Не понять

Последние дни сентября радовали ярким солнцем и тёплым ветром, приятно расслабляющим своими прикосновениями. Девятиклассники с уставшим видом выходили из школы, проклиная всё и вся на своём пути. Опять учителя задержали после уроков, чтобы рассказать о важности ОГЭ, который несомненно повлияет на всю их последующую жизнь. Даже если половина учеников останется в десятый класс. Говорить о важности экзамена говорили, да только готовить к нему никто не собирался, потому что «это не входит в обязанности учителей, нам за такое не платят. Нанимайте репетиторов, кстати, могу предложить свою кандидатуру, беру недорого, готовлю к экзамену хорошо». В общем, ничего сверхъестественного не происходило, следующий день был похож на предыдущий, а невроз нарастал с каждым часом. Те ученики, что собирались уходить после девятого, не осознавали будущих перемен; некоторые, наоборот, слишком сильно переживали и боялись, что на этом их жизнь закончится. А те, кто оставался в десятом, лишь переживали о том, что состав класса изменится, значит, будет намного скучнее учиться. Были и те, кто и вовсе не определились, что делать после экзаменов. В их число входил Рампо Эдогава. Но он не особо переживал, просто плыл по течению, обещая себе обязательно разобраться с этим. Но позже. Ведь сейчас только конец первого месяца учёбы, значит, ещё есть время всё хорошенько обдумать. Эдгар Аллан По, наоборот, точно знал, что будет делать в будущем. После одиннадцатого класса он хотел поступить в медицинский, а после стать лучшим врачом. Вот прям так сразу. Конечно, это была не его мечта, а мечта его мамы, которая вбила её в голову своему сыну. У Эдгара не было своей цели в жизни, поэтому он просто перенял чужую — так легче. Рампо не понимал этого. Он видел, как По хорошо рисует, пишет рассказы, играет на гитаре, поэтому просто не мог смириться с тем, что он не пойдёт в творчество. Но ничего не говорил, потому что боялся, что Эдгар начнёт от него отдаляться из-за непрошенных советов. Эдогава откинул лишние мысли и, выйдя за пределы школьного двора, взял хмурого Эдгара за руку. — Ты чего? — от удивления тот даже остановился. Обычно таким занимался сам Эдгар и только тогда, когда вокруг не было ни единой живой души. А тут вдруг Рампо впервые проявил инициативу, да ещё и на глазах у одноклассников (которым, собственно, не было до них никакого дела). — Ты слишком задумчивый сегодня, — пояснил своё действие Рампо. — Вот я и решил тебя подбодрить таким способом. О чём задумался? По неловко провёл свободной рукой по волосам, собранным в низкий хвост, забыв, что они не распущены и так тихо-тихо вздохнул, будто ощущал на себе всю тяжесть бренного мира, но давно смирился с этим. — Пойдёшь погулять со мной? — перевёл он тему, неосознанно сжимая чужую руку сильнее. — Конечно. Всё равно домой не хочу идти, там папа опять начнёт спрашивать про оценки и экзамены, а я этого от учителей наслушался, — улыбнулся Рампо, прищурив глаза. Это показалось Эдгару очень привлекательным и милым, но вслух он этого никогда не сказал бы, поэтому лишь слабо улыбнулся в ответ. Они гуляли по знакомым улицам и дворам, качались на старых скрипучих качелях, а потом долго выслушивали крики молодых мамочек о невоспитанности. Кто ж знал, что уже нельзя гулять на детских площадках, если ты не ребёнок до двенадцати лет. Это очень расстроило Рампо, поэтому он громко матерился, возвращаясь в родной двор. Эдгар на это тихо смеялся и изредка дёргал парня за рукава не самой белоснежной рубашки, завидев в окнах дома знакомые силуэты. Тогда Эдогава успокаивался, но лишь на время. Потом он с новыми силами продолжал свою матерную тираду. — Если я хочу качаться на качельках, я буду качаться на качельках! Пусть скажут спасибо, что без сигареты в зубах! — закончил Рампо и сложил руки на груди. — Хороший вывод, — усмехнулся Эдгар, открывая дверь подъезда. Парни попрощались и разошлись по своим квартирам. Они жили в одном доме, но на разных этажах, поэтому часто ходили в школу и возвращались из неё вместе. Так что, когда Рампо пришёл домой позже обычного, его папа сразу понял, что он гулял с Эдгаром и не задавал лишних вопросов. Ближе к одиннадцати вечера на телефон Рампо пришло сообщение с текстом: «Не мог бы ты выйти ко мне?». Не задумываясь ни секунды Эдогава набрал номер друга. Тот ответил не сразу. — Алло? — его голос был низким и очень хриплым. — Ты плачешь? — догадался Рампо, уже надевая первую попавшуюся под руку вещь — тёмно-синюю олимпийку. Всхлип на том конце провода подтвердил его догадку. — Где ты? — задал он следующий вопрос, на этот раз рассчитывая получить ответ. — На лавочке возле нашего подъезда, — отрывисто и почти неразборчиво проговорил Эдгар и сразу же отключился. Уже выбегая за дверь, Рампо крикнул: «Я гулять, приду поздно» и, чтобы его не оставили дома, быстро захлопнул за собой дверь. Эдгар сидел, уткнувшись лицом в согнутые колени, обнимая их дрожащими руками. Рампо никогда не видел его таким. — Что случилось? — неуверенно спросил он, присаживаясь рядом с плачущим Эдгаром. Ответом ему послужил лишь очередной сдавленный всхлип. Осознав, что в таком состоянии Рампо от него ничего не сможет узнать, он решил просто обнять парня за подрагивающие плечи. Лишь спустя час истерики к Эдгару вернулась способность говорить. — Что-то я совсем расклеился, — наигранно засмеялся он, наконец, подняв голову и посмотрев на друга. — Что случилось? — повторил свой вопрос Рампо, положив свои ладони на влажные от слёз щёки По. Он отвёл взгляд и шумно выдохнул. — Не хотел тебя по таким пустякам беспокоить, но опомнился только после звонка. — Пустякам? — Рампо поперхнулся собственными словами. — Мама снова избила меня за недостаточно хорошие оценки. Ещё добавила, чтобы я перестал гулять с тобой, потому что ты плохо на меня влияешь. Естественно, я был не согласен с этим, за что получил ещё и шнуром от зарядки по рукам. Впервые убежал из дома. Только бежать было некуда. Какое-то время бесцельно бродил по дворам, пока не понял, что нет смысла куда-то прятаться — всё равно придётся возвращаться домой. Присел на лавочку и сам не заметил, как расплакался. С каждым новым словом Эдгара Рампо переставал верить в человечность. Его шок нельзя было описать никакими словами. Чтобы прямо сейчас не пойти разбираться с матерью По, он сжал кулаки и стал ходить возле Эдгара по кругу. — Хочешь я расскажу папе? Он точно знает, что делать. — Наконец, предложил он хоть какой-то вариант решения проблемы. — Нет-нет! — замахал руками Эдгар так сильно, что Рампо показалось, будто он стоит перед вентилятором. — Тогда что ты предлагаешь делать? — Ничего. — Как это? — Рампо опешил и перестал нарезать круги. — Такое и раньше много раз было. Я уже привык. Она моя единственная семья, мне остаётся только смириться и терпеть. — Я не понимаю. — И не надо. Спасибо, что пришёл по моему первому зову. Извини. Я больше не побеспокою тебя по такой мелочи. — Нет, стой, По! — Эдогава схватил уходящего парня за плечо и развернул к себе лицом. — Неужели совсем ничего нельзя сделать? Ты можешь переночевать у меня, папа будет не против. Мы можем написать заявление в полицию, она тебя больше не тронет. Или… — Пусти… — Что? — Отпусти меня. Я ничего не хочу менять. Рампо, я боюсь, пойми меня. Мне осталось всего три года потерпеть. Я уеду учиться, там будет легче. А ты, пожалуйста, больше никогда не поднимай эту тему. Рампо отпустил. Эдгар ушёл. Оба так и не смогли понять позицию друг друга.