Хроносфера: Осколки мира нашего

«Если когда-нибудь наступит день, когда мы не сможем быть вместе, сохрани меня в своём сердце, и я буду там навеки.»

— Алан Александр Милн

Тело стал посещать некий стазис, вынуждающий оцепенеть от предполагаемых чувств, что с головой, медленно накрывают, как обжигающий поток нескончаемой энергии, что приятным клубком эмоций скапливался в области живота, наглядно оттягивая этот момент. Казалось, что за окном уже всё меркнет, и стоило хотя бы на секундочку оттеснить все мысли и невзгоды, что блуждали в черепной коробке, ведь события, происходящие в мире, явно выходили из-под контроля, но... Что, если это будет первый момент такой близкой и тесной связи? А что, если второго раза и не будет вовсе? Ведь однажды Адриан чуть не погиб. И этот риск был настолько частым, что потерять его было легко. И это пугало. В самом деле, такое явление несколько выбивало из реальности. Но не сейчас. Сейчас же наоборот — все действия притягивали, не желая никуда отпускать. Крепкие, но не менее нежные руки мужчины касались девичьей кожи под футболкой, обжигающе проходясь кончиками пальцев вдоль талии, невольно так пролетая по рёбрам, из-за чего девичье тело испытало дрожь. Такую лёгкую, но значительную для неё. Сладостный и едва слышимый вздох вырвался из уст, а Маринетт слегка опрокинула голову назад, прикрывая глаза, при этом мнимо приоткрывая свои губы, едва создавая момент, в котором она утопает. Адриан... Он и правда был невероятен. Такой галантный, аккуратный. Видно, что он совсем не хочет торопиться в этом плане, ведь это действительно должен быть красочный момент. Яркий, чуткий, нежный — все эти факторы должны сыграть на все двести процентов. То, как реагировала девушка, попадало взору ядовитых, таких изумрудных глаз, которые также плавно опускались с нежного лица девушки на её тело, замечая каждый момент. И снова пальцы скользят вдоль рёбер, опускаясь вниз, к бёдрам, едва касаясь уголок её штанов.

— Если я когда-то решу сойти с ума... Объектом моего безумия станешь именно ты. Ведь только такие женщины способны свести мужчину с ума, прихватив его сердце в придачу.

Маринетт не ответила ему, лишь показала лёгкую улыбку, обременённую тихим смехом, после чего вновь с уст сорвался тихий вздох, когда ладони оказались на талии, обхватывая её с обеих сторон как можно удобнее. Взгляд бездонных, словно дно морское глаз, такого чистого, беспечного, встретились с ласковыми, полными горящих идей и желаний изумрудами, что без устали смотрели на неё. Ещё мгновение... Всего одно мгновение, но какое чувство вдруг всплыло в груди, отдаваясь нежным теплом, что стало обхватывать сердца, растекаясь плавно внутри, вынуждая некий жар охватывать тела. Губы соприкоснулись в немом удивлении, хотя это было ожидаемо для пары. И всё же так непривычно, так интимно. Не каждый день выходит делиться поцелуями, как это бывает с бывалыми парами. И поэтому сейчас этот момент казался более ответственным, чем попытка сдать на права. Аккуратное прикосновение мужских, нежных и таких аккуратных губ к девичьим, немного припухлым от ожидания и налитыми кровью как пунцовый румянец на щеках, они стали соприкасаться всё чаще и дольше. Были слышны только тихие причмокивания, сопровождающиеся слабым, едва различимым мычанием. Женские руки, что так и не могли найти места на мужском теле, стали заползать в блондинистые волосы, сжимая одной рукой копну мягких и шёлковых колосов, пока вторая находилась на плече, что слабо поддавалось давлению со стороны девушки. Но и Адриан не упускал свой момент в этом промежутке, ведь только глубже пустил свои руки на женское тело, заводя их за спину, прямо в области замка её лифчика, плавно уходя к лопаткам. Поцелуй был не страстным, но этого хватало, чтобы сказать на все вопросы "Да". Минутная слабость заменилась более оживлённым, углубленным поцелуем, в котором была та самая жизнь и энергия, которая требовалась для продолжения. Именно поэтому, первым и действовал Адриан, решая проскользнуть своим языком в девичьи уста. Аккуратно, словно рыбак пытающийся поймать рыбу на крючок, Адриан подбирался к языку девушки медленно и неторопливо, соприкасаясь слегка с уголком её губ с внутренней стороны, а то и щёки, чувствуя, как Маринетт поддалась его желанию и "навыкам следопыта", приближаясь своим языком навстречу. Ах, город любви — Париж. Возможно, он моргает многим сердцам найти гармонию внутри себя и чувство любви. Ведь только она помогает открыть душу и сказать, что ты чувствуешь на самом деле. Возможно, ты боялся признаться в чувствах, ведь тебе могли отказать. Но есть какая-то магия в Париже. Своя радость, благодаря которой многие обрели свои половинки сердец, благодаря чему и появились семьи. Сейчас, этот французский поцелуй стал постепенно нарастать между влюбленной парой, аккуратно сплетаясь вместе. И всё поочерёдно, где каждый пытался переплюнуть друг друга в навыках, не имея при этом никакого опыта. Забавно даже осознавать это со стороны. Но ещё более приятно понимать, как они стараются, чтобы постичь эти азы любви и ласки. Новички, что совершенствуются на практике. И это сопровождается очередным мычанием, пока в какой-то момент девушка не схватила Агреста за уголки футболки, стягивая её вверх, желая снять и избавить от ткани, что мешала иметь более тесный контакт с кожей и прекрасным телом модели, которое так и ждало чьей-то заботы и ласки. Адриан не противился этому совсем, поэтому и разорвал их поцелуй, чтобы она смогла снять с него элемент одежды. Но теперь уже и сам парень действовал след в след, оголяя торс своей девушки, вынуждая её смутиться ещё больше предыдущего, но никак не отказаться от его действий. Просто, уже её футболка оказалась в руках Адриана, оказывая миру услугу, вынуждая Маринетт стоять в лифчике перед ним. Изгибы тела были просто... Неописуемые. Было видно каждый контур её талии, а ведь со стороны не скажешь, что она спортивная. Ни грамма лишнего жира, но и не супер атлетичное. Всего в меру, что даже едва заметный пресс виден, если напрячь его. — Адриан..~ — Лишь имя его могло вырваться с уст девушки, что коснулась вдруг его щеки, поглаживая большим пальцем ладони. Но он был вовсе не против, когда Маринетт проявляла к нему такие нотки нежности. Даже если в этот момент он касался руками её торса, проходясь слегка вверх, к чашечкам лифчика, едва касаясь их окантовки, после его поднялись на плечи.

— Не хватит слов, чтобы сказать, насколько ты чудесна, Маринетт. Каждый раз, когда я думаю об этом, моё сердце трепещет перед тобой и тем, что нас ждёт в будущем. Что ты и я сможем... Покорить этот мир нашим счастьем. Нет ничего прекраснее, чем проводить время с тобой. Ты...

Но тут она остановила его, приставив указательный палец к губам. На лице показалась слабая улыбка, после чего она приподнялась на носочки, чтобы поцеловать его в районе ушка, аккуратно кусая за него, прошептав: — Я люблю тебя больше всех на свете..~ Тебе не обязательно говорить это, чтобы я поняла... Лучше не прекращай то... Что ты делаешь..~ И вновь последовал поцелуй в ушко, заставляя теперь уже Адриана покраснеть, ведь его щёки налились краской. Почему же теперь это кажется таким смущающим, ведь всего минуту назад он извивался как змей вокруг её тела, играя как ему заблагорассудится? Но он готов был потерять власть ради неё. Ради той, кого любит. Его губы коснулись спонтанно шеи Маринетт, целуя раз за разом. Робко, размеренно, и в разных участках, не построившись ещё ни разу. Но тихие стоны, что стали сходить в помещение, наполняя его такими любовными звуками, сопровождались моментами, когда появлялись первые, красноватые засосы в области ключиц. С одной стороны, с другой. Но они были. И были замечательными. Красивыми, не слишком выразительными, но такими нужными, важными для неё. Она то и дело, что могла хвататься руками за его плечи и щуриться, поджимая губки в сладострастном чувстве благонравных чувств, вызывающих к столь яркой любви. Казалось, что прекраснее момента нет и не будет. Но как же она глубоко заблужлалась в этот момент. К самому сладкому ещё никто не переходит. В этот раз, Агрест не стал сильно медлить, поэтому волевым решением принял тот момент, что его пальцы расстегнули замок на спине девушки, ослабляя крепление лифчика, из-за чего лямки ослабили давление, спускаясь с одного плеча. Этот звук она точно слышала, из-за чего ахнула от удивления, прижимаясь грудью к груди парня, слегка обескуражив его таким действием.

— Боишься показать мне всю себя? Я ведь знаю, что ты стесняешься того, что я делаю...

— Стесняюсь... Но знаю, что не хочу останавливаться. Дай мне минутку, я... Должна привыкнуть. Мне неловко, я... Меня ведь ещё никогда не раздевали. Особенно ты. В твоих глазах я чувствую себя такой уязвимой. Каждое твоё слово может превратить меня в лужицу... В которой я точно утону. Даже сложно сказать, двойная это была метафора, или прямой факт наличия лужи под ней, но Адриан принимал её переживания на этот счёт, поэтому не торопил. Дожидался, когда она сама примет решение снять его полностью. А пока Маринетт пыталась свыкнуться с этим, он стал целовать её в висок, в щёчку, ушко — куда угодно, но робко, нежно и со всей любовью, которую он мог ей подарить. Ушки её уже горели от смущения, но она не собиралась сдаваться как-либо. Слишком уж это хороший и лакомый кусочек, чтобы вот так вот отступить. — Обещай... Что будешь нежным со мной, Адриан. Я... Доверяю тебе всем телом, милый. Потому и прошу не быть со мной грубым. Мы... В другой раз попробуем более... Страстные моменты... Говорить такое она затруднялась, ведь смысл был предельно чем ясен. Да что уж там, это было сказано в лоб! Кто бы не смог понять смысл данной ему фразы? Конечно же слышать такое лишь заставляет испытать более сильное влечение к девушке и непомерно высокую вероятность возбуждения. Это был сигнал. Прямой, явный для него сигнал.

— Конечно я обещаю тебе, Маринетт. Я... Не стал бы делать что-то против твоей воли. Ты слишком красивая, чтобы я мог сопротивляться твоим словам. Всё мои девять жизней принадлежат только тебе. Будь у меня всё время мира, я бы без раздумья всё отдал тебе.

Уже более тёплая, но такая искренняя улыбка растелилась на его лице, после чего последовал новый поцелуй. Более яркий, желанный и глубокий. Случился тот самый порыв страсти, которой Маринетт сопротивляться не смогла, поэтому и держать свою единственную опору в виде лифчика она не смогла и позволила Адриану снять его полностью с тела, оголяя столь нежную и аккуратную грудь. Небольшую, но подтянутую, без какого-либо дефекта или шрама. Она вполне спокойно поместилась бы в его ладони была как раз. Говорят ведь, что люди друг для друга как пазлы. Так вот этот пазл сложить ему не составит труда. Детальки, что подходят друг другу. Можно выразиться так. Языки влюбленных стали вновь вплетаться между собой более интенсивно, но всё также неумело. Но это лишь дало им повод продолжить учится и наверстать упущенное временем ранние года, когда они могли бы быть вместе. Рука обхватила бережно грудь, подобравшись к ней плавно, из-за чего Маринетт застонала сквозь поцелуй, вынужденно разрывая его, чтобы отдышаться. И именно в этот момент, между их губами виднелись короткие, тонкие нити слюны, сопровождающиеся горячими вздохами, что обжигали уста друг друга. Маринетт же смотрела на Адриана из подлобья в этот момент, несколько пытаясь и скрыть взгляд, но в то же время и нет. Адриан лишь сжимает её грудь в периодическом темпе, вынуждая девушку щурится вновь, выбивая буквально из самой себя тихие, но такие сладкие стоны. Словно мёд по тебе они разливаются. Бальзам для души. Самая лучшая мелодия для ушей. И эту мелодию заслуживает слышать только один слушатель. Единственный зритель одного автора. — А-ах..~ Адриан, твои руки... Мм.. — невольно она произносила эти фразы, закусывая собственную губу в мгновение. Ну разве это не приятное чувство? Виски лишь пульсируют от притока крови, а по тела пробегает табун мурашек, разливаясь теплом в груди, вынуждая дрожать даже самые тонкие нити души.

— Кажется, что моей королеве это нравится не меньше, чем мне самому. Посмотрим, что будет если я сделаю... Так..~

С довольным лицом хитрого кота, пальцы блондина касаются соска девушки, нежно сжимая его и слегка оттягивая на себя, провоцируя покалывающие ощущения в этой области. Тело девушки словно ударила молния и она вздрогнула, выпрямившись в мгновение, прикрывая ладоней свой рот, чтобы сильно не шуметь. Но этот писк было слышно более чем хорошо. Ярко и хорошо. Просто... Включите фантазию на секунду. Этот звук не передать и не описать. Это можно только сохранить в своей памяти и прокручивать на репите. Самый нежный звук, который способна издать девушка, играясь на фибрах души мужского эго, провоцируя тестостерон и адреналин бурлить выше крыши. И как ты сильно ни хотелось быть галантным, нежным и аккуратным, сдержаться не смог бы даже самый робкий юноша. Поэтому не устоял и Адриан. Не смог просто. Он схватил девушку за руку и посмотрел уверенно в глаза, уводя за собой в комнату. Их ждала спальня. То место, где ближайший час будет скрипеть кровать. И это не шутка, ведь молодое тело имеет много энергии. Как у мужчины, так и у женщины. Не хватало только выплеснуть весь этот адреналин наружу, показывая одновременно в перемешку любви и эндорфинов момент страстной ночи.

— Ну почему же ты такие вещи делаешь со мной... Я не смогу устоять ещё больше перед тобой, если мы не сделаем это. Я чувствую, как каждая клетка моего тела напряжена, чтобы не накинуться на тебя прямо сейчас.

И ведь это правда. Адриан сдерживался что есть сил и характерно ощущал своё поражение в этой нечестной схватке. Но отступать назад он не собирался. Ведь уже в спальне он уложил девушку на спину, кидая на мягкие подушки, оказываясь следом на ней, нависая сверху. Маринетт лишь придала одну из своих рук к груди, слабо закрывая ладонь, смотря невинным взглядом, полным любви в его глаза, что так делали свою добычу, ведь хищник должен всегда охотиться и получать результат. И он поймал крупный улов в этом соревновании.

— Я всё ещё постараюсь быть более нежным. Я... Ведь обещал тебе. Просто... Я могу не контролировать некоторые моменты.

— Я... Верю тебе. С одобрительно в улыбкой, девушка уже открыла ему свою шею, слегка опрокидывая голову назад. И не зря, ведь в этот момент он стал целовать её нежную кожу, оставляя благодарно поцелуи, с характерным звуком причмокивания, вынуждая раз за разом проявляться красным меткам на ней, пока блондин не заскользил языком по бархатной коже красавицы, от ключиц до самого ушка, останавливаясь на мочке. И кусая её, укусы стали распространяться на шею, переходящие к одному из плечу. А ведь Адриан не сдерживался в столь частых и откровенных укусах и поцелуях, вынуждая Маринетт чаще вздыхать и также часто краснеть, выбивая стоны из глубин своего желания. Словно от самого живота, где и тянуло приятно узлом. Нет, это всё сон. Точно сон. Но почему он настолько реалистичен? Чёрт возьми, да это просто издательство над сердцем, как же можно пережить эту сладкую пытку? Казалось, что даже кончики пальцев на ногах вытягивались в этот момент. — А-адриан..! Н-нгх..~ — Маринетт кладёт руку на его волосы и сжимает, вновь пуская стон, громче предыдущего. Что же делать? Он не остановиться. Но ведь и она не хочет этого. Но нужно контролировать своего дикого зверя, чтобы он не заблудился в этом лесу страсти и не разорвал девичье сердце в клочья от своей страсти. Поэтому где-то она стала останавливать его, спуская мужскую голову на ключицы. Но и тут парень был не промах, спускаясь к груди. Поцелуй за поцелуем приближал его к ореолам её аккуратных, розовых сосков, что так централизовано смотрели на него, подчёркивая всю ту элегантность дамской красоты. А ведь они ещё и в стоячем положении были, что означало женское возбуждение. Вряд-ли ей хорлрдно в этом помещении, ведь скоро ей стане. Более чем жарко. Ох, и каким же этот момент станет красивым, стоит только губам обхватить один из сосков, соприкасаясь с запретным искусством любви. И если губы с языком тут, то рука, как блуждающий змей, стала спускаться вниз, к девичьим штанам. Да не просто так, переходя аккуратно поверх её пуговицы, прямо к ножкам Маринетт, желая остановиться между ними. Пальцы только проходили туда, как губы стали более ласково обхватывать один из сосков синевласки, сжимая и оттягивая на себя, следом щекоча кончиком своего языка, создавая плавные, круговые движение. Момент, когда они сольются в нечто, сравнимое с эпопеями богам приближался с минуты на минуту. Ещё никогда их интимная жизнь не была такой яркой и насыщенной, приближающуюся к десерту, о котором мечтали чуть ли не всю жизнь.