Дороги и клинки

— В день Вознесения восхвалим же Иомедай, глашатая Ародена и его Наследницу, покровительницу Пятого крестового похода! — прокричала Ирабет и одним махом осушила кубок с вином. — Слава Иомедай! Ура королеве! Ура командору! — послышались ответные выкрики, и зазвенели бокалы. Помещения и двор заставы Виларета Форда были отмыты от грязи и крови. Молитвы Фаразме о последнем пути погибших в бою — вознесены. Даже суровая Бет сдалась и согласилась с Неви, настаивавшей, что солдатам нужен праздник. Не сумев предотвратить по меркам мирных времён очень скромное, но в условиях крестового похода безусловно шикарное пиршество, она теперь явно собралась его возглавить. По крайней мере, в этот день Ирабет, кажется, по количеству выпитого могла бы тягаться с Сиилой. Запасы из Кенабреса подвезли аккурат утром дня Вознесения Иомедай, и уже в полдень большой зал форта был битком набит людьми. К вечеру все разошлись настолько, что казалось, будто армия крестового похода отмечает не взятие заставы и праздник чествования своей святой покровительницы, а как минимум взятие Рубежа с самой Наследницей во главе их войска. — Командор! — прокричал кто-то, и другие подхватили в следующий же момент. — Речь, командор! Кейнара нехотя поднялась с места. Сломанные рёбра только начали срастаться и ощутимо ныли, тугая повязка не давала нормально дышать, а ей самой уже давно хотелось сбежать из зала, оставив крестоносцев веселиться без главного офицера: с этим они уж точно прекрасно справлялись. — Воины Мендева! Рыцари Пятого крестового похода! И… все, кто к нам присоединился! — она поморщилась. Прозвучало по-дурацки: было очень сложно описать парой слов разношёрстных новобранцев со всего региона, от наёмников и следопытов до беглых осуждённых. — В этот день мы чествуем Иомедай, празднуем захват заставы Виларета Форда, отдаём дань памяти нашим погибшим товарищам. Но мы ещё ни разу не вспомнили о настоящих героях этого праздника — о вас! Каждый из вас проявил себя в бою как смелый и доблестный воин, и я хочу, чтобы вы знали — это наша общая победа! За вас, крестоносцы! — Ура! Ура командору! — со всех сторон послышались крики, аплодисменты и снова — звон кружек и бокалов. Кей для виду отпила глоток из своего кубка и плюхнулась обратно на скамью. — Всё-таки публичные речи — не моя сильная сторона, — пробормотала она, ни к кому не обращаясь, так тихо, что расслышать её могли только сидящие рядом друзья. — Да брось, подру… Подруга! Отлично, этсамое! Вышло! За тебя! — выпалила Сиила заплетающимся языком и сразу же осушила полную кружку эля. — Эй, Вольжиф, братишка, подлей-ка ещё! — она махнула тифлингу, который собрался идти к бочкам с пивом. — Если бы ты платила мне каждый раз, когда просишь налить ещё выпивки, я бы уже лежал на горе золота, а не на дурацких досках в этом сыром каменном мешке! — парировал тот, но кружку у паладинши забрал и отправился к таким же желающим добавки, уже толкавшимся у бочек в углу. — Командор! А, командор? Чего такая кислая? Ты даже у нас в пещерах веселее выглядела, когда мы у костра миску с супом из многоно… местной живности передавали! — Ланн благодаря элю лишился к вечеру своего обычного смущения перед Кейни. — Ладно тебе! — он хотел поддеть её локтем, но вовремя спохватился. — Прости, прости, рёбра, я знаю! Кей только рассеянно кивнула. — Посторонись! Эй, кому сказал! Парни, смотрите, что мы с Далом нашли в местных подвалах! А? Отменное пойло, должно быть! — небритый низкорослый солдат тащил в руках внушительного размера ящик, полный небольших стеклянных бутылок без этикеток. — Манос, а ты нас случаем не отравить хочешь? — со смехом отозвался кто-то. — Ты меня что, за идиота держишь? — моментально вспылил солдат с ящиком в руках, но быстро остыл. — Говорю я вам, отменное пойло! Забористое — жуть! Мы со стариной Далом думали бутылочку втайне от вас раздавить, да только этого горючего и по паре глотков на человека хватит. Больше за раз выпить невозможно, ма… Наследницей клянусь! Зато как хлебнёшь, так, чесслово, сразу хоть против всей Бездны в бой! Ну, кто со мной, а? Солдаты, галдя, столпились вокруг стола, на который Манос с грохотом водрузил ящик. Многие заинтересованно посматривали в их сторону. Кейни встала из-за стола. — Пойду пройдусь по двору, — сказала она, протискиваясь мимо Сиилы к выходу. — Ага, подруга, бывай. Нагуляешься — возвращайся к нам! — помахала ей паладинша. Кей вышла во двор. Осень полноправно воцарилась на землях Мировой язвы. Ночное небо было застелено плотными, низко висящими облаками. Тени в свете факелов безразлично колыхались на стенах. В стойле громко фыркнула лошадь. Небольшая птица тревожно вспорхнула и скрылась за укреплениями. В зале солдаты, по-видимому, затянули какую-то пьяную песню. Кейни села на скамью и уставилась куда-то вперёд. Она чувствовала себя совершенно вымотанной, но вряд ли смогла бы сейчас заснуть: её крохотная комната была прямо рядом с общим залом, и шума там было скорее всего немногим меньше. Во дворе, по крайней мере, был свежий воздух — после духоты, в которой она провела несколько часов, он помогал от головной боли едва ли не лучше, чем целительные заклинания Дейрана. «Надо было тоже, как граф, отпроситься в Кенабрес на пару дней». Она сидела и смотрела, как облака над заставой размеренно плыли куда-то на запад. Искра от факела слетела на землю, и Кейнара рассеянно метнула в неё пару льдинок. Сколько прошло времени, было непонятно, да она и не думала об этом. — Кейни! Вот ты где! — из освещённого пятна двери вывалился Ланн. — Это, почему ты всё время куда-то деваешься, а я всё время тебя ищу? Непорядок! — он с размаху рухнул на скамью рядом с ней. Кей напряглась: что-то в его поведении было неуловимо чужим. — Ланн, пожалуйста, осторожно! — дёрнулась она, когда монгрел грубо придвинул её к себе за талию, видимо, совершенно забыв про её сломанные рёбра. — Прости, командор! — он напористо чмокнул её в щёку. — Я, это, что хотел сказать! Просто ты самая прекрасная женщина на земле, вот я и не сдержался! — Ланн, — настороженно посмотрела она на него, пытаясь понять, что происходит: это было что-то из ряда вон выходящее. Таким она его не видела никогда. — Что Ланн? А? Что сразу Ланн? Я что, не мог по-твоему влюбиться в командора? Да ты хоть раз себя видела, Кейни? Как пройдёшь — все солдаты оборачиваются и слюнки пускают! Она отчётливо увидела, что зрачок его ящериного глаза, обычно узкий, был сейчас почти круглым. Осознание холодом пробежало по её спине. — Ланн, давай потом, — она попыталась аккуратно отодвинуться от него и встать, но монгрел вдруг резко прижал её к себе, от чего она вскрикнула. — Ты куда? Тебе что, плохо со мной, да? Плохо? — его голос, обычно спокойный, сейчас едва не срывался на крик. — Ланн, пусти пожалуйста! — она попыталась высвободиться, но он крепко держал её. Кейнара дёрнулась и почувствовала, как он схватил её за рукав, вцепившись в районе плеча. Она рванула в сторону, отбежала на несколько шагов, замерла и опасливо обернулась. — Вот так значит, да? — он попытался встать, но не удержался на ногах и рухнул обратно на скамью. — У тебя что, есть кто-то? Ты мне соврала тогда?! — это был какой-то абсолютно незнакомый, чужой Ланн, он смотрел на неё алчущим и безумным взглядом. Кейни отчаянно бросилась обратно в зал. — Командор, — обеспокоенная Аневия чуть не налетела на неё прямо у входа. — Не хочу портить тебе вечер, но дело очень серьёзное. По всей видимости, мы плохо осмотрели подвал на предмет скрытых хранилищ. В одном из них был наркотик. И теперь… — Я знаю,— надрывно вскрикнула Кейни, — Неви, прошу, разберись сама, пожалуйста, мать твою! — и она ринулась в комнату, оставив женщину в растерянности. Захлопнула дверь, с размаху задвинула щеколду и рухнула на спальный мешок на деревянном настиле: её душили рыдания.