Under the Scars

Накахара

Они вышли из клуба через заднюю дверь до того, как начало светать. Какой бы длинной не была ночь, но она все равно близилась к завершению. Накахара чувствовал себя каким-то зрителем жизни, мысленно поражаясь тому, что только он один ничего не знает о собственных знакомых. Секретарь судьи Цуруги вызвал такси, после чего попрощался с кем-то из администрации клуба. Несмотря на деловой костюм, мужчина все равно не выглядел способным дать отпор в случае, если его кто-то настойчиво начнет склонять к чему-либо. Было очень холодно, чтобы стоять на улице: руки, обожженные декабрьским ветром, Чуя прятал в карманы тонкой, дешевой куртки из кожзама. Дазай хотел закурить, и, вероятно, подойти к своей машине, но, заметив отсутствие автомобиля рыжего на территории клуба, темноволосый адвокат понял, что сегодняшняя ситуация отличалась от предыдущих. Он не предложил ему ни сигареты, ни продолжить разговор в машине, хотя, должно быть, на это рассчитывал Накахара, хоть едва ли он обмолвился словом. Осаму курил, прислонившись коричневым пальто к каменной ограде, а Чуя делал вид, словно пытался включить свой давно севший телефон, тряся его в замерших руках. ─ Думаю, на сегодня можно попрощаться, ─ выдохнув струю дыма, отвлеченно произнес Дазай. ─ Тебе вызвать такси, или стоматолог заберет? ─ прохладно улыбнувшись, продолжил кареглазый юрист. ─ Если ты все понял, то зачем продолжать язвить? ─ засунув руки в карманы куртки, отозвался Накахара. ─ Или ты рассчитываешь, что я стану просить помощи у тебя? ─ они снова встретились глазами, и Осаму первым отвел взгляд. ─ Рассчитываю, что ты согласишься, если я предложу. ─ Дазай бросил окурок в снег, после чего прижал его к земле каблуком ботинка.

***

В его квартире ничего не изменилось с прошлого раза. Все тот же неубранный зал, разобранная постель в спальне и затхлый запах давно непроветренных комнат. Расстегнув куртку, адвокат низшего ранга опустился на кровать, ощутив, как поражающая его беспомощностью усталость новой волной растеклась по венам. Осаму не стал ложиться с ним в одну постель ─ довольно поздно вспоминать о порядочности, однако сейчас Чуя был как никогда благодарен ему за этот жест. Не раздеваясь, он лег на матрац, ощутив тепло одеяла и мягкость подушек. Он настолько сильно замерз, что руки до сих пор продолжали дрожать, раскрасневшись от внезапной теплоты. Мужчина закрыл глаза, с грустью подумав о том, что все же ему удалось реализовать свое желание выспаться в постели. Чуя проснулся от ставших заметно громче голосов из коридора. Деревянная дверь со стеклянными вставками не была плотно закрыта, и сквозь ее прорезь доносились голоса. Дазай с кем-то разговаривал: не ругался, но и не отличался особой приветливостью, как если бы адвокат высшего ранга разговаривал с прессой. Поднявшись, рыжий понял, что проспал больше десяти часов, наверное, впервые за весь месяц, не ощутив ставший привычным дискомфорт из-за полусидящего положения в машине. Синеглазый юрист не вслушивался в обрывки разговора, наоборот, потянувшись, ему хотелось снова вернуться в мягкую постель, распрощавшись со всей своей гордостью и принципами, из которых не приготовишь бутерброд, а голова вполне может разболеться. Голоса стали еще громче, разговор ─ оживленнее, и рыжему пришлось встать вопреки невероятному желанию поспать еще. За кухонным столом стояло два кофе: один в фарфоровой чашке, другой ─ в картонном стаканчике с рождественской тематикой из «Старбакс». Дазай о чем-то спорил с братом, но их разговор оборвался, как только в комнату прошел рыжий. Совсем недавно они завтракали с Осаму за этим столом, и от воспоминаний о том дне и последующей поездке в загородный особняк на сером побережье на мгновение-другое стало тоскливо. Отто Мори, бегло осмотрев прошедшего к подоконнику адвоката низшего ранга, лишь приподнял бровь, после чего, сжав стаканчик в костлявой руке, он довольно поспешно попрощался с Дазаем, направившись в сторону прихожей. В воздухе пахло свежесваренным кофе: кофеварка все еще была подключена к сети. Накахара хотел принять душ после завтрака: чувство голода свербело сильнее необходимости собственной гигиены. Поставив чашку на поддон, он развернулся в сторону Осаму, ожидая, что тот, возможно, решит как-то объясниться с ним, либо по поводу причины прихода сводного брата, либо по поводу его слишком уж щедрого, безвозмездного предложения вчера переночевать. Синеглазый юрист слишком хорошо помнил события минувшего вечера, начиная с того парня, в коктейле которого растворили, очевидно, что-то в несколько раз сильнее экстази и заканчивая теплотой постели, что согрела его больше, чем на десять часов. У Дазая было не убрано, впрочем, как и всегда, но сейчас, поднося к губам чашку свежесваренного кофе, рыжий решил оставить комментарии при себе. ─ Я смотрю, ты не сильно следил за моей жизнью в социальных сетях, ─ закинув ногу на ногу, первым нарушил тишину Осаму. ─ Иначе ты бы спросил, или хотя бы как-то показал, что в курсе ситуации, ─ адвокат высшего ранга подвинул поближе к краю стола стул, после чего несколькими крупными глотками допил кофе. ─ Мне не платят за то, чтобы следить за тобой, ─ с холодком в голосе отозвался Чуя. ─ По поводу твоего слива никто со мной не связывался, да и в принципе меня ни та ситуация, ни ситуация с угрозой никак не должны касаться. ─ Рыжий говорил с ощутимой пенкой раздражения на языке, несмотря на свое временно зависимое положение от бывшего партнера. ─ Правда? ─ наигранно ответил Осаму. ─ А, жаль, ты бы избавил меня от необходимости прояснять наши дальнейшие отношения. ─ При слове «отношения» у Накахары поднялась тошнота, и он быстро вернул кофейную чашку на поддон. ─ В новом выпуске шоу Кэндис на прошлой неделе я сделал официальное заявление о женитьбе, и этот фрагмент был даже на билборде возле центральной станции метро, благодаря связям Мидори в СМИ. ─ Дазай выдержал паузу, словно бы проверял, изменится ли эмоциональный фон Чуи от его слов, или нет. ─ Как видишь, у некоторых поступков есть свои последствия, и приходится прилагать довольно много сил, чтобы вернуться к исходной точке. ─ Встав из-за стола, он поставил пустую чашку на край металлической раковины. ─ Не пойми меня неправильно: я помогу тебе с жильем, но трахаться мы больше не будем. Дело не в свадьбе, как ты понимаешь: это абсолютно не мешает ебать мне весь клуб. Просто… Просто мы уже дошли до того момента, когда стоит закончить тратить оставшуюся молодость друг на друга. Произнесенные возле самого уха слова Дазая были холодными, как колотый лед для шампанского. Не сказать, что адвокат низшего ранга испытал какое-либо сожаление, наоборот, он был безмолвно согласен с решением Осаму. Если бы тогда свыше десять лет назад они не начали встречаться, оставаясь партнерами лишь по оружию, то не утекло бы столько пустого времени, как сейчас. Не осталось ничего, что бы хоть как-то могло его удержать рядом в кареглазым юристом, отчего озвученная Дазаем мысль казалась максимально здравой, насколько можно было ее объективно оценить. За вынужденную помощь с жильем рыжий собирался позже отплатить, как бы на время арендуя дом у бывшего партнера, но никак не пользуясь этим благом бесплатно. Вчера в машине адвокат высшего ранга предложил предоставить ему месяц свободного проживания в сейчас пустующем доме его брата, а точнее в одном из коттеджей брата. За первый месяц Чуя мог не вносить платеж, но, желая не иметь каких-либо обязательств перед Осаму в будущем, мужчина все равно намеревался вернуть ему полную сумму аренды за первый месяц, а после выплачивать установленную Дазаем сумму, согласно графику платежей до тех пор, пока он не найдет более подходящее жилье. Имея жилье и деньги на первое время, поиск работы даже по специальности будет не таким удручающим, как раньше. Не иметь ничего личного: только строго регламентированные договором обязательства арендатора и арендодателя ─ идеальный баланс отношений с Дазаем, к которому Накахара решил стремиться, согласившись на сомнительную помощь в машине. Прислонившись к краю темной столешницы, синеглазый юрист еще раз прокрутил у себя в голове новость Осаму о женитьбе, словно бы хотел еще раз попытаться распробовать ее на вкус, но она по-прежнему казалась безвкусной, пустой, будто бы прозрачная обертка из-под давно съеденного кем-то леденца. Если Осаму необходима такая лицемерная, прежде всего, перед самим собой, попытка отбелить до разъеденных дыр на коже свою репутацию, то пусть.

***

Высохшая живая изгородь отделяла несколько маленьких домиков, выстроенных больше на европейский мотив, чем японский. Рыхлый снег покрывал сплетенный из еловых веток венок на соседской двери, на укутанной в белую вуаль песочнице стоял криво слепленный снеговик с покусанной морковкой. Дальность от города предложенного Дазаем коттеджа казалось Накахаре больше преимуществом, чем минусом. Особенно сейчас, когда хотелось побыть наедине и разложить в голове все мысли. Шум заснеженных крон деревьев не заглушал звук проезжей трассы, а только-только выпавший снег не темнел от ботинок прохожих. Адвокат высшего ранга остановил автомобиль прямо перед лесом, на который выходили и все балконы небольшого ряда из троих отшельнических домов. Он открыл багажник, с грохотом поставил на припорошенную снегом землю чемодан, после чего телефон в кармане пальто завибрировал, и кареглазый юрист решил прерваться на звонок. Сколько раз они с Дазаем занимались сексом, чтобы сейчас абсолютно ничего не чувствовать друг к другу? Даже ненависть, если ощущение любви вообще казалось невозможным. Уроборос замыкал свой круг, и все мысли медленно сводились в единое кольцо: ситуация с Дазаем повторялась настолько много раз, что уже становилось глупо надеяться на другой финал. Тоска гнездилась под ребрами. Вспоминать о прошлом казалось бессмысленно, какой бы обманчиво соблазнительной не казалась перспектива все исправить, дать обоим шанс. Осколки воспоминаний о вкусе поцелуев, ощущении кожи друг о друге, смехе все больше и больше блекли, стираясь в памяти. Накахара закурил, прислонившись к капоту автомобиля, одновременно с чем он почувствовал, как что-то мокрое ударилось ему в ногу, мгновенно оставив влажное пятно на джинсах. От неожиданности он выронил только-только зажженную сигарету в снег, что мгновенно затухла. Наклонившись, он заметил развалившийся снежок возле своего ботинка, а, повернувшись, он увидел прячущегося за низкой каменной оградой мальчика, кинувшего в него снег. Чуя не собирался как-либо реагировать на поступок ребенка, но тот бросил еще снежок, а затем еще и еще, что синеглазому юристу все же пришлось его окликнуть, на что тот, к удивлению, совсем не испугался незнакомого человека и вышел из-за отделявшей его от проезжей части ограды. Должно быть, криво слепленный маленький снеговик возле песочницы был тоже его творением. ─ Ты так и будешь стоять рядом со своим чемоданом? ─ прижав телефон к уху плечом, Осаму прошел по каменистой, засыпанной в легкий слой снега дорожке к дому, специально при этом наступив ногой в снеговика, из-за чего соседский мальчик мгновенно разрыдался, пустившись бегом в сторону своего расположенного совсем рядом коттеджа. Взяв за ручку темный чемодан, синеглазый юрист молча последовал за Дазаем, с трудом проглотив колкие комментарии по поводу его не самого красивого поступка. Несмотря на маленький размер коттеджа, внутри он оказался довольно вместительным, чистым, со сделанным ремонтом и обставленной техникой. На заднем дворе были установлены камеры, которые чуть позже подключил к оставленному в этом же доме ноутбуку кареглазый адвокат. Везде лежали светлые ковры из мягкого ворса, а с углового балкона с панорамными окнами открывался вид на чернеющий из-за рано садящегося зимой солнца лес. Дазай открыл перекрытые краны, проверил водопровод и электричество, после чего вынул из шкафчика в ванной коробку с новыми лампочками, услужливо оставив ее в коридоре. С одной стороны, Накахара был благодарен бывшему партнеру за помощь, но с другой ─ хотелось, как можно скорее его выставить за дверь, чтобы больше никогда не слышать эти семенящие шаги по паркету. Чтобы занять себя, ожидая ухода Дазая, мужчина бесцельно осматривал гостиную, скользил беглым взглядом по пыльным картинам на деревянной стене и полусгнившим охотничьим трофеям: утке с наполовину выщипанными перьями, погнутым оленьим рогам и кролику с пожелтевшим, видимо, от неправильной таксидермической обработки мехом. Мертвенным блеском сиял стеклянный кейс с бабочками, прикрывающий трещины в дереве, а чуть поодаль в банке на этажерке адвокат низшего ранга заметил небольшое сердце с признаком гниения, очевидно, кроличье, раз поодаль лежали его лапы, собранные в амулет. В других колбах было также заспиртовано еще несколько мелких ящериц, пару жаб и одна мышь. Поморщившись, Чуя для себя решил, что выкинет все, чем увлекался сводный брат Осаму, как только тот покинет коттедж, ведь спать в одной комнате с этой блядской лабораторией будет очень даже мерзко. Невольно ему вспомнился разговор Огая с одним из глав клана не задолго до того, как в мафии появился Дазай, когда он отказался передавать тело убитого подчиненного его родственникам, сославшись на то, что молодой труп ─ идеальная кандидатура для кадавра в его медицинских экспериментах, в проведении которых больничные морги никогда не согласились бы сотрудничать. ─ Здесь все необходимое, ─ сунув Накахаре в руку увесистый конверт, холодно проговорил Дазай. ─ Запасной ключ, документы на дом, договор аренды со мной, пароль от Wi-Fi, банковская карта и все остальные бумаги на случай непредвиденной ситуации в коттедже. ─ Несмотря на сухость в голосе Осаму, как никогда сейчас кажущимся чужим, мужчина был заметно чем-то обеспокоен после телефонного разговора, что ему не получалось скрыть. ─ Постарайся найти жилье и хоть какую-нибудь работу до конца следующего месяца: после января при твоем решении остаться здесь дальше, тебе придется платить ренту и коммунальные услуги отдельно. ─ Постараюсь съехать, прежде чем закончится твой отсчет дней. ─ Сжав конверт, с подавленной злостью ответил адвокат низшего ранга, бросив пристальный взгляд в спину обувающегося юриста. «Вот блять…» ─ как только захлопнулась дверь, он невольно поднес конверт к лицу, словно пытался спрятаться за ним от собственных эмоций.