Новенький класса, или как я полюбил тебя

      Ренгоку отдавался полностью, теряя самообладание. Ему было слишком жарко и хорошо, чувствовать чужие прикосновения, которые разгуливали по телу. Малиноволосый продолжал сминать низ, целуя того иногда отстраняясь. Но закончив данное удовольствие, он сделал шаг назад. Он стоял перед тем покрасневший, как будто пробежал несколько километров. Его язык прошёлся по влажным губам, слизывая чужую слюну со своих. –Теперь доволен? – Парень переводил дыхание, смотря, как тот улыбается. –Даже слишком. – Он упал головой на плечо, поднимая руки вверх к спине. – Я кое о чём подумал, после слов твоей матери. –Не нужно ничего отвечать. Она просто, немного, не так поняла. – Ему выдохнули в шею, опаляя горечью. –Может быть.. Раз ты так говоришь, я послушаюсь. – Аказа отодвинулся и улыбнулся, показывая белый клык. Но опустив голубые глаза вниз, кривая линия пропала, а на щеках загорелся румянец. Ему стало неожиданно стыдно. – Кё, я пожалуй пойду домой. –С чего вдруг? – Он сделал шаг вперёд, но ему не ответили, только отводили взгляд. –Я вспомнил, что кое-что должен сделать, да и Коюки вдруг переживает. – От него отошли, не пытаясь расспросить про очередное дело и остановить. Тот ушёл в комнату, возвращаясь через время в своей одежде. Он уже завязывал шнурки на чёрных кроссовках, слушая как сзади подходили. Он поднялся и поправил низ толстовки после чего обернулся, смотря в глаза напротив. Они смотрели не понимающе и, словно, просили объяснить что происходит. – До завтра, Кёджуро. –Да, до завтра, Аказа. – Дверь захлопнулась и огненноволосый остался один на пороге прихожей, смотря в деревянный пол.

***

      Парень сидел в полной ванной, которая стояла в небольшой уборной. На бортиках расположили руки, а голову склонили назад к крану. Малиноволосый чувствовал как с ярких волос капает вода, стекая на лицо. Открыв веки, он перевёл взгляд влево, где стоял огненный. Он был раздет, находясь в одних боксерах. Светлые волосы лежали на плечах, а тело с выделенным торсом было чистым и «неукрашенным». Тот стал подходить, наклоняясь к чужому лицу. Возле левого глаза оставили поцелуй, плавно переходя к губам. На них оставили прикосновение, а после отстранились, принимаясь залезать в ванную, из которой начала выливаться жидкость. Аказа успел лишь раздвинуть ноги и согнуть их в коленях, смотря как тот в плотную садиться к нему. Их тела соприкоснулись. Чужие руки положили на вставшие колени, а голову наклонили назад на правое плечо. Дыхание сзади участилось, а сердце застучало. Мокрыми ладонями он обнял того за торс, утыкаясь носом в золотые пряди волос. –Кёджуро, можно я скажу большую глупость? – Ему ответили тихим «да» и ожидали дальнейшего. – Когда мы встретились впервые, то я думал просто «поиграться» с тобой. Но потом, я начал думал о тебе совсем по другому. – Он остановился, сглотнув образовавшийся ком. – Мне нравится находиться с тобой, думать о тебе, знать, что ты рядом. Наверное, я.. – Огненноволосый улыбнулся и облегчённо выдохнул, закрывая глаза. – Кёджуро, прошу, не оставляй меня! – Он обнял чуть сильнее, прижимая к себе. – Я..! – Он не мог вымолвить продолжение слов из-за страха и волнения. –Я понял тебя, не волнуйся. – Парень опустил руки в мыльную воду и заговорил шёпотом. – Я тоже.. Аказа. – Стоило произнести имя, как ванная окрасилась в кровавый цвет. Обнимавшее тело размякло, а голова упала вниз, что не было видно лица, с которого упала кровавая капля. –Кё? – Он обнимал его, не понимая что происходит. – Кёджуро? Кёджуро! – Голос переходил с шёпота на крик, содрогающий белые стены. Малиноволосый вскочил с кресла, чувствуя резкую боль в спине. Дневной сон, который оборвался, был очень ясен и до сих пор играл в голове. Ему потребовалось пара секунд, чтобы осознать происходящее сна. На лице загорелся слабый румянец, а глаза стали от чего-то наполняться слезами. Он присел обратно в мягкое кресло, с которого подорвался, и прикрыл лицо правой ладонью. По щеке скатилась одинокая слеза. –Всего лишь сон. – Он ударил кулаком по боковине. – Чтоб ты сдох, Шиназугава! Всё из-за тебя происходит эта чушь! – Шмыгнув носом, ладонь спустили с лица. На плечах почувствовали тяжесть, а после увидели аккуратные пальцы на ключице. – Коюки..? –Аказочка, если тебе тяжело, то скажи, пожалуйста. – Он размяк из-за чего полились солёные капли, которые падали вниз с подбородка. – Я ведь поддержу тебя. – Он не мог остановиться. Слёзы лились и лились из-за собственных скрытых чувств, которые готовы были вывернуть наизнанку. –Я просто хотел поиграться. Но теперь, хочу быть рядом, чтобы он мог на меня положиться. Но как только это происходит, он отталкивает меня, словно боится. – Он поджал губы. – Я сделал так, что он теперь боится меня. Но я.. Полюбил его, а теперь мне страшно, что он оставит меня.. –Как твои родители? – Она положила голову на розовую макушку. – Ты их не помнишь, но, уверена, они любили тебя до рождения, ведь твой отец очень сильно хотел тебя забрать из больницы. – Поцеловав волосы, он всхлипнул. – Но мы с папой очень тебя любим и никогда не бросим. Думаю, если ты признаешься Кёджуро-куну, то он ответит тебе тем же. –Это слишком сложно, Коюки. Он может воспринять «это» как шутку. – Голос подрагивал, вытягивая слова из горла. – Уж лучше я буду скрывать этот «бред» где-то внутри, чем скажу ему..!

***

      Ренгоку изредка посматривал в потемневшее окно, где тусклыми лучами выглядывало солнце сквозь черноту облаков. Он слушал в наушниках разнообразные песни, вырисовывая на листке бумаги понятные только ему линии. Он пытался вспомнить, как давно держал карандаш в руке, пытаясь что-то нарисовать. Его хобби с рисованием постепенно сменилось спортом, а после фотографиями. Ему нравилось, как младший брат практикуется в рисовании и занимался тем, что ему по душе. Что не сказать о нём. В футбол его отправил отец, но тот даже не пожалел, что пошёл по наставлению Ренгоку старшего. Но случившаяся ситуация на тренировке, слишком подкосила его из-за чего парень начинал уходить в себя. Фотографировать близких людей было обычным делом, но после травмы, он начал задумываться о профессии фотографа, которая была по душе больше, чем футболист. Уходя в свои воспоминания, он не заметил как сделал небольшой набросок двух людей, которые сидели обнявшись в прямоугольнике, похожем на коробку или ванную. Взяв телефон, он принялся брать хороший ракурс для снимка, чтобы было хорошо видно нарисованных, которые переливались в свете закатного луча. Он нашёл контакты людей, которым собирался отправить рисунок, подписав следующей фразой: –«Кажется, я не утратил навык рисовать». Узуй с Канроджи сразу же ответили ему. Друг немного посмеялся, похвалив огненного, и, мысленно хлопая того по плечу. Девушка засыпала его стикерами с котиками с надписями «Красиво» и «Молодец», попросив нарисовать ей что-нибудь, на что ответили согласием. Но последний получатель так и не отвечал, получив сообщение. Огненноволосый вздохнул, ожидая двадцать минут ответа, которого так и не получил. Он снял наушники и направился на кухню ужинать, оставив телефон в комнате. Когда дверь закрыли, то на экране появилось сообщение: –«Не знал, что ты умеешь так красиво рисовать, Кёджуро». –«Погоди, это два человека в ванной или коробке?» –«Ты что, умеешь сны чужие видеть или что-то типо того?»

17:41

–«Нет конечно. А тебе что, снилось что-то подобное?»

18:27

–«Вроде того». – Парень отправил тот же рисунок, с подписанными сверху именами. – «Было как-то так». –«Слушай, можно я позвоню тебе по видео?» –«Если так сильно хочешь». Ренгоку сразу же набрал номер, слушая гудок несколько секунд. Звонок приняли и он кое-что заметил. Аказа выглядел немного подавленным, словно у него случилась какая-то трагедия. Он не решался спросить, что случилось после их расставания. Тот зачесал волосы назад, мягко улыбаясь и посматривая на экран. –И снова здравствуй, мой милый Кёджуро! –Я ведь..! – Вздохнув своим старым воспоминаниям, он затих. – Забудь. Ты писал, что видел похожий сон, как на рисунке. –Ага. – Посмотрев в сторону, он как будто что-то увидел. – Самый обычный кошмар, ничего более. –Если нужно, можешь рассказать его. А то у тебя такой вид после кошмара, словно случилось что-то. – Малиноволосый не поворачивался к телефону, чувствуя как на глазах появлялись новые слёзы. Он боялся рассказать о том, что видел. Боялся, случайно, рассказать о появившихся чувствах. –Ничего особенного, просто сон, правда. – Напоследок шмыгнув носом, он повернулся обратно. – Лучше расскажи, когда ты так научился рисовать? Тот немного смутился, но с неким удовольствием и опасением насмешек рассказал. Аказа внимательно выслушивал каждое сказанное слово, которое вылетало из чужих уст. Он даже похвалил его старания. Ему казалось, что ему доверяют что-то ценное и важное в жизни. Они проговорили часа два, смеясь и рассказывая о своих интересах прошлого. Парень отдал бы всё лишь бы продлить на несколько минут их разговор, который нужно было заканчивать. –Что ж, доброй ночи, Аказа! – Он помахал левой рукой в камеру, искренне улыбаясь. –Сладких снов, милый Кёджуро! – Звонок отклонили, когда они кивнули друг другу напоследок. – Люблю тебя...