Умная дверь

°°°

      Сону совсем не экспериментатор в этом плане.       Ким привык к обычному, стандартному и даже обыденному, конечно, их близость никогда не была чем-то заезженным и надоедливым, но со временем Джей, имеющий экзотические наклонности и слегка извращенную натуру, все же захотел использовать пару игрушек, наручники или кляп, или выдавить взбитые сливки на тело младшего, или сыграть какого-то строгого босса, а Сону отдать роль провинившегося секретаря. Очень много на самом деле фантазий сидело в его голове, а эксперименты с местом были просто мечтой номер один. Они пробовали много локаций в своей квартире, но за неё личную жизнь не выносили, даже на даче семьи Ким не смогли заняться близостью и это в отдельной то комнате, которая далеко от спальни его родителей.       Уговорить младшего на малейшее отклонение от того, что он мог принять, было практически невозможно. «Это извращение», «это противно», «это грязно», «это глупо». Иногда Сону был невозможно нудный. Почему они не могут заняться чем-то грязным в кабинке колеса обозрения?! Оно проходит круг за полчаса, они бы три раза успели кончить и убраться.       Сону скучный, а у Джея горят глушители, он мечтает связать младшего бандажем, засунуть в его уретру вибрирующий зонд и дрочить на этот вид сидя напротив, плюс записать все на камеру. Боже, даже в то время, когда Пак думает, что вот она идеальная возможность сделать что-то (ладно, так уж и быть) извращенное, Сону это обламывает. Их максимум это отсос на кухне или секс в ванной.       Сложно словить настолько игривое настроение младшего, чтобы они сделали что-то интересное даже не игрушки, а просто нечто приземленное, но даже это слишком сложно. Никакого римминга, фут фетиша, грязных обращений и унизительных прозвищ, даже придавить горло нельзя. Хорошо, Джей понимает, что это все индивидуально и если Сону действительно не хочет, он никогда этого не сделает, но тот даже не пробовал. Ни с кем, если верить в то, что он первый у Кима. Пак, если честно, был более чем уверен, что его парень просто стесняется его, себя, чужого осуждения, хотя откуда бы ему взяться. Просто Сону чересчур загруженный своими мыслями. Как они вообще к анальному сексу-то добрались, иногда задумывается Джей, когда Сону отметает его идеи и ведет себя уж совсем занудно. И заявления, что этим занимаются миллионы людей, ему никак не помогают. Да что люди то — вот, лучший друг Сону и то по его рассказам, которые случайно слышал Чонсон, извращается в постели куда круче, чем даже Джей предлагал, и это с разными партнёрами, а они с Сону уже роднулечки.       Они встречаются со школы, а скоро оба закончат магистратуру, живут уже хренову кучу лет, успели открыться перед родителями и даже познакомить их, а язык Чонсона все ещё не был в заднице Сону и это кажется ему пиздец какой проблемой.        Джей правда старался не думать об этом слишком часто, он провел собственное расследование и просто сделал вывод, что Сону полуасексуал. Он не уверен, что правильно использует термины, но это было очень похоже. Особо близости его половинка не хотел, секс сам не инициировал, но обожал обнимашки, поцелуи и даже легкий петтинг, и это отмело вариант того, что младшего не устраивает Чонсон как партнёр. Впрочем, Пак действительно старался не заморачиваться и не лезть со своими откровенными идеями, тем более когда у Сону на носу диплом и он учился как заведенный днем и ночью.       Все, что хотел Ким в этот период — тёплую еду, много чая и чтобы его вообще никаким образом не трогали. Чонсон даже не собирался, всё-таки он не озабоченный придурок, да и у самого настроения не было, ему тоже скоро защищаться, но он хотя бы по срокам успевает в отличие от его ленивой булочки. Дурные мысли даже не навещали его голову до того самого момента, пока Сону сам их не спровоцировал.       — Чонсони-и, — ноющим голосом тянул младший, маяча около двери.       — Ум? — Лениво отозвался Пак, но так и не поднял голову от своего телефона, совсем недавно обновилась новелла, за которой он следит, ещё и на несколько глав, так что причина почему он должен отвлечься должна быть очень веская.       — Твои умные двери опять не в настроении, — уже более злым голосом сообщает младший и Пак слышит в нем нотки неподдельного недовольства.       Подняв голову, Джей видит рассерженного парня, демонстрирующего ему проблему, которая в последнее время часто их беспокоит. Автоматические двери с датчиком на движение почему-то уже несколько недель зависают на половине пути и не хотят открываться дальше, а то и вообще до половины не доходят.       Чонсон прикусывает губу, избегая взгляда Сону ведь, по идее, он должен был позвонить мастеру и решить эту проблему. Почему он? Сону аргументировал это тем, что, если умная голова старшего додумалась купить автоматические двери в квартиру, то она же и должна болеть из-за той хрени, что творит этот бездушный механизм. Бездушным, по мнению Джея, в этот раз оказался как раз таки Сону.       — Перезагрузи их, — отмахнулся Пак, но телефон все же отложил.       — Уже три раза, — закатил глаза Ким на такую очевидную вещь, складывая руки на груди, — сделай, пожалуйста, что-нибудь. Мне нужно попасть в другую комнату, все же.       Голос его парня был недовольным, но в нем четко слышно элементарную усталость, в таком состоянии Сону могло вывести что угодно: от упавшей ложки до нестабильного интернета. Он мог кричать, либо элементарно ни на что не реагировать и соглашаться со всем, лишь бы от него отстали. Чонсон искренне ненавидит, когда его Сону в таком настроении.       — Да, минуту, — Пак сползает с упругой кровати и шлепает голыми ступнями к двери, сразу наклоняясь над пультом встроенным в стену. Его желание перенести все то лакшери, в котором он жил ещё будучи в Лос-Анджелесе, иногда вылазило боком для их небольшой квартирки.       Впрочем, проблему действительно мог решить мастер, если бы Чонсон ему позвонил и пригласил для диагностики и возможного ремонта.       — Это, почему-то, не работает, — Сону звучит с тенью яда, когда наблюдает за потугами своего бойфренда разобраться с дверью, — умные технологии, наверное, стоит покупать умным людям, да, Чонсона?       — Просто помолчи, окей, солнце? — Раздраженно шипит Пак, даже с уровнем идеального английского не понимая, что от него хочет системный администратор. Если честно, его знаний хватает на перезагрузку и блокировку этой двери, все остальные функции он даже не читал, а инструкция, как на зло, находится на кухне. Что ж, перезагрузка действительно не работает, но, может, если быть настойчивым…       Чонсон ещё некоторое время безуспешно ковыряется в настройках, надеясь найти там что-то, что будет похоже на «если автоматическая дверь заедает, а ваш парень стоит над душой, осуждающе наблюдая за вашим тупизмом, нажмите на эту кнопку». Чонсон почти уверен, что сможет её найти.       — Ну? — нетерпеливо стучит по полу ступнёй Сону, отталкиваясь от стены к которой привалился.       — Ещё немного, — врёт Чонсон, в душе не представляя, когда эта дверь отомрет и откроется по-нормальному.       — Может быть, «ещё немного» уже прошло? — снова допытывается Сону, поглядывая на время, они стоят молча около двери с того самого «ещё немного» уже семь минут.       — Мне кажется, сейчас все откроется, — уверяет его Чонсон, снова нажимая на кнопку выключения, но ничего не происходит, пульт просто не реагирует, как и дверь. Какой-то сплошной игнор, а к нему вскоре добавится ещё один, если он не починит чертову дверь.       — Ты не знаешь, что делать! — всплескивает руками Сону, разочарованно простонав. Он, возможно, не так остро реагировал бы, если бы не элементарная усталость, такой период и мочевой пузырь, который был слишком переполнен из-за трёх чашек чая и полулитра воды. Сону просто чертовски нужно было в туалет уже больше десяти минут.       — Отодвинься, — бурчит Ким, легонько отпихивая Чонсона в бок и примеряясь к той щели, которую образовала дверь. Туда сто процентов пролезет голова, если повернуться лицом и, возможно, его талия, плечи зайдут боком, а вот… а вот обожаемая Чонсоном задница могла застрять не в самом широком проходе, но,если очень сильно втянуться…       — Сонуя, не глупи, я сейчас вызову мастера по ремонту… и Сонхуна, у него есть запасные ключи, чтобы мастер смог сюда попасть, — придумал наконец-то план Джей, уже приближаясь к кровати, чтобы найти свой телефон и совершить придуманное, но Сону уже не может ждать. Если он здесь задержится ещё на немного, то встретиться с мастером и Сонхуном в очень интересном свете.       — Сонуя, — зовёт снова Джей, когда видит, что младший всё-таки лезет в узкий проход удачно протискивая голову, правое плечо, вот только его задница совсем не идёт из-за чего талия Сону оказывается зажата между дверью и откосом, а верхняя часть его тела переваливается в другую комнату.       — Отстань, Джей, мне нужно выйти, — бурчит Сону, упираясь руками в стену с одной стороны и гладкую поверхность двери с другой, пытаясь протолкнуться задницей и ногами, да только все оказывается тщетным и Сону лишь жалко выглядит со стороны, вытягиваясь всем телом вперед и зависая между спальней и небольшим коридором.       — Боже, Сону, возвращайся назад!       Тон Джея в этот раз более серьёзный, он подходит к своему парню, где-то той самой извращённой частью своего мозга думая, что зажатая дверью крошечная талия Сону смотрится очень хорошо, а его оттопыренная попка без шанса выбора в очень прекрасном положении. Не будь сейчас критически напряжённый момент, он бы шлепнул мягкие ягодицы Сону, наслаждаясь тем, как отпрыгнет его рука, словно на батуте со звонким звуком. У младшего была слишком шикарная задница, чтобы оставлять её без внимания даже в такой ситуации.       — Я не могу, — пищит испуганно Сону, когда его попытка вернуться в спальню своей верхней частью оказывается провальной. Из-за неудобного положения, он не мог удачно перекрутиться, а его талию чертовски сильно сдавливала дверь, что усложняло задачу. И даже врождённая гибкость не помогала, Сону казалось, что дверь только сильнее сжала его, а паника понемногу накрывала с головой.       — Дже-я, Джей… — беспомощно звал Сону, — я не могу выбраться!       — Чёрт, — Чонсон и сам начал паниковать, бегая от одной стороны к другой, выбирая удачный угол, как бы повернуться Сону, чтобы тот вылез, — повернись боком, боком, малыш.       — Не могу! — злился Сону, все яростнее дергаясь и только сильнее забираясь в металлическую ловушку.       — Блядь, Сону, не двигайся, я сейчас же звоню мастеру, — сказал Пак и побежал за телефоном снова под аккомпанемент звуков Сону.       — И он увидит меня так?! — резко осознал младший, размахивая руками и пытаясь заглянуть через плечо в щель, где маячил его парень.       — Я просил тебя не лезть туда, — парировал Чонсон, уже поднося телефон к уху и зло расхаживая по спальне. Он тоже испугался такого расклада, Пак боялся, что дверь может сойти с ума, как это обычно делает «умная» техника во всяких ужастиках и просто поделить Сону пополам.       — Но мне это было необходимо, — спорит Ким, барахтаясь, словно кузнечик.       — Тише, — просит Чонсон, вслушиваясь в гудки, — он не берет.       — Замечательно, — после минутного затишья всплескивает руками Сону, обиженно хлопая дверь ладошкой, — и что же, мне теперь здесь вечность сидеть?!       — Я набираю снова, потерпи, солнце.       Чонсона и самого пугал данный расклад. Почему именно сейчас он решил быть не в зоне доступа.       — Чонсона, — плаксивым голосом позвал парня Сону после ещё некоторых неудачных попыток, — сделай с этим что-нибудь, мне правда нужно срочно освободиться.       — Да, малыш, я сейчас попробую, — Пак откинул телефон на камод и подошёл ближе, он мог заметить из-за задравшейся футболки, что талия Сону в тех местах, где её сжимала дверь, немного покраснела и, возможно, если Сону не перестанет так барахтаться там даже останутся синие полосы позже, — я буду тянуть, если почувствуешь, что дверь поддаётся, тоже надавишь.       Сону кивнул, хотя Пак этого уже не видел, удобно став с боку своего мальчика и хватаясь обеими руками за дверь. По мысленному сигналу Чонсон начал тянуть дверь в том направлении, куда она должна была дальше идти, напрягая все мышцы, над которыми он потел в зале и издавая тихие старательные звуки. К сожалению, сколько бы Чонсон не тянул дверь та, кажется, не хотела поддаваться совсем, в итоге Пак через минут пять просто выдохся.       — Блядь, — протянул Чонсон, опускаясь спиной по двери к полу, тяжело дыша от своих потуг.       — Может, позвони ещё раз? — Сону тоже немного взмок, он старался помогать Чонсону, но вряд ли его тощая рука хоть на что-то повлияла. Голос казался уже менее раздраженным, просто уставший. Да, Сону все ещё хотел в туалет, но сейчас вырисовалась проблема по серьёзнее и никто, в конце концов, не просил его лезть сюда.       — Да, — кивнул Пак, приподнимаясь за мобильным, когда телефон оказался в его руках Чонсон вернулся в изначальное положение, приваливаясь спиной к двери и снова набирая номер. Ожидая сигнала, он повернул голову к своему парню, который все ещё был в слишком вульгарной для озабоченной головы Чонсона позе и его длинные голые до середины бедра ноги и выпяченная задница, казались слишком соблазнительными и приглашающие.       Бессознательно Пак вытянул руку в успокаивающем жесте поглаживая доступное бедро Сону, жамкая пальцами рыхлые ляжки и просовывая руку аж к внутренней части бедра, а Сону ведь их сжал, чтобы подольше продержаться в режиме ожидания.       — Ах, — тихо прозвучал Сону, когда Чонсон поднялся выше рукой все ещё сжимая мягкую кожу на нежных внутренних частях его бедер, а запястье немного надавило на член.       Сону явно удивили такого рода касания, но он не спорил, предполагая, что Чонсон за него переживает и таким образом пытается утешить. Никто не виноват, что Сону в приступе нервов решил вычудить ещё что-то более глупое, чем покупка автоматической двери.       Абонент все ещё был недоступен и Пак раздраженно откинул телефон прямо на пол, поворачиваясь к Киму, точнее, к нижней его части.       — Не берет, — догадываясь, вздохнул Сону, невольной куклой зависая в двери, — у меня уже кожа болит, — пожаловался младший, снова пытаясь выбраться, но безрезультатно, максимум, который он мог, это упереться спиной в дверь и то благодаря гибкому позвоночнику.       — Я сейчас что-то придумаю, — Чонсон встал, теперь бездумно тыкать на кнопки во встроенном пульте он боялся, ведь непонятно как на это может отреагировать дверь. Располовиненный парень Чонсону точно не нужен.       — Просто ещё раз потяни дверь, — попросил Сону более уверенно, подбираясь телом и упираясь руками в части, которые нужно было раздвинуть. Чонсон так и поступил, теперь он сделал больший упор на ноги, перегибаясь торсом через задницу Сону и с силой толкал дверь.       — Блядская хрень! — Выругался Чонсон, когда и это не подействовало, они снова впустую старались.       — Хны-м, — хныкнул Сону после этой попытки, ощущая, как напрягается его мочевой пузырь. Ему, блин, нужно в туалет. Джей расценил этот звук совсем по своему и ему стало безумно стыдно. Горячие ладони легли на круглую попку Сону, любовно её поглаживая, а его голос стал более сожалеющим.       — Черт, малыш, прости, я так виноват, я должен был давно вызвать мастера и вообще не покупать эту херню, — зло пнул дверь Пак, что отдало по ней слабой вибрацией, от которой колыхнуло и Сону.       — Ауч!       — Прости-прости, малыш, — руки продолжили свои движения под аккомпанемент разочарованных хныков от Кима, пока Сону не замолчал.       — Не извиняйся, все в порядке, мы оба друг друга стоим, — вздохнул Сону, чувствуя, как руки Чонсона начали делать так, как он любил, а именно обхватывать чуть ниже талии там, где не мешала дверь и ласкать голую кожу кончиками пальцев. Прикосновения отдавали легким покалыванием где-то внизу напряжённого живота Сону, а младший заметил, что ощущения были намного острее в таком состоянии.       — Чонсона? — Насторожился Сону, когда понял, что любимые чуть шероховатые и мозолистые ладони полезли под ненадежную резинку домашних шорт.       — М? — Не сразу отозвался Пак, наслаждаясь температурой горячей гладкой кожи и начиная пользоваться сложившейся ситуацией. Понимание того, что Сону сейчас ничего не контролировал, вызывало в его теле миллион пушистых взрывов, словно по внутренностям скользили пером.       — Ты, чт- шшш, — зашипел Сону, когда большая ладонь неожиданно надавила на низ живота, а член напряжённо сжался от попыток сдержать один из основных человеческих рефлексов.       — Просто… знаешь, — томно начал Пак и Сону сразу распознал эти нотки в его голосе.       — Не знаю, — огрызнулся младший, он был даже не способен отпихнуть руку Пака, оставалось лишь возмущаться, — ты в такой момент, серьезно?       — Когда ещё выпадет такой шанс, — усмехнулся Пак, прекращая эти невинные поглаживания и резко сгребая резинку белья и шорт стаскивая их на бедра.       — Чонсон! — Возмущённо закричал Сону, барахтаясь в щели и пытаясь взглянуть на старшего. Посмотреть в его бесстыжие глаза и отругать, как нашкодившего кота, да, к сожалению, Сону был явно не в том положении. Холодный воздух лизнул обнаженную кожу мягких ягодиц, таких светлых с еле заметным румянцем, ну что за прелесть, подумал Чонсон. Смотреть на такого обнажённого Сону при свете дня было тоже в новинку, ведь для Кима всегда приглушённый или полностью включённый свет. Сказать бы Сону, что заниматься с ним любовью в кромешной темноте — вот настоящее извращение. Не видеть это тело просто боль. Не столько нужно касаться Чонсону, сколько смотреть, это отдельный кинк в его сборнике странностей. Впрочем, почему Пак себе отказывает. Сегодня такой джекпот в виде практически беспомощного любовника.       — Блядь, Сону, ты такой красивый, — пропел Чонсон, укладывая две ладошки на идеальные ягодицы, сжимая их до красных отметин от его пальцев и перемещая большие пальцы ниже, оттягивая нежную кожу, раскрывая щель скрытую половинками сочной задницы.       — Т-ты, — заикался из коридора Сону, яростно ударяя кулаками по стене и металлической двери, — что ты там удумал, Пак Чонсон?! — Яростно вопил Сону, сжимая ноги и задыхаясь воздухом.       — Все самое приятное, — в противовес истеричному тону мурчал полушепотом Пак, восхищаясь розовой дырочкой, так испуганно сжатой и ягодицам — наливным персикам.       — Не смей! — Вырвалось у Сону прежде чем он весь задрожал, ведь Чонсон опустился перед его задницей на колени, опаляя горячим дыханием уже подмерзшую кожу и чувствительный вход, который несколько раз сжался, когда по нему мазнули клубы горячего влажного воздуха.       — Чонсона, — простонал Сону, чувствуя, как руки ещё сильнее раздвинули его ягодицы, раскрывая уязвимое место сильнее.       — Есть какие-то пожелания пока мой рот ещё свободен? — В дразнящем тоне спросил Пак, оставляя мокрый поцелуй на левой ягодице ближе к раздолью, заставляя Сону всего вытянуться тем самым гибким позвоночником и прозвучать так хорошо. Блядь, почему он раньше не застрял, пронеслась тупая мысль в голове Чонсона.       — Нет, Джей, н-нет, — хоть голос младшего и ломался, а его собственный член уже радо поднимался, Сону оставался Сону, такой же застенчивый ханжа, смущающийся даже от откровенных слов. То, что сейчас позволял себе Чонсон — немыслимо. Пак лишь глубоко в душе надеялся, что младшему это понравится. В конце концов, тогда он точно сможет сказать по душе ли ему такое или нет.       — Доверься мне, Сонуя, — попросил Джей, после жадно припадая ртом к розовому отверстию, сразу же проходясь по нему шероховатым языком и выбивая из Сону высокий стон.       Да, мысленно протянул Джей, сильнее впиваясь в парня, лаская юрким языком узкий вход и работая широкими губами, будто вакуумом.       — Дж-я-ах, ах-хн, — частые звуки сладко лились Паку в уши, пока он зарывался лицом в обожаемые ягодицы, чувствуя, как те шлепали об его щеки, когда он их отпускал.       — Такой хороший, вкусный мальчик, Сону-я, ты так долго от меня скрывал такое лакомство, — Джей часто ласкал уже покрасневшее отверстие, жадно трепещущее и жаждущее большего, одной рукой стаскивая одежду Сону до самых щиколоток и нащупывая уже вставший порозовевший член младшего.       Уши Сону горели от смущения и стыда, он не мог поверить, что это происходит с ним, такое грязное и смущающее действие, но, в противовес этого, новые ощущения были просто сказочными. Сильный, мокрый и скользкий язык заставлял его стонать и течь как сучку в течке, а глаза стояли на мокром месте от переполняющих эмоций. Будь Сону на это способен, он бы без задней мысли двинулся назад, насаживаясь на язык Джея.       — Чон-ах-Чонсон, — вопил Сону, чувствуя, как его маленькая дырочка расходится под давлением горячего языка старшего, как нежные стеночки ощущают его ласку и трепещут изнутри. Кажется, даже его мочевой пузырь на секунду забыл о своих потребностях, оглушенный яркими новыми ощущениями.       — Тебе нравится? — Спросил Чонсон, отрываясь от медленного растягивания. Его разум был не менее чист, чем затуманенная голова Сону. Новый вкус их близости и полный контроль чужого тела били по нему, словно молот по наковальне и в ушах лишь шум. Мозг судорожно придумывал какому ещё наслаждению он поддаст Сону, пока тот в таком раскрытом и доступном положении, хоть и не всем телом.       — Скажи, малыш, тебе же приятно? Не упрямься, я же знаю, что ты мечтаешь побыть сучкой. Сонуя, тебе стоит только сказать и я вылижу тебя самым лучшим образом, — дразнился Пак, медленно дергая напряжённый член и все ещё воркуя с кожей на чужой заднице, уже заметно покрасневшей и более расслабленной.       — Я не… не…       — Я тебя просто съем, обещаю, ты намочишь все наши простыни.       Вот про намочить, это уже почти скоро, пронеслось в голове Сону.       — Буду с тобой, как с хорошим послушным мальчиком, таким влажным и грязным, не молчи, Сону-я, — Пак, будто зная навязчивую проблему, снова надавил на низ живота аккурат в то место, где располагался его мочевой, напряжённо наполненный и из последних сил сдерживающий в себе весь сок. Сону громко воскликнул, он просунул под собой руку, сжимая свой член и сдвигая коленки сильнее.       — Чонсона, не… не дави, — хныкал Ким сорвавшимся голосом.       — Что-что, прелесть, я не слышал, был слишком занят, — горячий рот снова опустился на его щель, что заставляло Сону дрожать, будто он сидел на стиральной машине с режимом отжима. Слёзы уже неконтролируемым потоком капали на ламинат, Сону был вынужден хвататься непослушными пальцами свободной руки за все ближайшие углы и поверхности.       Его маленькая талия уже распухла от грубого давления, в котором она была зажата, а трение из-за извиваний Сону лишь сильнее раздражало кожу.       Этого было слишком много: боль от «объятий» двери на его талии, угроза мочевого пузыря взорваться и длинный язык Чонсона уже во всю вкручивающийся в его задницу, горячей влажностью преодолевая все рубежи.       Прикрытые глаза Сону с мокрыми на них ресницами резко раскрылись, когда он почувствовал как к языку Пак резко добавил палец уже масштабнее растягивая его вход, оглаживая стенки по кругу.       — Ах, н-нет, Чонсона, стой, — Сону подбрасывало, он чувствовал, как шаловливый язык до этого только проталкивающийся вглубь, начал трахать его дырочку. Это щекотало все его внутренности и заставляло плакать ещё сильнее.       Сону не мог за своей истерикой из эмоций понять, что Чонсон совсем нагло ухмыляется позади от того, что смог довести своего мальчика до такого, впервые за все время их отношений Сону так сильно терял контроль, расплываясь от ощущений. Пак надеется, от удовольствия.       — Чонсона… Сона, — повторял Сону, словно молитву чужое имя. Чонсон отдал бы сейчас все, чтобы видеть зареванное лицо своего парня, красное, с мокрыми дорожками от слёз и текущей слюной.       Чонсон резко поднялся оставляя грубый шлепок на одной из половинок, вызывая в чувствительном теле новое сотрясение.       — Раздвигай ножки шире, детка, — приказом звучал Пак, тем временем справляясь со своей ширинкой, красноречиво оттопыренной и напряжённой. Сону, несмотря на постоянные протесты, сделал так, как велели.       — Чонсона, пож- …пожалуйста, — полушепотом, почти без сил молил Сону, слишком долго находясь без внимания к своему телу.       — Что, малыш, мне сделать? Что? Выключить свет? Или не смотреть? Или не прикасаться? — Злорадствовал Чонсон, вспоминая все формальности, которые Сону всегда устраивал во время их половых актов.       — П-пожалуйста, — выл Сону, — трахни меня уже… пожалуйста.       Чонсон шлепнул по бёдрам Сону и это вызвало небывало острую реакцию в его теле, Ким уже просто кричал.       — Так-то лучше, — Чонсон провел рукой по своему набухшему члену, понимая, что такое без должной растяжки и смазки очень сложно войдёт в его скинни мальчика, но сегодня же день исполнения желаний, да?       Грубо сплевывая на жаждущий сфинктер парня, Чонсон протянул руку к волосам Сону, хватая того за пряди на затылке и дёргая к себе, второй рукой оттягивая одну из ягодиц, чтобы открыть больше места. Сону просто закончился как человек, когда Чонсон грубо намотав его мокрые пряди на кулак, потянул на себя, вызывая некую боль, но она ощущалась каким-то нездоровым наслаждением от процесса, хотя ему неоткуда было взяться.       Гнусавый всхлип вырывается из покрасневшего мокрого рта Сону, который он искусал до мелких ран, когда крупная головка ужасно медленно надавила на его вход, постепенно расширяя под свой размер, принося невероятную боль и горячее предвкушение.       Сону правда любит секс со своим парнем, это чувство наполненности и обнажённая кожа к коже, но вот свое смущение все никак не мог преодолеть. И это не казалось ему большой проблемой до сегодня. Был ли Сону прав всегда отказывая Чонсону в его идеях и экспериментах? Стоило ли его доводить до такого дикого голода?       — А-ах, — стонал Сону во время всего процесса, пока член Чонсона входил до упора в его дырочку. Давление внутри ожидаемо увеличилось, как и потребность в туалете, но теперь Сону точно мало что мог сделать. Лишь собрать всю силу воли и сжаться, тем самым сдавливая внутри Пака.       — Блядь, детка, так узко, — рычал Чонсон задержавшись внутри, прежде чем начать двигаться.       — Да… да, пожалуйста, — какая покорность, это заводило Чонсона так же сильно, как и сами ощущения. Какой Сону был для него хороший, как сам просил, не сопротивлялся и сжимал свой багровый член.       — Ах, сука, — шептал Пак, упираясь мокрым лбом об угол двери, чувствуя, как замечательная узость расходилась под его давлением и стеночки нехотя отпускали его член, обхватывая каждый миллиметр, — Боже, такой хороший мальчик с такой сладкой дырочкой, — Чонсон снова плюнул на свой член, когда тот наполовину показался из тугого ануса, ведь влаги им точно не хватало. Каждые медленные толчки рвали Сону на крошечные кусочки, но даже он своим расплавленным мозгом понимал, что грубые, быстрые движения и темп без соответствующей влажности принесут куда больше хлопот, чем удовольствия. Как хорошо, что Чонсону не стоило даже сильно стараться, чтобы в очередной раз попасть по комочку счастья внутри своего парня. То, как притихший Сону дернулся и застонал, дало уверенный сигнал для Чонсона работать в этой области.       Резко напавшее на тело удовольствие заставило Сону увидеть космос под горящими глазами и почувствовать как из члена начинает что-то капать, ему понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и остановить желанный поток. Блядь, его потребность уже куда важнее даже удовольствия. Больше — от его удовольствия напрямую зависит состояние его мочевого пузыря. Интересно, можно одновременно кончить и поссать, Сону таким не интересовался, но сейчас вариант такого очень даже возможен.       Сумасшествие, он, возможно, скоро описается перед парнем, с которым ему все ещё неловко даже трахаться, что вообще случилось сегодня?! Почему это выглядит как кошмарный сон вперемешку с самым лучшим днем? Блядский язык так хорош и его такая непослушная мочевая система.       Как только лишняя лирика была отодвинута самим Паком, толчки стали более грубые и сильные, ноги Сону уже просто не держали, благо, натирающая талию дверь все так же крепко его держала, несвязанные между собой стоны рвали горло Сону. Чонсон только и мог, что вцепиться сильными пальцами в дрожащие бедра и представлять как красива мимика Сону в этот момент, жёстко его трахая и роняя грязные комплименты и комментарии.       — Чёрт, ах, нет, — запротестовал Сону, когда чонсонова рука обхватила его член, готовый взорваться в любую секунду от того, что он в себе держал.       — Нет, пожалуйста, Чонсони-и, — молил Сону совсем не о тех резких движениях на своем члене, которые дарил ему любимый, но выхода у него практически не было.       Уже почти чувствуя, как последний глушитель готов был сорваться, неожиданный звук характерный для их умной мебели донесся до обоих и та через секунду, словно сжалившись, отпускает своего заложника, полностью исчезая в вырезе в стене. Сону чудом не падает, придерживаемый Паком за талию, благо его быстрая реакция. Потерянная ловушка позволяет ему вольно вдохнуть воздух, а ноющая боль от давления на талии оставляет его кожу и дарит чувство свободы.       Эта свобода подталкивает Сону к самому важному действию, которое стояло у него на первом месте ещё до всего того разврата, что устроил Пак.       Мог ли представить Чонсон, что как только дверь отпустит Сону тот, в прямом смысле этого слова, соскочит с его члена, который уже почти довёл обоих до разрядки и неуклюже понесется в каком-то непонятном направлении.       — Сону? — Закричал Чонсон, сам придерживаясь за откос от слишком острых и неожиданных ощущений, — ты куда?       А на это лишь тишина и хлопок двери уже обычной и, вроде, ванной, а потом немного молчания и яркий стон.       — Да-а-а-ах, — небывалое наслаждение залило всю их квартиру мелодичным голосом Сону, звучавшим в этот момент так высоко и тонко.       Кончить и пописать одновременно нельзя, но можно сначала пописать, а потом... боже, и это пиздец как хорошо.

°°°

      — Ещё как да! — Яростно шептал Чонсон, размахивая двумя коробками, содержание которых вызывало у Сону шевеление волосков на руках и холодные мурашки по телу. Как, впрочем, и место. Он в секс-шопах дальше кассы не заходил, ведь смазку и презервативы, которые он был способен купить, были всегда там.       — Просто положи туда, где взял. Мы договорились только на это, — в тон Паку криком-шёпотом говорил Сону, доходчиво указывая на стандартный БДСМ набор.       Наручники, маска, кляп и какой-то латексный комплект. Не спрашивайте как Чонсон его уговорил, просто извинения в качестве того, что Сону его бросил в самый горячий момент и кончил совсем не из-за члена своего парня в ванной, нужно было действительно хорошо окупить и загладить свою вину. (Но Сону в тот момент не своим голосом кричал, что выбора то у него и не было.)       — Но это всего лишь маленькая игрушка, ты даже представить не можешь, как тебе будет хорошо, — Чонсон же что?! Чонсон ничего! Он не о себе думает, а об удовольствие Сону, а тот ещё и кривится. Он же не дилдо полуметровый предлагает, а крошечный вибратор, так прекрасно подходящий для маленькой дырочки его парня, да ещё и с дистанционным пультом!       — Не могу и не нужно, — возражал Сону, в защитном жесте складывая руки на груди. За их представлением, которое они тщетно пытались сделать приватным, наблюдал уже весь магазин, в их числе был и продавец. Он то и дело заинтересованно дёргал пирсованными бровями на парочку, что ещё пуще смущало Сону. Вообще-то, вся эта загадочно-порнографическая атмосфера смущала.       — Ты же сказал, что не против. Это все, что я хочу, не так уж и много, если вспомнить тот удивительный случай, когда меня собственный парень бросил в самый разгар близости и даже не вернулся проверить, как я там, — обиженно бурчал Пак и, насупившись, принялся рассматривать коробки в своих руках.       Повисло молчание, которое Чонсон замечательно отыграл, заставляя Сону снова жалеть за тот случай и чувствовать вину. Ким прикусил розовую пухлую губку, косо поглядывая на расстроенного Чонсона, чувствуя, как трещит его броня, принципы и все остальное, ведь он, черт, любит этого парня. И Чонсон явно достоин большего. Сону уже думал, что раз он не способен, то, может, другой, но… но хрен им. Ещё бы! Да он готов себе на горло наступить, изменить всем принципам, но Джея он никому не отдаст. Его любовь уже куда глубже и если ради счастья своего парня ему нужно надеть чулки или шлёпнуть того плетью, то, так и быть, он привыкнет и смирится. Всё-таки Чонсон тоже много чем ради него жертвует.       — Ладно, — сказал Сону, но не увидел реакции. — Эй, Сона, хорошо, мы можем это взять, — вздохнул младший, нежно улыбаясь, когда такая же улыбка залила лицо его парня.       — Может ещё-       — Нет.       — Но-       — Нет!       — Это всего лишь…       — Чшш, — приложил указательный палец к чужим губам Сону в жесте помолчать, — не все сразу, — словно избалованному ребенку сказал Ким и Чонсон нехотя кивнул.       — Ладно, но знаешь, там есть звериные хвостики, ну… такие пушистые, а у тебя есть ободок с кошачьим ушками и, я не намекаю, конечно, но… — рассуждал Чонсон, пока они подходили к кассе и Сону даже немного посмеялся с такого забавного старшего, пока не встретился с пытливым взглядом продавца. Чонсон тоже уловил заминку чуть приподнимая бровь и спрашивая у незнакомого парня, якобы: в чем дело? На что этот человек незамедлительно реагирует.       — Хороший выбор, — кивает парень на коробки, — я бы вам посоветовал ещё нашу новинку — анальную римминг пробку.       Сону потерял дар речи совсем, густо краснея всем лицом и прячась за плечом Чонсона. Какого вообще черта, кричал его смущенный разум.       — Вы наверняка горячо смотритесь вдвоем в постели, — после заминки добавляет продавец, изучающе скользнув взглядом по двум парням. Сону выпучивает глаза, раскрывая рот как рыба в аквариуме, пока Чонсон прищуривает глаза, непонимающе глядя на парнишку.       — Я жду снаружи, — пищит Сону, почти убегая под пристальным взглядом незнакомца, низко опустив голову, смущение просто накрывает его с головой.       Джей лишь озадаченно смотрит ему в след, все же усмехаясь и опуская обе коробки на стол кассира, самодовольно выдаёт:       — Ещё бы! Покажи-ка эту новинку…