Моя любовь, конечно, спит уже — спокойного сна

      Мне хорошо запомнился тот день. Поезд мчался с бешеной силой, отстукивая по рельсам ритм сердца. Я переживал. Это решение далось мне тяжело — оставлять Сильву в подобном состоянии, дабы ухватиться за крупицу возможности, чтобы отыскать сестру. Мы оба были к этому не готовы. Сообщение. То чёртово сообщение. Я готов был удалить её номер, дабы вырезать из памяти этот фрагмент. Все резко стихло. Какой-то глухой писк отдавался в ушах. Сердце замерло. Он умер. Скончался от передозировки, врачи не смогли вовремя ему помочь. Пару минут я сидел, не шелохнувшись, раз за разом перечитывая строки на своём экране. Рука машинально дернулась к стоп-крану. А что я сделаю? Сойду на пустом поле? Надо собраться. Успокойся. До следующей станции ещё пару часов езды. Такой мучительной, такой свербящей. И я понимал — смысла торопиться уже не было. Все закончилось. Оборвалось раз и навсегда. Моё присутствие уже ничем не поможет. Но я хотел. Хотел там быть. Как можно скорее.       Люди, что слонялись в поезде вместе со мной, о чем-то без умолку говорили. Только я их не слышал. Будто утратил способность понимать чужой язык. Их лица меня не волновали, но глаза порой цеплялись за их расплывчатые очертания. Я закрылся в туалете. Описать моё состояние одним словом вряд ли бы получилось. Не то шок, не то аффект. Просто потерял способность здраво мыслить. Даже свое собственное лицо я еле разглядел в отражении зеркала. Хотелось плакать, но слез не было. Учащенное сердцебиение. Словно нехватка воздуха. Я начал дышать через рот, стараясь не потерять рассудок. Что-то в голове было совсем не в порядке. На слезы меня пробило лишь потом, когда я вернулся в своё купе. Это не были скупые мужские слезы, но и не плачь навзрыд. Боль все ещё поглощала моё сердце. И я думал, как теперь мне предстоит жить дальше.       Вернулся я лишь поздней ночью, хоть и покинул город с утра. У регистратуры меня встретила Аджей. Выглядела она паршиво. Глаза явно устали лить слезы, отчего опухли. Но её взгляд был до жути спокойным, лишь слегка уставшим.       — Он умолял привести тебя, — сухо бросила девушка мне, как только я приблизился. Не то как упрек, не то как констатация факта. Ее слова колко задели меня. Она вздохнула. — Завтра будут похороны. Не опаздывай.       Мне не дали даже проститься с ним. Заполнил собой весь мой мир, а по документам — никто. Тогда я полночи скандалил с докторами, яростно пытаясь отстоять свои права. И каждый раз, стараясь что-то доказать, все упиралось в банальное «кем Вы приходитесь погибшему?». На что я так и не смог дать достойный ответ. Но видя моё плачевное состояние, гнать из больницы меня не стали. А может просто не хотели лишний раз заводить дело со мной.       На его похоронах было довольно мало людей. Сразу видно — самые близкие. Никто не задавался вопросом о моем присутствии. Возможно, Аджей ввела всех в курс дела. Мне хватило сил взглянуть на его лицо. Таким обезображенным я его ещё не видел. Боже, сколько же ты принял? А я всегда старался уберечь тебя от этого яда. Ты ведь мне пообещал… Но злости не было. Была досада и скорбящая боль. Как много слов приходилось на ум, что я так и не успел сказать. Как много действий я планировал совершить вместе с тобой. А сейчас это все обратилось в прах. Впервые я сожалел о том, как редко я говорил, что люблю тебя. Наверное, тебе этого не хватало. И я не должен был тебя оставлять. Вот черт, конечно не должен был. Прости, если сумеешь. Надеюсь, хотя бы там, на небесах, ты освободился от этих оков.