Цикл «Справедливый». Сборник драбблов

Её глаза застилала густая пелена слез. Всё было, словно в тумане, за слоем тонны дымящихся облаков, в которых оставался различим только любимый силуэт. Его силуэт. Сколько дней Сьюзен провела в сыром подземелье, умело спрятанном в лесной хижине разбойников, которая теперь напоминала гроб под слоем не вытоптанной земли? Эрнест за это время пришел несколько раз и задавал лишь один вопрос: когда королева станет моей служанкой? Первые дни Сьюзен отшатывалась от него и говорила, что раз так хочется, то разбойник возьмет её только силой. Эрнест поцокал языком и сказал, что ему хочется женского тепла, ласки, а не насилия. Так проблему не решить. И тогда королева заявила, что тогда ему придется долго ждать. И ведь Эрнест ждал. Со временем Сьюзен перестала различать, когда наступал день, а когда приходила ночь. Как она могла прийти сюда не подготовившись? Как могла сорваться с места и в одиночку пойти за этой дурацкой короной, ничего не обдумав? Это так не было на нее похоже. К сожалению, Сьюзен знала ответы на свои вопросы. Ей хотелось доказать Джейсону, что он не сломал её. Что она справится в одиночку со всем, что на нее навалилось, что ей не нужна помощь предателя. Предатель… Теперь Сьюзен не могла отделаться от мысли, что это она сломала его своим упорным нежеланием его выслушать. Сходя с ума от своих мыслей, королева потерялась в их огромном каменном лабиринте, тщетно стараясь оттуда выбраться. И, кажется, видела выход. Джейсон не предавал ее, никогда. Ради нее, ради Сьюзен, он предал Колдунью, ради нее он отступился от своей клятвы уничтожить тех, кто бросил Нарнию и отдал ее на растерзание тельмаринам, ради нее он бросился на поле боя, сражаться. И ради нее же пошел в промерзший из-за магии лес, чтобы помочь, и пытался ее уберечь. А теперь он сидит где-то здесь, в этих сырых холодных комнатах, и вряд ли с ним хорошо обращаются. Сьюзен не верила, что с ним что-то может случиться, вернее, не хотела верить. Когда Джейсона увели, она кричала. Эрнест приказал научить его манерам, но Сьюзен так и не поняла, что это значит, однако ей было страшно. Зная, насколько остер язык Джейсона, она боялась за него, как за саму себя, и плакала от неведения. Упрямство Сьюзен стоило ей слишком дорого. Так сказал Эрнест, когда в очередной раз пришел к ней в темницу в сопровождении двух других разбойников. Не желая ничего отвечать, королева отвернулась к стене и сжалась в калачик, как вдруг к ней подошли те двое мужчин и взяли под руки. Сьюзен хорошо кормили, но она чувствовала себя обессиленной, а потому безропотно шла туда, куда ей велят. Привыкшие к темноте глаза зажмурилась от света канделябров, а потом она увидела трех мужчин, ведущих кого-то наверх. Джейсон послушно шел, не брыкаясь, не остря, не глядев так уверенно, как раньше. — Нет, только не при ней… — сглотнув, сказал Джейсон, и Сьюзен открыла рот от изумления. Ей хотелось броситься к нему и обнять, она не верила в то, что снова видит его. Его нос был так же поцарапан, губа лопнула от удара Эрнеста, а теперь его щеку рассек кнут. — Нет, не при ней, она не должна этого видеть… Он почти умолял. Сьюзен, кажется, не до конца понимала то, что он говорит, она просто смотрела на него и была счастлива от того, что он жив. От того, что с ним всё в порядке. Но счастье было недолгим. — Я ждал неделю, но ты была упряма. Может, это тебя вразумит. — Что вы?.. Сьюзен не договорила. Джейсон послушно лег на стол, его руки связали вместе, но он и не думал брыкаться и шевелиться. Вскоре в комнату к ним зашел еще кто-то, и Сьюзен увидела огромную раскаленную форму, на ней было какое-то слово, ее явно готовили специально для Джейсона, но тот старался выглядеть спокойным. — Нет… — тихо проговорила Сьюзен. Человек подходил к Джейсону, и королева обеспокоенно зашевелила руками, ощутив, как ее предплечья стискивают мужчины. — Прошу, нет, не надо… Сьюзен различила слово. Предатель. Раскаленную форму приложили к спине Джейсона, и он вскрикнул от невыносимой боли, тяжело застонал и чуть пошевелился, но его плечи плотно прижали к столу. Не помня себя, Сьюзен хотела побежать к нему, но ее так крепко держали, что она могла только пытаться вырваться. Из глаз тут же потекли слезы. Человек, поставивший огромное клеймо на спине Джейсона, снял перчатки и взял в руки маленький заточенный кинжал. — Нет, не надо, нет! Я очень прошу, постойте! Прошу! Джейсон! — Сьюзен закричала так громко, что оглушила даже ухмыляющегося Эрнеста. На спине Джейсона что-то аккуратно рисовали ножом, он стонал от боли, но не сопротивлялся. — Знаешь, почему он здесь? — спокойно спросил Эрнест, когда Сьюзен предприняла еще одну попытку вырваться. — Потому что я обещал ему, что если он не ляжет сюда добровольно, то я возьму тебя силой. Я бы так и сделал, но вот что подумал… Может, если ты увидишь его страдания, тебя это вразумит и ты будешь хорошей и послушной девочкой? — Он тут не причем! Пожалуйста, оставьте его, оставьте, прекратите! — Сьюзен упала на колени перед Эрнестом, ее ноги обмякли, а Джейсон вскрикнул от особо глубокого пореза. Из-за боли он не слышал ничего, что говорит Сьюзен. — Я вас умоляю, я сделаю что хотите, вы меня сломали, но оставьте его! Он ни в чем не виноват… Прошу… — королева зажала рот ладонями. Она предприняла попытку добежать до Джейсона, но ее тут же схватили за предплечья. — Работу нельзя оставлять незаконченной, — Эрнест грубо схватил Сьюзен за лицо и заставил ее смотреть. Он почувствовал, как по его пальцам текут ее слезы, и ему это нравилось. — Получается красивая картинка, не правда ли? Да и, честно сказать, я уже запутался. То ты называешь его предателем, говоришь, что ненавидишь его, то умоляешь отпустить его и клянешься сделать всё, лишь бы я его не трогал. Я не так много прошу: просто подари мне женскую ласку и заботу, по-настоящему королевскую, если хочешь, можешь даже представлять его, — Эрнест отошел подальше. — Вспомни, как он был с тобой в постели, и повтори то же самое со мной, что и с ним. И тогда он не пострадает. Хотя, честно сказать, мне льстит, что Тим Кэмбел… Или, как его сейчас? Джейсон Кэмбел стонет от боли, добровольно ложась под нож. Гляди-ка, двое мужчин делают всё ради тебя. Я пытаю его, а он — терпит эти пытки. И неважно, что в твоих глазах мы оба предатели. Сьюзен практически не слушала Эрнеста. Она давно поняла, чего он хочет. Слезы застелили ей глаза, она не видела ничего, кроме Джейсона и его страданий. Сьюзен звала его по имени, просила посмотреть на нее, обещала сделать всё, лишь бы это прекратилось. Но прекратилось только тогда, когда Джейсона отвязали от стола и подхватили. Он был практически без сознания и смотрел затуманенным взглядом, будто ничего не узнавал. Эрнест жестом приказал перевернуть его, чтобы Сьюзен могла узреть результаты этой мучительной работы. Предатель. Она свободна твоей кровью. Вот что там было написано, вырезанное и выжженное на его плоти. Эту фразу, слово в слово, королева бросила в лицо Джейсону, когда они только сюда попали, и теперь не могла поверить в то, что это сказала. Эрнест прошептал что-то своим стражам на ухо, и Сьюзен приготовились идти в спальню своего пленителя, но Джейсона повели в камеру, ее камеру, вниз по лестнице, и королеву — туда же. Она послушно зашла за решетку, а Эрнест подошел к Кэмбелу и что-то сказал ему. — Должно быть… тяжело у тебя… с женским полом… раз приходится прибегать к такому… — из последних сил насмешливо произнес Джейсон, и Эрнест ударил кулаком ему в скулу, отчего тот сразу же упал. — Руки от него прочь! — прокричала Сьюзен, и Эрнест указал на камеру. Джейсона бросили в нее, как ненужный мешок, но королева успела подхватить его и положить его голову на свое плечо. — Держу, держу тебя… Я здесь, я рядом… — Сьюзен зарылась пальцами в его волосы и оттащила к стене, даже не обратив внимание на то, что камеру закрыли на ключ. Она аккуратно посадила Джейсона на пол и положила руки на его щеки, заставляя посмотреть себе в глаза, которые застилала пелена боли. Сьюзен заметила, как тяжело он дышит, будто его грудь сжали в тиски, как против воли прикрывает глаза, рассмотрела образовывающийся на скуле синяк. — Джей… Прости… — она прижала его голову к своей груди и поцеловала в лоб. — Это я виновата… — по ее щекам снова побежали дорожки слез, ей не верилось, что из-за нее они попали в такую ситуацию. Она казалась безвыходной. Вернее, выход был один: отдаваться Эрнесту, чтобы Джейсон был в относительной безопасности, и ждать подмогу. — За нами придут… — вдруг сказал Джейсон, собравшись с силами. — Люси… Я предупредил, когда ушел… Она была… — он облизал губы, адски хотелось пить, а Сьюзен внимала каждому его слову. — Я говорил с ней… Завтра… Всё должно случиться завтра… Она вытащит нас… Просто побудь здесь… — Я не смогу. Если я буду здесь, они сделают что-то с тобой, Джей… Нет, нет, нет. Я не позволю больше им мучить тебя, не надейся, — она обняла его еще крепче. — Если завтра… — Джейсон сильно закашлялся, обмяк в руках Сьюзен, и ей показалось, что он потерял сознание. — Завтра меня хотят повесить… Если не согласишься… Успейте до того, как меня убьют. Люси знает, что нужно делать. — Мы всегда можем не успеть. Нет, я пойду к Эрнесту в комнату. Пусть Люси заберет тебя, а потом вы спасете меня. Так будет правильнее. Я не позволю им снова сделать тебе больно, — Сьюзен и помыслить о таком не могла. Она в первый раз видела его таким, не хотелось снова. Сердце не выдержит. Сердце, которое любит… — А я — тебе. Не успеете, значит, так тому и быть… — смиренно произнес Джейсон. Он нашел в себе силы поднять голову и положить руку на щеку Сьюзен. Увидев ее лицо, он светло улыбнулся разбитыми губами, смотрел на нее, как на единственное чудо света. — Ради тебя мне не жалко умереть. — Ты не умрешь, — Сьюзен положила ладонь поверх его руки и скрестила фаланги их пальцев. — Ты будешь жить. — Я уже мертв, — загадочно сказал он, и его веки снова прикрылись против его воли. — В твоих глазах я мертв. И даже если мы выберемся отсюда и победим, я уйду, а ты обо мне не вспомнишь. Я сделаю так, как хотела ты… Я п-предатель… Ты сама так сказала… — Я хочу, чтобы ты жил, — перебила Сьюзен, казалось, что своими словами он разбил ее душу на части. Что же она наделала?.. — Был рядом. Я тебя не отпущу. Я перетерплю раз с Эрнестом, буду послушной, а потом ты заберешь меня и всё у нас будет хорошо. У нас вдвоем. — Я не смогу сражаться. Ты — да. И я не вынесу мысли… — снова кашель, — что ты отдаешься тому, кого ненавидишь… Он сделает тебе больно… Я готов завтра к новой боли… Сью, я… Сьюзен прижала его голову к своей и впилась в его губы поцелуем, горьким и печальным, окропленным ее слезами и его болью. Погладила его по щеке и поцеловала еще два раза, а потом почувствовала, как он обмяк. Он закрыл глаза, его руки упали вдоль тела, голова откинулась назад, но сердце его билось. Джейсон был сильным, но он так ослаб… Сьюзен поняла, что он потерял сознание от боли, переживаний и, скорее всего, голода. Снова расплакавшись, королева облокотилась на стену и положила корпус Джейсона на свои колени, а потом крепко обняла, сложив его голову на свое плечо, укачивая его, словно маленького ребенка. Одной рукой она держала его, а второй гладила его лицо, обнаженные ключицу и грудь, его волосы. Укрывала своей шубой, стараясь спасти от холода подземелья. — Джей… — прошептала она, целуя его в лоб. — Мой бедный Джей…

*****

Сьюзен издала оглушающий крик. Обнаружив его причину, Люси тут же побежала, прикончив очередного противника. Случилось то, что сестры всеми силами пытались предотвратить. Ночью Джейсон просыпался несколько раз, а потом вновь уходил вглубь своего сознания, слыша только дыхание Сьюзен, бег спрятавшихся по углам крыс да вой ветра за окном. По коже ползли мурашки, бил озноб, но при этом было как-то очень жарко, особенно спине, там, где клеймо. Но даже в таком состоянии, то засыпая, то просыпаясь, он знал, что должен сделать. Сьюзен великодушна, она не обречет его на смерть, но Джейсон не собирался отдавать ее на растерзание этому писклявому чудовищу, он выберет смерть. К тому же он понимал, что долго в таком состоянии бороться он не сможет, поэтому ему будет трудно позже добраться до Сьюзен и освободить ее. Так Джейсон и поступил. Когда за ним пришли, он сказал, что отдаст свою жизнь, и Эрнест был слишком глуп, чтобы понять, что всё это — обман, ведь взамен почти ничего не потребовали. Разбойник был уверен, что Джейсон просто предпочел милосердную смерть, а не муки. Сьюзен кричала, звала его, умоляла вернуться, поначалу цеплялась за его руку и не хотела отдавать. Люси пришла. Они успели вовремя, хотя на Джейсоне уже была петля, он был готов к смерти, хоть и страшился ее. А потом завязалась потасовка: Люси привела с собой фавна и одного человека, который укрылся у него. Они сражались долго, в том числе и Джейсон, бьющийся на чистом адреналине. Он убил Эрнеста и бил его ногами, пока Сьюзен не прилетела в его объятья и не почувствовала, как ткань её платья мокнет. Из бока Джейсона струилась кровь, и королева закричала, прося о помощи. Фавн и тот человек тут же перевязали рану, а потом подхватили Кэмбела на руки и потащили прочь отсюда, а Люси прихватила корону. Оказавшись в жилище, в котором остановились, они тут же положили стонущего от боли Джейсона на кровать, Люси сказала принести из бочки воды, и Сьюзен рванула туда, а потом сестра выдворила её из комнаты и закрыла дверь. Для Великодушной королевы было секретом, что они там делают, но она слышала, как Джейсон едва не кричит от боли, как Люси раздает указания, словно командир войска, как скрипят половицы, как за окном истошно воет метель и голосом Джадис нашептывает на ухо Сьюзен, что она лишилась не только брата, а еще и другого дорогого ей человека. Стужа ползла по телу королевы, она сжалась, обняла себя руками и прислушивалась к тому, что происходит за дверью, каждую минуту страшась увидеть Люси, которая скажет ей, что Джейсона больше нет, а потом увидеть его отравленное болью и разочарованием лицо. Крики стихли, но метель завыла громче. Сьюзен услышала злобное тиканье часов, напоминающее о летящем на крыльях смерти времени, которое могло забрать Джейсона с собой. С несколько секунд, показавшихся Сьюзен вечностью, всё было устрашающе тихо. Под кожу пролез жуткий, липкий как смола страх. Голос Джадис всё еще шептал ей что-то, но тут открылась дверь и вышла Люси. Все её руки были в крови, щека и лоб тоже, потому что она явно вытирала их от пота. Сестра выглядела очень усталой, она подошла к окну и впустила в дом ворох снежинок, а потом, вдоволь надышавшись, подошла к Сьюзен и коротко сказала: — Он спит, я зашила рану, много крови он, кажется, потерять не успел, — она замолчала, услышав урчание в животе. — Хорошо, что началась метель, кровавые следы занесет, нас не найдут, а я жутко голодна. Люси сдвинулась с места, но Сьюзен схватила её за руку: — Люси… Спасибо, что спасла его. Если бы не ты, я бы его потеряла… — Сьюзен было даже страшно думать об этом. До сих пор не верилось, что всё обошлось. — Джей мне как брат. И я надеюсь, что в будущем станет чуть больше, чем брат, а, скажем, зять, но всё зависит от тебя, — Люси весело пожала плечами, серьезность спала, но зато голод только усиливался. Сьюзен же голода совсем не чувствовала. Тот мужчина, непонятно откуда взявшийся, и фавн поклонились, королева поблагодарила их за всё и сказала, что сама присмотрит за больным. Она тихо захлопнула дверь и подошла к Джейсону, села возле него на край кровати и взяла за руку, погладив браслеты. Она не знала, что ему сказать, когда он очнется. Как объяснить то, что она его внезапно поцеловала? Что так волновалась? Теперь, когда пришла иллюзия какой-никакой безопасности, Сьюзен не могла говорить так свободно. Но теперь ушли все противоречия, все неясности, все недомолвки. Джейсон показал, на что готов ради своей любви, и слово предатель застревало у Сьюзен в горле. Она с необычайной нежностью прикоснулась к его рассеченной щеке и погладила её, прошлась большим пальцем по запекшейся крови на его губах, внимательно следила за тем, как чуть дрожат его ресницы. Сьюзен не знала, сколько так просидела, но внезапно он открыл глаза. — С-сью… — с блаженной улыбкой прошептал он, а потом повернул голову и снова впал в забытье, успев сжать её руку в своей, и Сьюзен, пролив слезу радости, поцеловала костяшки его пальцев. Когда он очнулся в следующий раз, Сьюзен уже сидела рядом с ним с тарелкой ароматного супа в руках. Джейсон подождал, пока предметы вокруг него обретут четкость, и попытался приподняться, но боль в боку была такой, будто в него снова всадили нож, и Сьюзен вновь опустила его на подушки. — Не вставай, тебе пока вредно, — Сьюзен поставила тарелку на тумбу и приподняла его голову, накормив с ложечки. — Хм, у меня бывало и хуже. Помнишь росомаху? Тогда было больнее, — сказал он, послушно едя ложку за ложкой. Там, где его головы касалась рука Сьюзен, жгло, но не от боли, а от блаженства. Кажется, у него был жар, даже под одеялом морозило, а спина напоминала о том, что не так давно пришлось пережить. — Поменьше разговаривай, тебе нужно набраться сил, — Сьюзен дотронулась до его лба, поцокала и докормила его супом. — Но зная тебя, ты поскорее постараешься встать и возьмешься за меч, стараясь защитить меня от всего и всех, — внезапно веселье Сьюзен немного померкло. — Что ж, не знаю, где ты нашел силы на то, чтобы убить Эрнеста. — Это было легко. Он машет мечом так, будто активно старается вывихнуть плечо. Но он успел ударить меня по спине и пырнуть своей ржавой зубочисткой, — посетовал Джейсон, будто говорил о чем-то несерьезном, и откинул голову на подушки. Он попытался перевернуться на бок, но каждое движение отзывалось адской болью. — Я просто знал, что я должен до него добраться, пока он не сделал что-нибудь… — Джейсон осекся. — Со мной? Сьюзен не нужно было его ответов, чтобы понять, что она угадала. Она узнавала прежнего Джейсона, умеющего превратить всю свою боль в анекдот. Может, и его спина, и бок, и его покалеченное лицо для него теперь ничего и не значили, но Сьюзен знала, что самая глубокая рана образовалась в его сердце из-за всего того, что королева ему наговорила. Им предстоит разговор об этом, но только когда он окрепнет и будет готов. А пока Сьюзен снова взяла его за руку и поласкала его здоровую щеку пальцами. Она видела в черных глазах Джейсона, как ему хочется рывком поднять свой корпус с постели и поцеловать её, как раньше. Она даже не знала, помнит ли он о том, что Сьюзен уже поцеловала его там, в темнице. Будто в последний раз. — Никогда больше не делай так, — сказала ему Сьюзен, чтобы прервать затянувшееся молчание, — я не смогу больше вынести, если снова увижу, как тебе делают больно. — Я не хотел, чтобы ты это видела. Знал, что твое великодушное сердце не выдержит. Даже если предатель… — Тс-с… — Сьюзен тепло улыбнулась. — Пусть тебя так зовет Джадис и её прихвостни. А для меня ты лишь Джейсон Кэмбел. Ты Джей, который очень мне нужен. С этим Сьюзен взяла тарелку из-под супа и отнесла её на кухню, обернувшись на пороге комнаты. Джейсона снова начало клонить в сон, он не знал, что еще думать, но на этот раз уснул счастливым. С тех пор многое изменилось. Джейсона никто не стал сгонять с кровати, ему дали полный отдых и возможность высыпаться и отдыхать столько, сколько потребуется. Люси и Сьюзен расположились во второй спальне, хоть им было и неудобно стеснять хозяев, но фавн уверял, что на перине возле камина ему и его другу-человеку вполне уютно, и королевы, переступив через огромное количество споров, были вынуждены согласиться. К счастью, еды в погребе хватало. Сьюзен каждый день приходила к Джейсону и кормила его с ложечки, даже когда он уже вполне стал способен сам приподниматься на кровати и есть, но Великодушная королева была непреклонна и приказала набираться сил. Им предстояла долгая дорога до пещеры вместе с короной, которую Люси тщательно охраняла. Со временем напряжение спало, снежную белизну вечеров скрашивали кухонные разговоры и веселые шутки, Джейсон рассказывал Сьюзен какие-то истории, они снова начали общаться, как старые друзья, как в самом-самом начале. Однажды ночью снова выла страшная метель, а вместе с ней и грозные скалящие зубы волки. Сьюзен стало страшно, она пыталась не слышать этого раздирающего душу воя, он напоминал ей обо всем, что случилось с ней и её семьей. Все те ужасы, что она пережила, напомнила об Эдмунде и том, что брата нет рядом, что им только предстояло его вернуть с того света. Сьюзен не знала, получится ли это у них, она никогда не верила в это так, как Люси, с каждым из них могло что-то случиться, и кто знает, что сейчас происходит с Питером, Юстасом, Каспианом, Кэрол, Стефани… Вспоминая о Каспиане, Сьюзен поняла, что чувствует за него страх, как за брата. У нее не было тоски, желания броситься к нему в объятья с поцелуем, как когда они выбрались из Харфанга. Волк снова завыл, перекрикивая метель. Кожу Сьюзен сковал морозец, несмотря на то, что языки пламени в камине горели очень ярко, а сама королева была укрыта пуховым одеялом. Сна не было ни в одном глазу, вой не прекращался. — Лу, — тихо позвала Сьюзен, приподнявшись на локтях, но сестра и не шелохнулась. — Лу? — чуть громче позвала Великодушная королева, но Люси только слегла дернула рукой во сне и вздохнула. Сьюзен не стала будить сестру и, встав с кровати, босиком пошла в сторону комнаты, где спал Джейсон. Вернее, она надеялась, что спать он всё же не будет, однако ошиблась. Он лежал на том боку, что был не ранен, и мирно посапывал, кажется, впервые с тех пор, как они выбрались от разбойников. Сьюзен легла на кровать и потрогала его лоб. Жар был, но слабый. До сих пор слыша пробирающиеся под кожу завывания волков и метели, королева пригрелась поближе к Джейсону, а потом и вовсе обняла его за пояс и приникла головой к его груди, где билось его сердце. К сожалению, одеяло его было коротким, только для одного, а за своим Сьюзен не пошла, потому что оно у них с Люси было общим. И всё же вскоре королева мирно заснула, чувствуя, что рядом с Джейсоном она в безопасности и что все проблемы решаемы. Джейсон проснулся через час, когда жар поднялся. Сначала он не понял, почему чувствует себя как-то по-особенному, а потом увидел себя в объятьях Сьюзен. Она немного дрожала от холода, и Джейсон, ярко улыбнувшись, стянул с себя одеяло и накрыл её. Через пару минут зубы королевы перестали постукивать, а лицо её расслабилось. За окном выло, заметало стекла, что-то шуршало. Прислушавшись к зимней ужасающей песне, Джейсон посмотрел на обнимающую его Сьюзен и долго любовался ей. Он вспомнил, как они бегали ночами друг к другу в покои, занимались любовью, а потом лежали голышом под одеялом и рассказывали друг другу о чем-то хорошем и светлом. Как бы Джейсону хотелось вернуться в это время, туда, где всё было проще. И тогда он, наверное, рассказал бы про Джадис и стерпел удар в виде обиды и брошенных в агонии гнева слов. Сьюзен так и льнула к нему, заботилась, и Джейсон очень хотел бы поверить в то, что она и правда его настолько сильно любит. Лучше пусть это будет не так. А даже если… Её любимый не может избежать ответственности за то, что он сделал. С этими мыслями Джейсон снова заснул, а когда открыл глаза, то не увидел ничего, кроме гневного взгляда Сьюзен. Она трясла его за плечо, пытаясь разбудить, а он делал вид, что всё еще спит. — Ты с ума сошел?! Мы все выхаживали тебя не для того, чтобы ты снова разболелся! Я бы и без одеяла поспала! — Сьюзен слегка ударила его подушкой по ноге. — Меня морозило, мне бы и одеяло не помогло, — сонным голосом проговорил Джейсон. — Сью, ну как я мог не укрыть тебя, видя, как ты дрожишь? Не хватало еще, чтобы ты заболела. — Кретин! Сьюзен обиженно отвернулась. Когда она проснулась и увидела, что Джейсон мерзнет, то тут же снова накрыла его одеялом и принялась будить. Она явно злилась, но увидев его улыбку, не смогла сдержаться. И только потом Сьюзен поняла, что он сел, впервые после ранения. Она увидела клеймо на его спине и тут же отвернулась, стараясь не вспоминать то, какой страх она пережила. Страх за него. Джейсон взял её за руку и растер её пальцы своими. — Ты горячий. У тебя, должно быть, снова жар… — Сьюзен быстро смягчилась. Она опустила Джейсона на кровать за плечи и снова укрыла его, а потом дотронулась губами до его лба. — Хотя, наверное, нет… — почти шепотом проговорила она, и её теплое дыхание опускалось на щеку Джейсона. — Нет, если жар и есть, то небольшой. Я забыла про то, что ты всегда был горячим… — Да? — шепотом спросил Джейсон. — Да… И губы Сьюзен накрыли его губы. Она осторожно легла на него, чтобы не задеть рану, и окольцевала ладонями ямку между его шеей и плечами. Джейсон не был удивлен, не отстранял её от себя, хотя здравый смысл говорил, чтобы он так и сделал. Их сердца бились в унисон, по телу пополз жар, они не останавливались ни на секунду. Руки Джейсона легли на её талию, и Сьюзен углубила поцелуй, а потом вдруг отовралась и сказала: — Я люблю тебя… И не дала ему ответить. Он заявил, что любит её, еще в темнице, перед Эрнестом. А Джейсону так много хотелось сказать… Они были друг для друга тихой гаванью посреди бушующего океана невзгод. Они целовались и целовались, забывая обо всем, что их тревожило, и были одним целым. Джейсон помнил о том, что скоро они пойдут к пещере и там он должен будет отдать свою жизнь, чтобы исправить ошибки, и всё же в этот миг показалось, что их любовь будет вечной. А Сьюзен теперь ни в чем не сомневалась и подумала о том, что сколько бы бед ни свалилось на них, они всё преодолеют, переживут самое страшное и плохое. Джейсон — целитель её сердца, они будут вместе, и ничто не сможет это изменить.