little green dress

— Ты так быстро убежал после концерта, — улыбается Джерард, заходя в гримёрку и неторопливо закрывая дверь. Он одёргивает платье и присаживается на столик, будто невзначай раздвигая гладковыбритые идеальные ноги и открывая Фрэнку вид на белоснежные шортики, плотно обтягивающие сочное тело. Мужчина нервно сглотнул и провёл ладонью по лбу, вытирая вновь выступивший пот. Фрэнк прекрасно понимал, что Джерард играет с ним, как обычно, и в любое другое время охотно бы поддержал эту игру, но только не сейчас. Сейчас ему хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю, выколоть себе глаза, чтобы не видеть этого. Это было уже слишком. Это настолько мучительно, что не будь Фрэнк профессионалом, он бы с трудом отыграл концерт. Айеро и сам не знал, почему вид Джерарда в платье вызвал такую бурную реакцию, почему он по-прежнему находился в таком шоке, будто это было что-то совсем невероятное и из ряда вон выходящее. Что-то, чего он совсем не ожидал от Джи, хотя это было вполне в его духе. Возможно, если бы Джерард заранее рассказал Фрэнку о своих планах, тот бы воспринял это гораздо спокойнее. Первым порывом мужчины, когда он увидел Джерарда за кулисами перед концертом, было бежать, куда глаза глядят. Желательно, в обратную от сцены сторону, но он быстро взял себя в руки (в конце концов, он не глупый мальчишка, чтобы так реагировать) и, широко улыбаясь, тихо сказал: «Вау, ты выглядишь… потрясающее!» «Спасибо, Фрэнки… это очень важно для меня», — так же тихо ответил Джерард, слегка пожимая чуть влажную горячую ладонь друга. Он хотел ещё что-то добавить, но не успел, потому что им нужно было выходить на сцену. Весь концерт для Фрэнка прошёл, как в тумане. Он как обычно отдавал себя без остатка, не контролируя эмоции и порывы, но делал всё на автомате, поймав жуткую дереализацию, и именно поэтому сразу после шоу выбежал со сцены, как ошпаренный, надеясь наконец-то прийти в себя. Но даже здесь Фрэнка постигла неудача: Джерард практически не дал ему перевести дух и специально зашёл в гримёрку последним, дождавшись, пока все остальные уйдут. — Почему ты так быстро убежал? Всё в порядке? — повторяет Джерард, явно довольный собой, делая вид, будто он совершенно не понимает, кто является причиной странного поведения Фрэнка, но хитрые блестящие глаза выдают его с головой. — Будто ты не знаешь, — прямолинейно заявляет гитарист, сокращая между ними расстояние. Хорошо, если Джерард так хочет, он будет играть по его правилам. — Я так соскучился, — шепчет Джерард, облизывая губы. Это было чистейшей правдой: он действительно успел очень соскучиться за время их разлуки с Фрэнком. На репетициях и после двух предыдущих концертов практически не было времени побыть наедине, постоянно что-то мешало, поэтому они довольствовались быстрыми прикосновениями, случайными переглядываниями и перешёптываниями в перерывах. — Я тоже, — кивает Фрэнк, стараясь так открыто не пялиться, но это просто невозможно. Его взгляд прикован к фигуре Джерарда, на которой платье сидит, как влитое, идеально облегая и подчёркивая его талию и изгибы. — Ты такой красивый сегодня… в смысле, ты всегда красивый, но сейчас особенно. — Ага, я заметил, что ты весь вечер смотрел на меня так, будто хочешь сожрать. Иди сюда, — усмехается Джи, протягивая руки к гитаристу. Фрэнку не нужно повторять дважды: он подходит ближе и ещё шире раздвигает ноги Джерарда, устраиваясь между ними; сильные руки ложатся на бёдра поверх юбки. Вокалист шумно втягивает воздух и смыкает пальцы на талии друга, когда тот со всей страстью впивается в его высохшие от частого дыхания губы долгожданным поцелуем. Фрэнк осторожно раздвигает губы языком, и, не встречая сопротивления, уже напористее проникает им в рот Джерарда, скользит по зубам и дёснам, надавливая и заставляя его открыть рот шире. Дыхание сбивается, они оба были возбуждены до предела, Фрэнк понимал, что времени на долгую прелюдию нет, потому что в любой момент кто-нибудь может им помешать, но это распаляло ещё больше. — Сделай что-нибудь, Фрэнки, пожалуйста, — умоляет Джерард, нетерпеливо ёрзая на столике, пока Айеро перешёл на его шею и вылизывал пульсирующую венку, а руки комкали подол юбки, так и норовя задрать его повыше. — Ты такой сладкий, я не могу оторваться, — буквально рычит Фрэнк, пытаясь контролировать острую потребность покусать шею Джи, чтобы не сделать ему больно. — Хочу, чтобы ты трахнул меня в этом платье, — горячо шепчет Джерард в самое ухо гитариста, опаляя его тёплым дыханием. — Прямо сейчас. — Джи, я не могу, — отзывается Фрэнк, тяжело дыша. — У нас мало времени, мы не можем так рисковать. — Раньше тебя это не волновало, — усмехнулся Уэй, пытаясь всем телом вжаться в гитариста. — Стареешь. — На себя посмотри, — фыркнул Фрэнк, всё-таки больно кусая Джерарда за шею, но ему, судя по сдавленному стону, это даже понравилось. — Я, между прочим, забочусь о твоём комфорте. Они вновь начинают целоваться; Фрэнк больше не может игнорировать своё возбуждение и внушительных размеров эрекцию Джерарда, которая впивается в него, и быстро опускает руки под его юбку, скользя пальцами по гладкой коже, с силой сжимая бедра и вырывая изо рта Уэя короткий полувздох-полустон. Фрэнк слегка поглаживает его член и яйца сквозь влажное бельё, а затем сжимает, чувствуя, как мужчина выгибается и хватает его за волосы, напористо проталкивая язык в рот. Внезапно Айеро отстраняется от мокрых губ ничего не понимающего Джерарда с противным громким звуком (который, впрочем, сейчас заводит их обоих ещё больше). — Вставай, — мягко говорит он, заботливо поглаживая обнажённое колено Джи. Джерард спрыгивает со стола и тут же прижимает вяло сопротивляющегося Фрэнка к стене, запуская холодные пальцы под футболку и очерчивая языком контур татуировки на горле. Айеро еле слышно стонет, стараясь сдерживаться, чтобы не привлекать внимание случайных свидетелей за дверью, а руки вновь скользят под платье, грубо сжимая мягкие округлые ягодицы Джи. Джерард издаёт высокий мелодичный стон в самое ухо Фрэнка, от чего его пробирает дрожь и кровь ещё сильнее приливает к нижней части тела. — Хватит мучить меня, — нежно прикусывя мочку, шепчет Джи. — Если не хочешь трахать, то хотя бы вылижи, иначе я сейчас сдохну. Фрэнки... Этот сладкий бархатный голос, казалось, достающий до самых недр души, в совокупности с теми самыми вещами, о которых он говорил, доводили Фрэнка до невменяемого состояния: он представил, как, должно быть, пах Джерард после полуторачасового концерта, особенно, если учесть, что последний раз он мылся накануне вечером... От этих мыслей член Фрэнка дёрнулся и стал просто, блять, каменным, он почувствовал себя чёртовым грязным извращенцем, но это ничуть его не расстроило. Какие же они оба извращенцы, это просто отвратительно. — Поворачивайся, — шипит Фрэнк, трясущимися в предвкушении руками цепляясь за плечи Джерарда.

***

Уэй, тяжело дыша, прижимался взмокшим лбом к стене, упираясь в неё ладонями. Руки Фрэнка крепко держали Джерарда за талию, пока он расцеловывал его заднюю часть шеи, чувствуя на языке солоноватый привкус пота. — Можно..? — осторожно потянув за молнию, тихо спрашивает Фрэнк, утыкаясь носом во влажные волосы, и Джерард едва слышно выдыхает, закрыв глаза от вороха мурашек, пробежавших по телу. — Хватит меня изводить... — сквозь зубы шипит Джерард. — Не задавай лишних вопросов, а действуй! Фрэнк усмехается куда-то в шею Джи и аккуратно расстёгивает платье чуть больше, чем наполовину. Взору предстаёт красивая широкая спина, кое-где покрытая родинками. Айеро замирает в восхищении и просто не может отвести взгляд. Он приходит в себя лишь тогда, когда вновь слышит недовольное фырканье Джерарда, который толкается бёдрами назад, заставляя Фрэнка сдавленно простонать. Он сильнее сжимает татуированные руки на талии Джи и припадает губами к открытому беззащитному телу, покрывая нежными поцелуями спину и плечи, насколько позволяет разрез платья. — Пожалуйста, Фрэнки... пожалуйста... — бессвязно бормочет Джерард, совершенно растаяв, когда мужчина принялся ласкать языком его чувствительное место между лопатками. Фрэнк ещё чуть-чуть помучил Джерарда, запустив руки под юбку, оглаживая бёдра, вдоволь наслаждаясь гладкостью его кожи и сжимая самые мягкие места, а затем резко спустил бельё до колен и обернул пальцы вокруг влажного члена. Джи задержал дыхание и начал непроизвольно толкаться в кулак гитариста, не прекращая умолять его что-нибудь сделать. — Ты такой красивый.... самый красивый, — высоко задрав платье, шепчет Фрэнк, прижимаясь к Джерарду и утыкаясь носом в шею. — Держи подол. Джерард хватает края платья, задирая его ещё выше и прогибается в спине, пока Фрэнк быстро растёгивает свои джинсы (потому что терпеть это становится невыносимо), опускаясь на колени. Айеро начинает с каким-то остервенением расцеловывать бёдра Джи, с силой засасывая и кусая вспотевшую кожу, оставляя отметины. — Блять, да, — громким стоном отзывается Джерард, который только этого и ждал; он ещё больше выгибается навстречу Фрэнку, случайно выпуская подол платья (так, что голова гитариста накрывается юбкой) и вновь опирается ладонями о стену. — Как же охуенно... Фрэнк, кажется, совершенно потерял рассудок, вдыхая резкий дурманящий аромат Джерарда, его запах, смешанный с по́том и ещё чем-то неуловимым, но таким родным, что закружилась голова. Наконец он раздвинул ягодицы Уэя, сразу же прошёлся широким мазком языка по анусу, жадно собирая весь вкус и принялся с упоением вылизывать кожу вокруг, желая своими ласками доставить Джерарду как можно больше наслаждения, а затем сразу же, не давая ему опомниться, начал быстро и грубо лизать, проталкивая кончик внутрь. Джи вскрикнул и довольно ощутимо ударился лбом о стену, но из-за волны удовольствия, захлестнувшей его с головой, даже не почувствовал боли. — Глубже, — требовательно зарычал Джерард; его рука сама собой обхватила истекающий смазкой член. Пальцы гитариста до побелевших костяшек впивались в крепкие ноги Джи; он протолкнул язык ещё глубже, и тот начал издавать какие-то звуки, похожие на кошачье мяуканье, чувствуя себя таким открытым, использованным и желанным. Упругий сильный язык Фрэнка так идеально растягивал стенки ануса, так хорошо трахал Джерарда, что тот из последних сил сдерживался, чтобы не закричать в голос. — Блять... — всхлипывает Джерард, ещё больше выпячивая задницу и подстраиваясь под темп Фрэнка; тонкие длинные пальцы сильнее сжимают налитый кровью член. — Твой язык... я сейчас кончу. — Детка, — отзывается Фрэнк, на секунду отрываясь от Уэя. — Блять, ты... ты так возбуждаешь меня, я такой твёрдый... Джерард пачкает слюной руку, которую прижимает ко рту, чтобы немного заглушить высокие стоны, и начинает дрочить ещё быстрее, закрывая глаза и чувствуя, как Фрэнк продолжает его вылизывать. — Фрэнки... пожалуйста, позволь мне... я хочу кончить, — просит Джи, у которого уже круги плывут перед глазами и сердце с бешеной скоростью стучит в ушах. Фрэнк поднимается с колен, прижимается к Джерарду всем телом и татуированная ладонь ложится на его руку, помогая достичь разрядки. — Кончи для меня прямо сейчас, Джи, — бархатный низкий голос Фрэнка льётся в самое ухо, а губы ласкают мочку. Рука Джерарда расслабляется и он убирает её, позволяя Айеро самому довести дело до конца. Гитарист продолжает шептать на ушко всякие грязные вещи, от которых ещё больше сводит низ живота, и через несколько быстрых движений Джи накрывает мощный оргазм; он извивается в сильных руках Фрэнка, выстанывая его имя, пачкая пальцы, своё платье и стену. Не успевая прийти в себя, Джерард оборачивается, тут же впиваясь в губы друга благодарным мокрым поцелуем, чувствуя свой вкус и простонав в его рот. Его рука проникает под резинку трусов Фрэнка, он круговыми движениями массирует головку члена и затем сжимает его, проводя по всей длине. Айеро чувствует, что долго не продержится, он накрывает ладонью пальцы Джерарда, но тот отталкивает его и быстро становится на колени. — Джи... — будто в бреду бормочет Фрэнк, вплетая пальцы в растрёпанные волосы и помутневшими от желания глазами глядя на Джерарда, который вылизывает его член, а затем тут же берёт в рот почти целиком, старательно втягивая щёки. Фрэнк несколько минут пытается держать себя в руках, чтобы не начать неистово толкаться в податливое горло, но Джерард сейчас отсасывает ему настолько хорошо, что это удаётся с большим трудом. — Пожалуйста, Джи... позволь мне... пожалуйста... — скулит мужчина, — я больше не могу. Даже будучи в таком положении Джерард умудрялся иметь над Фрэнком власть. Он не видит — но знает — как блестят сейчас его хитрые глаза, когда Джи всё-таки расслабляет горло, позволяя Фрэнку трахать себя в рот так, как он хочет. Ему хватает всего несколько глубоких толчков, чтобы излиться в рот Джерарда, но тот внезапно выпускает член изо рта и тяжело дышит, высоко задирая голову и подставляя под струю спермы бледную шею. Фрэнку кажется, что он кончает целую вечность, глядя на идеального Джерарда и то, как его изящные пальцы размазывают семя по коже. Платье безнадёжно испачкано и, кажется, чуть-чуть даже попало на волосы. Фрэнка всё ещё трясёт после оргазма, когда Джи поднимается и прижимается своими губами к его губам, находя руки и переплетая их пальцы. Сейчас казалось таким невероятным, что спустя много лет они по-прежнему были самыми родными, самыми желанными и любимыми друг для друга. Их чувства нисколько не иссякли за все годы, любовь не потухла, она прошла все стадии, чтобы сейчас трансформироваться в ту самую, настоящую и прочную нерушимую связь душ. — Так хорошо,— мурлычет Джерард, потираясь носом о гладкую щеку Фрэнка. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, Джи, — улыбается Фрэнк, ощущая сладкое чувство в груди и какое-то умиротворение. — Очень сильно люблю. ... «Наверное, — думает Джерард, с интересом глядя на сосредоточенного Фрэнка, когда они приезжают в аэропорт, — мне нужно почаще надевать платье на концерты...».