Нити, переплетающие судьбы.

***

Впервые Эндрю узнал о "нитях судьбы" и родственных душах лет в шесть. Воспитательница в детском доме так увлечëнно об этом рассказывала, хотя у неë самой мизинец был пустым. Эндрю запомнил всë, каждое слово что она сказала. «— Если вы когда-то встретите человека, который предназначен, или, можно сказать так, создан для вас, то вам очень повезло. Это ваша родственная душа. Понять, что это именно она несложно, появится яркая красная нить, связывающая ваши мизинцы. Хоть они и кажутся тонкими, их никак нельзя разорвать, только сильным эмоциональным потрясением, например, разочарованием в соулмейте, или его смертью. После того, как она появится, вы в буквальном смысле будете связаны, хоть эту нить и будете видеть только вы, но красная верëвка на пальце появится. От своей родственной души вы не сможете далеко уйти, нить натянется, и сердце будет сильно болеть у обоих. Но при этом "соулмейт" – это не обязательно романтические отношения. Вы можете быть просто хорошими друзьями, ведь родственная душа это не ваша вторая половинка, вы и так родились полноценными. Это... Как второй носочек в паре, понимаете? Один носок это хорошо, он сам по себе и его можно носить и с другими носками, но в паре он смотрится лучше. Соулмейт просто понимает вас, вот и всë.» Он запомнил эти слова навсегда, и не только из-за своей прекрасной памяти. Эндрю просто пытался придумать способ, как попытаться найти этого человека. Он не хочет быть одиноким, хочет иметь хотя бы одного человека в этой жизни, который будет понимать и принимать его таким, какой он есть.

***

Парень сглотнул, уставившись на своего брата, словно на привидение, только что выскочившее из-под кровати. А потом его взгляд упал на яркую светящуюся красную нить, которая внезапно появилась, и связала их мизинцы вместе. Эндрю лениво оглядел еë, словно это не было чем-то удивительным и сложил руки на груди. На нëм была оранжевая форма заключëнного, потому что сейчас он был в колонии для несовершеннолетних. Перед ним стоял его брат-близнец, который широко распахнул глаза, и Лютер Хэммик – его дядя. — Что-то не так? Спросил он, поглядывая на Аарона, который пытался понять, что здесь происходит, разинув рот. — Я... Ты.. Эндрю лишь пожал плечами, не считая, что вопрос Лютера относится к нему. Но он по-птичьи склонил голову на близнеца, который до сих пор не мог отойти от этой информации. — Да, и что? Аарон снова сглотнул. Хэммик совершенно не понимал, что происходит между этими двумя, ведь они как будто буквально общаются телепатией друг с другом, просто смотря в карие глаза. Это выглядело странно, но разве не значило, что их отношения улучшаются? Тогда ничего плохого в этом нет, так ведь?

***

Эндрю стоял на пороге дома своей настоящей... Нет. Женщины, которая родила его. Последний год он, как собственно, и его брат-близнец, в чëм он был абсолютно уверен, мучился от сжимающегося сердца. Оно постоянно болело, и дышать было слишком трудно, что иногда он аж падал на пол от недостатка воздуха. Вот что чувствуют люди, когда эта тупая красная верëвка, которую ничем не срезать, слишком сильно натягивается. Хреново, однако. Так значит, иметь родственную душу, это грëбанная пытка? Нахуй тогда вообще это надо? Аарон появился на лестнице, и как только он увидел, кто пришëл, сразу начал спускаться вниз. То, чего Эндрю уж точно не ожидал, так это то, что Аарон буквально прыгнет в его объятия, умудрившись повиснуть на шее, хотя они были одного роста. Долгие десять секунд Эндрю просто пытался понять, что сейчас происходит. Обычно на такое действие, конечно, благодаря ëбанному Дрейку, его тело реагирует мгновенно: удар под дых, головой о колено, вывернуть руку, уложить на лопатки... Но сейчас оно было совершенно спокойно. И даже наоборот, как только руки Аарона крепко сжались вокруг, всë напряжение куда-то делось. Словно одно только присутствия его брата рядом заставляет его расслабиться.       Это может стать проблемой. Подумал он, чувствуя, как сильно ударяется о рëбра его сердце, что, возможно, Аарон спокойно может его ощущать. А потом он... Ох, чëрт. У близнеца оно билось также быстро, и теперь Эндрю казалось, что они буквально стучат в унисон. Он неуверенно положил ладони на спину Аарона, а потом, словно осмелев, обвил руками талию, прижимая того ближе к себе, и утыкается носом в изгиб шеи. — Мне было больно без тебя. Звучит настолько тихо, что это мог услышать только Эндрю, ведь разгорячëнное дыхание было прямо у его уха. И, блять, да, как же он понимал Аарона. Ему хотелось сказать, что ему тоже было больно, что он хотел бы разорвать эту чëртову нить. Но ведь это было тем, что связывало их. У Эндрю будто захватили дух. Теперь он не будет один. — Что здесь, блять, происходит? Тильда появляется у косяка двери, который ведëт на кухню. Аарон оглядывается на разозлëнную мать и его тело инстинктивно начинает трястись, словно осиновый лист на холодном осеннем ветру. Эндрю будто почувствовал его страх. Словно если он будет находится с Аароном настолько близко, они могут ощущать эмоции друг друга. Это было странным чувством, и Эндрю просто на уровне рефлексов спрятал важный объект его жизни за спину, зарычав. И тут в дом входит дядя с сумкой Эндрю, который, собственно, и привëз его сюда. Он оглядел всю картину, которая перед ним развернулась. — Я спросила: что здесь, блять, происходит? — теперь она уже смотрела на своего брата. — Ты нахуя мне его принëс? Теперь уже можно было ощутить волну негодования Аарона, на слове "принëс". Это звучало так, словно Эндрю был не человеком, что уж говорить о том, что он еë кровный сын, а грëбанным котëнком с улицы. — Успокойся, сестра. Я знаю, что все совершают ошибки, и я уверен, часть греха спадëт с твоей, души, если ты заберëшь Эндрю к себе. Он говорил это так, как будто парень не стоял позади него, защищающим жестом удерживая брата за своей спиной. Хотя, на самом деле, Эндрю было абсолютно плевать, где жить. Главное – рядом с Аароном. У него в груди яркими обжигающими огоньками вспыхивали всë новые и новые желания: защитить, успокоить, быть рядом, обнять. Эндрю точно не мог подумать какие-то сутки назад, что его тело так будет желать чьих-то прикосновений, но оно было. — Ты совсем сбрендил, Лютер?! Нахуя мне ещё один ублюдок, на которого будут уходить деньги? Он вздохнул, посматривая на близнецов, которые жались друг к другу, как слепые котята к своей матери в поисках тепла. — Давай лучше попьëм чаю и обсудим всë на кухне? Глаза Тильды Миньярд вспыхнули, и она поспешно повернула голову в сторону помещения. — Нет, лучше посиди в гостиной пока, я сама сделаю чай. Ответила она и убежала, словно ей было, что скрывать. И Аарон отлично знал, что. Но совершенно не подал виду, только вяло улыбнулся и повëл Эндрю на второй этаж.

***

Он стоял перед дверью в ванную комнатку, что находилась наверху, уже точно зная, где Аарон. Как он ни старался спрятаться, красная нить, что связывала их вместе, была видна им двоим. Он тихонько постучал, прекрасно зная, что в таком состоянии Тильду лучше не будить лишний раз. — Открой. Сказал он спокойным тоном, пытаясь сфокусировать внимание Аарона на его голосе. Он знал, что близнец сидит на полу, оперевшись спиной к двери, потому что прекрасно чувствовал, что тот ощущает. Обида, боль и что-то похожее на... Панику? Страх? Он легко постучал, снова пытаясь привлечь внимание близнеца. — Я... Я сейчас! Крикнул тот из-за двери, вставая со своего места и быстро куда-то исчезая. Эндрю всë это ощущал по тому, как двигается эта чëртова красная нить. Хоть какая-то польза от этой хрени. — Аарон, открывай, немедленно. Теперь тон Эндрю был уверенным и немного приказным, не требующим возражений. — Минуту! Это начинало раздражать и злить. — Аарон. Открой. Эту. Чëртову. Дверь! Буквально прорычал он, зная, как испугал брата, но ничего не мог с собой поделать. Он, чëрт его подери, волновался. Эндрю оставили в классе после уроков, в наказание за то, что он угрожал одной учительнице, что из принципов заваливала Аарона. Эндрю знал, что сегодня Тильда должна была быть в стельку, собственно, как и всегда. Каждый грëбанный день. Вот только в таком сильном опьянении, и не важно, наркотическом или алкогольном, она начинает разносить всë нахер. А поскольку сегодня у Аарона не было дополнительных занятий, он вернулся домой один, а сейчас заперся в ванной. Эндрю ещё раз с силой ударил кулаком. Раздался щелчок, оповещающий о том, что теперь он может туда войти. Эндрю тут же хватается за ручку, врываясь в узкое помещение. И, блять, как же он был прав. Его охватил дикий гнев, он сжал челюсти и кулаки, пытаясь заставить себя стоять на месте. Он всеми силами подавлял в себе желание сейчас же, в эту самую секунду, пойти вниз и разъебать лицо этой тупой суки о ближайшую кирпичную стену. Конечно же, несколько раз, и со всей силы, которая у него имеется. Аарон сидел на краешке ванной. На щеке красовался отчëтливый красный след от руки, а ещё рассечëнная бровь. Возможно, она приложила его обо что-то головой. Как только Эндрю представил в мыслях картинки того, как грязные руки этой низкой женщины с силой сжимают волосы близнеца, и с ненавистью ударяют об стену, желание пойти вниз и осуществить задуманное стало почти невыносимым. Он увидел синяк на боку, из-за слегка задравшейся футболки. Возможно, она пнула его в живот. А потом он увидел пустой маленький пакетик. И он уже точно знал, какой дрянью он был наполнен до того, как она попала в организм Аарона. Он за один шаг преодолел расстояние между ними, пытаясь ощутить эмоции близнеца... Но это была эйфория. Эндрю схватился за подбородок, приближаясь к лицу, чтобы разглядеть глаза. Что же, он был совершенно прав, ведь зрачки были такими большими, а радужки ореховых, чуть тëмных по краям глаз, почти не было видно. Он тяжело вздохнул, просто пытаясь представить, насколько сильно Аарон был разбит внутри, и насколько сильно желал собрать себя обратно. Вот только способ он выбрал слишком уж дерьмовый. — Я убью эту суку. Чистый гнев, направленный в сторону одного человека, который буквально был осязаем. И близнец словно почувствовал его, ощутил своей кожей. Именно поэтому, когда Эндрю напоследок провëл тыльной стороной ладони по бледной щеке, и уже собирался уходить, сжав руки в кулаки до такой степени, что ногти оставляли кровавые следы, схватился за воротник его чëрной футболки. Аарон держал его крепко, заставив застыть на месте, что он даже не может отодвинуться от его лица подальше. — Не трогай еë... Прошу... Останься. Здесь, со мной... Его шëпот звучал громче выстрела из пистолета, а дыхание обжигало лицо сильнее, чем раскалëнное железо. Он с некой злостью вглядывался в глаза напротив, но ничего не мог сделать с собой, и действительно успокоился. Его сердце билось чуть ли не в горле, а руки так и чесались прижать брата поближе. Никогда не выпускать из своих ладоней. И, блять, что он должен был делать, когда Аарон уткнулся лицом в его грудь? Как он должен на это реагировать? Ну уж точно не сбитым дыханием и покрасневшей шеей. — Останься со мной... Навсегда... Не смей бросать меня... Каждое слово будто вырезалось на сердце Эндрю, и в этот раз он не выдержал. Он слишком долго пытался усмирить это желание в себе, слишком долго сдерживался, считая себя ненормальным. — Ты всё равно не вспомнишь этого. Прошептал он, хватаясь за блондинистые волосы на затылке, и поднимая голову Аарона, чтобы их глаза были на одном уровне. — Да или нет? Эндрю не знал, зачем задаëт этот вопрос, ведь Аарон всë равно не в себе. Он скорее просто пытался оправдать свои действия, желания, надежды, что скрывались глубоко внутри. Которые он так тщательно запирал в малюсенькую клетку со стальными прутьями, выбрасывая ключ в непонятном направлении. Но вот именно сейчас они смогли вырваться на свободу, и он больше не может им сопротивляться. — Да. Отвечает Аарон настолько спокойно, что это даже немного шокировало близнеца. Эндрю бы никогда не подумал, что брат будет слепо так сильно доверять ему, зная о жутких проблемах с гневом. Он не увидел в этих наполненных запрещëнной дурью глазах и тени отказа. Полное, безоговорочное "да", без каких-либо подводных камней. И это становится чëртовым зелёным светом, и он с ужасным напором врезается в губы. Аарон выглядел слегка удивлëнным, но уже спустя пару секунд активно отвечал на поцелуй, прижимая Эндрю к себе, сложив в "замок" руки за его шеей. И переплетение их языков было настолько... Приятным, что, казалось, они были в буквальном смысле созданы друг для друга. — Чëрта с два я когда-нибудь тебя покину. Ни за что не дам уйти. Доминантно выдыхает он, кусая и чуть оттягивая нижнюю губу.

***

Один взгляд на этого парня заставил задержать дыхание... И вот, они встретились взглядами. Аарон скользнул вниз, по одежде незнакомца, а Эндрю продолжал смотреть прямо в глаза. А потом появилась эта чëртова верëвка. Эндрю сжал челюсти. Теперь от его пальца шло две нити, соединяющие всех троих вместе. Но ведь это было... Просто невозможно?! Разве бывают пары, где три носка? Это полный бред, но что же происходит сейчас? Глаза парня тоже наполнены непониманием, и он кидает взгляды от Эндрю к Аарону, словно от этого нити исчезнут. Вот только этого не происходит. — Это получается, что вы оба мои... — Ага. Нил Джостен сглатывает. Что же... Это, видимо, будет проблематично.

***

Сердце болело, и Эндрю точно знал, что Аарон чувствует ровно то же самое. А ещё тревогу. Он никогда не думал, что будет волноваться о ком-то, кто не Аарон, отношения с которым уже давно перешли грань "братья". И был только один человек, который знал о них. Который вообще знал о близнецах всë, и это лишь потому, что они сами рассказали. А сейчас Нила рядом не было, и парням до жути хотелось свернуться клубочком на задних сидениях, потому что боль была настолько осязаемой, что даже Ники морщился, смотря на то, как мучаются его кузены. Хотя ему тоже было больно, ведь они с родственной душой находились в разных странах, и это было ужасно. Эндрю и Аарон всегда замечали, что Ники пьëт обезболивающие таблетки каждое утро, но, видимо, даже это ему не помогало настолько, чтобы полностью лишить себя неприятных ощущений. Но была и некая полезность в том, что они с этим рыжим придурком связаны, ведь они могут найти его, просто следуя за ней. В руках Аарона была спортивная сумка Нила, с которой тот бы даже под дулом пистолета не расстался, а это значит, что он хочет, чтобы они его нашли. Эндрю же судорожно лазил в раскладном телефоне, пытаясь выцепить любую полезную информацию, которая помогла бы в поисках. Неизвестный номер, и такое непонятное сообщение как «0» Оставалось лишь догадываться, что это, блять, значит. Возможно ли, что Нил знал о надвигающейся опасности? Знал и промолчал, чтобы... А чтобы что? Чтобы защитить их? Обезопасить? Он со злостью захлопнул чëртов аппарат, еле сдерживаясь, чтобы не разбить о пол. Наряд полиции ехал за автобусом, а Эндрю направлял Ваймака, и лишь сегодня все Лисы узнали, кто родственная душа Нила, и сейчас активно это обсуждали. Эндрю было откровенно плевать, собственно, как и Аарону, он только поджимал губы, искренне надеясь что эта связующая их нить не порвëтся, блять. Не оповестит их о том, что этот загадочный парень, который пожертвовал собой ради безопасности Эндрю в диспансере, и отправился в воронье гнездо, умер. Аарон отговаривал его, пытался, просил, но этот упрямый мальчишка был непреклонен. И как он мог отказать Нилу, когда тот попросил не говорить Эндрю раньше времени? Никак. И сейчас снова повëл себя как мученик. Где его теперь искать? Что с ним случилось и кто его украл? Эндрю знал лишь одно, он самолично разорвал бы этого человека на кусочки, превратил в грëбанный пепел, или что-то тому подобное. Но ему точно не выжить после этой встречи. Дорога была долгой, но ни Аарон, ни его близнец, так и не сомкнули глаз. Плевать на сон, голод и усталость, главное – найти Нила, и больше ничего. Обезопасить его, обнять, и больше никогда не выпускать из рук. Не пускать эту ходячую проблему от себя больше, чем на три шага. И вот, наконец, они въехали в какой-то город, и Эндрю почувствовал некое облегчение. Сердце переставало болеть, а это значит, что кролик близко. Тренер, конечно, заметил изменения в поведении Эндрю и тут же дал по газам. Они были недалеко, и это просто не могло не радовать. Нить привела их к двухэтажному дому. Около него было куча полиции и просто зевак, что собрались посмотреть, но они все уже собирались уезжать. Эндрю и Аарон выскочили из автобуса как только дверь открылась, они уже порывались зайти туда, и плевать на нормы приличия. Но рука остановила их, не давая прохода. Эндрю со злостью посмотрел на неизвестного, собираясь приставить к горлу нож. Никто не имеет права мешать им. — Успокойся. — зашипел на ухо незнакомец, чуть наклонившись из-за разницы в росте. — Мы скоро отправимся туда, но что тебе нужно? Эндрю не собирался говорить. Он не знал, говорит ли этот человек правду, или лжëт, и, по большей части, его это не интересовало. — Я пойду с вами. — Что?! Нет. Я не вожусь с детьми. Если там кто-то из твоих близких просто прими то, что они мертвы. — Я сказал, что пойду с вами. До идеала наточенное лезвие незаметно упëрлось незнакомцу, что лицо Эндрю не разглядел в темноте ночи, прямо в горло. Аарон скрестил руки на груди, скрывая действия брата от нежелательных глаз. — Это не обсуждается. Кинул он, с презрением оглядывая взрослого мужчину. — Убери это. — угрожающе покосившись на нож у горла прохрипел он. — Ладно. Сдался. Эндрю убрал оружие, скользящим движением спрятав под повязками, что скрылось от внимания незнакомца, ведь тот же Аарон перегородил всë зрелище. — Ну, — проговорил Эндрю. — Когда? — Стрелять то умеешь? — Я умею. Тут же отозвался Аарон. Он тоже хотел отправиться, и Эндрю знал, что близнец не врëт. У него отлично получается попадать в "семëрку" или "восьмëрку" с десяти метров. Мужчина хмыкнул, понимая, что, видимо, возьмëт их обоих, ведь выбора у него особо не было. Он кинул обычный пистолет в руки близнеца. — Даю пять минут. По моей команде. Близнецы кивнули, приготовившись к атаке. Аарон поудобнее расположил рукоять в ладонях, а Эндрю достал два ножа. Они были готовы ко всему. Незнакомец не обманул, и ровно через пять минут стоял у входной двери, показывая что-то знаками одному из "своих" людей. Секунда и... Они выломали дверь, и несколько групп отправились прочëсывать дом, Эндрю и Аарон же знали, куда идти, а незнакомец лишь следовал за ними, за его спиной было человек шесть с автоматами. Они подошли к неприметной двери, и теперь близнецы были уверены в том, что Нила держат в гараже. Мужчина снова показал что-то знаками, и двое людей вышли вперëд. Резкое движение, и они заходят внутрь, расстреливая каждого, кто попадается на пути. В итоге одного незнакомого мужчину, которого близнецы ни разу в жизни не видели, посадили на колени, заставив завести руки за голову. Они лишь искали Нила, и нашли трясущийся комочек на полу в углу. Они попытались его успокоить, но Эндрю и Аарон были вне себя от гнева, увидя сколько ранений получил человек, ставший им слишком дорогим. На фоне непонятным шумом звучали голоса, а потом один единственный оглушительный выстрел. — Натаниэль? Прозвучал голос уже слишком близко, и Эндрю и Аарон зарычали. Они не собирались никому отдавать Нила, которого буквально только что нашли. Незнакомец вздохнул, понимая намерения близнецов. — Ты должен рассказать всë ФБР. Они разрешили нам въехать в страну, только если мы оставим Натана в живых, и нас не будет здесь, когда они приедут. И он вышел, а вместе с ним и все люди с автоматами и в чëрной одежде. Всë, что было потом, один сплошной белый туман. — Я Натаниэль Веснински, сын Натана. И... Мой отец мëртв. Лишь эти слова запомнились близнецам, что было после – пустота. И лишь одно, они не отходили от Нила ни на шаг. Рычали каждый раз, как их хотели разделить, и были готовы вступить в бой с любым человеком. Больше они никогда в жизни не позволят ему исчезнуть. Больше никогда не оставят, даже если он будет умолять на коленях.

***

— Вам надо отдохнуть. Выдохнул Ваймак, заходя в палату. Эндрю и Аарон сидели перед койкой Нила, наблюдая за каждым его движением. Никогда и ни за что они не выйдут отсюда без Нила, но тренер просто хотел попытаться. — Если вы пришли только за этим, то уходите. Резко кинул Аарон, но винить его в этом не стоило. Он просто волновался и переживал, так что Ваймаку оставалось только вздохнуть и покинуть помещение. А потом долгие споры с федералами, допрос на целых два дня, и много извинений Нила.

***

Они сидели на крыше, двое курили, а один просто вглядывался вдаль, совсем не думая о том, что с лëгкостью может полететь вниз от одного неправильного действия. Рыжий парень выкинул свой бычок, и повернулся к одному из близнецов, что сидели по разные стороны от него, сверкая своей прекрасной улыбкой. — Да или нет? — Да. Ответ прозвучал незамедлительно, и они вцепились в губы друг друга, будто это было единственным, что сохраняло их жизни. Но воздух не вечен, и им пришлось отстраниться, переводя сбившееся дыхание. Рыжий повернулся уже в другую сторону, его голубые глаза проходили словно сквозь толстовку блондина. Им вопросы были не нужны. Только невесомое прикосновение губ, которое превращается в углублëнный и ленивый поцелуй, будто в их руках было всë время этого мира. Теперь всë было хорошо. Теперь они понимали, почему связаны нитями, переплетающими судьбы.