мне, с каким-то недоумением. — Сакура?       Хатаке поморщился, провел пятернёй по пепельному беспорядку, пару раз моргнул, надеясь прояснить хоть что-то, перед глазами. Видок, конечно, был у него сейчас не из лучших... Ни одна болезнь, не сможет помешать ему, выглядеть так привлекательно. Я аккуратно убрала его склеенные пряди, которые заходили тому прямо в глаза. — Господин Хатаке, вам нужно домой. — Нет, - отрезал он, спустя несколько секунд. — Вернись пожалуйста, на свое рабочее место.       Какаши вдруг схватился за голову. Я нахмурилась, не отрывая недовольного взгляда от его лица, и процедила: — Совсем не следите за собой, вместо того, чтобы отсыпаться дома, вы решили ходить с температурой? Серьёзно? Вот какой пример, вы подаете своим подчиненным? — Ты меня отчитываешь? - холодно спросил он и внезапно схватился за голову. — Ч...чёрт. — Нужен врач, - упрямо стояла на своем я.       Не знаю, что заставило меня в край осмелеть: сочувствие или беспокойство, но я, несмотря на протесты разума, наклонилась к нему поближе, и принялась кончиками пальцев, несильно обводить кожу руками. Было не понятно, что означал его хриплый стон. Облегчение или новую волну боли? Тем не менее, я осторожничала, и встретив лишь слабое сопротивление, немного усилила напор. — В-всё... само пройдет, - простонал он. - Ох...       Его стоны мне не нравились. По крайней мере, в конкретно этой ситуации. Как же пройдёт. Ещё скажи, что приложу подорожник, и буду как новенький. Ребячество. — Больно? — Нет... - прошептал он, сквозь сбитое дыхание. — Это приятно.       Два слова, но щеки почему-то вспыхнули. Хорошо, что у него закрыты глаза. Я закусила губу, и молча продолжала массировать, надеясь, что боль, под натиском моих усилий, медленно отступит. Но это не сработает с жаром. — Так не пойдёт, мы сейчас же поедем в больницу, — произнесла я, недовольно цокнув языком. — Если понадобится, я насильно вас отсюда выкину.       Мой голос звучал рассерженно и категорично. Я исчезла за дверью, надеясь найти хоть что-то, против температуры. Схватив таблетки, свой термос с водой, в котором как раз была тёплая вода, я решила без его согласия вызвать врача. Что за детское поведение? Человеку тридцать четыре, но капризничает, как племянница Ино перед уколом. Он закрыл глаза руками, как вдруг, я услышала, раздирающий лёгкие, приступ кашля.       Мамочки...       Ясно одно: ему слишком паршиво, чтобы сопротивляться. И он слишком горд, чтобы в этом признаться. Меня всегда поражала эта гордость. В чём проблема, просто попросить о помощи? — Мистер Хатаке, пока выпейте это, - я протянула ему таблетку и воду. Тот, к моему удивлению, не стал сопротивляться.       Я набрала номер скорой помощи и продиктовав адрес офиса, вновь метнула на Какаши взволнованный взгляд. Сбросив вызов, я тихонько дотронулась до его плеча. Он вздрогнул от неожиданного прикосновения, и снова закрыл веки, затем сделал глубокий, неровный вдох. — Скоро приедет врач. Я провожу вас домой, хорошо? - тихо прошептала я. — Благодарю… — Не пугайте меня так больше, — вымученно улыбнулась я.       Мне почему-то вспомнился тот день, когда заболела я. Он заботливо купил лекарства, отвёз самолично домой, проводил до подъезда. На завтрашнее утро, вновь поинтересовался как я, и даже предложил дополнительные выходные дни. Даже не могу перечислить, сколько раз он заботливо относился к своим подчинённым, но когда дело касается его самого, он предпочитает продуктивность.       Он прервал поток моих сумбурных мыслей, накрыв мою ладонь своей. Это галлюцинации? Я тихо ахнула, задержав дыхание.       Спустя двадцать минут, «скорая» помощь, была на месте. Врач – статная блондинка с огромной, выпирающей из-под халата, грудью. На середине лба, татуировка в форме ромбика. На языке – приказы. — Сколько дней он в таком состоянии? - спросила она, каким-то грубым, командным голосом. — Кажется, с утра, - коротко ответила я. — Ну и зачем вы пришли, - её укоризненный взгляд, остановился на Хатаке. – Зная, что здоровье подорвано? — Работа, - отрезал равнодушно он.       Изящные, наманикюренные пальчики, вырвали листок с блокнота, всучили ему в руки. — Здесь список лекарств. И пей много жидкости. Пару дней отлежишься, а потом, возвращайся к своей любимой работе. — Ты чего застыла? Иди варить суп, - велела она, важно скрестив руки на груди. – Потом уж проследи, чтобы он всё выпил. Мужчины, в плане своего здоровья, хуже детей и стариков. —Спасибо, - склонилась в уважительном поклоне я, затем, проводила её до порога. — Позаботься о нём, жёнушка. - посоветовала она, и махнув чёлкой, скрылась за дверью, оставив меня переваривать эти слова. Такие сладкие.       Хатаке лежал на кровати, затем позвонил Шикамару, дал ему пару указаний. Я не стала вслушиваться в дальнейший их разговор, и прошла на кухню. Обычный куриный суп, готовить я умела. Когда я закончила, оказывается, Хатаке уснул.       Оставалось только любоваться его мирно сопящим лицом и слушать размеренное дыхание. Удобно устроившись на мягком кресле у окна, я просто задумалась о своем.       Как же забавно складывается... Всегда хотела попасть к нему, и вот, поглядите. Чувство уюта и комфорта не покидали меня, с тех пор, как я перешла порог этого дома. Ресницы слипались. Зевок, заставил меня ненадолго прикрыть глаза. Чуть-чуть полежу и уйду. А ведь ещё куча отчётов.       Мне снился медицинский факультет. Белый халат. Химические реакции. Нудные лекции, и долгожданная практика на хирургическом столе. Прекрасный сон, внезапно превратился в кошмар. Перестрелка, кровь и громкие крики.       Я даже не подозревала, что сон окажется вещим.