Полет Икариона

Сорок второе тысячелетие. Ренджиро Учиха ступает по просторному нефу, почти полностью погруженному во тьму — лишь мягкий свет люминосфер слега разгоняет ее. Его шаги и шум сервоприводов брони — единственное, что нарушает мертвую тишину, царящую в этом месте. Крепость Санроо был обителью второго легиона, тем, что астартес других орденов и легионов назвали бы крепостью-монастырем. Сыны Грома же называли ее «точкой истока». Местом, в котором зародилась их история. Давным-давно, когда планета была поделена между странами и даймё, эта земля называлась Страной Железа, а место, которое его легион сделал домом — Горой Трех Волков. Санроо, в переводе на язык их мира, носящего имя Мадригал. Сыны Грома делились не на роты, а на кланы, корнями восходящие еще к миру шиноби. В свое время их слава гремела по всей галактике и даже по ту сторону бытия. Учиха. Хьюга. Ли. Собаку Но. И многие другие. А еще были Намикадзе, которые стояли особняком. В свое время примарх сделал их своей личной гвардией и дал этому клану фамилию своего приемного отца, они были сильнейшими воинами Сынов Грома — то, что другие легионы назвали бы первой ротой. И Намикадзе нельзя было родиться — ими можно было лишь стать. Самые достойные представители всех кланов легиона избирались капелланами и проходили «обряд возвышения», который символизировал их отречение от прежней жизни и становление наиболее приближенными к примарху воинами. Как духовно, так и физически — на генном уровне. Большинство из них странствует по галактике инкогнито, исполняя лишь им известный план примарха и Императора Человечества. Остальные находятся на Мадригале, охраняя тайны легиона или занимаясь управлением. Капелланы обычно стараются поддерживать равновесие касательно количества представителей разных кланов, возвышенных до Намикадзе. Становясь одним из них, Сын Бури не то чтобы обязан оборвать связи со своим изначальным кланом, но с тех самых пор он несет ответственность в равной степени за весь легион, а не отдельную его часть. Что, впрочем, не значит, что он не может выделять один клан из прочих. Таким образом каждый избранный Сын Бури становился предметом гордости своего клана. Что же касается Ренджиро, то он вышел на принципиально новый уровень. Когда примарх покинул их, его пост стал занимать самый достойный из Намикадзе. Он брал его оружие, ему пересаживали его глаза, и перед статуей генетического прародителя он торжественно клялся вести Сынов Грома к победе, чего бы ему это не стоило. Его нарекали «Повелителем Грома». Теперь это благословение и бремя предстояло нести Ренджиро Учиха. Быстро. Все произошло слишком быстро. Конечно, он был одним из сильнейших воинов клана, если не сильнейшим, нынешний лидер клана видел в нем своего преемника. Он входил в состав ударной группы, что была отправлена на помощь нынешнему Повелителю Грома. Он видел, как толпы людей скармливали отвратительному порождению варпа, что владело невероятной мощью. Видел, как Повелитель Грома Хаттори Намикадзе вступил с ним в схватку, прикрывая отступление гражданских. Когда демон изрыгнул варп-пламя, что испепелило бы их всех, Хаттори принял удар на себя и получил несовместимые с жизнью раны… А дальше — все как в тумане. Братья рассказывали, что он, выкрикивая имена их создателя-примарха и павшего Повелителя Грома, набросился на демона как обезумевший зверь. Рассказывали, что он использовал аматерасу, настолько сильное, что он буквально захлебывался кровью, текущей из его глаз, которые навсегда закрылись после такой яростной атаки. Ирьенины буквально вытаскивали его с того света, но Учиха достиг своей цели. Черное Пламя выжгло не только материальную оболочку демона, но и саму его сущность — он навсегда перестал существовать. Испепелив гигантскую тушу твари варпа, оно горело семь дней и семь ночей так ярко, что черное пятно было видно с орбиты, сами Узумаки не сумели запечатать его. И все же, даже лишившись зрения, он слепым продолжил рубить и кромсать обращенных в бегство демонов как только смог встать на ноги, спасая людей, впервые за долгое время вспомнивших, что такое надежда. Легион навсегда запомнит то, как он фактически заслонил собой весь мир, принеся свои глаза в жертву ради того, чтобы он не обратился демонической планетой. А дальше… Дальше были стандартные процедуры. Яманака выполнили ритуал, лишивший всех не относящихся ко Второму Легиону людей памяти о нем. Ренджиро пересадили глаза павшего в бою члена клана, отныне его мангекье шаринган стал вечным. Его имя было выбито на каменной скрижали клана, как одного из его величайших героев. Но истинная и самая неожиданная награда ждала его по возвращению на Мадригал. Во-первых, Повелитель Грома из числа Учих не назначался уже несколько тысячелетий. Но во-вторых, что более важно, впервые в истории Легиона астартес какого бы то ни было клана возвышали до Намикадзе с присвоением титула Повелителя Грома одновременно. Лидеры кланов Хьюга и Сенджу даже вынесли протест по этому поводу на Совете Кланов, однако забрали свои слова обратно, когда узнали, что решение было доведено Предвестнику Бури — верховному капеллану — самими Изначальными Идеалами. Именно на встречу с ними он и направлялся. В недры Мадригала, сердце подземелий, расположенных под Санроо, самую священную обитель Легиона, в которую попасть могут лишь капелланы и избранные, которых они зачастую приводят туда сами… Или же позволяют им пройти, если считают нужным. Ренджиро подходил второй вариант — капелланы его не звали. Даже титул Повелителя Грома, который в перспективе мог открыть ему двери в Чертог Идеалов, еще не был им обретен: Учиха желал поговорить с ними перед тем, как вступит в должность. Не раньше и не позже. Слишком много у него к ним было вопросов и коли они решили заставить его возглавить Легион, он имеет полное моральное право требовать объяснений. Идеалы. Этим словом все сказано. Они являлись воплощением той крошечной части плана примарха, о которой знали все без исключения. Самые сильные и легендарные астартес и смертные слуги легиона, мощь и умение которых были настолько велики, что непозволительно было растрачивать их впустую. При помощи секретных техник капелланы погружали их в созданный примархом в свое время аналог массового цукуеми, останавливающего старение и позволяющего им вечно тренироваться в недрах своего разума, готовясь взять оружие вновь, когда Легиону потребуется их сила и мудрость. Идеалов позволялось пробуждать крайне редко, случаи причисления астартес и слуг легиона к ним происходили еще реже. Говорят, что истинный смысл существования Идеалов — сохранить их навыки и мощь для последней, решающей битвы с силами Хаоса за судьбу этой галактики. И все же, были среди них те, чьи способности и слава выделяли их даже среди лучших из лучших. Ренджиро миновал — как ни странно — поклонившихся ему капелланов. Встретился взглядом с Предвестником Бури, который ограничился коротким кивком и жестом приказал подчиненным не мешать ему. Он шел среди величайших героев Легиона, чувствуя затылком их безмолвное внимание. Но когда святая святых легиона распахнулась перед ним, даже он почувствовал волнение. Ибо первое, что он увидел — это статуя примарха, возносящего копье к небесам. Не было, нет и не будет никого выше Бога Грома. Даже он станет лишь Повелителем Грома, но никогда не сможет заменить примарха. Повелителя можно предать, его воли можно ослушаться. Бога ослушаться нельзя. Его власть абсолютна. Он преклонил колени перед статуей примарха и выполнил зарэй, опираясь руками о холодный камень пола. — Райдзин но Ками-сама… Великие Изначальные… Ваш избранный потомок пришел к вам в час величайшего своего сомнения… И у меня к вам много вопросов. Изначальные Идеалы. Первые главы кланов, имена которых знал каждый житель Мадригала. Это Наруто, первый лидер клана Намикадзе. Самый близкий к их создателю Сын Бури. Саске, давший начало клану Учиха. Неджи, возглавивший возвысившихся до астартес Хьюга. Шикамару, первый лидер клана Нара, носящий титул «Тень Молнии» и прочие, прочие, прочие… Он почувствовал, что они отвлеклись от своих тренировок, устремив свое внимание к нему. И понял, почему нуждающиеся в совете Повелители Грома часто навещали их. Они были живы. Они слышали, видели, чувствовали… — МЫ СЛУШАЕМ ТЕБЯ, РЕНДЖИРО УЧИХА. — Прозвучал голос в его голове, подобный раскату грома. И отвечали. — Сыны Бури не прекращают сражаться. — Начал он. — Десять тысяч лет льется наша кровь и кровь наших врагов. Ни одна живая душа в Галактике не знает о существовании Второго Легиона. Мы следуем вашей воле и заветам, исполняем их беспрекословно. — Он поднялся, смотря своему примарху в каменные глаза. — Райдзин но Ками-сама, ваши Изначальные Идеалы выбрали меня новым Повелителем Грома, но… Я не могу занимать этот пост. Продолжающий ваше дело должен быть безупречен. Эталон не знает сомнений — мудрость, изреченная вами лично. А я… Я теряю веру. В вас. И в заветы, завещанные вашими самыми близкими воинами… Именно поэтому я пришел сюда, чтобы призвать вас к ответу. Он нахмурился, чувствуя прилив решимости. Всегда так — ты боишься сказать что-то, чему надлежит быть сказанным… Но стоит первому слову прозвучать и остановиться уже невозможно. Он указал пальцем на статую примарха, перемещая его поочередно на каждого Изначального. — Всех вас. За ваше безразличие и ваше лицемерие. — Молчание, послужившее ему ответом, только распаляло пламя в его душе. — Ради чего мы бьемся? Демоны умирают, навсегда и безвозвратно, иногда мы сами погибаем, чтобы сделать это или запечатать их, когда уничтожение невозможно — но люди приписывают это Богу-Императору. И они уже забыли, что он огнем и мечом выжигал скверну религий. Восстания отбросов Губительных Сил мы давим еще до того, как они обнаглеют достаточно, чтобы их начать — они не замечают этого. Мы даем им информацию и наводки, они совершают свои подвиги благодаря жертвам наших братьев — и называют себя после этого героями и святыми. А мы? Мы так и остались для них ничем. Предатели, потерянные и проклятые. Изваяния нашего примарха нет на Великой Терре. В летописях, книгах, сагах — ни следа. Тех, кто пытается выяснить что-то, убивают либо они, либо мы сами избавляем их от желания докопаться до правды. Он стал ходить по залу, минуя одного Изначального за другим. — И все это — благодаря вашей воле. Вы хотели этого. Вы завещали нам действовать в тайне, чтобы ни одна живая душа не узнала о том, что Второй Легион когда-то существовал и продолжает существовать до сих пор. Нас словно нет и никогда не было. Люди, спасенные нами, не знают, что произошло и почему их города лежат в руинах, ибо мы выжгли из их разумов любую память о нас. И я видел, как после всех наших жертв их убивают, ибо они увидели истинное лицо Великого Врага. Те, кто правят Империумом, эти погрязшие в роскоши и фанатизме безумцы, не бьются с Великим Врагом до последней капли крови, а боятся его. И я… Был на их мирах. И как воин, и как шпион. Я видел их жизнь… А вы видели что-то кроме своего вечного сна? Видели эти мерзкие храмы, этих отвратительных, заплывших жиром святош? Видели фанатиков с цепными мечами, что ходят по городам и убивают всех, кого захотят? Миллионы людей, лишенных голоса, лишенных света знаний, восторга искусства, существующих, но не живущих? Детей, выплевывающих собственные легкие из-за того, что воздух в их районах города-улья превратился в яд? Он остановился вновь у статуи примарха. — Молчание — вот ваш ответ? Тогда я отвечу за вас. Вы если не видели, то знали. Знали, во что превратился Империум, который мы поклялись защищать. Загляните в мой разум, если вам нужны доказательства! Посмотрите на то, что они сделали с нашей мечтой! — Он раскинул руки и специально снял любую защиту со своего разума… Но так и не почувствовал в нем чужого присутствия. — Почему же вы молчите? Почему продолжаете спать? Если вы ждали решающей битвы между Тьмой и Светом, то вот она — идет прямо сейчас, пока вы отсиживаетесь подземельях, а легион скован вашими запретами и правилами! И… Все еще молчание. Последние рамки перестали существовать. Чашу его терпения переполнило отчаяние и он вновь рухнул на колени. — Великие Изначальные… Райдзин но Ками-сама… Абаддон провел Тринадцатый Черный Крестовый Поход. Кадия пала. Цикатрикс Маледиктум разрубил галактику надвое, человечество в шаге от новой Эпохи Раздора. Брат Бога Грома, Робаут Жиллиман, вернулся и возглавил Империум, создал новый вид космических десантников — я видел их в действии, они во всем лучше обычных астартес… Но даже разум Владыки Ультрамара не сможет помочь сокрушить Богов Хаоса, питающихся даже от самой войны с ними. Люди теряют надежду. Они не видят просвета в этом ужасе… И я тоже. Губительные Силы смеются нам в лицо, имперские миры горят, виновные, невиновные — всех пожирает пламя этой бесконечной войны. Верные Золотому Трону братья из орденов — уже не легионов — открыто воюют с Хаосом… А мы вынуждены скрываться, прятаться, красться по Империуму, семена которого проросли и через нашу грудную клетку. Мы могли бы все это остановить. Да к черту абсолют — если не остановить, то хотя-бы умереть, зная, что мы сделали все и до последнего были верны принесенным Императору клятвам. Я виню вас в вашем бездействии… Я не готов, да. Но если вы отзоветесь, если восстанете с нами и возглавите нас, то братья сделают все, что в их силах. Сыны Бури вновь пойдут в бой с Губительными Силами, вся галактика узнает о том, что мы жили, живы и будем жить, что мы никогда не предавали Золотой Трон и навсегда остались верными человечеству. Мы справимся. Мы переживем этот ад. Но нам не хватает лишь вашей силы и мудрости. Тусклый свет люминосфер освещал беспристрастные лики Изначальных Идеалов и примарха. Он был готов поклясться — сейчас они заговорят с ним, набросятся на него сами, раздавят своей мощью словно клопа — сделают хоть что-то, что послужит ответом на его слова, но… Тишина. И теперь отчаяние сменилось гневом. — Я обратился к вам. Хватит молчать. Хватит спать, пока мир вокруг вас горит. Снова ничего. Казалось, свет начал гаснуть. — ОТВЕЧАЙТЕ МНЕ! Тишину разорвал клекот тысячи птиц, тьму пронзил голубой цвет молнии — Ренджиро, стиснув зубы от переполняющей его ярости и активировав шаринган, создал Чидори и ринулся с ним на статую примарха… — Слишком медленно. Лишь для того, чтобы увидеть смазанную тень, почувствовать шлепок на покрытой искрящейся молнией чакрой руке и отшатнуться назад. Чидори моментально перестало существовать. Разум быстро взял верх над эмоциями, астартес мобилизировал все свои резервы и приготовился к бою… Но когда увидел, кто стоит перед ним, то пал на колени, склонив голову. — Ренджиро. Сын клана Учиха. Встань. Я приказываю тебе. И он подчинился, выпрямившись и встретив взгляд риннегана с шестью томоэ в правом глазу и вечного мангекё шарингана в левом. Все, как говорилось в легендах, которые он слышал, еще будучи генином… Саске Учиха, облаченный в иссиня-черный доспех Сынов Бури с выбитой на нагруднике эмблеммой клана, предстал перед ним, сложив руки на груди. Лишь сейчас до Ренджиро дошло, насколько тот был сильнее него. Чтобы остановить одну из сильнейших техник клана Учиха, способную насквозь пробить и мгновенно прикончить астартес, Саске потребовался лишь смехотворный удар ладонью наотмашь. Теперь он смотрел в глаза одному из величайших героев в истории его легиона, своему отцу, астартес, чей генокод использовался для его создания точно так же, как и генокод примарха. И он больше не был так уверен. — Что значит «я не готов»? — Начал Саске, став обходить Ренджиро по кругу, осматривая с головы до пят. — Готов ты или нет — мы вынесли решение. Кто дал тебе право обсуждать наши приказы? Это уровень астра милитарум прогнившего Империума, которым нужны комиссары для поддержания дисциплины, но никак не Второго Легиона адептус астартес. Твои слова позорят клан Учиха и меня лично, Ренджиро. — Никто не знает меня лучше, чем я сам, Саске-сама. — И все же, неуверенность в его голосе можно было буквально прочувствовать. — Я не имею надлежащего опыта ни в управлении, ни в бою. В рядах Намикадзе есть множество шиноби, превосходящих меня во всем. Они должны вести легион к победе, а не я. И если вы решили отмести их кандидатуры в пользу моей, то я считаю, что имею право знать, почему. Саске остановился, вновь встав перед статуей примарха. Воспоминания отзывались фантомной болью в груди, которую космодесантник быстро подавил. — Именно эти твои слова все объясняют, Ренджиро. — Он обернулся к нему. — Мы увидели в тебе то, чего не было в других Намикадзе или было, но не в необходимой степени. — Саске кивнул в сторону статуи Наруто. — Усуратонкачи прекрасно их натренировал, признаю. Но многие из них питают ложную уверенность в себе и своих силах. Шиноби никогда не должен быть полностью уверен в них, Ренджиро, иначе он остановится в развитии. В тебе же мы увидели неиссякаемое желание стать лучше. Мудрость. Смелость, что в данный момент подобралась опасно близко к безрассудству. Но самое главное — твоя человечность. То, о чем многие Сыны Бури забывают на волне того, насколько возвысились над обычными людьми. Ты и только ты поведешь Легион в самое трудное для Империума время. К слову — твою кандидатуру предложил не я. Это сделал Наруто. — Сам Наруто Намикадзе… — Ренджиро задумался. — Саске-сама, почему здесь только вы? — А ты думал, что все Изначальные соберутся на твой зов? Скажи спасибо, что этого не произошло — если бы здесь был не я, а Неджи, то ты бы намного жестче ответил за свое непослушание. Теперь же… — Саске сотворил печати и высвободил чакру, разрушая иллюзию. — Узри. Ренджиро обомлел, когда понял, что все статуи Изначальных, в кои обращались сами они, пропали — в помещении находилась лишь статуя примарха. — Не может быть… — Я говорю с тобой за всех Изначальных. В данный момент я — единственный из них, кто остался на Мадригале. Мой потомок впервые за многое время становится Повелителем Грома и я хотел с ним поговорить прежде, чем присоединюсь к Усуратонкачи. — И вы знали, что я приду? Саске тихо усмехнулся. — Кровь — не вода, Ренджиро. Ты — Учиха, такой же, как и я. Ты не мог не придти. — Что же тогда с самим Наруто? — Вместе с остальными Изначальными он собирает клан Намикадзе, орудующий за пределами системы Мадригал, и выдвигается по следу примарха. Эта новость не просто была необычной. Она меняла буквально все. — Значит ли это, что настала пора выйти из тени? — Да. Или нет. Так или иначе, твои обвинения беспочвенны. Изначальные не спят — план нашего повелителя близится к финалу. И все же мы не знаем, какая правда вскроется о его судьбе. Вполне возможно, что Бог Грома действительно покинул наш мир. Поэтому ты здесь, Ренджиро. Ты решишь, как легион будет действовать дальше. Однако перед этим… Я хотел бы, чтобы ты сделал кое-что. — Каков будет ваш приказ, Саске-сама? — Несмотря на прежние ощущения, Ренджиро буквально чувствовал, что готов сейчас выполнить абсолютно любую волю отца своего клана. Это было нечто сродни тому, что астартес чувствовали, когда рядом находился их примарх. Благоговение, верность и трепет, заложенные на генетическом уровне… Если такое он испытывает при виде Саске, то что же чувствовали братья, которые застали время, когда примарх ходил среди них? Саске Учиха сложил печати и копье на статуе примарха стало искриться от переполняющей его энергии молний. В следующий же миг с громким хлопком каменная кладка осыпалась, обнажая легендарное оружие примарха — Акума но Араши. Он вознес руку и копье, повинуясь его зову, со свистом рассекаемого воздуха устремилось к руке Учихи, который поймал его и вонзил в пол прямо перед Ренджиро. — Ты станешь Повелителем Грома. Воплощением воли и идеалов нашего примарха, первым, кто возьмет в руки его оружие. Поэтому я хочу, чтобы перед тем, как возвыситься до Намикадзе и вступить в должность, ты узнал его историю. Никаких прикрас — правда и ничего кроме правды. От момента падения его капсулы на Мадригал до Ереси Хоруса, битвы с Руссом и исчезновения. От меня, Саске Учиха, лучше которого его знал, возможно, лишь Наруто. После этого на церемонии перед всем легионом ты огласишь свое решение касательно того, стоит ли Сынам Бури прервать изоляцию или же нет. Тогда ты будешь вести, а мы все пойдем следом. Ренджиро кивнул и присел, подогнув под себя ноги. Саске сделал то же самое. — Я хочу знать все, Саске-сама. Саске едва заметно усмехнулся, вновь осматривая Ренджиро. Молодой и злой Учиха призывает героев прошлого для того, чтобы обвинить их и допросить, приняв в итоге решение... Где-то он это уже видел. — Скажи мне, Ренджиро... Кто твой примарх? — Райдзин, Саске-сама. Великий Бог Грома. — Верно. И неверно в той же степени. До того, как Император прибыл на Мадригал, до того, как Райдзин начал объединительную войну, его звали по-другому. Икарион - вот его настоящее имя, известное лишь самым близким к нему людям и легионерам. Учиха бросил мимолетный взгляд на статую примарха. — История его началась там же, где брала начало история любого примарха — в варпе. Когда Боги Хаоса узнали об истинных планах Императора, в первую очередь они ударили не по нему самому, а по его труду. Губительные Силы украли примархов и разметали капсулы с ними по всей галактике. Они терпели крушения на планетах, что ныне являются родными мирами легионов… Или же обращены в безжизненные руины в качестве кары за предательство. И вот, Хирузену Сарутоби, Хокаге деревни Скрытого Листа, кладут на стол отчет о падении странного объекта, что озарил небо ослепительной вспышкой и, пропахав землю на несколько сотен метров, упал в лес в Стране Рек…