Обратный отсчет

Щупальце черного цвета. Нет, не черного – темно-фиолетового с чернильными спиралями – то ли каллиграфией, то ли рунами. Язык неизвестен. Щупальце касается лодыжки, холодно, ласково. Ласка ненастоящая, она обернется болью через обратный отсчет. Десять. Щупальце ползет выше по голени, руки цепляются за скользкое, плотное. Руки не могут оторвать, скребут скрюченными пальцами по спирали, иероглифы вспыхивают черным, неизвестным пламенем, обжигают холодом, отдают смрадом. Эдвард пытается убежать. Он зажат в угол. На ноге темными реками взбухают вены. Он не прочь лишиться ноги. Девять. Второе щупальце касается пятки. Эдвард успевает поджать ее под себя, чуть не заваливается на бок. Вокруг плещется ядовитая вода. Он сидит на осколке красного шелка. Нельзя касаться ее. Нельзя, чтобы пена волн летела в лицо. Щупальце зло бьет кончиком по отраве, мочит осколок шелка. Капли скатываются с него, не причиняя вреда. Капли прожигают кожу черным узором. Эдвард кричит. Восемь. Первое щупальце обвивает бедро. У Эдварда нет ножа. Он безоружен и обнажен. Он еще не умеет убивать руками. «Ты сможешь» – щупальце отстукивает на его боку. Он закрывает руками лицо, он закрывает руками уши, он закрывает руками глаза. Он все еще чувствует, видит и слышит. Он не хочет уметь. «Ты захочешь» – шипит и пенится яд. Семь. Черная ласточка садится на злое щупальце, перебирает острыми когтями. Щупальце исчезает в воде. Ласточка ничего не боится. Она купается в яде, расправляет кожаные крылья. Эдвард ничего не знает о ласточках. Она садится на его оплетенное бедро и говорит, что так надо. Эдвард не может ее убить, но может оторвать ее коготь. Шесть. Щупальце двигается по его левому боку. Коготь без ласточки не способен остановить его. Коготь делает присоски острыми иглами, они впиваются в кожу. Они прожигают черным пламенем. Пламя пытается заменить кровь. На коже выступают красные капли. Они собираются в ручьи и текут на осколок. Шелк от них тяжелеет и становится мокрым. Пять. Иероглифы сползают со щупальца, плоть от плоти. Плоть к плоти ложатся спиральным узором. Эдвард знает: их не стереть. Он не знает, что они сделают с ним. Эдвард плачет, нажимает пальцами на глаза. Темнота разрезается круглым светом и трескается пополам. Эдвард видит маяк. Четыре. Кракен злится, начинает подниматься из яда. Ласточка садится на его склизкую голову. Так надо, говорит она. Ты не сможешь иначе, говорит она. Я помогу, говорит она. Эдвард знает: она не врет. Он не может оторваться от маяка. Нельзя приносить к нему щупальца. Он вцепляется пальцами в шелк, а находит металл. Три. Третье щупальце касается его со спины, обвивает по торсу. Эдвард хватается за металл. Он приторно-сладкий наощупь. Золотистый на запах. Твердый на вкус. Ласточка заходится сиплым, лающим смехом. Эдвард заносит нож над ногой. Металл шипит и плавится, оседает ртутными каплями. Он смотрит на маяк. Свет его переменчив. Эдвард собирает с себя пригоршню крови и кидает ее прочь от себя. Капли окрашивают голову Кракена. Два. Кракен ревет. Ему нравится жертва. Кракен поднимает все восемь щупалец. Они тянутся со всех сторон темноты. Эдвард не умеет молиться. Он не верит в бога. Он видит: маяк покрывается трещинами. Эдвард закрывает глаза и молится маяку. Осколок шелка становится мягче. Щупальца изгибаются. Один. Маяк вспыхивает как спичка. Эдварду нечем его потушить. Щупальца обвивают его тело, проникают под кожу. На коже остаются неизвестные письмена. Ласточка кивает. Эдвард рвется под Кракеном, он цепляется за красный шелк. На шелке расползаются цветы. Ноль. Щупальца отступают, обжегшись о стебли. Кракен ревет. Ему не нравится шелк. Эдвард собирает капли ртути с ноги. Они превращаются в весло. Он не знает, догребет ли до маяка раньше, чем тот потухнет. Ласточка сидит у него на плече. Ласточка говорит, не надо, ты разобьешься. Не надо, там слишком светло. Эдвард знает: он хочет обжечься. Он делает первый гребок.