Новенький класса, или как я полюбил тебя

      Подняв оба запястья вверх над головой, малиноволосый взял их в правую руку, крепко сжав, а левой, тыльной стороной, провёл по горячей щеке, задевая контур губ. Чужое покрасневшее лицо находилось в пару сантиметрах от его. Холодная ладонь опускалась всё ниже, доходя до талии, из-за чего сердце намеревалось выпрыгнуть из груди. Подступившее волнение заставляло дышать чаще, заглатывая воздух полуоткрытым ртом. Посторонние звуки, такие как бьющиеся капли дождя об окно, не отвлекали от игры в «подчинение». Всё что сейчас волновало и привлекало внимание – это Кёджуро. Его крепкое и красивое тело, которое повалили бесцеремонно на прохладную поверхность; волосы, словно писанные золотом с ярко-красными концами зари, хаотично лежащие на полу; двойные чёрные густые брови; закатные глаза, смотрящие с неподдельным испугом и смущением; красные потресканные губы, к которым так и хочется прильнуть своими или провести пальцем, почувствовав маленькие трещинки. Прислонившись в плотную к чужой шее, он провёл носом в стороны, несколько раз, и выдохнул, опаляя горячим дыханием, что у того прошлись мурашки по всему телу. Ренгоку поднял голову чуть вверх, не давая тому смотреть на его румянец, но при этом открывая всё больше участок шеи. –«Прошу, Сенджуро, вернись пораньше». – Он повторял эту просьбу в голове, как мантру, с того момента, как Аказа переступил порог дома. Он понимал, что младший хоть и увидит их вместе, один из которых совершает непристойности, то тут же прекратит и оставит в покое на некоторое время, а в лучшем случае уйдёт. Стоило Ренгоку уйти в свои мысли, как его тут же вернули обратно. Острые белоснежные клыки впились в кожу, после которых начали подступать бордовые капельки. Оставленный след зубов со слюной красовался на правом плече. Аказа любовался своим творением, с предвкушением представляя, как оставит ещё не один след на теле огненноволосого парня, как тому придётся отговариваться при людях, откуда у него эти укусы и метки. Не медля, он прошёлся горячим языком от ключицы до подбородка, одновременно схватив свободной рукой распущенные волосы. Послышался глухой стон, который заставил оторваться от увлечённого занятия и посмотреть на источник звука. Поднятая голова, с зажмуренными глазами и открытым ртом, ударилась об половицы со стуком. –Кёджуро.. –Заткнись?! – Смотря через полуоткрытые ресницы, он следил за сидящим. Как тот снова оставляет метку на другом плече, наматывая на кулак волосы. – Я не желаю слышать тебя! –Уж прости. – Он оттянул намотанные волосы куда-то в сторону и прижался своим лбом к его. – Но я буду говорить. И мне как раз таки, наоборот, хочется послушать тебя. –Что ты имеешь в виду? – Не осознавая до конца, что происходит в этой малиновой голове, Ренгоку почувствовал, как на свежем укусе оказалась холодная ладонь. Они смотрели друг на друга всего пару минут, детально изучая, словно сканируя, будущие действия. Аказа медленно поглаживал указательным пальцем место клыков, размазывая собственную вязкую слюну, что осталась как мазь. В голове крутились представления об огненноволосом, который извивался под ним, как змея, в попытках выбраться, как целуют в самые разные места, как держат так сильно, насколько можно, чтобы не сбежал. Остановив свой взгляд на чужих губах, тот дёрнулся, давая понять, что он не даёт согласие. –У тебя была девушка? –Чего? – Неожиданный вопрос привёл в недоумение, а последующая выхода подвергла в секундный шок. Малиноволосый припал к чуть потресканным губам, лишая источника дыхания. Свободная левая рука начала приподнимать белую майку, поглаживая торс, а правая сжимать конечности лежащего до мелких синяков. Ренгоку сопротивлялся, он бил согнутыми коленями по спине, но тому было всё равно. Чужой язык слегка полизывал трещинки, заставляя смущаться, и пытался проникнуть в рот, но тот сомкнул линии губ настолько, что самому становилось больно. Не прошло и тридцати секунд, как Аказа отстранился, напоследок лизнув уголок прямых линий. –Значит, ты ни разу не целовался? – Он спрашивал с некой ухмылкой, продолжая поглаживать лежащее тело. – Неужели, я украл твой первый поцелуй, Кё? –Замолчи! – Он стал бить ногами ещё чаще, чем раньше, с надеждой, что тот наконец-то слезет с него. –Прекрати злиться. – Сказав как можно спокойнее, он надавил на левые рёбра, что послышался тихий больной стон. – Ты ведь знаешь, что сопротивляться передо мной бесполезно. Просто «сдайся» мне, как жалкий кролик рыженькой лисице. –Ни.. Никогда.. – Ренгоку сказал одно единственное слово, которое прозвучало неуверенно и тихо, поэтому он решил повторить его, как можно громче. – Никогда! Я не буду играть в твои мерзкие игры, и тем более следовать правилам, Аказа! Немного опешив от полученного ответа, тот начал ослаблять хватку на руках. Голубые глаза блеснули с неким азартом, после твёрдого отказа, а из уст раздался звонкий смех. Его развеселило бессилие смешанное с упрямством, которое одновременно и раздражало. После безумного смешка, который звучал в комнате, словно пошатывая стены, он вспомнил кое-что. –А о чём таком интересном ты разговаривал с Канроджи? – Поваленный расширил зрачки, которые устремились в глаза напротив. –Ты слышал нас? –Нет. – Тот словно почувствовал облегчение и немного расслабился под тяжестью сидящего. – Просто видел вас через окно, когда стоял у автоматов. Видел, как девчонка то махала руками, то складывала их, а ты пытался успокоить её. –«У автоматов? Но разве Мицури не говорила, что Тенген ушёл к ним?» –Кёджуро, хватит витать в облаках! – Он ударил его по щеке, что та немного покраснела. – Смотри и слушай только меня. Не успел малиноволосый прикоснуться к покусанным плечам, как он услышал вибрацию под низом. Телефон Ренгоку, который всё это время был в спортивных штанах, начал подавать признаки жизни. Он достал его из кармана и посмотрел на фотографию, которая показалась вместе с номером. Он не ожидал увидеть знакомого человека, поэтому решил «обрадовать» того, кто находился по ту сторону экрана. –Здравствуй, Обанай. –Аказа? – Голос с той стороны был с каплей удивления. – Где Кёджуро? Ты опять за старое взялся? –Не волнуйся, он в порядке. – Он сжимал запястья рук ещё сильнее, что из того вышел новый болезненный стон, который был громче прошлого. – А насчёт «старого» не переживай, я сам разберусь когда мне остановится. –Мне нужен Кёджуро. Передай ему телефон. –Ха-ха, а что, если я не хочу? –Аказа, отпусти меня и отдай телефон! – Парень решил рисковать по полной. Если он сам не может выбраться из игр, значит ему поможет Игуро. – Обанай, прошу тебя при.. –Что? – После коротких слов, на трубке резко замолчали. – Кёджуро? Сидящий во время заткнул рот огненноволосого правой ладонью. Тот, затёкшими конечностями, схватил её, впиваясь ногтями, из-за чего парень поморщился. –Прости, Обанай, поговорим в следующий раз. –Погод.. – Не успев договорить, раздался телефонный гудок. Малиноволосый кинул устройство на кровать, чтобы тот перестал тянуться за ним. Последние силы уходили на сопротивление, которое никак не помогало. Жутко болели плечи, в особенности места недавно оставленных меток, освободившиеся запястья, наверняка, останутся с синяками вокруг, ноги, которые оттекли под тяжестью веса, обессилено лежали прямо. –Кё, давай договоримся? – Он навис над уставшим телом, одной ладонью слегка опираясь об открытую грудь. –С чего бы вдруг, мне договариваться о чём-то с тобой? –Я оставлю тебя в покое, на некоторое время, если выполнишь одно условие. –Условие? И в чём же оно состоит? –По-це-луй. – Он произнёс слово по слогам, сладостно смакуя его и наблюдая за Ренгоку, который опешил. – Если сделаешь это, то как я и сказал, выполню договорённость. –Я не могу! –Ты же ведь уже поцеловался со мной. –Это ты сделал, а не я! – Он впадал в панику. Неужели, ради собственного спокойствия, ему придётся поцеловать парня? Прошло три минуты, после разговора о договоре, а тот продолжал также колебаться и смотреть, как Аказа проводит пальцами невидимые линии по торсу. Наконец решившись, он медленно поднял левую руку и поклал её на шею, приближая чужую голову к себе. Огненноволосый закрыл глаза и приоткрыл рот, показывая этим своё полное согласие и подчинение. Нависший, не медлив, снова припал к потресканным губам, давая волю языку. Он проводил по ряду ровных зубов, переплетал несколько раз чужой со своим. У лежащего, буквально, текли вязкие слюни по подбородку, которые маленькими каплями скатывались ниже. –«Это неправильно, непристойно... Отвратительно.» –Повторял сам себе Ренгоку, тем временем целуясь с новеньким.