Сохатый и Битл

спустя еще год

Уже год они заменились всякой ерундой, но наконец вместе — попытки залезть в чужой дом как-никак сближают. Они играли в квиддич, дрались немного, били вазы, а сестра по инициативе Джеймса разучила самый смешной по его мнению отрывок из «одолженной» книги. Книгу они, кстати, не вернули, но это потому что это понравилось обоим. И вот сейчас… — Мама, отдай этот ужас! — взмолился Джеймс, вырывая из рук матери колдографию. И вот, когда мальчик был в двух шагах от своей цели, в комнату вошла его сестра. И вот, ни привета, ничего, она просто сразу подлетела смотреть из-за чего драма. — Что у вас там? — Неважно, — прошипел Джеймс. — Это фотография Джема, — пояснила мать, — Я не знаю, почему он так ее стыдится. Лена тогда выхватила бумажку, и все стало ясным. Колдография изображала ее еще маленького братца, сидящего на горшке. — Отдай! — Не-а, — засмеялась девочка. Тогда двое стали сражаться за этот чудесный трофей. Конечно, лишь понарошку — они щекотали друг друга, а бумажку лишь отодвигали по полу от противника. Борьба прекратилась с приходом отца. Он редко ходил на работу — в свою аптеку, специализирующуюся на зельях — там могли обойтись и без него. Но сейчас, ему надо было занести некоторые документы к себе в офис и передать новые инструкции. Совой такое не пошлёшь — во-первых, конкуренты могут перехватить, а во-вторых, у волшебников не зря выражение «как бык в посудной лавке» заменено на «как сова в аптеке». Поверьте, запускать сову в место, где хранятся склянки, содержащие самые разные жидкости, имеющие магический эффект — плохая затея. Пожелав семье хорошего дня и пообещав, что вернётся через часа или полтора, он собрал в портфель некоторые листы, которые лежали рядом и, скорее всего, вывалились оттуда, и аппарировал в Косой Переулок. С улыбкой, двое юных мародеров хотели продолжить свою милую дуэль, но тут увидели, что сам приз пропал. Его больше не было на полу. Единственный вариант — отец случайно заграбастал бумажку и положил вместе со всеми своими делами. И взял с собой. Переглянувшись, дети поняли, что либо над ними будет смеяться их отец и возможно, зная его — ещё чего доброго — поставит к себе в рамочке на стол в кабинете; или же он случайно отдаст это подчиненным и над Джеймсом будет ржать уже весь рабочий состав. Им надо действовать. План был разработан за секунды, поэтому был, честно сказать, ужасным. Точнее, частично — план был ужасным, а частично — отсутствовал. Джеймс побежал в свою комнату, выдрал пару листков из Сказок Барда Бидля (ни ему, но сестре все равно не нравилась та страшная история) и подбежал к матери. — Мам, нам срочно надо к папе, он тут забыл кое-что. Юфимия пыталась заглянуть в бумаги, но ничего не увидела. Она подозревала подвох, но, как любая мать, притворялась, что верит своим детям полностью. Так что женщина дала им сумку, чтобы положить туда бумаги, и горстку летучего пороха — они такие маленькие, что им хватит на двоих. Дети, произнеся адрес, улетели, а в доме наконец-то наступило спокойствие. Юфи даже решила налить себе чая и пошла доставать свой любимый сервиз, который так боялась доставать — дети не жалеют ничего.

***

— Так, значит, это мы в его кабинете. Колдография должна быть здесь. Ленни, стой на стреме, я поищу, — сказал Джеймс, чуть ли не ныряя в ящик шкафа Лена сидела на полу, считала деревяшки в паркете и иногда поглядывала на брата. Поиски его, кстати, были тщетны — он вылез из шкафа хмурым и без искомого. — Может, он уже отдал кому-то бумаги? Дети вышли из кабинета, оглядываясь по сторонам. Везде ходили маги, и никто не поможет им с их благородным заданием. Лена чуть не расплакалась, хоть это было даже не ее фото. — И как мы найдём ее… Внезапно, приходит Идея. Существо такое же эфемерное, как мифическая Вдоха писателей, оно озарило разум мародера. Прошептав новый план, Джеймс ожидал восторженных аплодисментов. Их не было — сестра лишь сморщила нос, когда услышала его предложение — Это самый ужасный план, который ты озвучивал, — сестра выдержала паузу, прежде чем продолжить, — и поэтому я тебе помогу, потому что хочу увидеть лица всех. — Отлично! Беги! Поттера разошлись: Джеймс подошёл к двери в следующий кабинет, а Лена отправилась вниз по лестнице на первый этаж — в сам магазин. И брат жалел, что он погрузился в свой поиск, вместо того, чтобы наблюдать силу своего гения в действии.

***

Тем временем, Юфимия достала сервиз, попила чай, благополучно помыла чашку и приготовилась все убирать. Поставив посуду обратно в коробку, она уже собралась вернуть весь сервиз на место, но тут уронила картонную крышку. Мать шумного семейства посмотрела вниз и достала две вещи: во-первых, крышку, а во-вторых, колдографию, которую дети попросту не увидели. «И чего она ему не нравится?..”- подумала женщина, кладя листок в карман мантии

***

В аптеке Поттеров, на прилавок встала маленькая девочка лет шести-семи. Она расправила красную юбку своего наряда и начала своё выступление. — Это час театрального искусства! Сегодня мы будем показывать вам известнейший отрывок из маггловской книги «Властелин Колец» — монолог Горлума! Все посетители стояли, как громом поражённые. Впрочем, как и работники, особенно — Флеамонт. — Они обманут тебя, обидят, солгут! — начала девочка, пытаясь изобразить существо из романа. Вниз стали стекаться подчиненные старшего Поттера, потому что никто не понимал, что происходит, но всем было очень интересно. — Хозяин — мой друг, — ответила она, развернувшись в другую сторону. Джеймс тем временем осматривал все шкафы. Бумаги, налоги, жабья икра, паутина и пустые склянки — колдографии нет. И в следующем кабинете. И в следующем. А речь завершалась, надо успеть выскочить до окончания! Джимми выскочил из последней двери, из кладезя ингредиентов, как раз на конце последней реплики. — Мы велели ему уйти, и он ушел, прелесть! Ушел, ушел, ушел! Смеагол свободен! — на такой радостной ноте закончилось представление. Не зная вообще, что происходит, но думая, что все остальные знают, невольные зрители стали хлопать. Лена раскланялась и со словами «Час театра окончен» спрыгнула с прилавка, придавив пару тараканов. Пока все были в полном непонимании, девочка побежала наверх, к своему брату. Тот сидел на полу, скрипел половицей и всем лицом выдавал, что операция не удалась. — Как ты? — Как-как, как печень дракона в бочке Занимательный разговор прервал отец, который, все ещё ошарашенный, начал пытаться увести детей и понять, что делать с людьми, которые начали спрашивать, как часто у них будет повторяться этот час театрального искусства. Отвечая покупателям, он запихал детей в зелёное пламя камина, отправил их домой, а ещё успел выдумать новую акцию в защиту детей. Джимми и Ленни окопались под руку в своей гостиной. А Юфимия как раз только поставила в рамочку ту самую колдографию… — Мама, нет!